Жил когда-то в древнем Китае один мудрый правитель. Он не платил зарплату государственным чиновникам, полагая, что те и так процветают на взятках. Он не пил, так как не хотел быть рабом этого одурманивающего средства. Он очень редко болел, полагая, что слишком стар, чтобы болеть. Но секрет его здоровья был в том, что он платил зарплату своим лекарям не за те дни, когда был болен, а за те дни, когда был здоров. Это стимулировало людей в белых халатах к поддержанию его здоровья. Говорят, что этот правитель прожил очень долго, более ста лет. А умер он от нечаянного падения на голову, поскользнувшись на бамбуковой кожуре.
Однажды, находясь в одной из городских клиник, какой-то врач случайно поймал меня в коридоре и пригласил в свой кабинет поболтать на пару минут. Он угостил меня чашкой кофе и батончиком вкусного шоколада. Затем рассказал мне весёленький анекдот о пациенте, который как-то пришёл после шести вечера к окулисту с вилкой в глазу. Врач очень торопился и поэтому сказал, что его рабочее время закончилось, и он не сможет принять его. Но пациент настаивал на немедленном осмотре. Тогда окулист не выдержал и вытащил вилку из его глаза, а затем воткнул ему в голову, посоветовав ему при этом обратиться в соседний кабинет к хирургу, который работал до семи часов вечера. Я долго смеялся над этим анекдотом, но потом врач, прервав мой смех внезапно, грустно сказал, что у меня опухоль мозга. В лучшем случае мне осталось прожить полгода.
Прекрасно помню свои чувства в этот момент. Мне казалось, что я словно провалился под лёд в один из морозных дней. Моё тело оцепенело, но инстинктивно продолжали работать мозги, быстро прокручивая как в старом кино все запоминающиеся фрагменты моей личной жизни. Рождение, школа, большая любовь, дети и психиатрическая больница. Затем моё сознание помутнело, я отключился, словно потухший свет в яркой комнате и упал на холодный медицинский пол. Теперь я оказался в мрачном подземелье с окружающей вокруг меня темнотой. Спустя мгновенье, показался яркий луч света где-то в конце туннеля. Я присмотрелся в него внимательней, чтобы убедиться в том, что это были не яркие огни какого-нибудь приближающегося поезда в подземном метрополитене.
Хотя мне было за шестьдесят, и давали о себе знать атрибуты возраста в виде появившихся морщин и седых крапинок в моих тёмных волосах, но всё равно было очень трудно принять это. Я, как и все люди, которые сталкиваются с такой проблемой, начал жадно просматривать интернет и вычитывать любые статьи с советами по гарантированному выздоровлению от этой болезни, используя чудодейственные лекарства. Спустя пару месяцев я стал мастером спорта по интересующей мне тематике и, если бы не мой новый приятель по имени «опухоль мозга», то смог бы наверно защитить докторскую диссертацию и получить учёную степень. Люди говорят, что с возрастом приходит ум, но иногда с возрастом приходит только возраст. Купив у одного из аферистов таблетку панацею от всех бед за три тысячи долларов, я тут же жадно затолкал её внутрь. Я долго ждал эффекта, но он так и не пришёл, ни вчера, ни сегодня, ни завтра. Только потом я понял, что таблетка оказалась простой пустышкой, в состав которой входил копеечный аспирин. Врачи называют это эффектом плацебо, когда больной выпивая лекарство, психологически готовит свой организм к выздоровлению. Это срабатывают в одном случае на миллион. Что поделаешь, таков жестокий мир, люди счастливо наживаются на несчастьях других.
Оставалось только одно – ничего. Пришлось смириться с тем, что скоро покину этот бренный мир, перешагнув эту тонкую границу между живым и неживым. Но что мы знаем о смерти? Поэты и священники говорят, что мы попадём на небеса и встретимся с нашим небесным творцом, но надеюсь не с чиновником из какой-нибудь небесной мэрии. Каждый день на свет появляется двести тысяч невинных душ и примерно столько же покидают нашу грешную Землю. А это сродни с крупным городом. Казалось бы, что эти цифры должны были как-то успокоить меня, но нет же. Один учёные заявил, что на небесах, куда мы по сценарию должны попасть, дуют ветра со скоростью звука, а температура доходит до минуса ста градусов. В таких погодных условиях даже ангел или замёрзнет или его сметёт ураганный ветер. И как мы можем попасть на небо, если наше тело будет лежать под землёй на глубине двух метров?
С каждым днём мой оптимизм всё угасал и угасал, требуя неординарного решения. Я уже перестал верить, что завтра будет лучше, чем сегодня. А начинал трезво, как пессимисты понимать, что сегодня был мой лучший день из всех оставшихся. Далее я пришёл ещё к одному выводу: все учат, как жить, но никто не живёт так, как учит. Но единственная надежда всё - таки оставалась. А прочитал я её в маленькой статейке из пожелтевшего журнала, в которой рассказывался опыт одного странного учёного, который измерял вес больных туберкулезом до смерти и после. Выяснилось, что в момент смерти человек теряет 21 грамм веса, вероятно, это вес нашей души. Луна по объему меньше Земли в четыре раза, хотя по весу меньше в сто раз. Видимо и человек способен после своей смерти уместиться в те самые 21 грамм и улететь куда-то в небо, чтобы найти свой вечный покой.
Я проживал в довольно обсуждаемом в нашем обществе месте. В нём поселились военные, врачи, артисты и другие яркие представители не золотого поколения выдающихся людей. В палате номер два расположился Наполеон, рядом с ней Фараон, я же размещался в девятой одиночной палате на втором этаже. Это была обычная психиатрическая клиника где-то на конце заброшенной улицы города, недалеко от местного кладбища. Люди попадают сюда по разному поводу. Одному из них когда-то рукоплескал весь мир за прекрасное исполнение роли Фараона на сцене одного из больших театров. В ответ он дарил своим поклонникам прекрасную улыбку и зажигательный смех. Со временем люди начали замечать, что он смеётся слишком часто и по любому поводу. Но наше общество жестоко. Люди с душевной раной становятся объектом насмешек, а место где они живут, становится чем-то стыдливым ориентиром для местных жителей города. На самом деле болезнь души – это такая же болезнь органа, которую испытывает любой смертный. Человек с душевной раной не виноват, что он стал жертвой этой болезни. Именно непристойное отношение к таким людям показывает нравственность и болезнь самого общества.
Итак, чтобы внести хоть какой-то сюрприз в невесёлую жизнь заведения, я решил устроить небольшой праздник по поводу шестимесячного мирного сосуществования с моим приятелем по имени «Опухоль мозга» и с ошибкой прогноза врача по поводу моей кончины. Хотя на самом деле он был прав, головные боли становились всё сильнее и сильнее, иногда переходя в приступы. Было ощущение, будто грузовик проехался по моей голове или кто-то забросил туда динамит. Не скрою, что по ночам меня часто посещали чёрные мысли. Ну да ладно о моих болячках, лучше вернёмся к моему сюрпризу. В палате я накрыл поляну на своём затхлом столу и пригласил на неё всех своих знакомых, включая Наполеона, Фараона, а также местных медсестёр клиники и своего лечащего врача миссис Кларк. Кстати, к ней я испытывал неровные чувства с момента появления моей персоны в этом заведении. А это долгих и наполненных томительным ожиданием семнадцать лет. В свои шестьдесят она выглядела очень эффектно и подчёркнуто красиво. Стареть тоже надо уметь красиво. Светлые волосы, всегда спрятанные за белый капюшон врача, чудно сохранившееся лицо и очень грустные глаза. За эти семнадцать лет она так и ни разу не улыбнулась.
Ещё с молодости у меня осталась привычка устраивать людям сюрпризы. Поэтому на этот вечер мне удалось пронести шампанское, которое вызвало довольно неоднозначную реакцию людей в белых халатах. Но они решили закрыть на это глаза, вероятно понимая, что возможно это будет мой последний праздник на этом балу жизни. Я разлил всем тост и предложил поднять его за нашу прекрасную половину человечества. Наполеон тут же встал с места, соблюдая военный этикет, который гласит, что офицеры за женщин пьют стоя. Ведь когда-то он был довольно перспективным офицером до того самого злополучного ранения в голову в битве под Багдадом. Затем были песни, от которых бы разбежался весь зал и зажигательные танцы вечного ревматизма. Веселились все, кроме доктора Кларк. Она была словно отрешена от всего происходящего, глубоко погрузившись в свои мысли. Это было похоже на неинтересную лекцию в университете, где студенты спали с открытыми глазами. Чуть позже как всегда на самом интересном месте прозвучала сирена, которая означала, что всем пора расходиться по своим палатам, а людям в белых халатах возвращаться на свои рабочие места. Праздник был закончен, но только не сюрприз. То ли градус подействовал, то ли не знаю что ещё, но прощаясь с доктором Кларк, я случайно поцеловал её в губы. На мгновенье мне показалось, что её глаза будто проснулись из вечной комы, и она начала спускаться по лестнице с небес в происходящие на Земле события. Но, увы. Это был только обманчивый мираж. Она по-прежнему оставалась холодна, а её глаза вернулись в то самое состояние безразличия и неопределённости.
- Простите, - на прощанье сказал я, прекрасно понимая, что в наше время легче просить прощения за неуклюжий поступок, чем разрешения, чтобы совершить его. - Это был последний шанс умирающего человека, - успокаивая себя, подумал про себя я.
Когда моя комната опустела, я перекинулся парой фраз с моим соседом по комнате по имени «Одиночество», наполнил свой бокал остатками шампанского и насыпал туда порошок. Мой сосед, казалось, был взволнован и я знал почему. Выдохнув, я собрался с силами и опустошил свой бокал до дна. Моё отравленное тело покачалось немного, а затем рухнуло на пол. Это и был моим последним сюрпризом.
