Предупреждение: глава содержит откровенные сцены и нецензурную лексику.
Глава 6: Превратности судьбы или состояние шока.
Меня разбудил легкий, едва различимый аромат, всколыхнувший где-то в глубине моей души неосознанное чувство тревоги. Открыв глаза, я села в кровати. Из пузатых напольных светильников лился мягкий золотистый свет, рассеивающий ночной мрак. Запах не давал мне покоя, он постепенно усиливался, становясь все более неприятным. Я аккуратно выбралась из кровати, чтобы не потревожить мирно спящего рядом со мной Яна. Он лежал поверх покрывала, и обнаженная кожа его торса, покрытая татуировками, мягко мерцала в искусственном освещении. Накинув на обнаженное тело короткий флисовый халат, я сунула ноги в удобные домашние тапочки, неосознанно последовав за ароматом.
Покои Януса располагались в другом конце дома, и в тот момент, когда я постучала в запертую дверь его спальни, я должно быть уже знала что вскоре предстанет моим глазам, но не осознавала этого. Запах усиливался, становясь невыносимым. Зажав рот левой рукой, я взялась правой за ручку, с силой рванув ее на себя. Раздался треск ломающегося дерева и ручка осталась у меня в руках, а дверь отварилась.
Я прошла внутрь, молясь, чтобы в комнате никого не оказалось. Здесь запах становился невыносимым. Имея столь чувствительное обоняние, я просто не могла не ощутить аромат разложения и смерти, пусть сердце пококйного остановилось не более двух часов назад.
Я включила свет, хоть в этом и не было необходимости, для того чтобы разглядеть его искаженной смертной мукой лицо. Я смотрела на него в ужасе, не решаясь приблизиться. Прежде загорелая и совсем не морщинистая кожа, была восковой и отливала зеленцой. Глаза распахнуты и едва не вываливаются из орбит. Руки застыли на грудной клетке, словно в порыве муки он пытался разорвать на себе одежду. Рот приоткрыт так, словно он пытался схватить ртом воздух, но не мог вдохнуть. В моих ушах вибрировала абсолютная тишина, нарушавшаяся лишь неровным биением собственного сердца. Не справившись с нахлынувшими эмоциями, я громко всхлипывала. Слезы ручьем текли по моим щекам. Против собственной воли, откуда то из глубин моего живота вырвался оглушительный нечленораздельный крик. Его сложно было идентифицировать, но он оказался столь громким, что разбудил всех немногочисленных смертных, оставшихся в поместье, а так же и его бессмертного хозяина. Комнаты Виктора и Саши находились неподалеку от покоев Януса, но первым на место происшествия прибыл Ян.
Обхватив себя руками, я сидела на холодном полу и громко всхлипывала, дрожа всем телом. Ян бросился было ко мне, но проследив за моим испуганным взглядом, замер на месте. Его движения были замедленными, словно идя к кровати покойного брата, ему приходилось преодолевать силу земного притяжения.
В тот момент, когда он, наконец приблизился к его кровати, в комнату одновременно влетели Виктор и Саша. Девушка в ужасе закричала, и выскочила обратно за дверь, в то время как Виктор, опустился на пол рядом со мной, нежно обняв меня за плечи. Он гладил меня по волосам, и что-то шептал мне на ухо, в попытке успокоить, но все было тщетно. Я сидела на полу, не двигаясь с места и молча взирая на Яна, замершего у постели брата. Он смотрел на него печальным выразительным взглядом и я явственно ощущала боль его утраты, ведь для него брат всегда являлся единственным эмоциональным якорем, позволявшим ему жить не смотря на всю ту боль что он испытал в ходе экспериментов. Один раз, мне удалось спасти Януса, вытащив его из комы. Сделать это дважды я не могла, к тому же мне не под силу воскрешать мертвых. Это был конец для них, конец для нас, для нашей семьи. Я любила Януса ничуть не меньше чем Яна. Он был для меня всем, Виктор мог заменить его лишь в сексуальном плане, на остальное он был не способен. Саша вызвала скорую, и через полчаса за окном послышался вой приближавшихся сирен. Ян и бровью не повел, когда дворецкий впустил в комнату медицинский персонал. Молодой медбрат склонился рядом со мной.
