Приехав, как-то летом, в середине дня в деревню, я прикинул, что еще вполне успеваю попасть на реку к вечернему клеву. Ясный, безветренный день, как говорится, «шептал» и воображение рисовало язей, голавлей и лещей в прозрачных струях «обратки» в укромном месте за лозовыми кустами. Собаки, Гек и Чарли, заметив, что я собираю удочки, привычно запрыгнули в машину и разлеглись на заднем сидении, ожидая отъезда.
Бывало, что я не хотел их брать на рыбалку и не пускал в машину, но они, убедившись, что машина направилась в сторону реки, немедленно бросались за ней, бежали в пыли по гравийке и, запыхавшись, появлялись на берегу спустя пару минут после моего приезда. Если я поворачивал в сторону города, они никогда не мчались вдогонку. Запирать охотничьих собак, а тем более, держать их на цепи в деревне было не принято.
Чарли – черно-подпалый коренастый крепыш, типичный представитель породы ягдтерьеров с хорошим чутьем и голосом, вязкий и мастеровитый, злобный и бесстрашный, способный настойчиво работать в норе и вести со зверем упорный бескомпромиссный бой. Своим внешним видом он напоминал мне хулигана-беспризорника из подворотни, вышедшего на улицу в поисках повода, чтобы с кем-нибудь сцепиться. Он бесстрашно шел навстречу любой собаке, посмевшей пройти мимо наших ворот, заставляя сторониться даже очень крупных псов.
Гек – гладкошерстный фокстерьер типичной окраски, был чуть старше Чарли и совсем другой по характеру. Быстрый, как ртуть, непоседливый, но «молчаливый» - впустую никогда не лаял. Обладал великолепным чутьем. Если Чарли мог долго искать зверя в пустой норе, то Геку достаточно было только на секунду сунуть в нее нос и он уже знал, браться за дело или бежать дальше. Собака была исключительно интеллигентная, спокойная – злобы и агрессивности в ней было не много, но выдающийся ум, способность самостоятельно принимать решения, делали ее на охоте незаменимой.
- Профессор, - ласково и с уважением называл его хозяин, наблюдая, как спокойно и деловито он начинает работать, обнаружив зверя в норе.
Между собой Гек и Чарли никогда не ссорились и в паре по зверю работали отменно, причем, Чарли признавал лидерство Гека.
Однако, я отвлекся, вспоминая добрыми словами четвероногих друзей…
Приехав на берег, я выпустил собак из машины, взял удочки и напрямую через заливной луг, поросший кустарником, мимо хутора, пошел к реке. За кустами я не сразу обратил внимание на небольшой гурт овец, пасущихся на берегу старицы, а когда увидел, было уже поздно. Их обнаружил и Чарли, ранее с ними не встречавшийся, принял за диких зверей и сразу бросился в погоню, не обращая внимания на мои окрики. Заметив собаку, овцы кинулись убегать, но Чарли рванул наперерез, атаковал одну из них, повалил на землю и схватил за горло.
Пока я добежал до них, овца уже выкатив белки глаз, задыхалась. Схватив какой-то сук, я стал совать его в пасть Чарли, стараясь разжать мертвую хватку челюстей и мне это удалось. Ухватив вырывающуюся собаку за холку, я понес ее к старице и забросил, как можно дальше, в воду, чтобы остудить ее агрессию. К счастью, казавшаяся мертвой овца, за эту минуту оклемалась и со всех ног понеслась догонять убежавший гурт.
И тут рядом с хутором грянул выстрел.
Я подумал, что хозяин овец видел в окно, что собака за ними погналась и решил таким образом ее отвлечь. Чарли, выбравшись из воды, вдогонку за овцами не побежал, а стоял рядом со мной, с недоумением на меня глядя и отряхиваясь.
Весь его вид говорил. – Я же завалил зверя и почти его задушил! Почему ты не дал мне закончить мою работу? Да еще в воду забросил…
Я стал оглядываться вокруг в поисках Гека – он на овец не нападал. В горячке я совсем забыл о нем и стал звать, но его нигде не было видно. Нехорошее предчувствие заныло в душе и я побрел обратно в сторону хутора. На лугу что-то белело. Подойдя вплотную, я убедился, что худшие мои опасения оправдались – на траве лежал окровавленный мертвый Гек, ни за что получивший заряд картечи.
Поискав глазами стрелка, я убедился, что он благоразумно спрятался в доме, избегая разборок со мной. В хату к вооруженному человеку я тоже не пошел, и слава Богу, что себя сдержал: добром бы это не кончилось.
Случившееся напрочь отбило желание рыбачить и я, взяв на руки Чарли, спровоцировавшего эту трагедию, пошел к машине и уехал в деревню. Рассказав Константиновичу о происшествии, я взял лопату, вновь поехал на берег и похоронил Гека в старом окопе времен Первой мировой войны, присыпав толстым слоем земли.
Разборок мы не устраивали, но с тех пор общение со стрелком-хуторянином нашей семьи полностью прекратилось, несмотря на то, что он был родственником и раньше бывал в доме у тестя очень часто. Чувствуя вину, он тоже всячески избегал встреч. Так прошло много лет, но случилась беда – жена стрелка утонула в реке, переправляясь в верткой плоскодонке на другой берег. На ее похороны тесть пошел – родня, все-таки.
Несмотря на горе, обрушившееся на хуторянина, он, увидев Константиновича, подошел к нему и сказал. – Ты прости меня, Костя, за собаку. Это я сгоряча, пьяный был...
- Ладно, - ответил тесть. – Это, всего лишь, собака…
Трудно дался ему этот ответ, поскольку в действительности, он так не думал. Гека он очень любил и сильно переживал, когда тот погиб.
Чарли не на много дольше Гека прожил. Погиб в одной из драк с собаками, в которые он постоянно ввязывался, невзирая на число и размеры противников. Полагаю, что бесстрашие и, как результат, отсутствие чувства самосохранения, не достоинство, а недостаток ягдтерьеров.