- Вы знаете, что за смерть пациента на операционном столе, в Древнем Риме врачу отрубали руку? – спросила врач Кларк.
Я ничего не ответил, лишь вертя глазами вокруг. Мне сначала показалось, что я умер и нахожусь где-нибудь на приёме врача небесной канцелярии, который отвечает за вопросы перераспределения мёртвых душ. Но потом, увидев знакомые черты своей комнаты, я, наконец, начал понимать, что видимо меня, спасли те самые ангелы, которые каким-то чудным образом летают в облаках, где дуют ветра со сверхзвуковой скоростью, а температура воздуха как на ночном Марсе или Нептуне.
- Мы думали, что потеряли Вас, - тихо произнесла миссис Кларк. Но в этих словах не было той самой глубины, которая должна была присутствовать между близкими и родственниками, друзьями или знакомыми. Возможно, врач и не должен так глубоко проникать в души пациентов, чтобы переносить их страдания на своём сердце. Правильно говорят, что все болезни от нерв. От каждого психологического удара нарушается биение сердца, которое ведёт к неправильному кровообращению и обмену клеток. А это приводит в лучшем случае к преждевременным заболеваниям слабых участков тела или в худшем случае к сердечным приступам с летальным исходом. Сердце человека похоже на двигатель машины. Нарушается работа поршневой системы, авто тут же кашляет, а потом со временем перестаёт работать. Так и сердце, любой стресс ведёт к нарушениям работы двигателя в груди, что приводит к плачевным результатам. Наверно поэтому, ранимые люди живут гораздо меньше тех людей, которые умеют забивать на некоторые отрицательные моменты их личной жизни. Правильно говорят, что жизнь это хорошее здоровье и плохая память. Чем меньше помнишь обиды, тем дольше живёшь.
- Я никак не могла дозвониться до Вашей жены, - сказала доктор Кларк. – О том, что с Вами произошло, знает только Ваш сын.
Я ничего не ответил, а лишь расстроено убрал свой взгляд куда-то в сторону.
- Что с ней? – спросила доктор.
Но я опять промолчал. Казалось, что она прочитала мои чувства.
- Сочувствую, - сказала она, но потом спросила, - Как она умерла?
Мне хотелось промолчать. Но чувства наполняли моё сердце, я словно только что зажжённая спичка в темноте просыпался от глубокого сна.
- Интересней то, как она жила, - выдохнув из себя, ответил я. Обычно доктор Кларк, спросив у пациентов пару трафаретных вопросов, тут же выходила из комнаты. Но тут, неожиданно для меня, она решила немного задержаться.
- Как Вы познакомились? – с некоторым любопытством, которая присуще только женщинам, спросила меня миссис Кларк.
Я посмотрел в небольшое окно, откуда в палату протыкал своим острым ножом яркий лучик света. Мне не хотелось вдаваться в подробности и уходить глубоко в прошлое…в свои прекрасные воспоминания, которые касались только меня. К тому же все врачи категорически запрещали рассказывать о них, чтобы не травмировать себя и души других обитателей этого заведения. Но не знаю почему, но впервые за последние несколько лет я, всё же, решил рассказать о них.
- Мы познакомились в чудесном ресторане, - неторопливо начал свой рассказ я. Это был дивный ресторанчик в самом центре города, куда любили приходить иногда пары, а иногда одинокие сердца прекрасной половины человечества. Мы предлагали сложные по названию, но очень простые в приготовлении блюда. От форели в заливном соусе до креветок с различными специями. Именно там я в первый раз увидел свою первую любовь. Раньше молодые люди влюблялись друг в друга с первого взгляда. Сейчас же молодёжь влюбляется друг в друга после первого секса. Но, то были дивные времена.
Моя принцесса, словно одинокий тополь в поле, сидела, где-то спрятавшись в укромном углу нашего большого ресторанного зала. Ей было, как и мне двадцать лет. А, какие у неё были пышные красивые светлые волосы? Они как золотистые волны плескались в окружающем воздушном океане. Но в этот день она была темна как тень. Казалось, что её глаза были наполнены какой-то грустью. Она задумчиво глядела в пустоту. Я незаметно подошёл к её столу и начал упорно что-то искать внизу.
- Что ты ищешь? – ожидаемо спросила она у меня.
Я поднял голову и, взглянув на неё, шутливо ответил:
- Мой орден за отвагу куда-то закатился.
Её лицо изменилось, на лице появилась маленькая улыбка. Как, на зло, в этот день я не был столь фотогеничен как сейчас аватарка на профиле моей страницы в социальной сети. Потому что накануне поранил свою голову на кухне ресторана и был перевязан бинтом, за что и получил пару дней отгула в связи с производственной травмой. Но по привычке пришёл на работу и случайно встретил свою принцессу.
- Ты был во Вьетнаме? – теперь пошутила она.
Я улыбнулся, но не растерялся.
- Упал в обморок, увидев твою красоту, - отвечал я. – Теперь мне нужно твоё имя и номер телефона с целью получения страховки.
Она улыбнулась, но потом, поняв глубину моей шутки, громко рассмеялась. Она смеялась так искренне и зажигательно, что мне показалось, что влюбился в этот смех сразу с первого раза.
- Я помолвлена, - неожиданно сказала она.
В этот момент мне показалось, что кто-то надломил мои чувства и теперь они уже не были столь яркими и искренними как до этого. Внутри меня была какая-то неразбериха, война чувств и эмоций, битва за и против.
- Я пошутила! – затем также неожиданно сказала она. Сказать, что я был ошарашен, значит сказать ничего. Я сам был большим любителем сюрпризов и розыгрышей, но тут я начал понимать, что она разыграла меня по полной программе.
- Ты бы видел своё лицо! – смеялась она.
Я ничего не ответил, а только кивал головой, покорно соглашаясь с ней. Затем она неожиданно полезла в свою сумочку и, достав визитку, протянула её мне. На ней я смог прочитать её имя и семизначный номер телефона.
- Джин! – громко произнёс её имя я.
Она, улыбаясь, кивнула головой. Теперь был мой ход. Я взял со стола салфетку, вынул из кармана ручку и, чиркнув на нём своё имя и телефон, тут же передал ей.
- Сэм! – громко прочитала она.
Я тоже, улыбаясь, кивнул ей головой в ответ.
Всю ночь после встречи с ней я пролежал с открытыми глазами. Я не мог найти себе покоя, постоянно прокручивая перед собой плёнку нашей случайной встречи с моей принцессой в ресторане. Особенно мне нравились кадры с её очаровательной улыбкой и зажигательным смехом. Я вновь и вновь прокручивал этот фильм, произнося про себя и тут же обманывая себя, что я это делаю в последний раз. Этот фильм я с удовольствием просмотрел раза сто. Наконец, на следующее утро я решился ей позвонить. Достав её визитку и неуверенно подтянув к себе телефон, я решился и с пятой попытки набрал её номер.
- Алло? – послышался чужой женский голос.
Выдохнув, я произнёс:
- Мне Джин, пожалуйста.
Собеседник на другом конце провода немного удивилась.
- Я и есть Джин зоркое око. Победительница последнего сезона «Битвы экстрасенсов», - уверенно отвечала та.
Какое ещё око? – подумал про себя я. Что это за секта экстрасенсов? Казалось, что я был опять ошарашен. Но вдруг до меня дошло и я, наконец, понял, что это был очередной розыгрыш моей незнакомки из ресторана.
- Тебе нагадать красивую невесту или избавиться от надоедливой тещи? – не унималась вопросами женщина на другом конце провода.
- Извините! – сказал я и повесил трубку. Моё удивление на лице теперь сменилось странной улыбкой.
- Она любительница пошутить, - прошептал про себя я и тут же выдавил очередную улыбку. Вот, что мне понравилось больше всего в ней. Неужели я нашёл родственную мне половину? С этими вопросами я прожил целую неделю в надежде, что когда-нибудь я встречу её вновь. Если она появилась в этом ресторане однажды, значит, черти приведут её сюда вновь. Это всё равно, что закон Мэрфи, который гласит, что соседняя очередь всегда движется быстрей.
И вот спустя восемь дней эта встреча состоялась вновь. В этот раз она появилась в нашем ресторане в сопровождении молодого брюнета по имени Рэд. Богатый чёрный костюм и припаркованный на стоянке дорогой Мустанг говорил о том, что он принадлежит к состоятельному классу людей нашего города. Но это не шло, ни в какое сравнение с её красивыми длинными золотистыми волосами, которые словно волны развивались на её эффектном белом платье.
В этот вечер я был в своём синем симпатичном костюмчике, которые только носят официанты местного ресторана. Нет, я не стеснялся своей формы, я стеснялся её, или, скорее всего его. Кто я в сравнении с этим богатеньким ухажером? Пешка на шахматной доске или простой служащий в крупной компании, хозяином которой является её хахаль. Поэтому я решил понаблюдать за ней на расстоянии, незаметно обслуживая столик, который находился за её спиной.
- Безвкусица! – громко сказал её ухажер о ресторане, чтобы люди, сидящие за соседними столиками, услышали его замечание.
- Что закажем моя дорогая Лиз! – неожиданно сказал он. Но это слово «Лиз» прозвучал как гром среди ясного неба. При нашем знакомстве она представилась совсем другим именем. Не знаю, что и как, но этот момент я пережить не мог.
- Тебя разве не зовут Джин? – удивлённо и нагло спросил я её, подойдя к их столику. Она обернулась и внимательно просканировала моё лицо и висящую на мне форму.
