О чём только не написано в уставе гарнизонной и караульной службы: высота караульного гриба, время нахождения на посту караульной собаки, способ передачи тулупа часовыми и другие детали несения службы. Как правильно заметили отцы командиры, каждое слово в уставе написано кровью. И вот хорошо бы эти окровавленные картинки вклеивать непосредственно в устав. А иначе до восемнадцатилетних курсантов плохо доходит важность написанных строк.
Курсант второго курса Сергей Корольков должен был набираться сил, перед заступлением на пост, в комнате отдыха караульного помещения. Температура в данной комнате хоть и соответствовала уставу и была не ниже восемнадцати градусов тепла. Но, тем не менее, к комфортному сну не располагала. Поэтому он спал в столовой на составленных в ряд стульях. ОТ стульев туловище приняло волнообразную форму. Колени прижались к груди, носки ботинок зацепились за спинку. Руки находились в отверстии декоративного деревянного кожуха, закрывающего батарею отопления. В этой позе и нашел его помощник дежурного по училищу капитан третьего ранга Гимаев, прибывший проверять караульное помещение.
- Товарищ курсант, вы, почему здесь? – отеческим тоном осведомился кап.три.
Сергей «оторвал» ботинки от спинки стула, встал на ноги, расправил затёкшее тело и доложил.
- Курсант Корольков, отдыхаю перед заступлением на пост.
- А почему не в комнате отдыха? Немедленно отправляйтесь туда! А вдруг война, а вы уставший!
« Юморист не доделанный! До заступления на пост осталось двадцать минут, и ложиться спать бессмысленно» - подумал про себя Корольков.
Гимаев, тем временем, собрал весь бодрствующий состав караула и начал проверять у курсантов знания устава. Делал он это не торопясь, но без особых придирок. При каждом удобном случае пытаясь показать свой не стандартный подход к данному документу.
- Что запрещается часовому на посту? – спросил Гимаев.
- Спать, сидеть, писать, курить, петь, передавать кому бы то ни было какие-либо предметы -курсанты начали перечислять все описанные запреты.
- Молодцы, хорошо ! – остановил их проверяющий. А запрещает ли устав гарнизонной и караульной службы переспать с девушкой на посту и почему? – с хитрым прищуром спросил Гимаев.
Все присутствующие заулыбались, но начали перебирать в уме причины описанные уставом.
- Потому что нельзя справлять естественные надобности – предположил Юра Осипов.
Чем вызвал плотоядный смех у курсантов.
- Нет! Не верно! Потому что нельзя прислоняться к чему-либо – наставническим тоном ответил Гимаев.
От чего смех перерос в конюшенное ржание. А нейроны мозга, на фоне гормонального всплеска, начали создавать в голове причудливые варианты. При помощи, которых, можно было бы обойти запреты и осуществить соитие.
Сергей неохотно оторвался от вольной интерпретации устава и начал одеваться для выхода на пост. Учитывая, что на улице похолодало до минус девятнадцати, а в его родном городе зеленая трава была практически круглый год, он одел все теплы вещи, которые у него были. Майку, тельняшку, форменную фланелевку суконную, куртку от спортивного костюма, шинель, трико, форменные брюки, ушанку и валенки поверх ботинок. Довершали картину часового двенадцати килограммовый бронежилет под тулупом, шлем на шапке и автомат с двумя снаряженными магазинами. Сергей прибавил к своим шестидесяти восьми килограммам, при росте сто восемьдесят два, еще минимум двадцать пять. Он напоминал боевого слона закованного в латы. Движения были заторможены, как в замедленной съемке. Ноги двигались плавно, еле еле отрываясь от земли, что бы не потерять равновесие.
- Я одета, я обута, я служу в войсках Мапута – засмеялся выходящий на свой пост Валера Находкин и хлопнул Королькова по плечу. Валера шёл на пост номер один в штаб, охранять знамя училища, и поэтому был налегке без тулупа валенок и прочих «вшивников». Ему не надо два часа ходить на морозе. И от этого Корольков ему завидовал.
- Мапуту даже в страшном сне не мог представить себе такой мороз! Смейся, смейся! Вот придет к тебе дежурный по училищу, полковник Циомов, вскроет черепную коробку и, станет, есть мозг чайной ложечкой. Сам знаешь, что он не любит моряков – пробурчал Корольков.
- Да тут такая штука. Позвонил Захар Корнев с КПП и сказал, что Циомова « скорая» увезла, и вроде он умер.
- Захар соврет не дорого возьмет.
С этими словами разводящие повели часовых в разные стороны к своим постам.
