Улица была наполнена диссонансом звуков: крики детей, пенье птиц, шорох листвы, брань гуляющих, плачь, хохот. Хор звуков заглушил рёв мотоцикла, обжигающий и без того горячий асфальт. Раздражители слуха проникали в каждое окно старого трёхэтажного дома. Ответная реакция на раздражители поступила из первого этажа. «Дураки конченные» - выкинул воспламеняющиеся слова в никуда мужчина пятидесяти восьми лет. Рядом с ним на обшарпанной кухне сидела русоволосая девочка десяти лет. Её взгляд был устремлён на двух гипсовых ангелов, что весели на серой ободранной стене. Лучи из окна обеляли её ресницы. Казалось, будто она является третьим ангелом.
-Чёртова жара! Эй, Лиза, ты куда смотришь-то? Чем тут вообще можно любоваться! Серость. Живём, как нищие. Где мои сигареты…
Седовласый мужчина имел пристрастие одновременно вести монолог и заводить диалог. Надев свои очки с толстым стеклом, он начал искать свою главную потребность, сигареты. Девочка с ясным взглядом продолжала разглядывать стену.
-Чем серый цвет плох, дедушка? Почему его все записали в список «плохих цветов»? Я смотрю на двух ангелов, что живут в серых тучах. Каждое крыло отточено. Видно, создатель этих ангелочков любил своё дело.
-Конечно любил, ему же за это заплатили. – Саркастически отозвался дед.
-Ты же не любил свою работу.
-Так я, простите, и не ангелов всяких делал, девочка моя, а на заводе работал. За гроши. Два ангела. Как на похороны. Додумалась же твоя бабушка. Третьего бы тогда присобачила. О! Вот эти сигареты. Перед лицом лежали. Чёрт бы побрал это зрение.
Из открытой пачки пошёл тонкий, терпкий запах табака и бумаги. Взяв одну сигару, мужчина с облегчением вздохнул и приготовился в очередной раз укрепить свою привычку.
-Зачем третий ангел, если тебе и два не нравятся? – С детской невинностью спросила девочка.
-Бог троицу любит. – При этих словах кончик его сигареты загорелся оранжево-красным цветом. Дым вытеснял свежий воздух.
-Неужели количество ангелов влияют на любовь бога?
-Да тьфу на этих ангелов, глупышка. Так, сейчас вечер, осталось три сигареты, до завтра хватит, надеюсь.
Уходя в монолог, мужчина опустил поблёкшие с желтым налётом на белке глаза. Большие рабочие руки лежали на столе. Кожа на изгибах пальцев напоминала кольца старого дуба. В правой руке сигара обнажалась до состояния пепла, а дым вальсировал с пустотой. Девочка кашлянула от обильного дыма.
-Ты чего? – Озабоченно спросил дедушка.
-Дым от сигарет. Люди курят, чтобы сокращать километры пути жизни. Им нравится наполнять себя ядом. Думаю, люди применили бы укусы змей для развлечения и сжигания жизни, если бы они не были смертельными. А дым красиво выглядит. Словно шёлк, что испаряется в воздухе. Только курящий думает, что вредит себе, а на самом деле он больше всего травит окружающих. Ты куришь, а в моих лёгких больше дыма. Как забавно, правда?
-Забавно ей. Ты умная не по годам. Начиталась книжек и учишь меня жить. Ничего красивого в мире… тьфу ты, в дыме и в сигаретах нет. Это просто бумажная палка с табаком, которая будто вросла мне в пальцы. Никакой красоты. Абсолютно. – Он стряхнул пепел в самодеятельную пепельницу. –Да и в мире… - немного тише сказал дед.
-Тогда какой в этом смысл?
-Ох ты будущий философ. Смыслы ей подавай. Большинство вещей его лишены. Смысла либо не было, либо его срубили, как ненужный сорняк. Бросать курить? А какой в этом толк, если скоро туда, - он поднял указательный палец вверх, - или туда. – Опустил его вниз. –Хоронят в землю, а говорят о небесах каких-то. От навыдумывали. И эти ангелы тут… Да кому я это… Ты дитя ещё. Как в пословице говориться: «Детство – время золотое».
-От чего так говориться?
-От того, что дети беззаботны. Хотя… ты не похожа на беззаботного ребёнка. Твои размышления всё детство отбирают.
-Говорят, много думать – вредно. Курение и алкоголь тоже приносят вред. Я предпочитаю получать вред от мыслей.
-Юношеский максимализм. Есть ещё одна пословица: «Не отведав вкусу, не узнаешь». Я сейчас говорю о жизни, а не о всяких пристрастиях, ты не подумай, Лиза.
-Ты живёшь пословицами.
-Это народная мудрость.
-Как тот или иной набор букв превратился в мудрость?
-Не знаю. Однако это опыт прошлых поколений.
-Прошлых поколений, прошлых годов, прошлых мнений. Мир меняется. Смотри на бумагу, видишь радугу? Свет преломляется от люстры. Домашняя радуга. Люстра. Вот телевизор, телефон. Кто бы мог представить такой мир раньше? В 19 веке Жюлю Верну издатель вернул книгу «Париж в Xx веке», обозвав писателя идиотом за то, что он описал автомобиль, электрический стул и факс. А у Брэдбери… да тоже много предсказаний было. Это фантасты, люди, которые видели мир по-другому и заглядывали вперёд, а не назад. Пословица – это мудрость, но она уместна не во всех сторонах современной жизни.
-Боже! Какие книги ты читаешь! Тебе десять лет!
-У тебя сейчас упадёт пепел.
Дедушка поспешно стряхнул пепел и вновь укоротил затяжкой свои километры жизни.
-Кстати о книгах. Я выкинул две старые истрёпанные книги, лежавшие в коридоре.
-Зачем?! – Ресницы девочки задрожали.
-Они уже крошились! – Нахмурился дед.
-Это не они крошились, а гербарий! Я же специально эти книги хранила в коридоре, чтобы, приходя с улицы, класть в них растения! Что ты наделал! – Звонкий голос девочки будто отражался от стакана, пепельницы, стен, потолка и вонзался в ушные перепонки деда.
-Вот! Наконец-то в тебе заговорил ребёнок. – С доброй насмешкой сказал он.
-Ты не понимаешь. Гербарии – как бессмертие. Бессмертие растений и человеческой памяти. А представь, если бы можно было бы сохранить человека в книгах, как гербарий. Есть бальзамирование. Но это совершенно другое. Остаётся лишь выпотрошенное тело без души. А если бы человека можно было бы сохранить детально. Внешне и внутренне. Когда ты смотришь на засушенный листок, то видишь все его прожилки. Вот так бы и людей. Сохранить их черты, изгибы запястий, цвет глаз, странности, мысли, голос.
-Уже есть такие гербарии.
-Где?
-Книги – это гербарии человеческих судеб. – Заключил дед и затушил сигарету.
Он встал и положил свою большую ладонь внучке на голову.
-Ох, светлая твоя голова, Лиза. Не забивай её всякими проблемами. Глотнёшь ещё жизни. А жизнь… что такое жизнь… Шаг вправо, шаг влево – расстрел. Но я надеюсь, ты будешь шустрее пуль. – Он склонил свою пепельную голову и поцеловал девочку в макушку. -Ты моя единственная надежда.
Он вышел из кухни. Сигарета, свидетель диалога разных поколений, была затеряна в пепельнице. И всё стало по-прежнему. Звуки наполняли комнату. Жизнь продолжала наполнять девочку, а никотин продолжать наполнять дедушку.
04:01.
22.06.15.