- Теперь ты уже знакомишься с официантами! – с укором и надменно произнёс её парень. Но в этих словах было не только эта высокомерность, но и вероятно некий инстинкт того, что у него появился конкурент в моём лице. Чтобы окончательно показать своё превосходство надо мной, он заставил меня раз десять сбегать на кухню и принести ему требуемый им суп. То он был пересолен, то не был, как положено, согрет, или и наоборот был слишком горяч. Джин или вернее Лиза пыталась вразумить своего парня, но тот как богатый клиент ресторана, продолжал свой театр детского каприза. Это продолжалось до того момента, пока заведующий залом не сказал ему, что его машину кто-то случайно ударил. Ухажёр Лизы резко вскочил со стула и пулей вылетел из ресторана. Затем, подбежав к своей машине, он внимательно осмотрел её вдоль и поперёк. Ни заметив, ни одной царапины на своём авто, он недовольно вернулся в зал.
- Она цела как новая! – с возмущением крикнул он на весь зал. Лиза посмотрела на меня и заметила мою улыбку. Через мгновенье она улыбнулась мне в ответ. Думаю, что в этот момент она поняла, что шутка разбитой машиной это был мой очередной розыгрыш, чтобы хоть как-то охладить пыл его капризного ухажёра.
Прошла ещё неделя. Реально складывая свои шансы против этого богатого парня, я пришёл к выводу, что они практически равны нулю. Женщины хотят от мужчины всё от одного, а мужчины наоборот хотят одно от всех. У него есть богатый дом, дорогая машина и положение в обществе. А я кто? Гайка в большом городе со сложным механизмом, у которого за душой, только оставленная в наследство однокомнатная квартира на верхнем этаже. Даже объявления одиноких женщин пестрят конкретными фразами, типа ищу решительного мужчину, первые и последние этажи не предлагать.
Но вдруг неожиданно в моей квартире зазвенел телефон. Я медленно подошёл к нему и не спеша снял трубку. Звонок это довольно редкий гость в моей холостяцкой берлоге.
- Сэм! – послышался плачущий голос на другом конце города, который перебивался знакомым шумом фонтана в парке. Но из тысяч голосов я всё равно мог узнать его. Это была Лиза.
- Лиза? – удивлённо переспросил её я. Но услышав мой голос, она тут, же бросила трубку телефонного автомата и побежала в парк. Она присела на скамейку и громко зарыдала, прикрывая рот, своими ладонями. В какой-то момент она останавливалась, вытирая слёзы рукавом своего светлого платья, но затем, задумавшись о чём-то, снова продолжала рыдать.
- Что случилось? – незаметно подойдя к ней, спросил я, передавая ей свой платок. Она обернулась и, увидев меня, застыла от удивления. Это продолжалось несколько секунд. Затем она резко поднялась со скамейки и, жадно обнимая, бросилась мне на шею. Она рыдала ещё сильнее.
Я дал возможность ей выплакаться в мой синий рабочий костюм, с которым я не расставался последние два года. Через минут пять она немного успокоилась и, вытерев свои слёзы платком, присела на скамейку.
- Как ты меня нашёл? – спросила она, немного, гундося.
Я повернулся в сторону фонтана. Она посмотрела следом.
- Его звук подсказал мне.
Она до конца вытерла свои слезы, но её глаза ещё по-прежнему оставались красными и мокрыми. Шестым чувством она поняла, что её вид требует апгрейда. Поэтому она быстро пробежала рукой по своим роскошным светлым волосам и ещё раз ровно прошлась платком под своими мокрыми глазами.
- Как я выгляжу? – неожиданно спросила она меня.
- Ужасно! – ответил я и она улыбнулась. Затем она легонько потянула мою руку, чтобы я присел рядом с ней на скамейку, что я и сделал. Я посмотрел направо и увидел лежащий в урне букет красивых пёстрых гладиолусов. Казалось, что она заметила это.
- Это был мой подарок Рэду, - прошептала она. – У него сегодня день рождения.
Я промолчал.
- Я заказала столик в кафе напротив этого фонтана и пригласила туда своих подруг, чтобы познакомить с моим женихом, - продолжала она, параллельно взглянув на меня, чтобы прочитать на моём лице мою реакцию. Но я ничего не показал, хотя в душе была революция. Только сейчас я узнал, что моя принцесса планирует выйти за него замуж. Всё бурлило у меня в груди и поэтому мне хотелось сказать ей, что это неправильно, что тот человек, который тебе нужен, сидит сейчас перед тобой. Но я промолчал.
Придя, к нему домой, я застал его с ней! – сказала она и тут же из её глаз потекли слёзы. Платок был весь мокрый, поэтому я снял свой пиджак и передал его ей, чтобы она смогла вытереть им свои слёзы. Взяв его, она внимательно посмотрела на него.
- Не хочу его пачкать, он так тебе идёт! – сказала она.
Я улыбнулся.
- Но слёзы ведь нужно чем-то вытирать! – прошептал я.
Она впервые улыбнулась.
- 43 мышцы лица работают, когда мы хмуримся и только 17, когда улыбаемся, - сказал я. – Экономь энергию, улыбайся!
Она опять улыбнулась и я вместе с ней. Она вытерла свою слезинку на щеке мокрым платком и протянула мой костюм. Я надел его на себя и заметил небольшую слезинку, которая ещё прилипла на её левой щеке. Я поднёс руку и легонько вытер её. Она даже не отвела своего взгляда от меня, а продолжала внимательно всматриваться в мои глаза. Не скажу, что я был чемпионом по созерцанию на девушек, но всё, же я решил заглянуть в них. Я поймал её нежный взгляд. Теперь впервые я отчётливо мог разглядеть её красивые и голубые как волны глаза. Она была очень красива. Если было бы можно судить за красоту, то она, безусловно, заслуживала высшей меры наказания.
- Мне проводить тебя до дома? – неожиданно выскользнула из меня.
Она словно проснувшись от сна, убрала свой взгляд в сторону, но затем вернула его обратно. Теперь её лицо изображало не расстройство, а скорее задумчивый взгляд человека, который ищет решение проблемы.
- А как быть с подругами, которые ждут меня в том кафе?
Пауза повисла в воздухе.
- Неплохой девичник перед свадьбой, - грустно прошептал я.
Её глаза заблестели, и казалось, что она ожила.
- Спасибо, что выручил, - сказала она и нырнула в свою сумочку. Она быстро нашла своё зеркальце, набор для макияжа и приготовилась нанести косметику на своём лице. На некоторое время я отвернулся, думая о её парне Рэде. Какой же он глупый, - думал про себя я. Оскорбить чувства самой красивой девушки на планете. Та, ради, которой поэты складывают стихи, а художники создают шедевры. Люди говорят, что девушка должна только выглядеть красивой, а больше она ничего и никому не обязана.
- Я готова, - сказала она, и мы вместе направились в сторону кафе. Подойдя к главному входу, мы остановились. Затем, повернувшись, друг к другу, мы застыли, не зная как попрощаться. Кажется, что у нас обоих не было заготовленного сценария, то ли стукнуть губами в щёку, то ли проститься взглядами, прошептав стандартное «Пока».
- Привет! – неожиданно кто-то разбудил тишину. Мы оглянулись и увидели молоденькую брюнетку. Оказалось, что это подруга Лизы.
- Привет! – удивлённо ответила ей Лиза в ответ, прокручивая дальнейший кадр наших действий.
- А это Ред? – удивлённо спросила подруга, оборачиваясь ко мне. Я в состоянии аффекта посмотрел на Лизу, которая судорожно сжимала свои глаза, намекая на то, чтобы я сказал «Да».
- Да, - вылетело из меня.
- У тебя талант выбирать женихов! – сказала подруга и схватила нас обоих за руки, и повела внутрь ресторана. Я удивленно посмотрел на Лизу, а она удивлённо посмотрела на меня. Пока мы перекидывались вопросительными взглядами, её подруга довела под руки нас до их стола. Рядом сидели ещё две блондинки. Они просканировали моё лицо, фигуру, странный синий костюмчик.
- Почему она выбрала Вас? – неожиданно спросила одна из подруг.
Я закатил глаза, обдумывая ответ.
- Наверно потому, что у меня нет судимости, - ответил я.
Девушки посмотрели друг на друга, а затем громко рассмеялись. Лиза припарковалась на свободный стул, я вслед за ней за соседний столик.
- Сразу видно, что Рэд наш парень, - сказала одна из её подруг и опустошила свой бокал.
Как истинный официант я принялся ухаживать за дамами, наполняя их пустые бокалы вином, а пустые тарелки сначала спагетти, а затем дежурным блюдом из свежего барашка. Мы гуляли по полной программе. Вино текло рекой, были песни, а затем последовали зажигательные танцы. Наконец пришло время последнему тосту за любовь, который должен по их сценарию был произнести я. Я долго сомневался прежде сказать его. Мою душу переполняли эмоции, которые мне необходимо было выразить. Иначе этот поезд моей судьбы вместе с Лизой мог уехать или просто не остановиться на моей станции жизни. Поэтому, немного засомневавшись, я всё-таки решился произнести его.
- Есть тысяча способов сказать, что я тебя люблю, - начал тост я, одновременно смотря на Лизу, которая тоже не отрывала от меня своего взгляда. – Это может быть и кофе в постель и приятная улыбка влюблённого, а может быть и просто предложенная тёплая одежда в холодную погоду. У любви есть много лиц, у любви есть много нот, но истинная песня любви бывает только раз в жизни. И я готов отдать ради неё всё, чтобы хоть раз сыграть эту песню любви вместе с моей неотразимой Лизой.
Возникло гробовое молчание. Не знаю почему, но у Лизы потекли слёзы.
- Горько! – кто-то крикнул из подруг. Это слово словно динамит разбудил мои чувства. Я потряс головой, не зная как быть и как выйти из этой затруднительной ситуации. Но затем я опять взглянул на Лизу. Казалось, что её нисколько не потревожило это слово. Она медленно встала, наклонилась ко мне и легонько поцеловала в щёчку.
- Фу! – кричали на всё кафе в один голос подруги.
