7. Здравствуй море!
Уже на следующее утро Тыквенный стал проявлять нетерпение. Он громко сопел в затылок Пыху, мол, когда пойдём искать море? Тот и представление не имел, где искать это море, и какое оно. И знаете, он был прав: куда идти - стороны четыре, а если вдуматься, то и не четыре вовсе, а гораздо больше. Ну, как тут угадать, где оно находится это море?
А Мармелад Сергеевич всё наседал и наседал и когда возле домика Пыха появились Хныка и Шур, Тыквенный объявил:
- Всё, пора выступать! Сидеть и ждать, что море само к нам придёт – бесполезная трата времени.
Шур вопросительно посмотрел на городского домового и уже хотел, было у него спросить, как Хныка его опередила и задала свой вопрос:
- Без провианта пойдём?
- Да? – Пых поддержал её вопрос, что говорило о том, что он полностью на стороне мыши.
- Без… С голоду не умрём. В лесу много ягод, грибов, - объяснил им Тыквенный. - Лишние вещи нам ни к чему. Налегке идти веселее.
- Надо предупредить матушку, - заявила Хныка.
Мармелад Сергеевич скорчил мордочку и выдал:
- Ну вот, никак мы не можем обойтись без этих условностей, как что - сразу вспоминаем об этикете.
- О чём? – переспросил его Шур.
- О посиделках, - пояснил Мармелад Сергеевич. – Начнутся слёзы, уговоры… Насуют всяких пирожков на дорогу. Только время потеряем на все эти сборы.
Пых вступился за Хныку:
- Но без этого нельзя. Традиция…
- Что это за такая традиция, которую нельзя нарушить? Можем мы сегодня сделать исключение?
Хныка в знак протеста задрала хвост к небу. Это был сигнал тому, что от своего она не отступит. Мармелад Сергеевич обвёл всех поочерёдно взглядом и сдался:
- Ладно, но только так: не засиживаемся.
Опасения Тыквенного не оправдались. Мать Хныки, увидев её в компании, отправляющихся на поиски какого-то там моря, переступила через себя и сказала ей:
- Иди и помни, что тебя всегда ждут дома.
Ну, как и полагается, Хныка пустила слезу. Понятно – девчонка: они такие. Их сентиментальность и чрезмерная слезливость, как заметил чуть позже Тыквенный, продляет им молодость. Пых же решил, что это слёзы не от расставания, а от радости. У ежа насчёт этого было своё мнение, но он его попридержал при себе.
Покинув дом Хныки, путешественники на какое-то время замедлили шаг. Встал вопрос: «В какую же всё-таки сторону им идти?»
Мармелад Сергеевич зачем-то сунул палец в рот, потом задрал его к небу и произнёс:
- Полный штиль. - И тут же пояснил: - Безветрие.
- И что это нам даёт? – Пых уставился на него.
- Ровным счётом ничего, - ответил ему Тыквенный и обратился к Шуру с Хныкой: - Так что вы говорили про ручей? Показывайте к нему дорогу.
Те с охотой повели всех туда, где в траве по неглубокому руслу журча и переливаясь в солнечных лучах жил звонкоголосый ручей.
Тыквенный всю дорогу подбадривал и себя, и всех остальных:
- Нам только бы добраться до моря, а там – простор. Вот увидите – вам понравится. А вот когда волны в девять баллов начнут нашу посудину бросать на скалы…
- А это обязательно? – поинтересовался у него Шур.
- Ну, а как же? - Мармелад Сергеевич вытаращил на него глаза. – У нас же должен выделяться адреналин и…
- А если у меня его нет? – Хныка явно проявляла обеспокоенность.
- Прежде чем такое утверждать, сначала надо иметь понятие о том, о чём идёт речь. - Тыквенный ладошкой разрубил воздух перед собой. – Вот, что такое адреналин? Не знаешь? А раз не знаешь, то и не говори, что его у тебя нет.
- Если бы был, то знала. - Хныка «лезла на баррикады» - насупив брови, выдала: - Может он и есть во мне, но почему-то до сих пор себя никак не проявил. Я, хоть и воспитана на страхе и…
- Ну, теперь мне понятно: откуда среди нас бродит непонятное тревожное настроение.
