Нелёгкая жизнь ангела хранителя

Лет­ний ве­чер. На ули­це уже ле­жит ть­ма, оку­тывая всё и вся хо­лод­ком. Он си­дит с друзь­ями и на­иг­ры­ва­ет грус­тную ме­лодию на ги­таре. Де­воч­ки, нес­мотря на теп­ло кос­тра, пы­та­ют­ся при­жать­ся к пар­ню силь­нее. Он лишь сме­ет­ся и го­ворит, что они ме­ша­ют ему иг­рать. О, как он кра­сив. Свет­лые во­лосы, ко­торые всег­да ак­ку­рат­но уло­жены, глад­кое ли­цо, кра­сивые чер­ты, кур­но­сый нос и не­из­ме­римо глу­бокие го­лубые гла­за. Гла­за, в ко­торый мож­но уто­нуть. Его силь­ные ру­ки лас­ко­во об­ра­щались с инс­тру­мен­том, из­вле­кая бо­жес­твен­ной кра­соты му­зыку. Его шея так и ма­нила об­нять. Ро­дин­ка с ле­вой сто­роны ми­ло смот­ре­лась и бы­ла за­мет­на из­да­лека. Он её не скры­вал, так как не лю­бил одеж­ду с во­рот­ни­ками.

— Кость, а Кость, ну сыг­рай еще! — мур­лы­кала бе­лоб­ры­сая дев­ка, во­дя паль­цем по инс­тру­мен­ту.

— Да, сыг­рай! Нам нра­вит­ся. По­жа-а-алуй­ста, — жа­лоб­но за­тяну­ла тем­нень­кая.

Как же я их не­нави­жу! Прос­то пор­ва­ла бы на ты­сячу ма­лень­ких бар­би! Они все до тош­но­ты от­вра­титель­ны — те, кто ок­ру­жа­ет Кос­тю. Каж­дая из них — тряп­ка с рю­шами, кра­шеная во­лоса­ми и пух­лень­ки­ми си­лико­новы­ми губ­ка­ми. И это в их-то воз­расте... Ни­кому да­же сем­надца­ти нет. Ну, кро­ме Кос­ти. Он был са­мым стар­шим в этой ком­па­нии. Он всег­да са­мый пер­вый: и в уче­бе, и в об­ще­нии, и в кон­курсах, как умс­твен­ных, так и спор­тивных. Его лю­бят все. И он от­ве­ча­ет им вза­им­ностью. Всем. Всем, кро­ме ме­ня.

Те­ло за­тек­ло от дол­го­го пре­быва­ния в од­ном и том же по­ложе­нии. Я уже ми­нут со­рок си­дела в бли­жай­ших кус­тах и наб­лю­дала за ним. Я всег­да так де­лаю. Где он там и я. Но ник­то не зна­ет. Не зна­ет, что я прос­то хо­чу по­нять, по­чему не я. Чем я от­ли­ча­юсь от этих кра­шеных дур? Вер­нее, чем они луч­ше ме­ня?!

Мо­жет тем, что я не люб­лю свет­лые то­на? Я хо­жу во всем тем­ном, хоть и не в чёр­ном. Не люб­лю чёр­ный. Кос­тя его то­же не лю­бит...

А мо­жет по­тому, что я со­вер­шенно не смыс­лю в мо­де? За­чем она мне? За­чем в ней раз­би­рать­ся, ес­ли Кос­те она не ин­те­рес­на. Он хо­рошо раз­би­ра­ет­ся толь­ко в ма­шинах, му­зыкаль­ных инс­тру­мен­тах, кни­гах и фут­бо­ле. Я то­же.

Или по­тому, что я ум­нее их? У ме­ня есть чувс­тво юмо­ра, ко­торое, кста­ти, це­нит Кос­тя. Но не во мне. Я на­чита­на. Я — от­лични­ца. Я умею го­товить. А са­мое глав­ное — лю­бить. Лю­бить всем сво­им, на пер­вый взгляд, ма­лень­ким сер­дцем. Но это не так! Моё сер­дце мо­жет вмес­тить все­го его без ос­татка!

— А ты мне фи­зику объ­яс­нишь? — опять за­мур­ча­ла блон­динка. Кос­тя что-то от­ве­тил, но я не ус­лы­шала. Он всег­да ти­хо го­ворит.