- Так только тараканы целуются! – дополнил кто-то
Я, смущаясь, как зомби подошёл к ней ещё ближе и, не знаю как, но мы наклонились и слились с ней губами в едином поцелуе. Кажется, в этот момент мы побили мировой рекорд по поцелую, простояв так целых, пять минут.
- И я хочу так! – соревнуясь между собой, кричали её подруги, пытаясь пойти со мной на контакт губами.
- Хватит, - сказала Лиза и, схватив меня за руку, с силой повела меня из этого заведения прочь. Мы поймали такси, которое довезло нас до её дома. Это был симпатичное одноэтажное здание с красивой и ухоженной верандой, окружённой по краям ровно срезанной зелёной травой. По окнам я понял, что дома никого нет. Мы прошлись к парадной двери, Лиза нырнула в сумку и достала оттуда свои ключи. Она вставила их в замок и открыла дверь.
- До свидания! – напоследок перед уходом сказал ей я. Но она только улыбнулась и крепко поцеловала меня в губы.
- Останься, - прошептала она, мои родители уехали на море.
В этот момент в моей душе пробежалась война за и против. Но, в конце концов, победу одержал инстинкт. В эту ночь я потерял в этом доме свою девственность.
Наш дивный вечер продолжился ещё несколько дней. С утра мы обычно гуляли в парке, после посещали музей или картинную галерею, ну а по вечерам мы ходили в какой-нибудь клуб, где счастливо проводили своё время в компании современной музыки и танцев. Она приглашала меня на танцы раз сто, и ещё столько же приглашал я её.
Однажды утром, проснувшись в новой мне постели, я с удивлением обнаружил рядом с собой чашку приготовленного ею кофе.
- Я люблю тебя! – прошептала Лиза.
- Я тоже, - искренне ответил я.
На следующий день я решил позвонить со своей работы к Лизе домой, - продолжил свой рассказ Сэм. - Но трубку никто так и не поднял. Придя домой, я ещё раз набрал её номер, но в ответ тишина. Тогда я не выдержал и направился к ней через весь город. Я постучал к ней, но к двери так и никто не подошёл. Взглянув в переднее окно спальни, я заметил движущуюся штору, как будто кто-то только что её задёрнул.
- Я знаю, что ты дома! – крикнул я.
Спустя минуту внутри дома послышались приближающиеся шаги. Дверь открылась, и я увидел Лизу.
- Привет! – улыбнувшись, сказал я и сделал пару шагов вперёд, чтобы поцеловать её. Но отдернулась назад. Я не мог понять, что с ней могло произойти, чтобы так всё сразу изменилось за несколько часов. Её глаза уже не излучали свет, в них исчез тот самый блеск.
- Последние несколько дней были большой ошибкой! – неуверенно сказала она.
Это прозвучало словно гром среди ясного неба. Что-то сжало моё сердце, нарушая дыхание. Казалось, что по моему телу пронёсся торнадо, сметая всё вокруг.
- Но любовь не может быть ошибкой, - инстинктивно ответил я.
Она выдержала паузу, но затем также неуверенно произнесла.
- Утром приходил Рэд и умолял меня, стоя на коленях, - наконец призналась она. – У него с ней ничего не было, это были мои фантазии.
Я почувствовал что-то неладное в этой картине. Моё сердце стучалось всё сильнее и сильнее. Из всех плохих сценариев, что я представлял себе, вырисовывался самый наихудший.
- Я простила его! – сказала она, разрывая моё сердце на куски. Я словно стоял на какой-то казни, где в меня выстреливают несколькими патронами, а я продолжаю оставаться ещё живым, переживая предстоящую погибель.
- Ты не можешь так поступить! – звучал в моём голосе протест, - Ведь я…ведь я… ведь я люблю тебя!
Она виновато убрала свой взгляд куда-то прочь.
- Я тоже тебя люблю! – сказала она. – Но я также по-своему люблю Рэда и я не могу так просто зачеркнуть три года свиданий с ним.
Помню, что в этот момент я ничего не сказал в ответ, а подчиняясь какому-то непонятному инстинкту, повернулся направо и ушёл прочь. Я шёл так день и ночь, пока, наконец, силы мои не иссякли и я не упал на Землю. Кажется, я пролежал так несколько суток.
Сорок лет спустя. Психиатрическая больница.
Доктор Кларк посмотрела в окно комнаты. Солнце начало свой спуск за горизонт. Наступал вечер. Доктор Кларк вернула свой грустный и задумчивый взгляд на меня.
- Мне жаль Вас Сэм! – с грустью произнесла она.
Я убрал свой взгляд куда-то в сторону окна.
- Но я надеялся! – прошептал я, вытирая свою слезу, которая внезапно скатилась с моего глаза.
Доктор Кларк заметила это. Она поднялась со стоящего рядом со мной стула, вытащила из кармана салфетку и протянула её мне. Взяв её, я до конца осушил свой мокрый глаз.
- Спасибо, - сказал я и добавил, - Раньше были платки вместо салфеток.
Но доктор Кларк ничего не ответила. Она приложила свою мягкую руку к моей голове.
- Да у Вас жар! – сказала она. – Вам срочно нужен покой.
Хотя мой череп и разрывался на части от действия моего недавнего приятеля в голове по имени «Опухоль мозга», но я старался не показывать это своему доктору. Рано или поздно, но вероятно в ближайшие дни, я встречусь со своим творцом в приёмной его небесной канцелярии, продолжая надеяться на тот самый 21 грамм, по которому моя душа транспортируется в небо после моей смерти.
- Вы не будете возражать, если я послушаю продолжение Вашей истории завтра? – спросила меня доктор Кларк.
Я с трудом кивнул ей головой, пересиливая свою боль. Получив моё согласие, она подошла к двери комнаты и открыла её.
- До завтра! – сказала напоследок она, закрыв за собой дверь. Пройдя несколько метров по коридору, она остановилась у одной из палат. Достав ключи из кармана, она открыла дверь. В комнате было очень скромно. Небольшой стол, пару стульчиков и небольшая кровать. Это была её палата. Теперь она пациент клиники, где когда-то была заслуженным врачом. У неё, как и у Сэма, была в жизни большая любовь. Затем появились дети, сначала сын, а затем любимая дочь. Она так лелеяла своих ангелочков, отдавая им всю свою материнскую ласку и заботу. Но в какой-то момент жизнь её любимой дочери оборвалась под колёсами сбившего её грузовика. Но доктор Кларк не могла смириться с такой действительностью, она отстранилась от реальности, не признавая факт смерти её любимой дочери. Со временем огонь угасал на её сердце, и она превращалась в неприступный холодный айсберг. Она забыла обо всём, о людях, которые окружали её, о муже, о сыне. Она по привычке приходила на свою работу, формально интересуясь состоянием здоровья её пациентов. Со временем она превратилась из врача психиатрической клиники в пациентку с диагнозом полной отрешенности от реальности.
На следующее утро после завтрака, доктор Кларк произвела осмотр Наполеона и Фараона, навестив их в палатах. Последний по привычке улыбнулся ей напоследок раз двадцать. Благо администрация психиатрической клиники разрешала доктору Кларк проводить такие осмотры, считая их безвредными для здоровья пациентов.
Взяв завтрак Сэма из столовой, доктор Кларк принесла его к нему в палату. Неожиданно для неё, тот уже сидел в кровати, ожидая её прихода. Она положила завтрак на стол, но Сэм кивнул головой, отказываясь от него.
Она взяла стул и пододвинула его ближе к Сэму, а затем не спеша села на него.
- Что было дальше? – поинтересовалась она у Сэма.
Сэм посмотрел на неё. Впервые за последние несколько лет он заметил небольшие изменения на её лице.
- О боже, доктор Кларк обвела свои губы! – кричали мои мысли в голове
Ушло ещё некоторое время, чтобы погасить небольшую контузию в моей голове, автором которой стала доктор Кларк, и прийти к нормальному состоянию, чтобы продолжить рассказ о своей любовной истории, которая приключилась со мной около сорока лет тому назад.
Рано или поздно мы находим в себе силы и продолжаем жить, - наконец, продолжил я. - Когда врачи делают приговор, когда судьба забирает наших близких людей, или когда мы расстаёмся со своими любимыми. Мы встаём и продолжаем идти по жизни вперёд. Жизнь, словно пешеходная дорожка, есть полоса белая, есть полоса чёрная. Не стоит постоянно думать о прошлом, потому что можно не оценить настоящее. Да, было больно, но я нашёл в себе силы подняться, погасить в себе громкий протест и продолжить движение вперёд.
Как сейчас помню тот самый августовский вечер в ту самую пятницу тринадцатого числа, когда мы готовили банкет по случаю пятидесятилетнего юбилея одного из наших жирных клиентов. Мне доверили играть ведущую роль на этом банкете, где собралось порядка трёхсот человек. Ещё минуту и шоу должно было бы начаться, но тут пришла она…с трудом мною забытая Лиза в красивом белом платье. Я думал, что забыл её, погасил пламя любви на сердце, но нет. С её появлением, огонь разгорался вновь.
Мы стояли, молча друг перед другом всего пару минут, но мне казалось, что целую вечность. Было ощущение, что она пытается прочитать глубину моей обиды, которую нанесла мне несколько дней тому назад своим острым поступком. Я же пытался понять мотив её прихода сюда.
- Здравствуй, - неуверенно сказала она.
Выдержав паузу, я ответил:
- Привет.
Она повела взглядом в сторону главной двери, предлагая мне выйти и поговорить об этом на улице. По её взгляду я мог предположить, что это будет очень важный и серьёзный разговор. Я обернулся назад, где заканчивались финальные приготовления предстоящего банкета. Взвесив все за и против, я как всегда выбрал самый наихудший вариант.