- Да, я такая и мне хочется знать: почему какой-то там шторм должен нас бросить на какие-то там скалы. За что?
Тыквенный не знал, что ответить Хныке, и он сказал только одно слово:
- Надо.
- Кому? – тут же задал вопрос Шур.
- Тому, кому надо, - отпарировал Мармелад Сергеевич и посмотрел на Пыха, мол, ты чего молчишь, выручай.
Тот почесал затылок и сказал:
- Что-то вы раньше времени хотите друг друга раззадорить. Давайте всё делать по порядку: сначала отыщем ручей, построим плот, а уж потом…
- А поздно не будет? – пискнула Хныка. – Лучше заранее всё продумать: и на счёт шторма, и на счёт скал. Если я правильно поняла, нас основательно потреплет.
- Ну, а как же без этого? Стихия не предсказуема! - Тыквенный улыбнулся и выпятил грудь.
- Не хочу я этой непредсказуемости, - заявила мышь.
- Я всё понял - она паникёр! - Мармелад Сергеевич хлопнул себя ладошкой по лбу.
- Кто она? – переспросил его Пых.
- Паникёр! Она загубит нам всё плаванье. Правильно гласит закон мореплавателей: женщине не место на корабле. Это приводит к несчастьям.
- Я не женщина. Я – мышь! - заявила Хныка.
- Да, - поддержал её Шур. – Она - мышь.
- А что это меняет? Ровным счётом ничего, - Тыквенный хохотнул.
Хорошо, что в этот момент до их слуха донеслось мерное журчанье воды. Мармелад Сергеевич замер и повернулся в сторону этих звуков.
- Неужели дошли? – спросил он. – Наконец-то!
Они подошли к ручью. Тот неторопливо перебирал водой в густой траве. Солнечные блики купались в его прохладе. Тыквенный с видом знатока оглядел не очень широкое русло и сказал:
- Конечно, мелковат, но это ничего - удобное место для спуска на воду нашего будущего плота. Берег пологий и много приличных веток кругом. Насобираем и…
Надо отметить, что в верховьях ручья жила семья бобров. Хныка сбегала к ним, и те помогли нашим героям соорудить плот, снабдив его рулём и вёслами. Он получился небольшой, но вполне вместительный. Когда всё было готово, Тыквенный стал распределять должности и обязанности. Шура он сделал юнгой. Ёж не знал, что это такое, но спрашивать не стал. Единственное, что он понял – ему доверят грести веслом. Хныке досталась должность кока. Мышь сначала хотела взять самоотвод. Вот тогда Мармелад Сергеевич на правах капитана заявил:
- Не хочешь? И не надо, но тогда никакого плаванья тебе не видать. Возвращайся домой и живи себе дальше, как жила до этого дня.
Хныку это не устраивало, и она пискнула:
- Ишь, раскомандовался! Ты кто такой?
- Капитан и моё слово с этой минуты закон для команды!
- Это почему же? – не сдавалась мышь.
- Потому что капитан – главная фигура во время плаванья. Он управляет всеми и следит за дисциплиной.
- Ну, теперь понятно. - Хныка успокоилась и тут же задала вопрос: - А вовремя шторма капитана тоже будет бросать на скалы?
- Тоже. Для стихии мы все равны.
Пых заметил:
- Главное, чтобы об этом мы помнили всегда и не забывали о том, когда мы вместе – нам не страшна никакая стихия.
- Совсем-совсем? – уточнила Хныка. – Ни капельки?
- Ни капельки, ни полкапельки, - подтвердил Пых.
Бобры, наблюдавшие за посадкой наших героев на плот, думали про себя: «Ну, куда их несёт нелёгкая? Совсем ещё дети и зачем их родители только отпустили в столь опасное путешествие?»
А путешественники помахали бобрам на прощание и, оттолкнувшись от берега, направили плот по течению звонкоголосого ручья. Тот хвастливо одарил их прохладными брызгами, увлекая смельчаков к их мечте.
