Все наверно слышали про этих героев суть которой сводится к тому, что небольшой отряд мужественно сражался против превосходящих сил противника на ближних подступах к Москве где-то в последних числах ноября 1941 года. Вышел фильм основанный на этой легенде, кто-то считает, что всё это выдумка, кто-то клеймит таких сомневающихся, а что же было на самом деле? Я не историк, не мне судить, но почти всю свою жизнь я прожил в городе Зеленограде в самом эпицентре всех этих событий. Мне было 5 лет когда моя семья получила квартиру в Зеленограде и живу здесь и по сей день. Мальчишкой бегали с ребятами в лесу, находили фауст патроны, там есть воронки от снарядов, в 70-х ещё сохранялись окопы и блиндажи этих самых панфиловцев. Мне вся эта история совсем не безразлична, в школе нам много про них рассказывали, придерживались общепринятой версии. Вместе с тем тогда ещё были живы непосредственные свидетели тех событий, местные жители, приезжали ветераны, они тоже что-то рассказывали, да и никакой тайны о ходе сражений в ноябре-декабре 41-года в районе деревень Крюково и Матушкино нет. Сейчас на этом месте большой город Зеленоград, а тогда это были разрозненные деревни. Крюково посёлок в 210 домов располагался рядом с одноимённой станцией ленинградского направления, а деревня Матушкино рядом с ленинградским шоссе, 72 дома и рядом с ним ещё 11 домов располагались. Сейчас деревни Матушкино нет, невдалеке от места где она находилась находится мемориал "Штыки" 41-й километр. Между этими деревнями километра 2-3, соединяет их Панфиловский проспект, понятно в честь кого названный. В районе этого проспекта всё и происходило, линия фронта своеобразная. Восточнее Зеленограда немцам ещё чуть ближе удалось подойти - до Красной поляны, сейчас там аэропорт Шереметьево расположен. До Москвы действительно совсем близко, говорить о значении сражений за Крюково и Матушкино думаю излишне, но какой характер боёв был и насколько реальна легенда о подвиге панфиловцев попробуем разобраться. Вот что пишут очевидцы, а так же что говорит официальная хроника:
Бои за посёлок Крюково.
К 1 декабря все полки Панфиловской 8-й стрелковой дивизии сгруппировались у Крюково. Сам легендарный Иван Васильевич Панфилов до наших краев не дошел — за несколько дней до этого погиб в деревне Гусенево Волоколамского района. Дивизия получила подкрепление, но приданные ей части были малочисленными из-за больших потерь в предыдущих боях (иногда танковый батальон состоял из одного танка, а артиллерийский дивизион — из двух орудий). Вместе с Панфиловской дивизией Крюково обороняла 1-я гвардейская танковая бригада Катукова из 6 тяжелых и 16 средних и легких танков. На передовой левого фланга встала 44-я кавалерийская дивизия Куклина. Фельдмаршал фон Бок отдал приказ взять Крюково, намереваясь сделать станцию центром плацдарма для броска на Москву. Немецкий план предусматривал ударами с флангов окружить в районе Крюково подразделения 8-й дивизии. Один фланговый удар намечался из Баранцево через Каменку, другой — со стороны Матушкино. Первую попытку атаковать Крюково и Каменку при помощи танков и миномётов немецкие части сделали еще 30 ноября и вышли к Каменке со стороны уже захваченных Баранцево и Горетовки. Наши сапёры взорвали мост через реку Горетовку, но танки противника сумели переправиться через замерзшую речку. 1 декабря немцы начали наступление на Крюково. В течение 2 и 3 декабря противнику путем крайнего напряжения сил и средств удалось овладеть Крюковом, где бои шли на улицах. 2 декабря противник яростно атаковал позиции панфиловцев, пытаясь захватить Крюково и вводя в бой свежие резервы из пехоты и десятков танков. После отступления 1075 полка отступил и 1073 полк, оборонявший Крюково вместе с немногочисленными подразделениями 51-го кавалерийского полка. К 17 часам они вынуждены были оставить Крюково и отойти к Кирпичному заводу между станциями Крюково и Малино. После того, как 2 декабря советские подразделения были вынуждены оставить станцию и поселок Крюково, до 8 декабря части 8-й Панфиловской гвардейской стрелковой дивизии непрерывно атаковали противника, не давая ему создать в Крюково главный опорный пункт. Бои шли за каждую улицу