- Минутку, - сказал я, быстро развернулся и подбежал к заведующему залом. Он был явно недоволен моей просьбой и предложил выбрать, либо я остаюсь на этом крайне важном банкете, либо я ухожу с ней и больше никогда не возвращаюсь. На кону стояла или возможно моя судьба, или моя работа. Я выбрал неизвестность.
Солнце спускалось по лестнице к горизонту. Мы шли с Лизой вдоль красиво остриженных ровных кустов, по направлению к тому самому парку с фонтаном, где когда-то произошло наше первое незапланированное свидание. Между нами было небольшое расстояние. Она не догадывалась о том, что ради этой встречи с ней, я только что пожертвовал своей работой, а я не догадывался о целях её визита ко мне.
- Никак не пытаюсь решиться, - неожиданно начала он свой разговор.
Я промолчал, предполагая развитие самого плохого сценария. В этом деле я был мастером невезения и был просто создан для того, чтобы мне приносили только неприятные новости.
- Как твои дела? – внезапно, сменив тему беседы, спросила она.
- О, прекрасно! – солгал я. Если бы она знала, а я так думаю, что знала, как тяжело мне пришлось пережить с ней расставание. Как мне хотелось бы рассказать её обо всём. Но я был всё-таки мужчиной и не имел никакого морального права плакаться ей в юбочку. Поэтому-то просто солгал. Кто- то сказал, что счастье – это, когда не нужно врать, что тебе хорошо. Ох, как он был прав.
- Ты не умеешь лгать! – улыбнувшись, сказала она.
Я посмотрел на её милую улыбку, в которую уже был влюблён с той самой нашей первой случайно встречи в ресторане.
- Я мастер по умению говорить правду, - вдруг вылетело из меня. Или я был в состоянии аффекта или просто очарован её красотой. Не знаю, но мои мысли и переживания шли в разрез с моим языком. Я говорил ровно то, что не хотело моё чувство. Но благодаря именно этому, казалось, что лёд между нами начал таять. Улыбаться начала не только она, но и я.
- Наша скамейка! – удивлённо выстрелила она, как только мы приблизились к фонтану.
Я кивнул головой вместо слов.
Она потянула мою руку, и мы вместе направились к этой скамейке. От её прикосновения я почувствовал какую-то непонятную теплоту. Импульс пробежался по всему моему телу. Я тут же вспомнил её мягкую руку, которая бережно и нежно ласкала мою грудь в нашу первую ночь, когда я потерял свою девственность. Помню, как слегка замёрз от этого волнующего момента. Ведь у неё уже была интимная близость с её парнем Рэдом, а мне предстояло только сдать этот самый большой экзамен в моей жизни. Я не был уверен. Ведь нужно было это сделать лучше, чем это делал Рэд, лучше, чем кто-либо ещё другой.
Мы присели на скамью, она увела свой взгляд куда-то сторону.
- Я должна сказать тебе что-то очень важное! – неожиданно сказала она, повернувшись ко мне своим прекрасным лицом. Теперь я мог заметить небольшую дрожь в её голосе, сомневающиеся глаза и, чёрт побери, её прекрасные и красивые глаза. Я тут же вспомнил свой первый неудачный комплимент, которую я сделал в нашу первую ночь. «У тебя правый глаз красивее левого» - взболтнул тогда я, а она от смеха чуть не упала с кровати и просила в следующий раз обдумывать комплименты, прежде чем их произносить. Я пообещал ей, хотя вряд ли смогу сдержать его.
- Это связано с Рэдом? - автоматом выскочила из меня.
Она сначала задумалась, но потом, отвернув свой взгляд, кивнула головой. Мои опасения становились реальностью. Видимо ещё оттуда зарождались мои первые нотки пессимизма, несмотря на то, что я был безнадёжный оптимист, точнее оптимист, но только надёжный оптимист.
- Если ты не хочешь говорить, не надо, скажешь это позже! – сказал то ли я, то ли, не я. В этот момент всё во мне запуталось, я не отдавал отчёт своим словам. Я был словно контужен миной, разорвавшейся где-то рядом. Возможно, это был голос с небес, который пытался немного протянуть этот неприятный мне момент. Потому что по её улыбке я понял, что этот сценарий вполне устраивал её.
Я до сих пор помню один чудесный случай в поезде 26 августа 1976 года. Это был девятнадцатый день моего рождения. Что-то не заладилось в этот день, как в законе Мэрфи, поезд на который я спешил, как назло уехал вовремя. Пришлось добираться до дома на автобусе, который в пути сломался. В итоге в свой день рождения я остался один в маленьком городе и на маленькой железнодорожной станции. Поезда проезжали мимо, все спешили, не останавливаясь. День подходил к закату. Я взглянул на небо и иронически бросил фразу: «Бога нет, если он оставляет меня в такой день один!». Вдруг через несколько минут, случайно по техническим причинам останавливается пустая пассажирская электричка.
- Садись на любое место! – крикнул кондуктор. – Всех пассажиров забрал предыдущий поезд, мы едем пустым. Я тут же запрыгнул в него и, капризничая начал выбирать себе удобное место. В одном месте треснуто стекло, где-то скрипело сиденье, но наконец, я выбрал, на мой взгляд, идеальное место. Кондуктор выключил свет в вагоне.
- Прекрасно, - подумал я, ещё одна неудачное дополнение моего «неважного» день рождения. Одной неудачей больше, одной меньше, ничего страшного. Я уже собирался засыпать, как вдруг через час поезд останавливается на какой-то глухой станции. Немолодой белый мужчина сел в наш вагон. Из всех сотен пустых мест в вагоне она выбрал именно то, которое располагалось рядом со мной. У меня итак было неважное настроение, а он тут подлил масло в вагон. Я собирался было встать и поменять место, но он остановил меня.
- Давай отметим! – сказал он, доставая из своей сумки вкусную провизию и шампанское. Я не мог поверить своим глазам. Неужели бог услышал мои молитвы или скорее сказать конструктивную критику по поводу неудачного день рождения. Ну да ладно. Незнакомец наполнил стаканы шампанским, и мы быстренько осушили их.
- Ты хоть знаешь, за что пьём? – спросил тот мужчина у меня. Я то, точно знал, что мы пьём за моё день рождение, которое подарил мне бог с небес. Но, конечно, я солгал незнакомцу, отрицательно помотав головой. Тот мужчина улыбнулся и полез в карман за своим удостоверением личности.
- У меня сегодня день рождения, - неожиданно сказал он, показывая дату в документе. В графе дата рождения было написано «26 августа 1952 года». Если сказать, что я был в шоке, значит, ничего не сказать. Я был в шоке в квадрате или в кубе. Я многозначительно улыбнулся и достал свой документ. В графе дата моего рождения было записано «26 августа 1976 года». Незнакомец чуть не потерял сознание, когда увидел эти цифры. Вот так, казалось бы, обычное на первый взгляд день рождение превратилось в настоящее чудо. Теперь я точно знаю, что бог есть и он слышит наши просьбы и вероятно критику тоже. После этого случая, когда приходя в священные храмы, я прошу у бога не помощи или прощения, а наоборот я спрашиваю его, чем я могу ему помочь.
- Может быть, поужинаем? – неожиданно для меня, предложила она.
Выдержав паузу, улыбаясь, я ответил:
- Я знаю одного хорошего шеф-повара и одно прекрасное место в этом парке, где мы могли бы пообедать. Она, улыбаясь, кивнула головой. Теперь я уже схватил её за руку и потянул в сторону странного заведения. А странное оно потому, что каждый его посетитель может приготовить себе еду сам. На кухне имеются мясо, овощи фрукты, напитки и другой необходимый продуктовый инвентарь. Только плати за него и готовь сколько угодно.
Полная симпатичная женщина по имени Джейн встретила нас у входа в этот ресторанчик. Казалось, что в неё было вложено тонна морепродуктов и других деликатесов. Мы выбрали столик возле искусственного водопада.
- Что предпочитаешь выпить, шампанское или шампанское? – предложил я Лизе.
Она улыбнулась и кивнула головой.
Я быстро сбегал на кухню, схватил два фужера, бутылку шампанского и через минуту вернулся обратно. Но заодно я захватил со стола сюрприз из букета роскошных белых роз.
- Это мои самые любимые! – с восторгом сказала она, прижимая к груди букет.
- Я знаю, - сказал я.
Пауза повисла в воздухе.
- Открыть шампанское с хлопком или без? – предложил я.
- С хлопком! – улыбаясь, ответила она.
Обычно, когда нужно открыть бутылку по партизанский, чтобы не услышали соседи, я просто ослабляю крышку и потихоньку вкручиваю крышку, постепенно выпуская газ из бутылки. Но в этот раз, по заказу телезрителей или вернее моей гостьи, я немного взболтнул бутылку и ослабил крышку. Раздался хлопок, и шампанское лавой полилось вниз. Наполнив бокалы, я предложил инициативный тост.
- За счастье находиться в компании красивой женщины!
Она улыбнулась, мы чокнулись и каждый из нас сделал глубокий глоток.
- Ваш заказ? – спросил я у Лизы.
Она опять улыбнулась. Теперь она выглядела, так сексуальна, как в утро после нашей первой совместной ночи. Это было не просто утро просыпающихся семейных пар в причёске типа «я упала с сеновала, тормозила головой», это было что-то на уровне фантастики. Она пробежалась рукой по своим волосам, кинула взгляд в сторону окна, а потом вернула его вновь, награждая лицо красивой и ослепительной улыбкой. Я готов был отдать ради этого свою жизнь, чтобы иметь хоть каплю возможности вернуться в то счастливое прошлое, рядом с ней и только рядом с ней.
- Сэм, ты просто создан для сюрпризов! – произнесла она, удивляясь принципу самообслуживания, царивший в этом ресторане. Не всегда, а возможно и нигде, не найти таких интересных заведений, где клиент сам готовит себе пищу и за это ещё и платит.