Не успели они проплыть и десяти метров, как ручей на полном ходу вытолкнул их на водную поверхность, заросшую камышом. Хныка заволновалась:
- Это уже море?
Мармелад Сергеевич приставил ладонь к глазам и произнёс:
- Воды много – это факт. Да, это море!
Пых стал вертеть головой по сторонам. Их плот потянуло на середину. Шур перестал грести. Хныка продолжала допытываться у Тыквенного:
- А здесь - в этом море кто-нибудь живёт?
- Конечно! Здесь водятся морские чудовища… Ну, рыбы всякие…
- Чудовища? А чем они питаются?
Пых понял, что сейчас адреналин Хныкин, о котором она не имеет никакого представления, даст себе волю и начнётся преждевременный шторм. Пых поспешил её успокоить, делая Мармеладу Сергеевичу знаки глазами, мол, полегче, полегче.
- Так, чем они питаются? – Хныка повторила свой вопрос.
- Они питаются растениями, - сказал, как можно утвердительней Пых.
- Точно? – Мышь подозрительно покосилась на тёмную поверхность воды.
- Да. - Мармелад Сергеевич разгадал опасения Пыха и стал говорить быстро-быстро: – Они питаются водорослями...
- И совсем не едят мышей? – Хныка удивлённо вскинула правую бровь.
- Нет, не едят, представь себе. И знаешь почему? – Мармелад Сергеевич рассмеялся: - Потому что они не вкусные. Ха-ха-ха!
- Я уже вижу одно морское чудовище! - объявил Шур, указывая лапой на пучеглазое существо, сидевшее на огромном зелёном листе, распластавшемся на поверхности воды.
Тыквенный посмотрел на этого представителя морской среды, что-то припоминая из прочитанного о морских чудовищах.
«Рот до ушей… Наверное, прожорлив. Глаза глупые… Значит, не опасен» - подумал он про существо и приказал ежу:
- Греби к этому представителю морских пучин. Будем знакомиться.
Плот послушно приблизился к пучеглазому чудовищу. Тыквенный помахал ему рукой в знак приветствия:
- Уважаемый, не подскажете: мы правильно плывём? Хотелось бы уточнить…м-м…
- Что именно? Ква-а-а, - чудовище разинуло рот.
При этом звуке Тыквенный замер, что-то припоминая, но как назло голова не хотела с ним сотрудничать. Он стал подыскивать слова, чтобы объяснить этому зелёному обитателю морских глубин, кто они и что им от него надо.
- Мы путешественники. Что-то мне подсказывает, что мы заблудились.
- Ква-ква! Ква-тастрофа!
- Что вы сказали? – Тыквенный насторожился.
- Я сказал: ква-тастрофа! Какие же вы путешественники, если не можете отличить озеро от моря? Ква-ква…
Мармелад Сергеевич заволновался. Его голос заиграл извинительными интонациями:
- Как вас зовут?
- Ква-ва-квакер. - Пучеглазое существо смачно шлёпнуло губами.
- Если я вас понял. - Тыквенный показал руками вокруг себя на воду. - Это не море.Так?
- Так. Ква-ква.
- А где же тогда море?
- Не знаю.
- А кто знает? – Тыквенный уставился на улыбчивую физиономию Квакера.
Тот захлопал глазами, мол, чего пристал? Мармелад Сергеевич это воспринял по свому и задал вопрос:
- Слушайте, Квакер, вы какой национальности? Что вы говорите всё загадками? Вы мой вопрос поняли? – Тыквенный начинал закипать.
- Не совсем. Во-первых, ква-ква… почему вы решили искать море в этом озере? Во-вторых, я не знаю, что такое национальность. Вы меня поставили в затруднительное положение. Это прямо какой-то тупик. Ква-ква…
Тыквенный оглянулся на свою команду и сказал:
- По-моему, судьба подбросила нам не самое лучшее испытание: мы повстречали на своём пути ограниченное создание. Ничего не знает и вдобавок ко всему не хочет ничего знать. Квакает только и всё. Ну, как можно начинать путешествие в таких условиях? Как?
Хныке стало жалко пучеглазое существо, и она сказала, пытаясь успокоить разошедшегося Мармелада Сергеевича:
- Всё знать невозможно.