и здание, доходило до рукопашного боя. Очевидцем этих боёв был 14-летний крюковчанин Анатолий Акимов: тогда вместе с другими крюковскими мальчишками он наблюдал отступление советских войск и схватки на улицах Крюково. Особенно ожесточенные бои шли там, где сейчас находится улица 1 Мая: один из домов захватывали и отбивали, «были выбиты все окна, двери, снесена крыша, но дом сопротивлялся — казалось, в нём сосредоточились все армии нашей страны, а там была всего лишь горсточка бойцов Панфиловской дивизии, которая стояла насмерть… Как выглядело Крюково в начале 1942 года? Взорванная железнодорожная станция, в пруду в начале улицы 1 Мая затонувший танк Т-34, — вспоминал житель Крюково Владимир Румянцев, которому в декабря 1941-го было 9 лет. — Рядом под березами могила трёх танкистов, дальше по улице почти у каждого дома брошенные немецкие танки, автомашины, бронетранспортеры. Одних танков насчитал 14.
Со 2 декабря Крюково стало головным опорным пунктом врага: заняв его, немцы начали возводить укрепления, организовывать огневую систему, приспосабливая для этого здания. С каждым днём в Крюково подходили немецкие резервные части пехоты, огневые средства. Особенно много было сосредоточено противотанковых пушек. Танки располагались в засадах и маскировались постройками. Основные подступы к посёлку заминировали. Удержать Крюково стало одной из ключевых задач противника. Немцы придавали Крюковскому плацдарму большое значение, — вспоминал командир 1-й гвардейской танковой бригады генерал-майор Катуков. В надежде, что, отсидевшись в обороне и сосредоточив силы, им снова удастся перейти в наступление, они держали в этом районе 35-ю пехотную и 5-ю танковую дивизии. В самом Крюкове, по данным нашей разведки, у них было 60 танков. Столь же значимой станция Крюково была и для советской армии, как важный узел при наступлении на Москву. Ещё одним молчаливым свидетелем боёв в те дни прямо возле станции Крюково стала кирпичная железнодорожная банька. После войны участники сражения за Крюково рассказывали, что возле баньки текла речка крови, а в конце перронов, у перехода, убитые лежали друг на друге в пять рядов. 3, 4 и 5 декабря предпринимались неоднократные попытки отбить Крюково, но лобовые атаки каждый раз захлёбывались. Особенно крепко дралась рота лейтенанта Краева. Тов.Краев, имея трофейный танковый пулемёт, в трудные минуты поднимался во весь рост и косил фашистов из пулемёта. Семён Краёв погиб во время штурма Крюково; он похоронен в братской могиле у станции Крюково. 6 декабря началась Клинско-Солнечногорская наступательная операция, целью которой было продвижение советских войск на на 30-40 км. В районе Крюково-Матушкино в этот день продолжались бои, но без особенных передвижений войсковых частей — это был день подготовки. 7 декабря Крюково освободили. Одним из первых ворвался танк КВ лейтенанта Каландадзе. Чёрный от гари и пыли, покрытый вмятинами КВ носился по селу, уничтожая огнём и гусеницами огневые точки врага. Десантники, соскочив с танка, выкуривали гитлеровцев из дотов и дзотов… На броне мужественно сражался пулеметчик — узбек. Это он уничтожил расчет орудия, который вот-вот в упор готовился выстрелить в КВ Каландадзе. Пулеметчик погиб, но спас танк и его экипаж. Гвардейцы Панфиловской дивизии в боях за Крюково показывали образцы мужества и геройства. Первым на северную окраину Крюково ворвался 2-й батальон 1077-го полка под командованием политрука Краснова — он во многом и решил исход боя за Крюково. А помог этому связист 1077-го полка Садык Байбачев: на подступах к Крюково у железной дороги батальон под сильным огнем противника залег, и Байбачева послали доложить об этом. Но, пробираясь вдоль путей, он заметил танковый пулемет, боевой расчет которого был убит разорвавшейся миной. Из этого пулемета Байбачев открыл ураганный огонь по огневым точкам противника, и батальон получил возможность снова атаковать. К ночи Крюково и Каменка(располагалась с другой стороны станции Крюково) были полностью освобождены от фашистов. В боях под Москвой дивизия понесла огромные потери. Если на 1 декабря 1941 года ее состав насчитывал 7828 человек, то на 1 января 1942 года — всего 4393 человека.