Моё сер­дце сжа­лось в ко­мочек раз­ме­ром с пес­чинку. На гла­за на­вер­ну­лись слё­зы. Сей­час он сог­ла­сит­ся, они пой­дут к не­му и бу­дут с ним ря­дом весь ве­чер. Воз­можно и ночь. А я бу­ду ти­хо пла­кать, си­дя в сво­ей ком­на­те, где наш­лось бы мес­то и для не­го.

Вот они под­ня­лись и на­чали со­бирать­ся. Кос­тя за­чех­лил ги­тару, по­тушил кос­тер, и они от­пра­вились в сто­рону ос­та­нов­ки. Я, под­нявшись и по­терев за­мёр­зшие ру­ки, пош­ла за ни­ми. Я хо­тела про­водить его. Всё как всег­да.

А что мне ещё де­лать, ес­ли у ме­ня нет це­лей в жиз­ни. Учё­ба да­ет­ся лег­ко, нап­ря­гать­ся не на­до. Ро­дите­ли хо­рошо за­раба­тыва­ют, зна­чит, о ра­боте ду­мать ра­но. Дру­зей нет. Друзья есть лишь у тех, кто об­ща­ет­ся с Кос­тей. Мож­но бы­ло бы ска­зать, что у ме­ня нет дру­зей из-за не­го, но это не так. Луч­ше наб­лю­дать за ним, чем об­щать­ся со скуч­ны­ми и не­ин­те­рес­ны­ми людь­ми, встре­чать­ся с тем, кто не нра­вит­ся.

Они по­дош­ли к ос­та­нов­ке и усе­лись на ла­воч­ку внут­ри нее. Я же сто­яла за стен­кой, на­кинув ка­пюшон, что­бы всё слы­шать. Хо­тя и слу­шать не­чего. Его ти­хий го­лос дос­ту­пен толь­ко их ушам.

Нес­мотря на поз­днее вре­мя, ав­то­бусы ещё хо­дили. Да­же в та­кое заб­ро­шен­ное мес­то, как этот ста­рый парк в быв­шем цен­тре го­рода. Лю­ди пред­почли но­вый рай­он, заб­ро­сив этот. Но всё же здесь про­ез­жа­ло мно­го ма­шин, ос­ве­щая фа­рами путь. Иног­да про­ходи­ли лю­ди.

Вот по­казал­ся ав­то­бус. Я дос­та­ла день­ги, но не спе­шила ид­ти впе­ред. Пусть они ся­дут пер­вые. Мне так спо­кой­нее. Да и при­вык­ла так. Ав­то­бус мчал­ся к ос­та­нов­ке. Ви­димо, пос­ледний рейс — во­дитель спе­шит раз­везти пас­са­жиров и — до­мой.

Кос­тя вы­шел впе­рёд, что­бы во­дитель слу­чай­но не про­пус­тил их. Ведь до до­ма нес­коль­ко ки­ломет­ров. Ав­то­бус стал сни­жать ско­рость. Кос­тя по­вер­нулся к де­воч­кам и мах­нул им ру­кой. Тут его взгляд упал на ме­ня. Его улыб­ка сра­зу спол­зла, и он стал пы­тать­ся рас­смот­реть мое ли­цо. Я лишь ни­же опус­ти­ла го­лову. Хоть бы не уз­нал. Да, он зна­ет ме­ня. Мы поз­на­коми­лись с ним на круж­ке ри­сова­ния. Он по­мог мне вы­вес­ти кон­тур. Но бе­седа у нас не за­вяза­лась — его поз­ва­ла ка­кая-то де­вуш­ка. Он, улыб­нувшись, ушёл. Но всег­да, ког­да я с ним здо­рова­лась в ко­ридо­рах или сто­ловой, он прос­то не­пони­ма­юще смот­рел на ме­ня. Так, слов­но я го­вори­ли "при­вет, мой луч­ший друг!", ко­ем вов­се не яв­ля­юсь. По­том он прос­то стал иг­но­риро­вать ме­ня и да­же не смот­рел при встре­че. Тут я и по­няла, что для не­го я — пус­тое мес­то. Что ж, пусть так. Я го­това тер­петь это. На гла­за опять на­вора­чива­лись сле­зы. А он всё смот­рел на ме­ня.

Что­бы не рас­пла­кать­ся окон­ча­тель­но, я пос­мотре­ла на ав­то­бус. Даль­ше всё бы­ло как в ту­мане.

