Белый Мех и весь его бобровый род.
Фрагмент из книги Джеймса Уилларда Шульца
«Легенды индейцев черноногих из национального парка Глэсир»
— Давным-давно — продолжал свой рассказ Хвостовое-Оперение-за-Холмом — в те далёкие времена, когда наши прадеды понимали язык зверей, вождь бобров по имени Белый Мех, его семья и родственники построили большую плотину на реке, где мы теперь расположились. До сих пор можно видеть остатки этой плотины и заросли ивы, которые всё ещё удерживают воду и образуют пруд, такой большой, как стойбище нашего племени. В те далёкие времена плотина располагалась от одного конца долины до другого, и воды в ней было гораздо больше чем в пруду.
Это было настоящее озеро. Как раз над нами в северной части долины, в неё стекает быстрый поток, который несёт воду с великих горных ледников. Вот, там-то, где этот поток вливается в реку, и построил Белый Мех свою большую плотину.
Время шло. Молодые бобры из другого рода взяли в жены дочерей Белого Меха и увели их с собой, а его сыновья отправились на поиски невест в дальние бобровые роды и привели их в свой дом. Род разрастался; пруд заполнился хатками, и с каждым летом число деревьев по берегам уменьшалось. И вот как-то весной, когда сошел лед, Белый Мех обошёл несколько раз берега за-пруды и увидел, что годных для еды деревьев осталось совсем немного, их запасов должно было хватить чуть больше, чем на одну зиму.
Вернувшись домой он собрал совет.
— Следующей весной, как только сойдет лёд, — сказал он, — нам придётся покинуть эти места, но прежде нужно разведать места, в которые мы отправимся. Я спрашиваю вас, кто пойдет искать подходящее место для нового дома?
— Я! — отозвался на призыв отца его старший сын, которого звали Гром-кий Хлопок. Его звали так потому, что он громче всех мог бить хвостом но воде.
Громкий Хлопок был любимым сыном Белого Меха. Он занимал второе место в роду после самого вождя и славился как искуснейший строитель плотин и запруд. Белый Мех, конечно, хотел, чтобы этот сын остался с ним: поиски нового места — дело опасное, но ему стыдно было приказать сыну остаться и позволить другому рисковать собой. С тяжелым сердцем он сказал: «Ты вызвался первым, сын мой, значит, ты и отправишься на поиски нового дома для всех нас. Я видел сон и хочу, чтобы ты узнал, правда ли то, что мне открылось во сне. Отправляйся вниз по реке и, когда проплывешь мимо соснового леса, посмотри на север. Ты увидишь большой горный кряж, а в середине его будет низкий проём. Пройди через этот проём и спустись по другую сторону. Там будет небольшой ручей, который вливается в речку. Осмотри все протоки, найди место, где можно построить жилище, а потом возвращайся и расскажи нам. Через проём в горном кряже обязательно проходи днём, потому что в этот час большинство наших врагов: пума, росомаха, волк и койот - обычно спят. Они охотятся по ночам.
— Я все сделаю, как ты сказал, - ответил Громкий Хлопок.
На следующее утро ещё до рассвета Громкий Хлопок отправился в путь. Он стал на опасную тропу поиска и открытий. Ниже их запруды были и другие поселения бобров, и, когда он проплывал мимо них, его спрашивали, куда он держит путь.
— На поиски нового места, — отвечал Громкий Хлопок, — здесь еды нам хватит только на одну зиму”.
Он плыл так быстро, что его большие перепончатые задние лапы пеной взбивали воду и гнали её к груди. Громкий Хлопок тронулся в путь слишком рано, и когда проплыл мимо последних сосен, до дневного света было ещё далеко. Он нырнул под кучу плавника, забрался в него, устроился поудобнее на одном из бревен и заснул. Он знал, что ни один хищник-бродяга до него не доберётся.
Его разбудило солнце, лучи которого своим сиянием пробивались сквозь маленькие просветы в куче плавника. Он скользнул в воду, нырнул и выплыл на середине реки.
Берег был неподалеку, высокий и голый: ни деревьев, ни кустов. Громкий Хлопок подплыл к берегу, взобрался на него и посмотрел на север - там поднимался большой кряж с низкой седловиной посередине. Громкий Хлопок огляделся вокруг: никого из хищных зверей не было видно. Только несколько лосей паслось неподалёку, но он знал, что лоси его не тронут. Громкий Хлопок направился прямо к проёму в кряже.
