...Полицейский вертолет, не выключая двигателей, приземлился совспм рядом с машиной Меседы Заидовны Абдулахировой - через опущенное боковое стекло ее обдало волной горячего ветра с запахом керосиновой гари и пыли, оглушило звеняще-воющим грохотом двигателей и лопастей.
Но сама Меседа Заидовна, казалось, не замечала шума, воздушных вихрей и облака пыли и посеревших прошлогодних сухих листьев, которое поднял вертолет с, казалось бы, чистого асфальта.
Она спокойно вышла из машины, мельком скользнула взглядом по фигуре чернокожей девушки, на которой ветер от вертолета нещадно трепал одежду - и пошла в сторону вертолета.
В это время в борту винтокрылой машины уже открылась дверца и на землю спрыгнул, разминая затекшее от долгого сидения в тесном кресле, майор Игорь Петрович Широкин.
Ему пришлось, сейчас же, открыть рот и зажмуриться, чтобы пыль не попадала ва глаза. Хотелось, конечно, скомандовать летчику заглушить двигатели, но он не был уверен, что вертолет потом удастся быстро запустить вновь - машина была уже далеко не новой...
Он несколько десятков секунд еще стоял у борта "Ми-2", постепенно адаптируясь к его грохоту и реву и ощущая, как в рот попадает поднятая вертолетом пыль.
Меседа Абдулахирова, в это время, уже находилась совсем рядом, но не была замечена им - для этого ему следовало переместиться к левому борту вертолета, где сенйчас, придерживаясь рукой за конструкцию стойки шасси "Ми-2", стояла Меседа.
Но он стоял под правым бортом, не видя оттуда ни меседы, ни ее машины и лишь готовясь сделать первый шаг, чертыхаясь в уме в адрес вращающегося вертолетного винта, вздымавшего вокруг геликоптера пыль и мусор. А Меседа уже готовилась нанести ему неотвратимый и незаметный постороннему взгляду психический удар, подчсинив себе волю полицейского...
Она подошла к округлой оконечности фюэеляжа вертолета, пригнулась, чтобы не коснуться головой хвостовой балки "Ми-2" и зорко следила теперь за майором.
Она увидела, как он двинулся вперед, обходя вертолет спереди. Это устаривало ее - и она улыбнулась, предвкушая легкость, с которой достингнет своей цели...
Вскоре летчик - пилот "Ми-2", который, в свою очередь, наблюдал за передвижениями совего спутника через окно, а потом - в зеркало заднего вида - увидел, как откуда-то из-под задней части вертолета показалась женщина. внешне напоминавшая татарку или турчанку и жестом поманила майора к себе.
Майор сделал шаг в ее сторону...
В этот момент пилот,нащупываая на боку у себя кобуру с табельным пистолетом Макарова, приготовился отркыть дверь и шагнуть за майором - ведь он отлично представлял, кем может быть эта женщина с рукой и лбом. измазанными чем-то похожим на кровь...
Времени для этого у него уже не было.
За секунду до того, как он взялся рукой за ручкеу открывания двери, Меседа уже, пристально глядя в глаза полицейского майора, плавно подняла и машущим движением опустила ладонь у лица майора, произнесла ласково-наставительным тоном: "Не волнуйся... На самом деле, ты не на земле... Ты задремал в вертолете... Полет продолжается... Твой полет в царство глубокеого безмятежного сна... Спи... Спи... Спи... ".
На ее глазах майор широко зевнул, прикрывая рот ладонью, веки его расслабленно опустились, вторя движению рук, которые тоже опустились, вытянувшись вдоль тела...
Удовлетворенная увиденным, она продолжила: "Ты видишь во сне меня и я тебе нравлюсь... Ты готов, ради моей благосклонности, покорно исполнить любую мою волю... Теперь... Ты видишь, что нахлдишься на земле... Тебе нужно вернуться в вертолет... Иди к вертолету... Дверь справа...".
И майор, пересиливая сон, пробормотал: "Да, Меседа Заидовна..." - и, развернувшись вокруг своей оси, медленно пошел вдоль борта вертолета вперед...
Летчик видел, что Меседа пошла за ним и подумал о том, что сможет сейчас нейтрализовать ее...
Но она, словно, предугадала его мысль - быстро пеершла левее, взяла полицейского под руку, прикрываясь им и от взгляда пилота и от его возможных действий...
Минута - и майор уже был возле своей двери, которая оставалась открытой, сдвинутой назад по направляющим на фюзеляже. Он уже готовился влезтьв кабину, протянул уже руку к небольшому поручню, находившемся чуть-выше его плеча...
Но в этов ремя нвоое повеление Меседы Заидовны остановило его.
