Хвостик мышонка Хадерли.
Мышонок по имени Шон с самого утра был в хорошем настроении. Он попискивал популярные мелодии и грыз маковые зёрнышки, добытые им накануне. Ничто не предвещало ему сюрпризов, он просто радовался жизни. В 9 часов утра к нему пожаловали гости. Их было двое, но только один из них оказался знаком Шону. Это был мышонок-железнодорожник, поскольку он жил на станции метро «Бейкер стрит». А второй был совсем ему незнаком.
Железнодорожный мышонок быстро убежал, махнув приветственно хвостиком Шону, а незнакомец остался в Шоновой норке. Шон любил помогать своим друзьям, если они болели или повреждали что-нибудь у себя. Вот и на этот раз знакомый железнодорожник привёл к Шону своего друга, нуждающегося в помощи.
- Что с вами? – участливо спросил Шон у испуганного маленького мышонка.
- Меня зовут миштер Хадерли, - вместо ответа произнёс незнакомый мышонок.
- Посмотрите на мой хвостик, он у меня болит, - пожаловался он Шону.
Шон юркнул за незнакомца и поразился увиденному. Хвостик Хадерли на конце распух и почернел.
- Он выглядит так, будто его прихватила мышеловка. Вам повезло, что туда попал хвостик, а не шея! – заметил Шон.
- В том и дело, что это была совсем не мышеловка! – отчаянно пропищал Хадерли.
- А что же это было? – удивился Шон. Он облизал больной хвостик бедного миштера Хадерли и приложил к нему кусочек подорожника. Шон научился лечить раны в сражениях с котами. За это его прозвали Доктором, хотя настоящее его имя было Шон Батсон.
- Впрочем, подождите рассказывать, - остановил он, открывшего было рот миштера Хадерли, - давайте посетим моего друга Челнока Хоумса. Уж он-то сможет разгадать самую непонятную тайну. А потом вы сможете прибегнуть к помощи специалистов со Скотного Двора.
И они посеменили по подземному лазу на другую сторону улицы, где под пекарней «Бейкери» жил в своей норке лучший друг Шона Батсона Челнок Хоумс, славившийся своим искусством разгадывать тайны.
- Пожалуйста, устраивайтесь на этом сухом листике – он облегчит Вам боль, и расскажите нам Ваши приключения, - любезно встретил пострадавшего Челнок Хоумс. Он немного отполз в сторону и задымил тлеющей соломинкой. Хоумс всегда так делал, когда погружался в размышления. Шон присел рядом с миштером Хадерли, чтобы в любой момент прийти ему на помощь.
- Я живу в Лондоне совершенно один, - начал свой рассказ миштер Хадерли. Мои друзья прозвали меня Инженером за то, что я постоянно исследую различные машины. Мне очень нравится изучать разные механизмы, особенно в мастерской «Веннер и Мэйтсон», что в Гринвиче. Очень скоро я стал известен в нашем мышином сообществе, как понимающий толк в механизмах, за что и поплатился, - миштер Хадерли быстро-быстро зашмыгал носом, как будто хотел заплакать. Челнок Хоумс обратил его внимание на напёрсток с водой, которой стоял рядом с миштером Хадерли.
- Миштер Хадерли, глотните воды, успокойтесь. Здесь Вы в полной безопасности. Продолжайте Ваш рассказ.
- Так вот, родители оставили мне в наследство пять фунтов крупы, так что я думал, что мне хватит надолго. Но прошло немного времени, и от моих запасов не осталось почти ничего. Я задумался, как и где мне достать зерна. Как раз в это время ко мне заявился этот неприятный белый тип.
- Вы имеете в виду белую мышь? – уточнил дотошный Челнок Хоумс.
