Жила была блоха. Была она прыгуча и живуча. Дружила с каждой встречной собакой, с лёгкостью меняла место своего жительства, и таким образом дожила до глубокой старости, на которую только способны блохи. А всё потому, что не водилась с богатыми. Её подружек, прельстившихся на породу и богатство, давно отправили на тот свет с помощью яда, а ей, прошедшей огонь и воду в самом буквальном смысле - не раз и не два она тонула, горела, не единожды попадала под колёса автомобиля и вообще побывала за всю свою жизнь в таких переделках, даже только от рассказов о которых у слабонервных ненароком может остыть в жилах кровь - было хоть бы хны.
Последнее своё пристанище, по причине отсутствия былой прыгучести, она нашла на старом кашлатом бездомном псе, у которого выпали почти все зубы, и она любила рассказывать ему, а заодно и молодой блошиной поросли, любившей заскочить на огонёк, захватывающие истории из своей полной приключений жизни. Им же ничего не оставалось делать, как только развесить уши и даваться диву - кино, да и только! Лишь пёс иногда тряс головой и своей пыльной лапой неуклюже чесал за тем самым ухом, неподалёку от которого она сидела, чтобы ему было лучше слышно.
"Жизнь потрясающе интересная штука, скажу я вам. Хотите ярких впечатлений? Дружите с каждым встречным! И тогда она будет наполнена действительностью, а не виртуальностью, как это часто бывает в современном мире..." - вот её слова, которые я услышала в очередной раз, когда вышла в магазин за молоком и столкнулась у мусорного бака с шелудивым псом.
Возможно это были её последние слова, судя по тому, с каким надрывом и как громко они прозвучали, и по тому, что больше этого пса я уже не видела.