Корольков принял пост номер два, склад с арт.вооружением. Который представлял из себя трехметровую полоску земли между двумя решетчатыми заборами, тянущуюся вдоль периметра склад. Что бы не замерзнуть, он начал прохаживаться по территории поста. За училищным забором виднелся девятиэтажный жилой дом. В некоторых окнах горел свет. Что бы скоротать время Корольков начал считать горящие окна. « Восемнадцать человек не спит! Ну чем таким важным можно заниматься в три часа ночи?! Хочется бодрствовать? Возьми автомат и добро пожаловать на пост!» - раздраженно подумал Сергей. Вдалеке возле караульного помещения залаяла свора собак. Очевидно, Гимаев уходил на КПП. Молодцы собаки, никогда не лают на человека с автоматом. Но как только увидят фигуру без оружия или с пистолетом, лай поднимается на все училище. И эта естественная сигнализация всегда предупреждала часовых о приближении проверяющих. А соответственно можно не на долго присесть и спрятаться от ветра. Найдя сугроб, где ветер не сильно свирепствовал, Корольков упал в него пятой точкой и начал вытаптывать нишу по размеру своего тела и навешенной амуниции. Через пять минут он сидел, словно в кресле. Спина уперлась в утрамбованный снег, ноги вытянуты вперёд, тулуп со всех сторон закрывал от проникновения ветра. Автомат удобно лежал на коленях и был готов к применению. «Вот так нести службу можно. Обзор нормальный. Теперь главное не заснуть »- подумал горе часовой.
Сквозь прутья в заборе на пост просочились собаки и легли рядом с Корольковым. Одна долго жалась к валенкам и. И он разрешил ей лечь на ноги, сверху укрыв тулупом. От собаки шло невероятное тепло, которое мгновенно начало ему передаваться. Мысли согрелись вместе с телом. Перестали раздражать люди, не спящие в многоэтажке, двадцати градусный мороз и гора не удобной одежды. В голове появились картины тёплых весенних дней. С ласковым еще не жарким солнцем и запахом сирени, заполоняющим всё городское пространство. Корольков вдыхал этот запах всем телом, периодически закрывая глаза от удовольствия. И в один прекрасный миг забыл их открыть. Грёзы полностью овладели им, он уснул, не взирая, на ответственное положение. Сон был настолько сладок, что Корольков не слышал, что происходит во круг. Он не слышал звонка внутренней телефонной связи и приближающегося лая училищных собак. Который от души поддержала дворняга, гревшаяся под тулупом. Она гавкнула настолько громко и свирепо, что часовой подпрыгнул от неожиданности. Замахал руками, пытаясь сохранить равновесие, зацепился за собаку и упал на спину, громко звякнув позвоночником и пластинами бронежилета. Корольков лежал на снегу, раскинув руки, как на распятии. Автомат откатился в одну сторону, каска в другую, на затылке набухала гематома. Тихо и безмятежно метель заносила «тело война Мапуту» пушистым февральским снегом. Для красочности картины не хватало проверяющего или террористов вожделевших оружия с училищного склада. Пара минут ушло на преодоление земного притяжения, сбор разлетевшегося оружия и переведение тела в горизонтальное положение. Оставшееся время до смены с поста Корольков больше не пытался присесть или вздремнуть.
Вернувшись в караульное помещение, он встретил сияющего, как медный таз Находкина.
- Что, хорошо провел время в теплом штабе? – съехидничал Корольков
- Чуть от страха не умер! Расскажу, не поверишь! Вынул я пружины из платформы, на которой стоит часовой. Что бы сигнальная лампочка не загорелась в караулке, если сойду. Поставил рядом автомат, сел на платформу и задремал. Циомов все равно в больнице, никто не должен в штаб прийти. Проснулся от стука входной двери на первом этаже. Вскочил и сразу упал, ноги онемели. Кровь в висках стучит, мозг проснулся, но подняться не могу. А по металлической лестнице кто-то медленно поднимается, и по всему штабу раздаются гулкие удары шагов. Как будто рыцарь в кованых латах по ней идет. Я на руках подполз к лестничному пролету , смотрю вниз, а там… Полковник Циомов!
- Мёртвый?!
- Живой! Я от страха за одну секунду схватил автомат и вскочил на платформу. Встречу Корнева, прибью!
- В общем, не зря в уставе написано, как нужно вести себя в карауле. Я больше на посту спать не буду – сказал Корольков.
- А я после сегодняшней встречи с «усопшим» и уснуть, наверное, не смогу! – ответил Находкин.
И друзья громко расхохотались.