- Да, однажды в моей квартире появился важный мышь с огромными усами и длинным хвостом. Он заявил, что живёт на полном обеспечении у одного полковника, очень влиятельного лица и представился Мышандером Штарком. Он, хотя и был совершенно белым, выглядел каким-то угловатым, говорил с немецким акцентом. Мышандер предложил мне два фунта чистого сухого зерна за выполнение одного дела, которое должно быть сохранено в строжайшей тайне. Он выспросил у меня всё про моих родственников и друзей. И только убедившись, что у меня никого нет, рассказал суть дела. Он с полковником попал однажды на какой-то заброшенный склад на окраине Лондона.
Там оказалось полно разного оборудования, в том числе большая гильотина для сигар. Полковник очень обрадовался, что теперь он сможет курить свои сигары и здесь, в этом складе. Склад он взял в аренду для каких-то дел. Но через какое-то время гильотина испортилась, нож перестал опускаться, застрял в одном положении. Полковник бросил её за ненадобностью. И вот теперь Мышандер решил преподнести приятный сюрприз своему хозяину, исправить гильотину.
Я был не совсем уверен, смогу ли я исправить этот механизм, да и посетитель показался мне очень подозрительным. Но Мышандер настаивал. Он говорил, что меня отрекомендовали ему, как знающего своё дело мышонка, а два фунта чистого сухого зерна он пообещал доставить прямо мне на квартиру. Поэтому я согласился. Но когда Мышандер Штарк уполз, сомнения вновь одолели меня. Этот немецкий акцент, опасный механизм – что-то здесь было не чисто. Перед уходом Мышандер потребовал, чтобы я приполз на станцию метро «Черинг Кросс» к одиннадцати ночи. Оттуда мы должны были последним поездом прибыть на склад полковника.
Я боялся ползти на эту встречу. Клянусь, если бы у меня была уютная норка где-нибудь в подвале колбасной лавки, я бы ни за что не согласился на предложение Мышандера Штарка. Я выполз на улицу подышать свежим воздухом, и тут хозяйка вывалила свежие отбросы. Я так наелся, что осмелел и кинулся на станцию «Черинг Кросс», чтобы не опоздать. Однако, я успел к последнему поезду. Мышандер Штарк ждал меня на переднем крае платформы в тени мусорного контейнера. Едва машинист открыл двери, мы со Штарком бросились под пассажирское сидение и затаились там.
- Вы видели машиниста поезда? – внезапно перебил миштера Хадерли Хоумс. – Он был свежий или усталый?
- Он выглядел бодрым, во всяком случае, его усы были закручены вверх и лоснились.
- А какого цвета был вагон? – не унимался Челнок.
- Кажется, он был жёлтым, - припомнил миштер Хадерли.
- Пожалуйста, продолжайте ваш рассказ, - попросил Хоумс. Он так же внимательно слушал.
- Мы ехали долго, около получаса. Наверное, проехали больше десяти миль. Затем, когда поезд остановился где-то на окраине, Мышандер юркнул на платформу из-под сидения. Я последовал за ним. Он быстро завернул куда-то за угол и почти сразу мы попали на этот склад, о котором он говорил. Мы остановились перед большой металлической дверью, которая оказалась закрыта. Мышандер сказал мне, чтобы я ждал, а сам уполз куда-то в темноту.
Пока его не было, я смог осмотреться вокруг. Везде лежали книги. На их корешках можно было разглядеть надписи на немецком языке. От некоторых из них вкусно пахло кожей. Вдруг дверь слегка подалась назад, а из щели просочилась полоска света. В этом свете я разглядел изящный контур мышиной головки с прекрасными ушками и великолепной мордочкой.
— Я уйду, — сказала она, очевидно, изо всех сил стараясь говорить спокойно. — Я уйду. Я не могу оставаться здесь. И вам здесь тоже нечего делать.
— Сударыня, — возразил я, — я ведь еще не выполнил того, ради чего приехал. Я не могу уехать, пока не осмотрю механизм.
— Не нужно медлить, — настаивала она. — Уходите в эту дверь. Там никого нет. — Видя, что я лишь улыбаюсь и качаю головой, она вдруг отбросила всю свою сдержанность и, стиснув передние лапки, шагнула ко мне. — Во имя всего святого, — прошептала она, — уходите отсюда, пока не поздно.