– Ну, если ты Сэм и есть тот самый знаменитый шеф-повар, то тогда я бы не отказалась от блюда «Лазанья с котлетой», - сказала Лиза.
Я улыбнулся и ответил:
- Звучит очень сексуально!
Шампанское ослабило её напряжённые чувства. Её глаза в момент изменились. Они наполнились воспоминанием, той первой сначала неуверенной, но потом очень бурной ночи, которую она провела в постели с Сэмом. Она вспоминала, как он, не переставая, целовал её губы, затем спускаясь вниз, шею, грудь. С каждым прикосновением его губ, её тело тонуло в экстазе, гормоны оголялись, и она издавала тихий стон. А затем, они слились воедино, горизонтально двигаясь телами в противоположных направлениях. В её голове пролетела мысль о том, что можно было вернуть эти чувства с Сэмом вновь, как в ту самую первую ночь. Но, к сожалению, сейчас она была в другом положении. Теперь эти действия будет осуждать окружающие её люди, друзья, общество. А в некоторых арабских странах, за эти действия могут женщину казнить, до смерти забив её камнями.
Я исчез на кухне. Благо несколько нет работы с великолепными шеф-поварами, пошли мне на пользу. Я забросил в блюдо фарш, разбил туда яйцо, закинул соли и щепотку специй, размешал и свернул из них несколько котлет. Затем, пробежался ими по муке и выложил их в сковородку с маслом. Вдруг, я почувствовал чью-то руку, обхватившей меня за плечи сзади. Это была Лиза. Теперь я мог ближе почувствовать этот запах, который чувствовал в те самые дни и ночи, когда обнимал и целовал её. Вулкан просыпался внутри.
- Разреши помочь тебе? - спросила она.
Я пальцем указал на доску, нож и, лежащий рядом, очищенный картофель. Через десять минут маленькие бруски картофеля уже жарились на другой сковородке в компании с сыром и яйцами.
- Я не ворчун, но мне кажется, что немного неправильно, - улыбаясь, сказала она.
Улыбнувшись, я повернулся к ней.
- Мы уже прямо как муж и жена, подступают первые признаки ворчания.
Она промолчала, но многозначительно улыбнулась.
- Не переживай, я не дам тебе возможности ворчать, - сказал я. – Люди говорят, что, чем больше женщина стонет ночью, тем меньше она ворчит днём.
Сказав эту шутку, мы оба сильно рассмеялись. Я отвернулся в плите. Чтобы проверить котлеты, а она наклонилась сзади и нежно обняла меня вокруг. Казалось, что в этот момент она забыла про всё на свете, а особенно, про завтрашнюю помолвку с Рэдом, на которую уже приглашены сотни гостей. Как ей хотелось в этот вечер воссоединиться с Сэмом вновь и вернуть сюда ту самую первую ночь у неё дома.
- Готово! – сказал я, непонятно зачем пряча от неё свои чувства. Когда она обняла меня возле плиты, всё во мне вдруг перевернулось. Мне хотелось бы её крепко обнять в ответ, поцеловать в губы и вернуть все те ощущения, которые у нас были когда-то месяц тому назад. Но я не мог, как и в первую ночь нашего знакомства, когда она рыдала на скамейке по поводу измены Рэда, так и сейчас. Девушка должна сама сделать свой осознанный выбор. Я не мог нарушить свои принципы и воспользоваться слабостью женщины, даже, несмотря на то, что она была мне самым дорогим на свете человеком. Так учили меня покойные родители, так я буду учить своих детей.
- Приглашаю к столу! – прошептал я ей на ухо. Неожиданно, глаза её изменились. Осознав, что находиться рядом с Сэмом, а не с Рэдом, она быстро убрала свои руки и отошла на шаг назад.
- Прости! – сказала она.
- Тебе не зачем просить прощения!
Я сделал вид, что ничего между нами не произошло, достал чистые тарелки, разложил туда блюдо и в сопровождении с Лизой вернулся к нашему столу. Я отодвинул ей стул и помог присесть. Затем, перебежав на другой конец стола, я открыл шампанское и наполнил бокалы. Итак, наш вечер продолжился. Следующий тост был за ней.
- У меня завтра свадьба с Рэдом! – неожиданно произнесла она. Эта фраза прозвучала так, как гром среди ясного неба. Бокал вывалился у меня из рук, разбившись вдребезги о пол. Рубашка сжала мою шею, я почувствовал, что не могу дышать. Моё лицо помрачнело. Казалось, что я должен был услышать что-то вроде такого и должен был быть готов к нему. Но сколько не готовься к этому, всё равно к таким вещам никогда не подготовиться.
Когда мне семнадцать лет, помню, как в страхе ждал звонка из больницы, который должен был сообщить мне о смерти моего больного отца. Но сколько я не готовился к этому звонку, всё равно он стал для меня самым страшным звонком в моей жизни, который полностью парализовал моё тело и сознание. Помню, как в самое неудобное для всех людей время, а именно в пять утра, в квартире зазвенел телефон. Я дрожащей рукой схватил трубку и преподнёс к своему уху. Голос на том конце провода сказал, что моего отца больше нет. С тех пор я никогда не люблю звонков ранним утром или глубокой ночью. Они всегда приносят несчастье. В этот момент мне казалось, что на этом свете я остался один. На сердце, где хранилась вся информация о моей жизни с отцом, вдруг образовалась большая пустота. Будто бы невидимая сила вырвала из меня большой кусок сердца.
- Что с тобой? – крикнула от страха Лиза, встав со стула и подбежав ко мне. Я расстегнул верхнюю пуговицу, чтобы ослабить воротник и сделал пару глубоких вдохов.
- Всё нормально! – в очередной раз солгал я. – Мне просто нужно освежить лицо.
Я встал со стола и быстро направился в уборную. Через мгновенье к столу подбежала хозяйка ресторана Джейн, которая держала в руках совок с ведром.
- Простите нас, - оправдывалась перед ней Лиза.
Джейн странно посмотрела на неё. Казалось, что она что-то сказать Лизе, но никак не решалась.
- Вы хотите мне что-то сказать? – прочитав по глазам, спросила Лиза у хозяйки ресторана. Та немного нагнулась.
- Скажу Вам по секрету, - шепотом сказала хозяйка. – Сэм целый месяц ждал Вас, чтобы пригласить в этот ресторан. Он хотел преподнести Вам сюрприз. Так что Вы здесь неслучайно. Прошу Вас, не расстраивайте его!
Лиза была потрясена этой новостью. Теперь для неё всё стало понятным. Любимое бургундское шампанское, любимая лазанья и романтический вечер в прекрасном ресторане на двоих. Сэм как всегда хотел преподнести ей настоящий сюрприз, целый месяц, ожидая любой маленькой возможности. Она не могла себе простить этого тоста по поводу завтрашней свадьбы с Рэдом, которое так ранило сердце Сэма. Она образно представляла свои рутинные ночи рядом с будущим соседом по койке Рэдом, когда они будут лежать в ней, отвернувшись в разные стороны. И всё из-за того, что у родителей финансовые проблемы и семья Рэда могла бы им помочь решить их. Она три года знает Рэда и почти уверена, что он не способен на такие сюрпризы, которые ей преподносит Сэм. Возможно, больше половины семей на нашей планете живёт с материальной составляющей их брака, убивая тысячи ночей в постели нелюбимых с нелюбимыми. Но как она может за один раз перечеркнуть три года знакомства с Рэдом? Как она может бросить своих родителей в этом финансовом рабстве перед банком? Как посмотрят на этот поступок друзья, знакомые и общество, в конце концов? Она не могла пойти на такую жертву, как когда-то бывший король Великобритании Георг отрёкся от престола в пользу своей любимой женщины по имени Грейс. Это нужно было бы иметь большое сердце и силу, чтобы поступить так!
- Всё в порядке? – неожиданно для неё спросил я.
Лиза напряжённо улыбнулась, неуклюже скрывая за ней все свои переживания.
- ОК, - сказала она, а потом кинула встречный вопрос, - А как ты?
В воздухе повисла небольшая пауза.
- Как в танке, - затем ответил я.
Сказав это, мы оба немного дали воли своему смеху. Но из моей головы до сих пор никуда не уходила мысль её предстоящей свадьбы. Поэтому каждый раз улыбаясь, я чувствовал какое-то искусственное напряжение на своём лице, которая не отпускала мои мышцы до конца. В этот момент послышалась музыка в зале.
- Это моя любимый Полонез! – неожиданно крикнула Лиза, вспомнив первые ноты. Она кинула взгляд на меня, видимо понимая, что эта мелодия тоже не случайно играет на сегодняшнем вечере. Но я многозначительно улыбнулся, скрывая свои реальные эмоции по поводу появления этой композиции в зале. На самом деле я слушал эту мелодию у неё дома в первую нашу ночь. Неделю я бегал по магазинам в поисках этой пластинки. Вот так эта мелодия стала украшением нашего сегодняшнего вечера.
- Дамы приглашают на танец богатых дома-владельцев! – неожиданно пошутила Лиза, встав со стула, и, протянув мне свою руку. Я улыбнулся, быстро обхватил её руку и пулей соскочил со своего стула. Мы сделали пару Акселей, только не на льду, а на танцевальной площадке в зале. Я знал, что она была без ума от парных танцев, и поэтому мы с наслаждением проводили эти минуты вместе.
- Откуда ты научился так хорошо танцевать? – удивлённо спросила она, - В первую нашу встречу, ты отдавил мне всю мою обувь.
Если бы она знала, что после того первого танца в клубе, когда я из её 36-го размера обуви оттоптал 38 - ой размер, я записался в клуб танцев. Где все свободные вечера грыз тот самый гранит танцев, который демонстрировал перед ней сейчас.