Пос­лы­шал­ся гром­кий хло­пок. По­том визг тор­мо­зов. Я уви­дела, как ав­то­бус с про­битым ко­лесом, не­сёт­ся в его сто­рону.

Я хва­таю Кос­тю за ру­ку и, по­тянув его на се­бя, ока­зыва­юсь на его мес­те.

Удар. Боль. Тем­но­та.

***

— Здравс­твуй, Ев­ге­ния. Ме­ня зо­вут Ми­ха­ил. Доб­ро по­жало­вать в рай.

Я се­ла на кро­вати, пре­воз­мо­гая силь­ную тя­жесть и пы­та­ясь по­нять, что ска­зал этот муж­чи­на.

— Это хо­рошо, что у те­бя бы­ли ве­ру­ющие ро­дите­ли, — муж­чи­на в бе­лой на­кид­ке сел нап­ро­тив ме­ня, — а это очень важ­но. Ина­че по­коя не бы­ло бы.

— Кто вы? Где я? — мой го­лос зву­чал очень ти­хо. Бы­ло труд­но го­ворить, буд­то я мол­ча­ла ме­сяц, и за­была, как про­из­но­сят­ся сло­ва.

— Я - Ми­ха­ил. Ты в раю. На­де­юсь, ты не силь­но расс­тро­илась, — улыб­нулся муж­чи­на.

— Но как... — я пы­талась что-ни­будь по­нять, но ни­чего по­ка не скла­дыва­лось. Я в раю? На­вер­ное, это ка­кой-то сон. Пло­хой сон! Что-то под­ска­зыва­ет мне, что моё мес­то здесь. Но так бы­ло не всег­да...

— Ты умер­ла, спа­сая че­лове­ка. Ты хо­рошо пос­ту­пила. Те­перь ты — ан­гел-хра­нитель, — Ми­ха­ил ука­зал на мои крылья, ко­торые я то­же ус­пе­ла за­метить и раз­гля­дыва­ла с ши­роко рас­пахну­тыми гла­зами и от­кры­тым ртом. Нас­то­ящие крылья. Боль­шие и бе­лые. Мозг не хо­тел это вос­при­нимать как ре­аль­ность.

— Че­рез не­кото­рое вре­мя, - прер­вал ти­шину Ми­ха­ил, — ты бу­дешь за­ботить­ся о слу­чай­ном че­лове­ке, ко­торый стра­да­ет где-то там, вни­зу. А по­ка от­дохни, те­бе нуж­ны си­лы.

С эти­ми сло­вами он ос­та­вил ме­ня в бе­лос­нежной ком­на­те на­еди­не с мо­ими мыс­ля­ми.

***

Прош­ла не­деля. Я уже ос­во­илась в раю. Да и со сво­ими крыль­ями ока­залось не так слож­но ра­зоб­рать­ся: я на­учи­лась ле­тать. Толь­ко есть од­на стран­ность: все в раю ка­кие-то грус­тные. Толь­ко па­ра ан­ге­лов, ле­тав­ших вмес­те со мной, бы­ли так же ве­селы. И всё. Но спро­сить я ни­как не ре­шалась.

И вот день, ко­торо­го и я уже жда­ла с не­тер­пе­ни­ем. Я чувс­тво­вала боль­шую от­ветс­твен­ность на се­бе, ведь мне до­верят че­лове­ка. Я ведь то­же бы­ла че­лове­ком? Жи­вым и здо­ровым, ра­дос­тным и дру­желюб­ным? Ни­чего не пом­ню. Но, мо­жет это и к луч­ше­му.

Один из по­мощ­ни­ков Ми­ха­ила рас­ска­зал мне об этом че­лове­ке. Это де­вуш­ка. Ей шес­тнад­цать лет и че­тыре ме­сяца. Он жи­вет с ро­дите­лями. Учит­ся в один­надца­том клас­се. Доб­рая, от­зывчи­вая, без тяж­ких гре­хов. И се­год­ня я дол­жна прис­ту­пить к сво­им обя­зан­ностям: хра­нить её от бед и го­ря. Не зря я — ан­гел-хра­нитель.

Па­рень-ан­гел грус­тно пос­мотрел на ме­ня и ука­зал в нуж­ную сто­рону. Я за­шага­ла. Прой­дя нес­коль­ко ша­гов, я обер­ну­лась. Он сто­ял и грус­тно улы­бал­ся.