Он услышал: "Стой. Дверь закрыта. Подожди, я сама открою ее и подам тебе руку.".
В следующую секунду она уже оказалась в кабине вертолета - и тут же крепко ухватила пилота за левую руку, уколола ногтям в запятсье, заставви разжать левую ладонь и начала быстро укалывать раскрывшуюся ладонь острыми кончиками ногтей в мякоть ладони. В какой-то миг, перед глазами летчика все, словно, оплавилось, "потекло", а самим им, словно, овладела необъяснимая апатия...
В этот же момент майор Широкин услышал ее новое распоряжение, которого теперь ослушаться не мог: "Двери открыты... Двери в царство необоримого и безмятежного сна... Ты готов войти в них... Я посчиатю до трех - и двери закроются следом за тобой, а сам ты погрузишься в глубокий сон... Раз... Два... Три... Теперь - с-с-спи-и-и... С-с-с-с-пи-и-и-и...".
И майор Игорь Иванович Широкин замер у самой двери вертолета, глубоко вздохнул и захрапел. А Меседа Заидовна Абдулахирова, пристально глядя, теперь уже, в глаза пилоту, скомандовала: "Взлетай... И засыпа-а-ай...".
И винтокрылая машина взмыла в воздух, на мгновение покачнулась, будто, готовая потерять устойчивость, в тот момент, когда пилот, мгновенно размякший, словно, восковая кукла вблизи огня, расслабленно опустился глубже в свое кресло - и, быстро набирая скорость и высоту, направилась в сторону проходящей северн6ее междугородной магистрали...
Меседа, внимательно следившая за тем, чтобы загипнотизированный пилот не "отключился" совсем, взглянула нап часы на приборной панели "Ми-2" - и убедилась в том, что все действо заняло не больше двух минут - хотя ей самой казалось, что прошло значительно больше времени.
Вертолет, уже набравший необходимую высоту, теперь, по кратчайшему маршруту, двигался в сторону города Стальное...
...Полицейская "Лада-2107" появилась на стоянке, где теперь сотавались чернильного цвета "Ниссан-Кашкай" и чернокожая девушка. в тот самый момент, когда вертолет разворачивался над стоянкой, подставляя изумленным глазам полицейских свой запыленный желто-синий "подгузок".
Четверо полицейских в салоне "Лады" не знали - улетал ли вертолет, унося с собой задержанную Меседу абдулахирову или случилось гораздо менее приятное - но они уже увидели и спящего стоя майора и девушку, енвозмутимо копающуюся под поднятым капотом "партекника". А вместе с увиденным пришло понимание случившегося - они поняли, что им не хватило лишь нескольких десятков секунд и что враждебно настроенная жегщина-экстарсенс применила тут свой дар. Оставалось выйти из машины и попытаться войти в контакт с теми, кого они увидели здесь.
Трое полицейских сейчас вышли из машины - один из них остался около "Лады", а двое других направились к девушке, все еще выполнявшей какие-то действия под капотом "Ниссана".
Они подошли к девушке и один из них попытался окликнуть ее. Ассини, не воспринимавшая сейчас никакие внешние раздражители, не отреагировала на оклик никак. И тогда один из полицейских тронул ее за плечо - раз, потом другой раз, уже сильнее...
На этот раз Ассини Кэй, видимо, не могла не ощутить внимания к своей персоне.
Она распрямилась, обернулась, ее глаза с расширенными зрачками встретились взглядом с глазами полицейского... И вдруг, глубоко вздохнув. девушка закрыла глаза и всем весом своего расслабленного тела рухнула на руки полицейскому...
Какое-то время он изумленно держал ее на руках, не понимая, что ему делать теперь с этой представительницей прекрасного пола. Затем он начал анализировать то, что произошло.
Он чувствовал биение ее сердца - спокойное,даже замедленное; ее дыхание было глубоким и размеренным... Сомнений быть не могло - девушка спала.
Полицейскому было неловко держать на руках эту безмятежно спящую красивую юную девушку - и, очевидно, эта неловкость, граничащая с растерянностью, отразилась на его лице и заставила подойти ближе к нему другого полицейского.
Тот, подойдя, сказал: "Давай,я возьму ее на руки. я осмтанусь здесь с ней и выззову медиков. Девугка, явно, загипнотизирована, в ее ознании поставили триггер на невозможность вступить в контакт с кем-либо... Поверь мне... Этот сон - гораздо крепче естественного... я останусь с ней здесь, а вы направляйтесь в ту же сторону, куда улетел вертолет. Я знаю, сколько керосина на него выделяют и думаю, вы его скоро увидите...".