- Не знаю, - солгав, ответил я.
По её слегка скосившим вниз глазам, я понял, что она не поверила мне. Но затем, по её глазам было видно, что ей и не нужно было знать всей правды. Она просто наслаждалась этой прекрасной музыкой и чудными движениями двух тазобедренных суставов.
После второго бокала она чувствовала некоторую раскованность. Она немножко дала волю своим чувствам, сильно прижав его тело к своему. Её тело наполнилось одурманивающими гормонами, которыми природа специально наделила человека. Она закрыла глаза и на мгновенье представила себя с ним в постели её кровати, как в ту самую первую ночь. Как он прижал её к себе и их тела соединились в единое целое, создавая какое-то приятное безумие в её голове.
Увидев её закрытые глаза, мне так и хотелось поцеловать её в губы, чтобы передать все те чувства, которые я испытывал к ней. Мне хотелось заняться с ней бесконечной любовью, как это делают львы в период спаривания с львицами, продолжая эти действия снова и снова по сотни раз в день. Ещё бы чуть-чуть и мне казалось, что я не выдержу и нарушу свои принципы, которыми учили меня родители и, которыми я буду учить своих будущих детей. Но вдруг, в этот момент, на счастье или нет, мелодия исчезла в тишине шелестящей дорожками пластинки. Она, наконец, открыла глаза и неожиданно для меня прошептала:
- Я люблю тебя Сэм!
Это было словно бальзам на душу после того самого последнего динамитного тоста, от которого я чуть не потерял сознание.
- Я тоже тебя люблю очень и очень сильно! – сказал я моей любимой Лизе.
Она закрыла свои глаза и медленно наклонилась ко мне, чтобы сделать прикосновение своих губ к моим губам. Я, повинуясь инстинкту, наклонился к ней вперёд, чтобы слиться в нашем долгожданном поцелуе. Но вдруг, она открыла глаза и вместо губ подставила свою щечку.
- Я не могу так поступить! – неожиданно сказал она. - Я не могу предать Рэда, ожидания своих родителей. А что подумают остальные?
Я промолчал.
- Ну, скажи же что-нибудь? – чуть громче сказала она, вытирая рукой, появившиеся у неё на глазах слёзы.
Я отпустил руки и убрал взгляд куда-то в сторону.
- Мы не должны жить ради других, - тихо промолвил я.
Лиза заплакала, опустив свою голову на мою грудь. Я обхватил её своими руками и наклонил своё лицо к её волосам. Я прятал свои слёзы. Затем достав платок, я передал его ей. Мы простояли так несколько минут, крепко обнявшись, друг к другу. Я понимал, что это было наше последнее столь близкое прикосновение тел. Мне было страшно представить, как Рэд обнимает мою Лизу, целует в её губы и занимается ночью в постели её кровати. Моё сердце обливалось кровью.
Наступала ночь. Подготовленное мною прощальное шоу подходило к концу. В первый раз в жизни, мне не хотелось покидать его. Я ждал чуда, как оно произошло в день моего рождения 26 августа 1976 года.
- Но если бы бог был справедлив, то он бы не поступал так несправедливо ко мне и к Лизе, - прошептал я фразу куда-то в пустое пространство.
- Мне пора, - грустно прошептала Лиза, вытирая свои слёзы моим платком. Эти два слова словно разрезали мою душу на части, не оставляя никакой надежды на счастливый конец. Моя душа так и кричала, что ей не нужно так сильно накручивать жизнь, не нужно выходить замуж за Рэда, мы всё это переживём, лишь бы она не сдавалась и согласилась пройти весь этот ад общественного непонимания вместе. Но я не смог. Она опустила руки, и я в последний раз крепко обнял её на прощание, напоследок вдохнув в себя запах её родных мне волос.
Мы вышли из ресторана и медленно направились в сторону стоянки такси. Теперь между нами не было дистанции, мы шли вместе, держа друг друга за руки, как это делают влюблённые люди. Но сейчас мы шли, словно на голгофу, я в пустой дом, а она возможно к нелюбимому человеку. Придя на место стоянки, я увидел десяток свободных такси. Днём их не найдешь, а сейчас, в самый неподходящий момент, их пруд пруди.
Водитель завёл двигатель, а я с неохотой открыл дверцу жёлтого такси. Мне казалось, что я упускаю шанс всей своей жизни. Что я поступаю неправильно, давая возможность ей уйти к нему. К тому, который издевался надо мной в ресторане. К тому, который изменил ей на свой день рождения, и возможно будет продолжать ей изменять в будущем. К тому, за которого она выходит из-за долгов родителей. Где справедливость, - мысленно шептал я в пустоту.
- Я люблю тебя! – неожиданно сказала она, посмотрев мне в глаза. В них была с одной стороны искренность, а с другой стороны сожаление.
- Я тоже тебя люблю! – сказал я.
Но эти слова сейчас были просто словами. Они значили многое, но в данном случае ничего. Поезд судьбы постепенно покидал мою станцию жизни. Она нырнула в свою сумку и достала запечатанный конверт с письмом.
- Если тебе будет очень и очень больно, пожалуйста, открой и прочти моё письмо, - сказала Лиза на прощание. Я взял конверт и в последний раз взглянул в её мокрые глаза, откуда выползала слеза. Мне казалось, что она не хочет уезжать и просит меня, чтобы я сделал всё возможное, чтобы остановить её. Но я не решался, а только жадно всматривался в её образ, пытаясь запомнить его навсегда. Я понимал, что теперь больше никогда не увижу его. Но моё сердце сопротивлялось всё сильнее и сильнее. Ну вот, она села на заднее сиденье, закрывая за собой дверь и, не отрывая от меня своих мокрых глаз. Мне показалось, что в них я отчётливо читал фразу «Останови меня!». Но я был глупцом и не решался. Если бы мой друг попал в беду, то я непременно решился бы постоять за него. Но, когда дело касается нас самих, мы словно боимся чего-то или не понимаем того, что счастье выползает из наших рук.
Казалось, что она зовёт меня на помощь. Пытается через свои чувства передать слова «Останови меня!», но никак не решается сделать это сама. Но я, как глупец продолжал жадно смотреть в её глаза и плакать. И вот дверь захлопнулась, а машина набрала газу. Через секунду такси удалилось на несколько метров вперёд. Сердце моё сильно сжалось и теперь, только сейчас я понимаю, как сильно её люблю и только, сейчас я, наконец, понял, что теряю её навсегда. Я рванул за такси, что-то крича ей вслед. Но она уже отвернулась, глядя вперёд и вытирая свои слёзы. Машина с нашим счастьем удалялась всё дальше и дальше.
- Остановись! – кричал я изо всех сил, пытаясь догнать такси. Но водитель меня не слышал. Я спотыкался, падал, потом снова вставал и бежал вслед за машиной. А она продолжала удаляться от меня всё дальше и дальше.
- Остановись! – продолжал я кричать машине вслед, - Я тебя люблю!
Но машина радушно удалялась из виду. Я бежал за ней, затем упал, но успел встать и продолжить свой уже бессмысленный бег. Казалось, что я потерял её навсегда. Но вдруг, такси остановилось, открылось заднее сиденье, и оттуда показалась фигура Лизы. На мгновенье мы замерли в каком-то странном ожидании, но затем спустя секунду, мы побежали навстречу друг другу. Я спотыкался, затем вставал и продолжал свой бег к ней. Она также падала, затем вставала и бежала ко мне навстречу. Ещё мгновенье и вот, мы, наконец, слились в жаркое объятие друг друга. Я жадно целовал её лоб, щёки, затем губы. Она обхватила мою голову и жадно сжимала мои волосы, щедро награждая меня своим страстным поцелуем. Наши слёзы текли не переставая. Теперь я точно знаю, что в этот момент мы побили все мыслимые и немыслимые мировые рекорды по страстным поцелуям, простояв так целую вечность.
- Обещай мне Сэм, что, несмотря на все предстоящие трудности, ты никогда не бросишь меня! – выдыхаясь, произнесла Лиза.
- Обещаю, Лиза Кларк! - громко произнёс я. – Обещаю!
Спустя сорок лет в моей палате психиатрической клиники.
Я бы отдал всю жизнь, только ради того, чтобы доктор Лиза Кларк хоть на мгновенье могла вспомнить меня.
- Где же бог, если заставляет страдать любимые друг другу сердца! – тихо прошептал про себя куда-то в пустоту, как и сорок лет, тому назад.
Я вернул свой взгляд на мою любимую Лизу Кларк и заглянул в её грустные, но голубые, как море глаза. Её глаза покраснели и становились мокрыми, затем я заметил медленно сползающую слезу. Казалось, что она просыпалась из какого-то глубокого сна, в котором провела эти последние семнадцать лет в этой психиатрической больнице. А виной тому была непосильная её ранимому сердцу рана, а затем глубокая депрессия, вызванная смертью нашей общей дочери Катерины.
- Это ты Сэм? – неожиданно произнесла доктор Лиза Кларк.
Я достал платок и вытер слезу с её глаз.
- Да, это я Лиза! – ответил я.
Доктор Лиза Кларк нежно схватила меня за руку и затем преподнесла к своей щеке. Врачи предупреждали меня, чтобы я не делал никаких резких движений, чтобы не спугнуть её воспоминания. Поэтому я просто сидел рядом с ней, ожидая её дальнейших действий. Она поцеловала мою руку, затем медленно нагнулась ко мне, закрыв свои глаза. Я потянулся к ней, чтобы сделать этот первый за последние семнадцать лет поцелуй. Ещё мгновенье и наши губы, как и ровно сорок лет назад, слились воедино.
- Бог всё так существует! – мысленно прошептал я в своей голове, которая теперь делилась пространством со своим новым приятелем по имени «Опухоль мозга». Но мне нужно было действовать очень аккуратно и осторожно, чтобы не вспугнуть её сознание в нашем реальном мире и не отпустить его в воображаемый ею мир.