Шур задвигал своим симпатичным носиком и произнёс:
- Ну, на счёт моря я тоже не знаток, но вот национальность у Квакера – лягушачья. Вот!
При этих словах Тыквенный стукнул себя по лбу ладошкой и засмеялся:
- То-то я смотрю, личность его мне кажется знакомой. Ну, теперь всё понятно. Это не море.
- А что тогда? – спросила Хныка.
Квакер подал голос:
- Лесное ква-ква…озеро.
- Озеро? Значит, не будет шторма и нас не бросит об скалы? – Хныка от радости тонко-тонко пискнула.
Мармелад Сергеевич, глянув на неё, сказал:
- Не хочется омрачать твою радость, но знаю одно: стихия, а если это ещё вдобавок ко всему и водная, может себя проявить в любом месте и в любую минуту. Ей показать свой норов, ничего не стоит. Кстати, а как у вас здесь на озере насчёт этой самой стихии? – он опять обратился к Квакеру.
- Ква-ква?
- Ну, я спрашиваю насчёт непредсказуемости?
- Ква-ква? – У того от удивления глаза увеличились вдвое.
Глядя на это превращение, Тыквенный уже пожалел, что стал задавать ему свои вопросы. Он обернулся к Пыху и в полголоса произнёс:
- По-моему этот бедняга в детстве переболел всеми возможными и невозможными болезнями.
Квакер этого ничего не слышал, продолжая пучить глаза. Судя по их размерам, его удивление достигло своего предела.
- Ква-ква?
- Что это с ним? – забеспокоилась Хныка.
- Что, что? Сломался… - выдвинул версию Мармелад Сергеевич и тут же предложил ещё одну: - Или заикается от радости.
- Или от страха, - перебил его Шур. – Вон как его пучит.
Пых улыбнулся и обратился к Квакеру более спокойным голосом:
- Я и мои друзья хотели бы уточнить: это озеро буйное или нет?
Тыквенный махнул рукой:
- Легче дерево научить говорить, чем этого представителя лягушачьей национальности заставить ответить на наши вопросы. Видно, природа на нём хорошо отдохнула.
- Это как? – Хныка с жалостью смотрела на Квакера.
Мармелад Сергеевич вздохнул и выдал:
- Одним - всё, а другим – ничего. Эй, уважаемы, мы будем разговаривать или только слушать? У вас спрашивают насчёт шторма…
- Ква-ква… Какая глупость! Сразу видно, что вы в мореплавании ничего не смылите. Несёте всякую чепуху! С такими познаниями, как у вас, надо сидеть на берегу. Ква-ква! Так нет же, всё надо испортить и настроение, и тишину этого райского уголка. Ну, чего вы раскричались? Да, это не море, но и здесь достаточно того, чтобы омрачить ваше путешествие. Вы этого… ква-ква… хотите? Кто из вас умеет плавать? Утонете, с кого спросят? С меня. Скажут, не уберёг. Так?
Тыквенный сделал вид, будто всё вышесказанное к ним не относится. Он состроил на лице, что-то из области важности и произнёс:
- Нас этим не запугать! Хоть мы и новички, но трудности нам не страшны!
- Да! – поддакнула Хныка и тут же об этом про себя пожалела, поскольку плавать она действительно не умела и от этого её хвост стала бить мелкая дрожь.
Квакер вдруг бултыхнулся в воду и в два счёта перебрался к ним на плот. Он сел, спустив перепончатые лапы в воду, и сказал:
- Чтобы вы не говорили, а за порядок на озере я отвечаю и мне несчастные случаи здесь не нужны. Придётся мне вас сопровождать.
- До самого моря? – удивилась Хныка.
- А это где? – Квакер опять вылупил свои глаза.
- Там, - Тыквенный неопределённо махнул рукой в сторону.
- Далеко?
- Очень. - Мармелад Сергеевич уставился на Квакера.