Державший на руках спящую Ассини полицейский - лейтенант Ершов - с внутренним облегчением передал девушку на руки коллеге. а тот, принимая ее в свои руки, добавил к сказанному: "Думаю, меседа специально устроила для нас это представление. Мы потеряли время, а именно это ей и надо... Кстати, майор Широкин тоже спит - еще одна забота для медиков... Ну да ладно, думаю, к делу привлекут профессора Светлицына, ты его знаешь... Он тоже обладает гипнотическим даром. Справится. А Меседа, видимо, на этот раз "сядет". Ведь эта девушка - иностранная студентка, их нескольких к нам прислали по программе обмена. И вот это может вылиться в международный скандал...". Затем он прервался, окинул взглядом фигуру и лицо девушки и закончил свою речь: "Ладно, действуйте, и так отвлеклись. Езжайте.".
И, вскоре, уже снова звеняще зарычал мотор "семерки", машина сорвалась с мпста, резко развернулась, чтобы выехать с этой стоянки..
А полицейский, оставшийся, теперь, один, осторожно присел, уложив спящую девушку себе на колени и доставая из кармана свой мобильный телефон, сказал, обращаясь к ассини: "Потерпи... Разбудим тебя, принцесса... Жаль, что мы не в сказке - принцу проще было...".
Он позвонил на станцию "скорой помощи" - и. когда он описал им ситуацию, дежурный врач "скорой" пообещал, действительно, подключить к делу профессора Светлицына.
Теперь оставалось слушать, как тихо и глубоко дышит "зачарованная" красавица и ждать...
А в это время Делфа уже миновала дорожную развязку в нескольких километрах от Стального - теперь - не поднимаясь на изогнутые мосты, "проткнув" развязку по проходившей ниже мостов, прямой, как стрела, дороге.
Сплетение мостов и насыпей, нависавшее над этой дорогой, как некий химерический спрут, осталось позади, постепенно уменьшаясь в экране заднего обзора Делфы.
Невдалеке, впереди и слева, уже виднелась вьездная стелла с надписью "Стальное", а еще дальше, на дороге, виднелась идущая навстречу белая "Скания" с прицепом - и уже было ясно, что она ижет во главе каравана из трех или четырех грузовиков...
Они и этот караван быстро сближались и не было в этом ничего, что могло бы обеспокоить Андрея и Романа...
И вдруг, когда следующие по разным, параллельно-встречным полосам, машины разделяло всего около восьмидесяти метров, произошло то, что заставило Андрея резко взять управление на себя, резко вжать педаль тормоза и бросить Делфу в правый поворот под острым углом.
Это произошло в тот момент, когда низко над дорогой, оглашая ее звенящим и свистящим гулом, повис вертолет.
Желто-синий "Ми-2" завис над встречными полосами, сразу вззвихрив пыль и мелкий гравий, повернулся бортом в сторону приближавшихся "фур" и начал медленно, со снижением, скользить в их сторону.
Делфа уже пронеслась мимо первых двух "фур" каравана и теперь, когда ей уже не угрожала возможность столкновения с грузовиком, восстановила контроль над управлением. Андрей, почувствовав, как в его руках, знакомо и упруго, шевельнулся руль, расслабил кисти рук на руле и позволил Делфе взять управление на себя.
Теперь, когда можно было и самому восстановить спокойствие, он и Роман увидели в экране заднего обзора то, что произошло позади них.
Там, в это время, уходя от возможного столкновения с вертолетом, водитель головной машины каравана резко выкрутил руль влево. Шедшая на большой скорости "Скания", не сразу слушаясь руя, вылетела на встречную полосу под небольшим углом, но увлекаемый инерцией собственной массы груженый прицеп, стремившийся "следовать своим курсом", развернул машину посчти поперек полосы - прежде, чем мощность мотора машины возобладала над инерцией груженой "фуры". Последовало резкое, размашистое движение прицепа вправо, затем - снова влево, сопровождавшееся раскачкой машины и едва не закончившееся падением всего автопоезда на правый борт... Затем прицеп, наконец, последовал в том же направлении, что и "головка"; водитель, видимо, опасаясь, что потеряет управление окончательно, затормозил...
В это же время вторая "Скания", двигавшаяся вперед уже на торможении, по инерции, врезалась в борт прицепа почти посредине его, проламывая легкие дюралево-деревянные борта и облепляя свою кабину сорванным с "фуры" брезентом; на землю посыпались какие-то желтые картонные коробки, перепоясанные металлическими лентами...
Все происходящее заняло секунды. Андрей заметил, как Делфа уходит еще правее, в крайний правый ряд, уклоняясь от зашедшей на встречную полосу третьей "фуры" и готовясь пропустить четвертую - эти избежали опасной ситуации, благодаря реакции водителей и тому, что между ними и первыми двумя бы промежуток в десяток метров.