***

Я спус­ти­лась вниз. Зем­ля. Ка­жет­ся, я на­чинаю вспо­минать. Эти де­ревья, ас­фальт, вы­сокое не­бо. Воз­дух, про­питан­ный чем-то тер­пким, на­вева­ет ка­кие-то вос­по­мина­ния. Да, я точ­но бы­ла че­лове­ком. Ин­те­рес­но, сколь­ко мне бы­ло лет?

Я чувс­твую её, эту дев­чушку, ко­торая дос­та­лась мне. Она где-то не­пода­леку. Я пош­ла в том нап­равле­нии, ку­да ме­ня тя­нуло. И че­рез не­кото­рое вре­мя я наш­ла её. Тем­ные джин­сы, чер­ная кур­тка, си­ний шарф и ру­сые во­лосы. Она толь­ко выш­ла из до­ма. Ин­те­рес­но, ку­да это она соб­ра­лась?

Я пос­ле­дова­ла за ней. Она не спе­шила: уве­рен­но шла в нуж­ном, но не­из­вес­тном мне, нап­равле­нии, опус­тив го­лову. Её что-то пе­чали­ло. Да, ме­ня пре­дуп­режда­ли, что мой че­ловек бу­дет нес­частен.

— Ну по­чему?! — рез­ко ос­та­новив­шись, зак­ри­чала она. — По­чему это про­ис­хо­дит имен­но со мной?!

Она упа­ла на ко­лени и, об­хва­тив го­лову ру­ками, ста­ла пла­кать в го­лос. Со сто­роны это выг­ля­дит ужас­но. Ужас­но боль­но. Я не хо­тела на это смот­реть, но мой долг — по­могать лю­дям. Я се­ла ря­дом с ней и об­ня­ла её.

— То хо­лод­но, то теп­ло! — не­доволь­но ска­зала она. — Чёр­то­ва по­года!

Вы­терев сле­зы, она под­ня­лась и пош­ла даль­ше. Че­рез па­ру до­мов она вош­ла в подъ­езд. Этот дом яв­но зна­ком ей. Она под­ня­лась на чет­вертый этаж и пос­ту­чала в же­лез­ную дверь свет­ло-ко­рич­не­вого цве­та. Она жда­ла, но ник­то не от­кры­вал. Она пос­ту­чала ещё раз. И что это она тут за­была?

Тут пос­лы­шал­ся го­лос за дверью, и та от­во­рилась. Из-за неё выг­ля­нула де­вуш­ка, уку­тан­ная в по­лотен­це.

— Эм, Жень, при­вет. Те­бе что-то нуж­но? — спро­сила блон­динка, на­тяги­вая по­лотен­це по­выше.

Же­ня, так, ока­зыва­ет­ся, зва­ли мою за­боту. Она, пы­та­ясь сдер­жать сле­зы, на­тяну­ла улыб­ку и ска­зала:

— Нет, прос­ти. Приш­ла к тё­те и пе­репу­тала дверь. Из­ви­ни, что по­меша­ла.

— Да нет, ни­чего страш­но­го, — бе­локу­рая нем­но­го пок­расне­ла.

— Ир, кто там? — пос­лы­шал­ся от­ку­да-то из недр квар­ти­ры муж­ской го­лос.

Ус­лы­шав этот го­лос, Же­ня быс­тро убе­жала на­верх. Ира, чуть пос­то­яв, крик­ну­ла внутрь: "Прос­то ошиб­лись" и зак­ры­ла дверь.

Же­ня бе­жала так, слов­но сту­пенек и не бы­ло. Сле­зы ка­пали на пол, ос­тавляя кро­шеч­ные мок­рые пят­на. Я спе­шила за ней. Жаль, что я не мо­гу чи­тать мыс­ли. Бы­ло бы про­ще ра­зоб­рать­ся и по­нять, что с ней.

Де­вуш­ка при­бежа­ла на де­вятый этаж и по­лез­ла на чер­дачную лес­тни­цу. Сквозь ры­дания она пы­талась от­крыть не­хит­рый за­мок. Я ис­крен­не на­де­ялась, что она это­го не сде­ла­ет. Но нет, Же­ня, от­крыв дверь, по­лез­ла на чер­дак.

Там она наш­ла дверь, ве­дущую на кры­шу. Вый­дя на воз­дух, Же­ня вдох­ну­ла пол­ной грудью, пы­та­ясь се­бя ус­по­ко­ить. Но ры­дания сор­ва­лись у неё с губ, и она, прис­ло­нив­шись к сте­не, спол­зла по ней вниз, по­ложив го­лову на ко­лени.