Меня снова охватил страх. Но теперь уже не за себя, а за прекрасную незнакомку. Тут сбоку послушалось шуршание, и незнакомая красавица мгновенно исчезла за дверью, трагически дрогнув хвостиком на прощание. Мышандер Штарк вернулся не один. В тусклом свете рядом с ним был виден серый толстый мышь с лысеющей головой и толстыми усами.
- Это Мышергюсон, местный управляющий и мой помощник, - представил мне мышь Мышандер Штарк. – Мы покажем вам механизм. Ваша задача определить неисправность, а мы с Мышергюсоном сами наладим прибор. – И они повели меня в дверь, за которой скрылась красотка-мышь. Там в углу на маленьком столике действительно лежала гильотина для сигар. Мишергюсон захватил с собой гнилушки, которые теперь испускали мертвенно-зелёный свет, привносивший ещё больше страха. Я взял одну гнилушку в правую лапку и начал осмотр механизма. Мне показалось, что нож в гильотине подозрительно поблескивает, будто он покрыт чем-то липким. Оба мыша ждали меня внизу на полу. Я проверил все пазы, в которых ходил нож, и увидел, что один паз забит крошкой какого-то твёрдого липкого вещества. Это и было причиной застревания ножа. Я сообщил им, что нашёл причину неисправности и рассказал, в чём она состоит. Мышандер пропищал мне, чтобы я спускался на пол, а они уже потом очистят забитый паз. Липкое вещество на ноже заинтересовало меня. Мне показалось, что оно съедобное, но оно было тёмно-красного цвета. Я решил взять его на пробу и зацепил чуть-чуть своим коготком свободной от гнилушки лапки.
- Что вы там делаете? – внезапно рассердился Штарк, - слезайте немедленно, иначе вам не сдобровать. Он явно был напуган тем, что я узнаю что-то очень неприятное. И вдруг он оказался рядом со мной. Следующие события произошли столь мгновенно, что я запомнил их весьма приблизительно. Мышандер Штарк внезапно толкнул меня прямо внутрь гильотины. Он явно хотел меня погубить. Но я вовремя увернулся, и толчок Штарка пришёлся на гильотину. Она сдвинулась с места и упала на пол. От столкновения с полом нож щёлкнул, и то, что его тормозило, выпало. Нож с лязгом опустился, едва не отхватив мне лапку, потому что я спрыгнул вниз чуть раньше, чем упала гильотина.
Я бросился наугад из комнаты. Я совсем не знал расположения склада, не знал где же здесь выход. Я слушал тяжелое сопенье за собой – это Мышандер и Мышергюсон преследовали меня. Вдруг я с ходу налетел на что-то твёрдое и потерял сознание. Очнулся от того, что почувствовал, что кто-то тянет меня за хвост. Это была та самая моя благожелательница, чьим предупреждением я по глупости пренебрег.
— Идемте! Идемте! — задыхаясь, вскричала она. — Они сейчас будут здесь. Они увидят, что вас там нет. О, не теряйте драгоценного времени, идемте!
На этот раз я внял ее совету. Кое-как поднявшись на лапки, я вместе с ней бросился по коридору, а потом вверх по винтовой лестнице. Лестница привела нас в более широкий коридор, и тут же мы услышали топот и крики: кто-то, находящийся на полу, с которого мы только что поднялись, отвечал на возгласы снизу. Моя провожатая остановилась и огляделась вокруг, не зная, что предпринять. Затем она распахнула крохотную дверь в стене, откуда полным светом светила яркая лампа.
— Это единственная возможность, — сказала она. — Вентиляционное окно высоко, но, может, вам удастся спрыгнуть. В это время на последней ступени лестницы показались две тени – Мышандера Штарка и Мышергюсона. Они приближались. Я выглянул в отверстие, подыскивая место, куда приземлиться. Я медлил: мне хотелось узнать, что станется с моей спасительницей. Я решил, несмотря ни на что, прийти ей на помощь, если ей придется плохо. Едва я подумал об этом, как этот негодяй ворвался на полку и бросился ко мне. Она обхватила его обеими лапками и пыталась удержать.
