Лёнечке было уже почти 4 года, а он не умел одеваться, потому что мама и бабушка не давали ему такой возможности. Я решила научить ребёнка.
Лёнечке тогда очень нравилось стихотворение Маршака про пожарного Кузьму, и он часто воображал себя этим отважным героем. Я сказала: « А давай-ка, мы сходим в пожарный музей и заодно посмотрим настоящую пожарную каланчу восемнадцатого века».
Каланча с восемнадцатого века так и стояла на боевом посту, а с музеем не повезло, был закрыт, но зато взамен нам предложили осмотреть гараж, где находятся пожарные машины, и там же мы не только увидели, но даже потрогали - и огромные рукавицы(!) и пояс(!) и топор(!) которым Кузьма балки крушил, - и всё это было таким тяжёлым, что мы вдвоём с Лёнечкой не смогли даже приподнять(!) что-нибудь одно из этого.
Вернувшись домой, мы включили фантазию, отыскали всю амуницию, необходимую для тушения пожара, а именно: резиновые сапоги, бабушкины варежки, пояс, за который можно заткнуть молоток вместо топорика, «несгораемые» штаны, «несгораемую» рубаху, детскую строительную каску на голову, – и придумали очень увлекательную игру. Как только раздавалась пожарная сирена, тут же взлетал вертолёт, на котором я осматривала площадь возгорания, присваивая пожару какой-нибудь номер-«БИС», а Лёнечка-Кузьма в это время за 8 условных секунд должен был надеть на себя всё, что мы приготовили. Без навыков Лёнечке было нелегко справится с задачей, и секунды растягивались до получаса, но он очень старался, и в конце концов достигал успеха. Затем Кузьма бежал к детскому спортивному уголку, декламируя стихи, карабкался по лестнице, «крушил балки» и «заливал пламя из брандспойта». Но когда усталый герой возвращался с победой в родную пожарную часть, начинал разоблачаться, и уже снимал с себя последнюю пропахшую пожаром вещицу... как нарочно!.. вспыхивал новый пожар: язык пламени красным шарфом взмётывался вверх, раздавалась тревожная сирена - всё начиналось сначала.
Возвратившиеся домой бабуленька и мамуленька застали Лёнечку взмокшим с головы до пят, но глазки его сияли, а щёчки румянились. Мы хотели-было похвастаться нашими достижениями, но лишь просигналила сирена, взрослые не выдержали, кинулись на помощь Кузьме, – игра не получилась.
Однако, когда на следующий день я предложила Лёнечке одеться самостоятельно, он наотрез отказался: «Пусть мамочка меня оденет!». Я решила стоять на своём.
- Хорошо, - сказала я, - пусть мамочка оденет! Но ты ведь хочешь стать пожарным, когда вырастешь? А на пожар тебя тоже мамочка будет одевать? Или ты думаешь, что пожарных на пожар мамочки одевают? Если так, то пойдём и спросим у них, пусть они тебе скажут сами!
Лёнечке моя идея очень понравилась. Мы пошли в ближайшую пожарную часть, и сразу увидели пожарного.
- Вот, - кивнула я головой на малыша, - мы специально пришли узнать, сами ли Вы на пожар одеваетесь, или мама Вас одевает?
Пожарный с высоты богатырского роста внимательно посмотрел на Лёнечку, с любопытством задравшего голову в ожидании ответа, выдержал долгую паузу... и наконец, признался:
- Мама
Я всплеснула руками!