Тот квакнул, почесал затылок и сказал:
- Задали вы мне задачку. Жил себе жил, а вот вы явились, разворошили моё спокойное существование. Ладно, ставьте меня на довольствие. Сначала я вам покажу свои угодья, а потом можно плыть и к вашему морю, если конечно оно существует. Ква-ква…
Путешественники потеснились. Пых с Шуром взялись за вёсла, и плот стал медленно двигаться по тёмной глади озера. Тыквенный с нескрываемым раздражением покосился на Квакера и громко скомандовал, надув щёки для пущей важности:
- Полный вперёд!
Мышь вздрогнула и вцепилась лапами в кусок коры, служивший на плоту рулём.
- Так держать! - Мармелад Сергеевич своими командами хотел показать Квакеру, кто тут главный, а тот сидел, беспечно бултыхая ногами в воде и ничего, как будто не замечал.
Всё, что ему надо было знать, он знал, а что касается моря, то это ещё как посмотреть. Если вдуматься, как он рассуждал сам с собой, эти путешественники такие выдумщики, что лучше сохранять нейтралитет, а то заведут, не зная куда, потом трать свою энергию, вызволяя их племя из очередной беды.
А озеро было великолепное: камыши, лилии и тишина… Квакер вздохнул и подумал: «Зачем им море, если и так уже красиво? Конечно, от дел они меня отвлекли, но с другой стороны - прокатиться мне тоже будет нелишним, а то когда я ещё соберусь вот так обозреть своё хозяйство? Опять же в компании оно и веселее, а то, если признаться, скукота уже стала надоедать: спишь, да ешь, спишь, да ешь. Грустно».
- Ква-ква… Так вы значит путешественники? – решил продолжить прерванный разговор Квакер. – Ищите море? А если не найдёте?
Тыквенный покосился на него и сказал, важно выпятив грудь:
- Найдём! Вот кто другой бы не нашёл, а мы - найдём!
- Найдёте, если оно есть… А как его здесь нет? – не унимался Квакер.
- А мы… - Мармелад Сергеевич не знал, что на это ответить и вдруг его осенило: - А мы это озеро назовём тогда морем.
- Ишь, какие шустрые? Оно не ваше!
- Ну и что? – Мармелад Сергеевич добродушно хохотнул. – Назовём и всё тут!
- Так не честно!
- Отчего же? Наоборот честно.
- А я - против!
- А мы все - «за»! Нас большинство, а значит, так и будет.
- Да? А я вот сейчас позову своих друзей, и мы устроим всем вам экзамен на выживаемость. Вот!
- Угрожаете, уважаемый? В таком случае освободите плот и плывите своим ходом, а то устроились тут – пассажира из себя корчите…
- Ах, гоните?
- А что же остаётся делать, когда тебе угрожают?
- Так вы по-другому не понимаете. Я же говорю, что это озеро, а не море. Что ж вы заладили: море, море?.. Вообще, что такое море? Как оно выглядит?
Мармелад Сергеевич набрал полную грудь воздуха и сказал:
- Море - это когда много воды и не видно берегов. Там есть скалы и шторм!
- Ну вот, всё понятно: слышали звон, а не знаете где он! Ква-ква… Наворочаете вы тут дел. Кто расхлёбывать будет? Не знаете? А я вам скажу: расхлёбывать буду я. А почему? А потому, что мне здесь жить. Вы-то поплаваете, и след ваш простыл. Так? И потом, если ваш плот затонет? Кто из вас умеет плавать? Вот и получается, что так, что так, а мне держать ответ за всё, что здесь приключится. Ой, чувствую быть беде! Ква-ква…
- Где беда? Какая беда? – Хныка занервничала. – Ой, у меня уже ноги подкашиваются…
Пых сообразил, что та на грани срыва. Он обратился к Шуру:
- Пора вступать в дискуссию, а то пойдём ко дну без всякой реабилитации. Если бы это происходило на суше - это одно дело, а на воде с этим шутить не надо.
Шур согласился. Хныка тем временем уже опустилась на плот и, распластавшись, пискнула:
- Мне дурно!
- Детский сад какой-то! – фыркнул Тыквенный, скорчив недовольно мордочку. – Ещё что придумала? Сейчас же высажу! Не дам саботировать!