- Фришц!Фришц! Вспомни свое обещание после прошлого раза, — кричала она на английском языке. — Ты обещал, что этого не повторится. Он будет молчать! Он будет молчать!
— Ты сошла с ума, Мэльза! — шипел он, стараясь вырваться от нее. — Ты нас погубишь. Он видел слишком много. Пусти меня, говорю я тебе!
Он сумел отделаться от её цепких лапок и бросился ко мне. Я уже приготовился к прыжку, но Мышандер с ходу захлопнул створку форточки вентиляционного окна, за которое я всё ещё цеплялся и прижал мне самый кончик хвоста. Я ощутил сильную боль в хвостике, на котором я повис вниз головой, но провисев так полсекунды, рухнул вниз на кафель платформы.
Падение меня оглушило, но и только. Я вскочил и со всех лап бросился в сторону, понимая, что не ушел ещё от опасности. На бегу меня вдруг охватила страшная слабость и тошнота. Хвостик дёргало от боли, и только тогда я заметил, что он волочится как-то тяжело, но в этот момент в висках у меня застучало, и я свалился в тяжелом обмороке среди разбросанных газет.
Сколько я пролежал без сознания, сказать не могу. Я очнулся от жгучей боли в кончике хвоста. Каково же было моё удивление, когда я увидел, что нахожусь на той же самой платформе, куда мы прибыли с Мышандером Штарком несколько часов назад. Если бы не боль в хвосте, всё пережитое мной был просто страшным ночным кошмаром. Радом в газетах спала местная бездомная мышь. От моего шуршания она проснулась и смотрела на меня с большим недоумением. Ничего не понимая, я спросил её, скоро ли будет поезд? Менее, чем через полчаса, ответила она мне. Не знает ли она некоего Мышандера Штарка, чей хозяин снимает где-то здесь склад? Нет, не знает. Далеко ли до Скотного Двора? Три остановки на запад.
Я дождался поезда, где встретил своего старого знакомого, который и привёл меня к Доктору. А уж Доктор привёл меня к вам. - Закончил свой рассказ миштер Хадерли.
Некоторое время все сидели молча. Тишину нарушил Челнок Хоумс. Он отложил потухшую соломинку и подполз ближе к миштеру Хадерли.
- Примерно месяц назад я слышал, как наша хозяйка, Миссис Хадсон читала заметку в «Таймс». Эта заметка может вас заинтересовать. В ней говорилось, что в последнее время в метро находили странные вещи. Например, фантики от конфет, разрезанные пополам ленты. А один раз нашли отсеченный чем-то острым мышиный хвостик.
— Боже мой! — воскликнул мой пациент. — Так вот что означали слова той красотки!
- Теперь, когда нам всё стало ясно, необходимо немедленно направиться на Скотный Двор, а потом на этот склад, - распорядился Челнок Хоумс.
Через каких-нибудь два часа мы уже колонной семенили на станцию метро «Черинг Кросс», чтобы оправиться на поиски таинственного склада. Мы – это Челнок Хоумс, мой пациент Хадерли, Спектор Крыстрит со Скотного Двора, совершенно серая неприметная штатская мышь и я.
Крыстрит был во главе. Он прихватил с собой схему станций метро и рассуждал, в какую сторону от «Черинг Кросс» надо ехать, чтобы найти склад.
- Полчаса езды на поезде – это примерно десять миль. От «Черинг Кросс» в разных направлениях отходят ветки метро. Я думаю, что надо ехать на юг, потому что там находится рабочая окраина, где много заброшенных складов.
- А я говорю на восток, - заявил мой пациент, чувствующий себя уже намного бодрее.
- Я стою за запад, - неожиданно вступила серая мышь. – На западе живёт много бездомных мышей.
- А я стою за север, - сказал я. – На севере ветки короткие, так что мы быстро сможем всё проверить.