Жители начали выходить из землянок, стали возвращаться в свои разбитые, перекошенные дома. Несмотря на страх, волнения, холод, лишения, мучения, ужас и слезы, голод — жизнь продолжалась! 8 декабря в 11 часов нам привезли на грузовой машине хлеб из Химок. Бесплатно выдали каждому 300 граммов хлеба, 25 граммов подсолнечного масла, дети получили по 25 граммов конфет "Рябинка". Мы были очень рады этим продуктам, так как, сидя в землянке, мы в течение недели ничего не ели: продуктов у нас не было, а вместо воды пользовались снегом.
Затем были введены продовольственные карточки. Поскольку жители Крюково и окрестных деревень неделю находились на оккупированной немцами территории, им снизили продовольственную норму.
Несмотря на то, что немцы провели здесь совсем немного времени, они успели отметиться в Крюково и других населенных пунктах казнями местных жителей. Были казнены, например, учительница русского языка из поселка Крюково и председатель каменского колхоза. Тела их немцы оставили на улице и не разрешали убирать — для устрашения остальных.
Бои за деревню Матушкино.
Деревня Матушкино оказалась в эпицентре борьбы за стратегически важное Ленинградское шоссе. Во время боев многие дома в Матушкино были разрушены или сгорели. Уцелевшие дома немцы сожгли при отступлении. Когда жители, укрывавшиеся в разных местах, возвращались в деревню, в пепелищах домов они находили обожженные трупы. Кормить детей было нечем, все запасы уничтожены, в пищу шли трупы лошадей… Начиная числа с 3 декабря, за Матушкино начались сильные бои. Каждый день на деревню было несколько атак. Жители Матушкино почти все время сидели в окопе, слышали разрывы снарядов и мин (некоторые разрывались прямо над ними), слышали гудение самолетов. Все девять дней они ничего не ели, только пили воду — ее ребята быстро приносили из пруда, когда очередной снаряд пробивал там воронку. Числа 4 или 5 декабря со стороны леса (из «прогона») выехал наш танк, покрашенный в белый цвет с красными звёздами на башне и, двигаясь вдоль деревни, стрелял из пушки и пулеметов по технике противника и по домам, где засели немцы. Их было очень много. Танк снарядом снёс террасу дома вместе с немцами. Житель деревни Александр Васильевич Пахомов был свидетелем тому, как танк расстрелял дальнобойные орудия большого калибра. По словам жителей, немцы её только что привезли, из неё не успели сделать ни одного выстрела. В районе красной поляны было такое же орудие из него несколько выстрелов сделать удалось. Стреляли прямой наводкой по Москве, дальность у таких пушек была очень большой. Танк же, сделав рейд вдоль деревни, повернул на Крюково (сейчас Панфиловский проспект) и подорвался на мине, причём повреждена была только гусеница. Экипаж видимо не знал, что шоссе заминировано нашими же солдатами.
В одну из атак наши солдаты ворвались в деревню, но под сильным огнём немцев им пришлось отойти. Там, где сейчас пожарное депо, стоял дом Марии Васильевны Романовой. Она рассказывала, как после одной из атак остался наш раненый солдат, и как немцы его допрашивали. Видимо, ничего от него не добившись, они раздели его почти догола (а мороз был градусов 20 с позёмкой) и вынесли на улицу, положив у крыльца. Тётя Маша (мы так её звали) вынесла ему одежду, но немцы запретили его одевать, пригрозив расстрелом. Он так и замёрз у крыльца.