— Я ду­мала, это ложь! Но по­чему? По­чему! Луч­ше бы она сов­ра­ла!

Я се­ла ря­дом, взяв её за ру­ку. Я знаю, что она чувс­тву­ет ме­ня.

— Я ве­рила ей! И ему! А она... Она!.. Не­нави­жу их!

Же­ня ры­дала в го­лос, вык­ри­кивая каж­дое сло­во. О, как же ей тя­жело! Ведь это пе­реда­ет­ся мне: я чувс­твую все её эмо­ции. И мне то­же очень тя­жело.

— Пре­датель! Луч­ше бы я не зна­ла... За­была! За­быть! Не по­лучит­ся...

Тут она вско­чила и нап­ра­вилась к краю кры­ши. Я прос­то по­дор­ва­лась с мес­та.

— Толь­ко не смей пры­гать! — крик­ну­ла я, но она ме­ня не ус­лы­шала. Она ме­ня во­об­ще не слы­шит.

Же­ня вста­ла на са­мый край и зак­ры­ла гла­за. Я, встав ря­дом, дер­жа­ла её за пле­чи. Она пы­та­ет­ся вспо­минать мо­мен­ты. Мо­мен­ты с ним. Я по­няла. Он из­ме­нил ей.

— Луч­ше мне во­об­ще это­го не знать, — вы­дох­ну­ла Же­ня. Она от­кры­ла гла­за и, взгля­нув вниз, тут же от­прыг­ну­ла и рва­нула вниз к вы­ходу. Нем­но­го не по­няв, я то­же пос­мотре­ла вниз и уви­дела, как жен­щи­на убе­га­ет от мес­та, где ле­жит что-то.

Я сле­тела вниз. Ре­бенок. Как толь­ко та­ким мож­но де­тей до­верять?! Ку­да смот­рит отец? Хо­тя, су­дя по её внеш­ности, от­ца она ли­бо дав­но не ви­дела, ли­бо во­об­ще не зна­ла.

Из подъ­ез­да выс­ко­чила Же­ня. Она под­бе­жала к ска­мей­ке и взя­ла на ру­ки ре­бён­ка. Тот да­же не зап­ла­кал. Он спал. Де­вуш­ка ос­мотре­лась, но не най­дя ни­кого поб­ли­зос­ти, ре­шила са­ма най­ти ма­му. Она пош­ла в нап­равле­нии убе­гав­шей.

Спус­тя па­ру ча­сов блуж­да­ния по тем­ным ули­цам, де­вуш­ка сда­лась. Ре­бенок на­чал пла­кать. На ули­це гу­лял про­моз­глый ве­тер. Же­ня ре­шила ид­ти до­мой.

***

Спус­тя семь лет.

Я всё ещё сле­жу за Же­ней. Ее ро­дите­ли по­нима­юще от­неслись к пос­тупку де­воч­ки и ре­шили, что маль­чи­ка дол­жны вос­пи­тать, как собс­твен­но­го сы­на. На тот мо­мент ему бы­ло два ме­сяца. Мать его наш­ли че­рез нес­коль­ко дней в суг­ро­бе. Она умер­ла от око­чене­ния.

Те­перь же его зо­вут Ко­ля, ему семь лет и он уже хо­дит в шко­лу. Же­ня ста­ла для не­го нас­то­ящей и лю­бящей ма­терью. Она по­мога­ла ему с уро­ками, гу­ляла, ка­талась с ним на ка­русе­лях и во­дила в цирк, ког­да тот по­сещал их го­род. Я ра­дова­лась каж­до­му их про­жито­му дню. Столь­ко яр­ких вос­по­мина­ний, столь­ко сме­ха и улы­бок. Маль­чик да­же не ра­зу не спро­сил, где его па­па. Же­ня за­меня­ла ему всех.

— Ко­ля, вста­вай, по­ра в шко­лу.

Же­ня го­тови­ла для не­го зав­трак на кух­не. Маль­чик, одев­шись и по­чис­тив зуб­ки, при­шёл есть.

— Мам, мы точ­но пой­дем на при­роду! — спро­сил Ко­ля, прис­ту­пая к бу­тер­бро­дам.

— Точ­но, точ­но, — улыб­ну­лась Же­ня и по­дала ему чай. — Толь­ко сна­чала при­неси мне пя­тер­ку.