Ситуация, относительно безопансо, "разрядилась"...
Глядя сейчас в экран заднего обзора, Андрей не сразу снова увидел вертолет.
"Ми-2" медленно набирал теперь высоту, уодя по квасательной от дороги и начиная ускоряться. У Андрея, который видел все действо, возникло ощущение, что винтокрылая машина повреждена, что первая "Скания", все же, зацепила его верхней частью кабины...
Андрей был прав - сидя на правом сиденьи Меседа Заидовна Абдулахирова, контролировавшая все действия загипнотизированного ею летчика, превращенного ею в "автопилот", заметила, как трудно ему стало управлятьвертолетом; но она не испытывала никакого сострадания к нему, а до Стального оставалось совсем немного.
Ей хотелось отвести вертолет в сторону от дороги, где, внутри этой странной, черной, не отражавшей свет, машины она почувтвовала присутствие тех, против кого были направлены мысли ее и ее "патрона" Акулова, увести "Ми-2" за тот холм с лессоплосой, видневшийся неподалеку. И она приказала летчику набирать высоту...
...Вертолет теперь лез вверх неохотно, вибрация, ставшая гораздо сильнее обычной, сотрясала фюзеляж, грозя разрушить тело хрупкой алюминиевой "стрекозы". Меседа знала, что было причиной наступивших фатальных измененний и кляла в уме все виденное на дорге, так как и она почувтсвовала толчок и услышала треск и звон лопастей. рубящих пластик, увидела летящие в стороны ошметки чего-то белого, когда вертолет оказался слишком близко к головной "Скании"...
Андрей тоже увидел, что вертолет устремился к длинному пологому холму, покоторому проходила "молодая" лесополоса и, вскоре, пройдя над лесополосой, исчез за ней. Переваливая через лесополосу, вертолет несколько изменил курс - и Андрей теперь просчитывал в уме, куда направится винтокрылая машина.
Было ясно, что в вертолете находился враг. И каждый ход врага надо было предугадать и парировать.
А на стоянку возле торгового центра, где полицейский со спящей Ассини на руках и спящий стоя майор Широкин ожидали приезда медиков, в это время заехал "Форд-Транзит" "скорой помощи" - высокий, ядовито-желтый микроавтобус с яркими крансыми полосами, весь сверкающий душераздирающе-яркими синими сполохами мигалок и "мяукающий" сиреной.
Микроавтобус остановился поодаль от полицейского и то, как он встал, ему не понравилось - "Форд" встал справа от него, вне поля его зрения, что вызывало неприятное ощущение, скорее, на уровне инстинктов. Сирена выключилась - звук плавно затух на последнем "мяа-а-а-ауууу" - и полицейский услышал звук быстрых шагов нескольких человек, хлопки открываемых дверей машины и зхвук выкатываемых носилок...
Затем к полицейскому подошла медсестра - он, сначала, увидел ее точеные. оголенные гораздо более, чем это требовалось, крепкие ножки в ажурных черных польских чулках, затем, подняв глаза - всю ее - рослую белокурую девченку в белом халате и ручкой и болшой записной книжкой в руках.
Она приготовилась что-то записывать и, заинтересованно глядя на него, спросила: "Скажите, а какое ваше звание и как вас зовут? Я должна же это записать, чтобы оформить документ...".
Он ответил: "Оперуполномоченный младший лейтенант Голубев. Владислав Иванович Голубев.".
Она начала записывать сказанное им в записную книжку. В это время еще один медик подкатил к ним носилки на колесном лафете, поднял с колен полицейского спящую девушку и осторожно положил на носилки.
Пока он выполнял свои действия, конструкция носилок издавала какие-то щелчки, звон - и полицейский подумал, что их, наверное, слишком много, что медик производит столько шума нарочно...
И, ка ктольбко он это подумал, медсестра, взор которой все это время был опущен к бумаге,ь на которой она писала, поднядла опущенную голову и ее глаза взглянули прямо нанего...
У нее были очень красивые, ясные, с тонкой лирической поволокой, серые глаза - и младший лейтенант Голубев, на секунду, залюбовался ими...
И за эту секунду произошли два действия - медик-санитар повез к машине "скорой" свои носилки, колеса которых издавали лязг и скрип на не очень качественном асфальтовом покрытии стоянки, а к носу младшего лейтенента Голубева чья-то рука, заядя справа-сзади, аккуратно поднесла сложенный вчетверо кусок бинта, щедро смоченный этиловым эфиром.
Красотка-медсестра послала ему воздушный поцелуй - и его сознание, кувыркаясь, полетело в дурно и резко пахнущую темную пропасть...
Предыдущую часть произведения читайте здесь:
http://www.proza.ru/2016/11/16/1216