О зверствах и издевательствах гитлеровцев вспоминают Нина Алексеевна Пахомова и Елена Андреевна Петрова (они жили по соседству, на Слободке). В холодном чулане-каморке дома Пахомовых находились раненые красноармейцы. Когда немецкие офицеры садились обедать, раненых загоняли в угол, видимо, для развлечения, напротив себя. Они бросали красноармейцам обглоданные кости и корки хлеба. И, если кто-нибудь осмеливался достать кость или корку — офицеры тут же стреляли по нему. Но когда офицеры отвлекались или засыпали, Елена Андреевна незаметно передавала еду раненым, рискуя своей жизнью.
Несмотря на то, что деревня Матушкино была передним краем, где бои длились круглые сутки, немецкие солдаты зверствовали над пленными и мирным населением. […] В окоп к Шорниковым немцы бросили гранату, хотя знали, что там сидят старики и дети. При взрыве был ранен Федор Шорников. Надежда Харламовна Филиппова вспоминала, как вошедший в их дом немец, услышав голодный плач ее 11-месячной сестренки Татьяны (живет сейчас в Зеленограде), вырвал ее у матери Александры Тимофеевны и понес на улицу — она криком мешала спать немецким солдатам. Но один пожилой немец помешал ему. Сказал, что завтра, мол, уже в Москве будем, и не надо. (Он все с хозяйкой на ломаном русском разговаривал, спрашивал, где муж, она сказала, что в тюрьме, а он в армии был). Всего из деревни Матушки в красной армии воевало около 100 человек, многие погибли.
Во время боев были убиты и похоронены в братской могиле: Виталий Чудаков, 12 лет; Николай Николаев, 14 лет; Николай Калачев, 17 лет; Василий Ратников, около 65 лет; Федор Соловьев, 14 лет. Богданову Клавдию, 17 лет — нашу красавицу и певунью — занесли в дом, а когда начался обстрел, дом сгорел. После пожара мать нашла ее останки и похоронила около дома под сиренью.
На берегу Галиного пруда стоял сарай-пчельник, в который на время зимы ставили ульи, там же была и печка. По рассказу жительницы Матушкино Нины Сергеевны Лариной, в сарае было человек 14-20 жителей. При отступлении немцы дверь сарая с улицы плотно забаррикадировали. Когда находившиеся в «пчельнике» жители увидели, что над ними полыхает пламя, все по команде Ивана Захаровича с трудом взломали дверь и увидели двух смеющихся немецких автоматчиков с зажжёнными факелами. Немцы с такой же лёгкостью подожгли 11 домов и школу на Слободке вместе со своими ранеными (в школе у них был лазарет).
При отступлении фашисты загораживали себя живым щитом из жителей деревни, для этого сзади себя вели не только взрослых, но и детей. Тогда же при отступлении немцы забрали 16-17-летних ребят. Их довели до деревни Дурыкино, но при первом же разрыве снаряда рядом с группой конвоиры разбежались, а молодежь вернулась в деревню. Обо всём этом они и рассказали.
Из воспоминаний Бориса Васильевича Ларина, жителя деревни Матушкино (1932-2014, в ноябре 1941-го ему было 8 лет):
— Дважды пришлось автору этих воспоминаний слышать приказ: «Русс вылезай!». Во второй раз это было часа в 4 утра 8 декабря. Все, находившиеся в окопе подумали, что их расстреляют немцы. Но у окопа раздался мальчишеский смех со словами: «Немцев в деревне уже нет! Выходите из окопа!».
Радость была неописуема! Все смеялись и плакали. Не верилось, что после таких 9 дней и ночей остались живы.
В декабре 1941 года был „разбит миф о непобедимости немецкой армии. С наступлением лета Германия добьется новых побед, однако это не восстановит мифа об ее непобедимости.
Солдат 32-го пехотного полка Адольф Фортгеймер, предположительно один из оккупантов деревни Матушкино отправил такое письмо: „Дорогая жена! Здесь ад. Русские не хотят уходить из Москвы. Они начали наступать. Каждый час приносит страшные для нас вести. Холодно так, что стынет душа. Вечером нельзя выйти на улицу — убьют. Умоляю тебя — перестань писать мне о шелке и резиновых ботинках, которые я должен был привезти тебе из Москвы. Пойми — я погибаю, я умру, я это чувствую“».