Солнце припекало. Ноги у Громкого Хлопка были короткие, а сам он толстый и тяжёлый. Воды не было. Скоро он очень устал и ему страшно хотелось пить, а верхушка проёма казалась такой далёкой. Все чаще и чаще приходи-лось останавливаться, чтобы передохнуть. “Я не сдамся! Не сдамся!” - говорил он себе и добрёл наконец до верхушки проёма.
На другой стороне, недалеко от верха перевала, зеленела густая, прохлад- ная осиновая роща; вся долина перед ним, куда хватал глаз, была сплошь по-крыта деревьями, и он знал, что где-нибудь внизу быть вода, много воды. Громкий Хлопок стал спускаться. О, это было легко! Он только слегка оттал-кивался задними лапками в обрывистых местах и скользил вниз на животе. Скоро он дошел до небольшого ручья, долго с жадностью пил и плескался в воде, пока весь не вымок, а потом двинулся по течению. Ручьи вливались в протоку, и она стала такой глубокой, что по ней можно было плыть. Через время Громкий Хлопок доплыл до того места, где протока впадала в небольшую реку. Он поплыл по ней и вскоре увидел подходящее место для плотины. Тут будет удобный и большой пруд, а на берегу, что было особенно важно, росли ивы и осины, и они росли так густо, что еды хватило бы на много зим.
Ночь Громкий Хлопок проспал в норе, которую вырыл на берегу. Мы называем эту речку Ки-нук-си Ис-сийсак-та, но белые люди дали ей другое имя .
На другой день рано утром Громкий Хлопок вылез из своей норы, подгрыз небольшую осину и свалив её вдоволь поел коры, а потом поплыл вниз, свернул в протоку, и не успело солнце подняться высоко в небе, как он уже начал обратный путь через проём в горном кряже. Ещё до полудня он стал спускаться по длинному склону к Катбэнк-ривер.
Идти было легко, но опасно: место было открытое и безводное. Как только на пути попадался кустарник или клочок высокой травы, он садился и огляды-вался внимательно по сторонам, а потом продолжал путь, стараясь как можно больше прижиматься к земле. Два раза он видел вдалеке койота и замирал неподвижно, пока зверь не исчезал из виду. А потом, когда был уже почти к самой реки, выглянув из-за куста, он увидел росомаху. Она шла прямо на него. Громкий Хлопок задрожал. “Пришел мой конец!” — подумал он, представив себе, как его разрывают острые зубы и когти. Он тихонько заплакал, потому что в таком месте никак не мог защитить себя и был совсем беспомощным.
Росомаха приближалась. Она обнюхивала землю, камни и траву. Один раз росомаха обернулась и посмотрела назад. Бобр воспользовался этим, бросился вниз и распластался в зарослях кустарника. Он боялся шелохнуться. Ветер дул с юго-запада, а росомаха двигалась с запада. Это была удача для бобра, но по какую сторону кустов пойдет росомаха? Если к югу и не очень близко - тогда все будет в порядке. С того места, где лежал, Громкий Хлопок не мог ничего видеть, кроме веток перед своим носом. Но вот он услышал, что его враг обнюхивает западную часть кустарника. Бобр закрыл глаза, его трясло от страха, он почти чувствовал, как острые челюсти сжимаются на его шее! Это было невыносимо страшно! Потом (ему показалось, что прошла вечность!) он услышал сопение прямо перед собой. Но затем оно постепенно становилось всё слабее и слабее, удаляясь в сторону реки. Громкий Хлопок открыл глаза, потихоньку поднялся и выглянул. О чудо! Росомаха прошла совсем близко с южной стороны и теперь медленно уходила в сторону реки.
— Мой враг ушёл! Я спасен! - сказал себе Громкий Хлопок. Если бы по-смел, он запел бы от радости. О да! Бобры, как ты узнаешь после, пели в те далекие времена.
Громкий Хлопок проследил за тем, как росомаха спустилась в долину, и тогда вразвалку заковылял к реке. Он спешил изо всех сил. Как чудесно было снова окунуться в холодную воду! Опять от сильных лап запенилась вода, когда он плыл против течения, торопясь домой. Задолго до наступления ночи он взобрался на плотину верхнего пруда и вскоре вошел в хатку своего отца.