— Хо­рошо, — об­ра­довал­ся маль­чик и, до­пив, по­бежал в шко­лу.

***

Пос­ле шко­лы они от­пра­вились в парк, где и ре­шили ус­тро­ить пик­ник. Они взя­ли с обой всё: еду, на­пит­ки, во­лан­чик и ра­кет­ки. На вся­кий слу­чай да­же книж­ку со сказ­ка­ми прих­ва­тили.

Ко­ля по­бежал со­бирать ма­ме цве­ты, а Же­ня ре­шила от­дохнуть. Все-та­ки дол­го шли — в са­мую глубь, где лю­ди хо­дят не так уж и час­то. Ник­то не дол­жен ме­шать идил­лии счас­тли­вой семьи.

Толь­ко Же­ня на­чала за­сыпать, как пос­лы­шал­ся крик. Она тут же вско­чила и поз­ва­ла сы­на. Ко­ля от­клик­нулся, и она рва­нула в сто­рону кри­ка.

Че­рез ми­нуту она наш­ла его, си­дяще­го на зем­ле. Ря­дом ле­жал ма­лень­кий бу­кетик. Маль­чик пла­кал.

— Ко­лень­ка, что слу­чилось? Ты упал? — обес­по­ко­ен­но спра­шива­ла ма­ма.

Я же сто­яла и всем сво­им ан­гель­ским нут­ром чувс­тво­вала, что про­изой­дет что-то очень пло­хое. И са­мое страш­ное в том, что я ни­чего не мо­гу сде­лать! Сов­сем! Я толь­ко мо­гу да­рить ду­шев­ное теп­ло лю­дям, а это не всег­да спа­са­ет.

— Нет, — маль­чик ути­рал сле­зы, прик­ры­вая ру­кой ра­ну на но­ге. — Ме­ня... Ме­ня змея уку­сила.

Же­нино сер­дце про­пус­ти­ло удар. А мо­жет да­же и два. Она прос­то за­мер­ла и смот­ре­ла на две ма­лень­кие ды­роч­ки на фо­не не­боль­шо­го жёл­то­го пят­на. Яд на­чал дей­ство­вать.

— Сей­час, сей­час, сы­нок! — су­ети­лась Же­ня. — Мы не взя­ли мо­биль­ни­ки! Черт! Так, лад­но, спо­кой­но. Те­бе боль­но?

Маль­чик кив­нул. Же­ня, ос­мотрев укус, на­чала от­са­сывать яд из ран­ки. При каж­дом спле­выва­нии она пов­то­ряла: "Всё бу­дет хо­рошо. Не бой­ся, сы­нок".

Че­рез пять ми­нут кровь окон­ча­тель­но пе­рес­та­ла со­чить­ся из ран­ки. Ко­лино сос­то­яние ос­та­лось нор­маль­ным. Он уже не пла­кал. Он со­бирал упав­ший бу­кет об­ратно.

Же­ня, прис­ло­нив­шись к бли­жай­ше­му де­реву, пы­талась те­перь убе­дить се­бя, что всё хо­рошо. Но под­ни­ма­юща­яся тем­пе­рату­ра го­вори­ла об об­ратном. На её гла­за на­вора­чива­лись сле­зы, но она, взяв се­бя в ру­ки, поз­ва­ла Ко­лю и нап­ра­вилась в сто­рону вы­хода из пар­ка.

— Ма­моч­ка, что с то­бой? По­чему ты так ды­шишь? — спро­сил маль­чик, креп­ко дер­жа её ру­ку.

— Всё хо­рошо, я прос­то ус­та­ла, сы­нок. Да и за те­бя пе­револ­но­валась, — пы­талась ус­по­ко­ить се­бя и его Же­ня.

Че­рез не­кото­рое вре­мя ей ста­ло тя­жело ид­ти. Же­ня дер­жа­лась за каж­дое бли­жай­шее де­рево. Спус­тя де­сять ми­нут она прос­то се­ла на зем­лю и, пос­мотрев на сы­на, ска­зала:

— Сы­нок, ма­ме очень пло­хо. Сбе­гай, по­зови ко­го-ни­будь. Ска­жи, что мне ну­жен врач. Толь­ко про­шу, будь ос­то­рож­нее.

Маль­чик кив­нул и по­бежал в сто­рону до­мов.