- Сколько я здесь? – спросила доктор Лиза Кларк меня.
Я убрал свой взгляд в окно.
- Семнадцать долгих лет.
Её глаза неожиданно расширились, словно к ней возвращалось её сознание.
- И ты все эти годы был рядом со мной? – спросила она меня.
Я кивнул головой, а затем добавил:
- Я ведь тебе обещал, что никогда не брошу тебя!
Прошло несколько минут. Мы сидели рядом друг с другом, держась за руки. Она с удивлением посмотрела на мою убогую комнатку, которую я бы ни за что не променял ни на что на свете, лишь бы всегда находится рядом с ней, с моей любимой Лизой. Хотя у меня был двухэтажный особняк в городе и знаменитый ресторан в этом городе, в котором последние семнадцать лет заведует мой сын Майк.
- Как наш сын Майк? – совсем неожиданно для меня, спросила Лиза Кларк.
Я улыбнулся, чувствуя прогресс её сознания.
- У него теперь шестилетняя дочь, точная ксерокопия её бабушки.
Она повела глазами по стене.
- Моя внучка? – удивленно спросила она.
Я кивнул ей головой.
- И как зовут нашу внучку? – с любопытством спросила она.
Я выдержал паузу, но затем ответил:
- Лиза. Сын решил с супругой назвать её в честь тебя.
Лиза Кларк впервые за семнадцать лет улыбнулась. На её лице засияло Солнце. Я так соскучился по её шикарной улыбке, в которую был так влюблён.
- А как поживает наша дочь, Катерина? – также неожиданно спросила она меня.
Но я промолчал, убрав свой взгляд в сторону окна. В этот момент, я не смог сдержать своих слёз. Семнадцать лет тому назад она осталась лежать под грузовиком пьяного водителя. После этой трагедии Лиза Кларк не выдержала и скатилась в пропасть глубокой депрессии.
Вдруг лицо Лизы резко изменилось, её улыбка переросла в жуткий страх.
- Её задавила машина! – с ужасом проговорила она.
Она отдёрнула свою руку, встала со стула и прижалась где-то в углу. Я тут же встал с кровати и приблизился к ней, пытаясь обнять её. Но она не подпускала, выкрикивая болезненные моему сердцу слова.
- Не надо! Кто ты! Убирайся! – кричала Лиза Кларк.
Я понимал, что депрессия опять накатила на её сознание, и она скатывалась в свой воображаемый нереальный мир, в котором она искала защиту.
- Убирайся! – продолжала кричать Лиза.
Моё сердце сжималось от боли, от нервного потрясения разрывалась голова. Как трудно было слушать такие слова от моей любимой Лизы. В этот момент в комнату забежали медсёстра. Я виновато опустил свою голову и удалился из своей комнаты, оставив Лизу с ними наедине. Уходя, я слышал, как одна медсестра кричала другой, чтобы та срочно подготовила укол. Через пять минут всё закончилось. И моя любимая Лиза выходила из комнаты в каком-то пространственном и отрешённом состоянии, вероятно стерев меня со своих воспоминаний. Это было так больно видеть свою любовь, умирающую на твоих глазах.
Я с трудом пережил вечер, а потом ночью у меня случился приступ. Врачи сделали всё возможное, чтобы вытащить меня с того света, а вернее подарить ещё несколько дней моего существования вместе со своим приятелем по имени «Опухоль мозга». Единственное, что меня успокаивало в этой ситуации, так это то, что бог подарил мне шанс снова вкусить тот самый дорогой моему сердцу поцелую, которого я ждал эти долгие семнадцать лет.
Сын упаковал мои вещи, чтобы отвезти меня домой. А я сидел на своей кровати в своей малой комнате по соседству с Лизой Кларк, которая не выходила из своей палаты вот уже четвёртый день. Вдруг в комнату забежала моя внучка тоже по имени Лиза. Я крепко обнял и посадил на колени.
- Что с твоей головой? – спросила она меня, заметив на ней шрам от небольшого пореза, которую накануне сделали мне в операционной.
Я улыбнулся.
- Случайно столкнулся с поездом, - отшучивался я.
Она сделала серьёзное лицо:
- Неправда! Мама сказала, что ты умираешь! – грустно произнесла внучка.
Я ничего не сказал, а только улыбнулся. Я не мог объяснить своей внучке, что сегодня или завтра я умру по вине моего соседа в голове, а моя душа, уместившись в те самые 21 грамм, медленно поднимется на небо, где температура минус сто, а ветра за тысячу метров в секунду. Где, несмотря на такие невыносимые условия, милые ангелы доставят мою душу в кабинет небесной канцелярии. А её глава, надеюсь, что не чиновник, изучив мою прожитую жизнь, выпишет направление: либо в рай, любо в ад, либо ещё какой-нибудь реабилитационный центр.
Мы подошли к машине моего сына Майка на улице. Он сел за руль, а его супруга уселась с внучкой Лизой на заднее сиденье. Пустое место оставалось для меня. Я взглянул в окно палаты, где лежала любовь всей моей жизни Лиза Кларк. Слеза покатилась по моему лицу. Я отошёл назад и закрыл дверь. Затем я подошёл к водительскому сиденью, где сидел с грустным лицом мой сын Майк.
- Я должен остаться, - сказал я ему.
Он недовольно покачал головой.
- Нашу маму уже не вернёшь! – больно сказал сын. – Ты итак в этой клинике задержался на семнадцать лет!
Я выдержал паузу, чтобы вытереть слезу, а потом сказал:
- Сорок лет тому назад я обещал твоей маме, что несмотря ни на что, я никогда не брошу её!
Сын ничего не ответил, а только завёл машину и исчез где-то за забором клиники.
Я же вернулся в свою палату и сел на стул.
- Не сдавайся! – думал про себя я.
Наступил вечер. Я незаметно для медсестёр тайно пробрался в палату Лизы Кларк. Она в это время лежала неподвижно. В руках у меня был букет белых роз, который я водрузил в кувшин с водой на подоконнике. Затем я набрался наглости и легонько поцеловал её в щёку.
- Слава богу, что она не проснулась! – шепотом сказал я.
Затем, уходя, я оставил на её столе тот самый запечатанный конверт с письмом, который когда-то сорок лет тому назад она передала мне, садясь в такси. Она сказала открыть его в только самом крайнем случае, когда мне будет очень больно. Но такого случая никогда не представлялось, и поэтому я его не открывал, а бережно хранил у себя в шкафу.
Спустя некоторое время после того как я вышел из её палаты, Лиза Кларк открыла свои глаза. Оказалось, что она притворилась, что спит. Встав с кровати, она увидела чудесный букет белых роз в кувшине на подоконнике. Её глаза немного растаяли. Казалось, что она вспомнила их. Подойдя к ним, она глубоко вдохнула их свежий аромат. Затем она подошла к столу, где увидела незапечатанный конверт. Её лицо резко изменилось. Она словно проснулась из глубокого сна, в котором пролежала долгие семнадцать лет. Она подняла его и взглянула на дату «26 августа 1977 года». Это был тот самый день, когда она принесла это письмо Сэму, сообщив ему о предстоящей свадьбе с Рэдом. Оказалось, что тот самый августовский день совпал с днём рождения самого Сэма, который весь вечер в ресторане молчал о нём.
- Он готовил сюрприз, который я чуть не испортила! - проговорила она про себя. Она была крайне удивлена тому, что все эти сорок лет Сэм бережно хранил это письмо у себя. Она не стала открывать его, так как прекрасно знала его содержание.
Наступила ночь. Лиза Кларк незаметно для медсестёр вышла из своей палаты и прошлась до комнаты Сэма. Она тихонько открыла дверь, чтобы не разбудить его. Где-то в углу горел маленький ночник. Она пододвинула стул к его кровати и присела. Она в течение нескольких минут нежно разглядывала его милое лицо, немного уставшее от возраста тело. Она вспоминала ту самую первую ночь, когда они впервые провели её в её доме. Как их тела жадно слились в единое целое, двигаясь в противоположном направлении. Ей хотелось бы опять вернуться в то самое время, сорок лет тому назад, что на капельку очутиться в этом мире реальных грёз. Она протянула руку и дотронулась до плеча Сэма, нежно поглаживая его тело. Сэм, притворившись, не спал. Он медленно потянул свою руку и приложил её поверх её.
- Ты меня помнишь! – прошептал Сэм Лизе, открыв свои глаза.
Лиза Кларк улыбнулась. Она легонько наклонилась вперёд, чтобы поцеловать Сэма в губы.
- Пожалуйста, прости меня, - прошептала Лиза. – Я не знала, как реагировать. Но потом осознала и поняла.
Сэм улыбнулся и поцеловал её в лоб. Затем Сэм подвинулся, и Лиза легла рядом с ним. Они лежали, обнявшись, друг к другу. Впервые за семнадцать лет Сэм почувствовал спокойствие и любовь уже пожилых людей. У любви нет морщин. Сэм был по-настоящему счастлив. Они пролежали так в обнимку всю ночь, а на утро Сэма не стало. Его приятель по имени « Опухоль мозга» убил его.
Но Сэм напоследок сделал последний прощальный сюрприз своей любимой Лиз. Он попросил сына Майка после своей смерти похоронить его в том самом синем костюме ресторана, в котором он впервые познакомился с его любимой девушкой сорок лет тому назад. Увидев Сэма в гробу в этом самом наряде, Лиза грустно улыбнулась, обнимая своего сына Майка и внучку.
- Ты всегда умел стареть красиво и удивлять меня мой дорогой Сэм Кларк! – прошептала Лиза Кларк ему на прощание.
Автор Ержан Орымбетов, 9 декабря 2016 года.