- Вы все ошибаетесь, - Челнок Хоумс наступил лапкой прямо на центр схемы.
- Как же мы можем все ошибаться, - недоумевал Спектор Крыстрит. – Ведь мы назвали все направления, кто-то из нас должен быть прав?
- Можете. Я считаю, что это произошло здесь, - и он снова опустил свою лапку прямо на центр схемы, на станцию «Черинг Кросс».
- А как же получасовая поездка, - удивился миштер Хадерли.
- Нет ничего проще. Поезд проехал по кругу и снова оказался здесь. Вы же сами сказали, что машинист был свежий, значит, поезд только что вышел из депо, а цвет вагона был жёлтый – именно такой цвет имеет круговая ветка метро в Лондоне.
- Они, в самом деле, могли использовать такую уловку.- Задумчиво заметил Крыстрит. - Дела этой шайки не вызывают сомнений.
- Это шайка фальшивых Санта Клаусов, – заметил Челнок Хоумс. – Наверняка один из них и есть полковник – хозяин Мышандера Штарка. Они уже давно обманывают детей, надевая красный костюм Санта Клауса, и носят с собой мешок конфет и сладостей, которые они режут на мелкие части ради экономии.
- Нам уже давно известно на Скотном Дворе, что дети жалуются на фальшивых Санта Клаусов, которые приходят в Рождество к ним домой и заставляют петь или читать стихи, - сказал Спектор Крыстрит. - А в награду дают какие-то отвратительные обрезки конфет или обломки шоколада. От их проделок пострадало немало семей в Лондоне.
- Мы узнали, что они выходят откуда-то из метро, но где конкретно находится их логово, до сих пор не удавалось установить. Сегодня, благодаря счастливой случайности, мы их накроем!
Но словам Спектора не суждено было сбыться. Едва мы попали внутрь зала станции «Черинг Кросс», послышалась пожарная сирена, и служащие станции начали выводить всех наверх. А из дальнего конца зала, там, где останавливается первый вагон, тянулась струйка дыма.
- Пожар? – спросил Крыстрит у пробегавшей мимо бездомной мыши.
- Да, тлеть начало ещё ночью, а дым появился только сейчас, видимо вентиляцией раздуло огонь.Едва успела ответить пробежавшая мимо нас к выходу напуганная бездомная мышь.
- Ну, конечно же, вот эта металлическая дверь! А вон та отдушина, из которой идёт дым – это то самая вентиляционная форточка, откуда я выпал, - воскликнул Хэдерли в крайнем волнении.
- Что ж, по крайней мере, вы отомщены, - заметил Челнок Хоумс. - Скорее всего, падение гильотины высекло искру из каменного пола склада, а там наверняка лежали какие-нибудь сухие тряпки. Давайте-ка посмотрим повнимательнее, может быть, в толпе бегущих вы увидите знакомую белую шёрстку Мышандера Штарка или изящные ушки его красивой подруги! Думается мне, что они давно уже скрылись где-нибудь на окраине города.
Предположение Хоумса оправдалось. После этого странного происшествия мы не слышали больше о фальшивых Санта Клаусах, полковнике и его парочке белых мышей. Только через некоторое время до нас дошли слухи, что в метро были замечены две чисто-белые мыши, которые никогда там не жили. Эта странная парочка появилась на мгновение, выскочила наружу и скрылась в неизвестном направлении.
Пожарники, тушившие пожар, были немало озадачены причиной пожара. Когда они вскрыли металлическую дверь, внутри оказались тлеющие красные костюмы Санта Клаусов с белой искусственной оторочкой и красные же, отороченные белым, остроконечные колпачки с белым шариком на конце. А также повсюду валялись обгорелые обёртки от конфет. Не тронутым огнем оказалось полное собрание сочинений профессора Вундта на немецком языке. Самым необычным предметом на месте пожара была большая сигарная гильотина, неведомым образом оказавшаяся в столь странном месте, как кладовка уборшицы, мывшей полы на станции метро «Черинг Кросс».