— Ха! Ты вернулся так быстро! Что ты нашёл, сын мой? - спросил его Белый Мех.
— Замечательную протоку по другую сторону проёма в горном кряже. Там можно построить плотину, и получится большая запруда, а на берегах много ив и осин, так что еды будет вдоволь, - ответил Громкий Хлопок и рассказал про трудный путь и встречу с росомахой.
Потом его мать поплыла от хатки к хатке, созывая всех глав семей. Когда все собрались в жилище Белого Меха, Громкий Хлопок рассказал про свою находку и опасности, которые ждут их в пути. Все были довольны, что он нашел такое хорошее место для нового дома.
Белый Мех и весь его род усердно трудились, чтобы заготовить на зиму ивовые, осиновые и тополевые ветки. Теперь для этого приходилось уходить далеко от воды. Бобры продолжали трудиться и после того, как снег покрыл землю. Только лёд и сильные холода заставили их прекратить работу. Тропинки, которые бобры протоптали в снегу, перед тем как пруд покрылся льдом, привлекали хищников. Лёжа в засаде у тропы, они подстерегли и убили пять бобров. Среди погибших был и старший сын Громкого Хлопка. Рысь бросилась на него, когда он шёл, чтобы кончить подгрызать большое дерево.
Наконец зима прошла и наступила весна. Под водой у бобров оставались ещё немалые запасы еды, но как все были рады погрызть свежей коры с росших по берегам деревьев и поплавать в воде! Всем хотелось поскорее отправиться к новому месту через проем, но Белый Мех не разрешал, потому что перезимовавшая под снегом трава поникла и полегла, так что укрыться было негде.
— Мы должны подождать, пока новая трава подрастет настолько, чтобы скрыть нас, — сказал он. — Только тогда мы тронемся в путь.
Конечно он говорил о тех, кто мог идти. Матери с малышами должны были оставаться на месте, пока бобрята подрастут и смогут преодолеть трудный путь.
Вот наконец появилась новая трава. Когда она поднялась выше спины бобра, Белый Мех и Громкий Хлопок собрали около пятидесяти бобров и отправились вниз по реке. Белый Мех переговорил с вожаком с соседней запруды, и тот обещал предупредить всех, чтобы они не занимали пруд рода Белого Меха, потому что они покинули его только на время.
Путешественники не встретили врагов на пути через перевал и, когда при-были на новое место, которое нашел Громкий Хлопок, остались им очень до-вольны. Плотно поев свежей коры, они в тот же вечер начали строить плотину и уже к утру уложили много ивняка комлем к течению. Бобры трудились день и ночь, разрешая себе только короткие передышки, пока не закончили плотину, которую умело сложили из веток, камней, дёрна и земли. Все было сделано за две луны. Получился пруд, достаточно большой и глубокий, чтобы в нем разместились хатки и запасы на зиму. Прошло время, и однажды на новом месте появились бобрихи с бобрятами: малыши уже подросли и тут же стали помогать взрослым. Все зимние запасы были заготовлены задолго до того, как установились холода. Больше бобры этим не занимались. Они укрепляли плотину, ели, спали, плавали и резвились в воде, пока пруд не покрылся льдом.
Прошла зима, весной в хатках появились бобрята. Время катилось быстро. Теперь большой род Белого Меха насчитывал много молодых: двух, трех и четырёхлетних бобров. Им было пора обзаводиться своими семьями, но они не могли взять себе жён и мужей из своего рода.
И Белый Мех вновь созвал совет. Долго шёл разговор. Они говорили, что нужно послать разведчиков вниз по Малой реке и разведать, нет ли там бобровых поселений; другие (и таких было больше) советовали неженатым бобрам отправиться вниз, к Катбэнк-ривер, поискать себе жен в разных бобровых родах и сказать, что их молодые бобры могут приходить в род Белого Меха за невестами. Так и решили. И вот однажды утром более сорока молодых бобров отправились к Катбэнк-ривер.
Проходили дни, день за днем, еще и еще, а бобры не возвращались.
— Тут что-то не так, — сказал Белый Мех.
— Аи! Да, что-то неладно, — согласился с ним Громкий Хлопок. — Если они не вернутся через четыре дня, я сам отправлюсь к запрудам Катбэнк и узнаю, что случилось.