Я хо­дила воз­ле Же­ни взад впе­рёд и не мог­ла ус­по­ко­ить се­бя. Я чувс­тво­вала се­бя пти­цей, у ко­торой пте­нец вы­пал из гнез­да. И по­мочь не­кому. Лю­дей поб­ли­зос­ти нет. А да­же ес­ли и есть — они не ус­пе­ют. Всё кон­че­но. И ник­то уже ни­чего не сде­ла­ет. Я ни­чего не сде­лаю. Я не­нави­жу это! Не­нави­жу!

Опус­тившись ря­дом, я зап­ла­кала. И пос­леднее, чем я мог­ла ей по­мочь, это ук­рыть её сво­ими крыль­ями, про­ник­нуть в соз­на­ние и выз­вать са­мые при­ят­ные вос­по­мина­ния её ко­рот­кой жиз­ни. Пер­вая пя­тёр­ка, по­целуй ма­мы в их силь­ной ссо­ры, но­вая под­ру­га, ва­ренье ба­буш­ки, па­рень, чьё-то теп­ло на ру­ке, кры­ша, Ко­ля...

Жизнь, поз­во­лив улыб­нуть­ся ей в пос­ледний раз, по­кину­ла Же­ню.

***

Не­ся её ду­шу вверх, я ог­ля­нулась и уви­дела, что Ко­ля тря­сёт те­ло ма­тери, а ка­кие-то лю­ди сто­ят ря­дом. Я тут же раз­верну­лась и по­лете­ла быс­трее. Я не мог­ла смот­реть на это.

***

— Здравс­твуй, Ев­ге­ния. Ме­ня зо­вут Ми­ха­ил. Доб­ро по­жало­вать в рай.

Я от­кры­ла гла­за. Пе­редо мной си­дел муж­чи­на, об­ла­чен­ный во всё бе­лое. Что я тут де­лаю? Рай? Ту­ча мыс­лей да­вит на ме­ня из­нутри.

— Как я по­пала сю­да? — го­лова рас­ка­лыва­лась от сво­их же слов, ко­торые ока­зались слиш­ком гром­ки­ми.

— Ты умер­ла, спа­сая че­лове­ка. И это очень хо­рошо. Зна­ешь, ты те­перь ан­гел-хра­нитель.

— Че­го? — я силь­но уди­вилось. Но это быс­тро прош­ло, ког­да я уви­дела свои бе­лос­нежные крылья.

— Лад­но, от­ды­хай. Те­бе нуж­ны си­лы. Вско­ре те­бе ска­жут, кто твой че­ловек.

Я кив­ну­ла и тут же ус­ну­ла.

***

Спус­тя не­делю я уже прек­расно ле­тала и смог­ла бы на­рисо­вать кар­ту рая. Чис­тый воз­дух, лёг­кий ве­терок и чувс­тво не­весо­мос­ти дос­тавля­ли бес­край­нюю ра­дость и спо­кой­ствие.

Толь­ко вот ра­дость мою ник­то не раз­де­лял. Все бы­ли за­няты де­лами. Но да­же со­вер­шенно сво­бод­ные ан­ге­лы хо­дили по­дав­ленны­ми и пе­чаль­ны­ми.

И вот се­год­ня тот день, ко­торо­го я так жда­ла! Мне ска­жут, о ком я дол­жна за­ботить­ся. Чувс­тво дол­га и ра­дос­ти оку­тали те­ло. Так при­ят­но.

Тут ко мне по­дош­ла ан­гел и рас­ска­зала о мо­ём че­лове­ке. Его зо­вут Егор. Ему че­тыре го­да. Свет­лень­кие во­лосы, го­лубые гла­за, про­каз­ник. По­том она горь­ко вздох­ну­ла и хо­тела уй­ти, но я её ос­та­нови­ла.

— Прос­ти­те, — на­чала я, — а мо­гу ли я кое-что уз­нать?

Де­вуш­ка с длин­ны­ми ру­сыми во­лоса­ми по­вер­ну­лась ко мне ли­цом. В её гла­зах вид­не­лась глу­бокая пе­чаль. Но, взгля­нув в мои гла­за, она пе­реме­нилась в ли­це: на гу­бах по­яви­лась лёг­кая улыб­ка.

— Да, ко­неч­но.

— А по­чему все та­кие грус­тные?

Ан­гел грус­тно улыб­ну­лась и ска­зала:

— Уз­на­ешь. Ско­ро уз­на­ешь.