У Шура от незнакомых слов загудела голова: то реабилитация, то это – саботировать. Он стоял, растопырив уши и разинув рот, ничего не успевая понять из сказанного. Хныка расслышав угрозу Тыквенного подала голос, прибрав плаксивость свою подальше от его ушей:
- А что я? Я ничего…
- То-то же. - Мармелад Сергеевич погрозил ей пальчиком. – Смотри у меня, и обратился к Квакеру: - А вы уважаемый не устали болтать мне под руку? Взяли бы весло, да размялись чуток, а то я смотрю на вас и не могу понять: вы пассажир или один из нас?
Квакер раззявил рот и квакнул:
- Ква-ква… пассажир.
- Ах, пассажир? А где ваш билет? Предъявите…
Квакер замер. Судя по его выражению глаз, он не ожидал от Тыквенного такого поворота. Сделав глубокий вдох, произнёс:
- Я не просто пассажир - я ещё и спасатель.
- Спасатель? – Хныка при этих словах придвинулась к нему поближе и уточнила: - А вы всех спасаете или не всех?
- Всех!
- И меня тоже спасёте? – Мышь замерла в ожидании ответа.
- Ква-ква! Без проблем! У меня разряд по плаванью и ещё один разряд по нырянию, - гордо сообщил Квакер и победно посмотрел на Тыквенного. – В здешних водах всякое может случиться. Вот взять, к примеру…
- Не сгущайте красок, уважаемый, - Мармелад Сергеевич решил напомнить ему, кто есть кто на этом плоту. – Нас не запугать вашими страшилками. Мы не из таких, кто трясётся от всего подобного. Вы мне лучше вот на какой вопрос ответьте: «Скольких вы уже спасли?»
- Кто, я? Ква-ква… - Квакер разинул рот.
- Именно вы, пассажир-спасатель. - Мармелад Сергеевич скептически посмотрел на зелёного хозяина здешних вод. – Молчите? Расхвастались… Накаркаете нам неприятности, а сами в кусты. Так?
- Я не каркаю. Я ква… квакаю.
- Какая разница, уважаемый? Значит, наквакаете… Ладно уж, сидите и не мешайте мне командовать… безбилетник.
Пых, наблюдавший за ними, подумал: «Ну, вот разговор ни о чём. Вот так послушаешь и получается, что словоблудие им дороже этой красоты. Глупые, тратят время на всякую чепуху».
Тем не менее, страсти сами улеглись и до позднего вечера, больше никто ни с кем не выяснял отношений.
Оказалось, что озеро и не такое большое. Обследовав его берега и убедившись, что ни скал, ни шторма им не встретить, Тыквенный объявил:
- Причаливаем… - Почесал себя под мышкой и добавил: – Первый блин комом.
- А я что говорил? – оживился Квакер, хотя он не знал, что означает – «первый блин комом». – Нет у нас моря!
- Тем хуже для вас, - невозмутимо заявил Мармелад Сергеевич, задрав голову к небу. – Тот, кто не видел моря, можно сказать, что и не жил на белом свете. Ну, это поправимо: завтра продолжим поиск.
- Я есть хочу, - подала голос Хныка.
- И я, - признался Шур.
Тыквенный вздохнул, вспомнив сладкие пирожки бабушки Лукерьи, но вслух ничего не сказал. Ему не хотелось подавать виду, что его потянуло к людскому теплу. Сделав над собой усилие, сказал:
- Отрицательный опыт – это тоже опыт. Что это нам даёт? А даёт нам то, что в этой стороне в лесу моря нет. Осталось обследовать три остальные стороны. Э-э… здесь мы уже были, - он огляделся по сторонам, махнув рукой в сторону дальнего берега озера. – Уважаемый, пока нас не будет, остаётесь за старшего. Берегите наш плот. Он ещё нам понадобиться. Да и не забывайте упражняться в плавании и нырянии. Вернусь – сдадите мне зачёт.
Квакер мотнул пучеглазой головой, мол, всё понял. Тыквенный пожал его мокрую лапу и заметил:
- Что ж вы суёте мокрые конечности? Надо соблюдать элементарную гигиену. Вы же живёте в обществе, уважаемый.