Четыре дня прошло, но бобры не вернулись. На пятый день Громкий Хлопок собрался в путь.
— Если не вернусь через четыре дня, — сказал он перед тем, как уйти, — значит, я мёртв, и надо послать кого-нибудь другого, чтобы узнать, в чем дело.
Он поплыл вниз по реке, потом по небольшой протоке и оттуда направился через проём в горном кряже. Громкий Хлопок продвигался очень осторожно, постоянно осматривал все вокруг, но не видел ничего тревожного. По другую сторону кряжа, к востоку, он заметил, что несколько волков преследовало не-большое стадо бизонов. Это его порадовало: значит, волки не станут идти по его следу. Он заторопился вниз.
Когда Громкий Хлопок приблизился к реке, ветер вдруг донес до него отвратительный запах. Страшный запах смерти и разложения. Он остановился, сел и пристально посмотрел вокруг, но не увидел ничего подозрительного. Тогда он прошел ещё немного и вздрогнул, а сердце его погрузилось в печаль: по обе стороны тропы лежали его молодые родичи, которые ушли искать себе жён! Тела их раздулись, были разорваны или покалечены, а многие наполовину съедены, очевидно волками, которые обнаружили их и всех убили. Плача, Громкий Хлопок поспешил к реке и бросился в воду.
Он поплыл вверх и скоро был уже у нижней бобровой запруды. Он направился прямо к хатке вождя, нырнул и оказался в большом удобном жилище с полом, выстланным травой.
— Ха! Это ты, Громкий Хлопок! Добро пожаловать! — воскликнул вождь местных бобров. — Садись и рассказывай!
Громкий Хлопок приветствовал его, рассказал новости, и оба стали оплакивать гибель своих родичей. Жена вождя побывала во всех семьях, сообщила грустные новости, и печать поселилась в каждой бобровой хатке.
Пришел черед вождю делиться новостями. Его вести тоже были плохие.
— В начале этой луны, — сказал он, — к нам явился незнакомец с большого пруда в южной протоке реки (вождь, конечно, имел в виду большую бобровую запруду у Нижнего озера Двух Талисманов).
— Да? И что же?
— Он посетил всех наших родичей в других запрудах, не сказал, зачем пришел и скоро отправился назад. Но через несколько дней вернулся со всей своей родней, а их было много, и они захватили верхний пруд. Ваш пруд. Сейчас они там чинят плотину, так что вода поднимается к молодой поросли деревьев, которая стоит густо, как стена. Чужаку сказали, мы все ему говорили - что он не должен занимать ваш пруд, что пруд принадлежит тебе, твоему отцу и его роду. Ему и дела нет, сказал он, кому принадлежит пруд. Он его захватил его и будет держать, а если понадобится, то и сражаться.
— Ха! В самом деле?! - воскликнул Громкий Хлопок. - Это мы ещё по-смотрим! Никому не говори, что я был здесь. Держите это в секрете. Я приведу своих родичей, и мы прогоним чужака и весь его род. Пусть уходят, откуда пришли, а не то всех перебьем!
На следующий день Громкий Хлопок вернулся домой на Малую реку и рас-сказал всё, что узнал. Все плакали и горевали по тем, кто погиб, и сердца их горели ненавистью против чужака и его рода.
Белый Мех сказал: «Я стар, очень стар. Но я ещё могу сражаться! Завтра мы пойдём туда. Я сам поведу вас, и мы проучим чужака и его родичей. Они ещё поплачут!
Они отправились в путь на следующее утро. Пошли все сильные бобры и даже молодые бобрихи, у которых не было малышей; таких нашлось немало. Белый Мех благополучно провёл их к первому пруду. Там их радушно приняли, и они вдоволь поели свежей зеленой коры. Тут молодые бобрихи встретили бобров, которые хотели взять их в жены.
— Мы выйдем за вас замуж, — ответили бобрихи, — но прежде вы должны сражаться за нас и наш род, и помочь прогнать чужаков с нашей запруды.
— И это всё, что вы просите?! — вскричали бобры. — Мы рады будем по-мочь вам. Кто не сражается за свою любимую, тот её не достоин!
Эти слова заставили Белый Мех задуматься. Через некоторое время он сказал Громкому Хлопку: «Отправляйся с тайным заданием на верхние пруды, где живут наши друзья и скажи молодым бобрам, что бобрихи моего рода выйдут за них замуж, если они помогут прогнать чужаков с нашей реки».