Неизвестный солдат.
Милиционер посёлка Алабушево рассказал, что во время боёв в начале декабря 1941 года недалеко от Алабушево (западнее Крюково, рядом с ним) на опушке леса группа наших воинов наткнулась на немецкую засаду. В результате внезапного нападения немцев все наши воины в количестве 11 человек погибли. Затем началось контрнаступление наших войск, войска ушли вперёд на запад, а погибшие воины были занесены снегом и так пролежали до весны 1942 года. Когда снег растаял, жители Алабушево захоронили погибших в братскую могилу».
В этом захоронении подростком участвовал и сам рассказчик — участковый. От имени жителей Алабушево он попросил, чтобы погибших из этой братской могилы перезахоронили в другое место, так как на месте могилы должны были построить автобазу Научного Центра. И решение о перезахоронении было принято.
В один из дней могилу вскрыли — там действительно оказались останки 11 погибших воинов, в том числе один младший командир и одна женщина. На погибших хорошо сохранились солдатские шинели, два полушубка, шапки-ушанки, знаки различия Красной Армии, звёздочки, газеты в карманах. Документов и солдатских жетонов обнаружено не было.
Останки погибших положили в 11 гробов, и в школе 842 прошла траурная церемония прощания, её посетили тысячи людей, чтобы отдать последний долг безымянным героям. Затем останки погибших со всеми воинскими почестями были захоронены в братской могиле на 40-м километре Ленинградского шоссе (мемориал Штыки рядом с деревней Матушки). Позже в школе основали музей боевой славы, отразивший это событие.
В канун 25-летней годовщины разгрома гитлеровских войск под Москвой в ноябре 1966 года ЦК КПСС и Совет Министров СССР приняли решение о сооружении в Москве памятника «Могила Неизвестного солдата» с Вечным огнём Славы. Место для памятника выбрали в Александровском саду у Кремлёвской стены, близ угловой Арсенальной башни.
Встал вопрос, из какой братской могилы Подмосковья взять останки погибшего воина и тогда вспомнили о нашем недавнем перезахоронении. Прах Неизвестного солдата решили взять именно из числа недавно перезахороненных в Зеленограде. 2 декабря 1966 года для проведения эксгумации из Москвы на 40-й километр Ленинградского шоссе прибыла правительственная комиссия, представители Моссовета и группа солдат и офицеров Таманской дивизии. «Солдаты-таманцы расчистили снег вокруг могилы и приступили к вскрытию захоронения. Останки одного из покоящихся в братской могиле воинов поместили в гроб, увитый оранжево-черной лентой — символом солдатского ордена Славы. На крышке гроба в головах — каска образца 41-го года. На постаменте установили гроб с останками Неизвестного солдата. утром 3 декабря траурная процессия на машинах двинулась по Ленинградскому шоссе к Москве. «Последний путь Неизвестного солдата проходил по земле, где не ступала вражеская нога. По пути её провожали жители Подмосковья, выстроившиеся вдоль шоссе. Среди многотысячной толпы, сопровождающей Неизвестного солдата, стояла и я — студентка Московского государственного историко-архивного института, стояла и с трудом сдерживала ком в горле, который вот-вот мог перерасти в поток слёз, — рассказывает Татьяна Визбул.
Гроб с останками Неизвестного солдата доставили в Александровский сад, к Кремлевской стене и под залп артиллерийского салюта опустили в могилу. Рядом с могилой была установлена белая мраморная доска с временной надписью: «Здесь будет сооружен памятник-могила Неизвестного солдата и зажжён вечный огонь Славы». Сам памятник открыли 8 мая 1967 года.
Заключение.
История о 28 панфиловцев всё же выдумана, скорее это собирательный образ на подобии знаменитой песни "У деревни Крюково". Панфиловцы героически сражались, но характер их подвига был несколько другой. Фильмы снимают почему-то по выдуманным историям, выдают их за правду хотя то, что происходило на самом деле возможно интересней и драматичней их выдумок.