— Аи! Это хороший план, — согласился Громкий Хлопок и сразу отправился в путь.
Поздно вечером он вернулся и сказал, что бобры согласны.
— Пора выступать! — решил Белый Мех.
Когда он со своими родичами подошёл к старой запруде, за ним шло много бобров.
А в то время на плотине лежал юноша индеец, наш далекий предок. Он пришел сюда, чтобы увидеть вещий сон. Юноша спал, но, когда в ярком лун-ном свете увидел большого белого бобра, а за ним множество — сто, а может быть и больше бобров, он не поверил своим глазам и воскликнул:
— Я и в самом деле не сплю или мне привиделся вещий сон?!
— Ш-ш! Тише! — сказал ему старый вождь бобров. — Всё, что ты видишь, не сон. Мы пришли сюда сражаться и прогнать тех, кто украл у нас запруду и молодую поросль на берегу. Сиди тихо! Мы хотим неожиданно напасть на врагов. Если увидишь, что нас одолевают, помоги нам. Когда все будет кончено, я дам тебе талисман, и он принесет тебе долгую жизнь.
Юноша знаками объяснил, что согласен. Он сидел неподвижно и смотрел, как больше ста бобров прямо перед ним пересекли плотину и тихо скользнули в воду. Юноша с трудом верил, что это не сон.
В воде боевой отряд разделился, и бобры поплыли к берегу, где чужак и его родня срезали молодые деревья, заготовляя корм на зиму. Юноша напряженно слушал. Вдруг до него донёсся шум, пронзительный визг и утробное рычание — сражение началось. Сразу все бобры оказались в пруду, и весь он всколыхнулся, будто от вихря. Вода кипела, поднимая фонтаны брызг, кружилась водоворотами и покрывалась кровавой пеной. Всюду раздавалось “Шлёп! Шлёп! Шлёп!” Это бобры с силой били хвостами по воде; вцепившись друг в друга, кусали, набрасывались друг на друга, разрывали на миг смертельные объятия и тут же снова кидались в бой. Скоро задыхающиеся, с кровоточащими ранами бобры стали появляться на плотине. С трудом перебравшись через неё, они сваливались вниз и быстро исчезали в стремительном потоке. Те, кто не в силах был преодолеть плотину, истекали кровью от многочисленных ран и шли ко дну. Вода покраснела от крови. Один бобр, напрягая последние силы, влез на плотину, шатаясь пошёл прямо к юноше индейцу, упал, задыхаясь, и умер. Юноша протянул руку, потрогал мокрый мех, ещё тёплое, но уже бездыханное тело и только тогда поверил, что это не сон.
Битва закончилась. Последние враги были убиты или бежали вниз по реке. Белый Мех и его сородичи собрались на плотине. Многих не досчитались: кто лежал мёртвый на дне, кто будучи тяжело раненым остался на берегу. Белый Мех приказал подобрать раненых и помочь им добраться до прохладных хаток. Там они будут в безопасности от хищников, их накормят и присмотрят за ними. Когда всё было сделано, Белый Мех обратился к юноше индейцу: «Этой ночью ты был свидетелем великого события. Если бы нам понадобилась твоя помощь, я знаю, ты оказал бы её.
— Да! Стоило тебе только позвать, - ответил юноша.
— Я это знаю. И за твою доброту я дам тебе могущественный талисман и научу священным песням. Но тут я не могу это сделать. Ты должен будешь отправиться вместе с нами к нашей запруде на другой реке.
Утром они отправились в путь, оставив пары бобров молодоженов ухаживать за ранеными, пока те поправятся. По дороге к проёму в кряже и вниз по протоке до пруда Белый Мех и Громкий Хлопок рассказали юноше свою историю и про все свои беды, как я рассказываю вам. Когда они достигли запруды на Малой реке, юноша надолго остался жить у бобров. Старый вождь и его сын подарили ему талисман. Юноша унёс его с собой, бережно хранил и выполнял все священные обряды, которым его научили бобры. Поэтому он стал храбрым воином, хорошо лечил больных и дожил до глубокой старости.
Куайи! Мой рассказ окончен.
Перевод Виктора Агафонова. Таганрог 2015.
**************************************************************