- С вами все хорошо? Может дать вам успокоительное?
Я молча покачала головой, подняв на мужчину заплаканные глаза. Медбрат нахмурился, глядя на мои дрожащие губы, а потом перевел взгляд на Виктора.
- Зачем вы пустили в комнату ребенка? У девочки может быть глубокая психологическая травма после всего увиденного, - обратился он к растерянному блондину.
- Это произошло не специально, - возмутился Виктор, и в голосе его послышалась явственная угроза.
Ян резко обернулся, смерив слугу уничтожающим взглядом.
- Отведи Лили в спальню, и не отходи от нее ни на шаг, - распорядился он холодно.
Медбрат, покинув нашу компанию, присоединился к врачу неотложной помощи, старавшемуся определить точное время смерти.
Виктор помог мне подняться на ноги и вывел меня из комнаты. Мои ноги дрожали и не слушались. Меня бил озноб, от которого громко стучали зубы.
- Может, тебе в самом деле стоит принять успокоительное? - предложил юноша.
- Не хочу, - я отрицательно покачала головой. - Лучше попроси Сашу заварить мне крепкий чай.
В ответ Виктор лишь кивнул и незамедлительно передал мои распоряжения крутившейся неподалеку девушке.
Стояла прекрасная весенняя ночь, и темное, почти чернильное небо украшала россыпь сияющих далеких звезд. Их золотистое сияние словно наполняло все вокруг теплом. Сквозь открытое настежь окно в комнату врывался свежий ночной воздух, играя с тяжелыми атласными портьерами. Сидя на широком подоконнике я пила горячий ароматный чай, пытаясь рассеять перед собой кошмары этой ночи. Никогда и ничто еще не вызывало у меня подобного состояния ужаса и апатии.
Внизу хлопнула парадная дверь, и свесившись из окна я видела, как через парадный вход на носилках вынесли тело президента Валетте, погрузив его в карету скорой помощи.
Когда машина выехала за ворота особняка, кругом наступила оглушительная тишина. Было слышно лишь как у выезда с территории поместья, в домике для охраны причитает телохранитель покойного, жалуясь на превратности судьбы. Под дверью спальни тяжело вздыхал выставленный мной из комнаты Виктор. Не смотря на расстояние нас разделявшее, я отчетливо слышала дыхание и сердцебиение Яна. Комната покойного опустела, а он по-прежнему сидел на стуле рядом с кроватью. Запустив пальцы в корни волос, он ронял на колени скупые мужские слезы, беззвучно стекавшие по его щекам.
Без Януса наш мир больше не был полным, и я, как и Ян старалась любыми способами отделаться от этой мысли. Соскользнув с края подоконника, я выпрыгнула из окна. Босые ступни коснулись холодной сырой земли, и я медленно побрела к зарослям колючего кустарника, где начиналась небольшая березовая роща. Усевшись на холодную мраморную скамью, я просидела на ней до самого рассвета. Многоуровневую крышу особняка осветили розоватые солнечные лучи. В воздухе повисла легкая туманная дымка.
Из дома доносился встревоженный голос Виктора оправдывавшегося перед безразличным ко всему Яном, обнаружившим мое исчезновение. Хлопнула парадная дверь и спустя четверть часа мое уединение нарушила Саша. В солнечных лучах ее волосы, спадавшие по плечам, казались мне черней ночи. Когда-то у меня были такие же, до того как в одночасье поседели. Сердце больно кольнуло, я в раздражении вскинула голову, взглянув на стоящую передо мной девушку. Она была одета в теплое весеннее пальто и сапоги на шпильках, в то время как на мне были лишь кружевные трусики-шорты, и длинная футболка, до середины бедра из-под которой торчали бинты.
- Госпожа, прошу, вернитесь в дом, ваш брат волнуется и отчитывает из-за вас Виктора, - голос Саши звучал беззлобно и все же ее тон вывел меня из себя.
Встав со скамьи, я выпрямилась и посмотрела в глаза девушки.
- Ты никогда мне не нравилась, - проговорила я холодно. - Но то, что ты смеешь обвинять меня в некомпетентности одного из слуг - переходит всякие границы. Можешь собирать свои вещи и катиться ко всем чертям.
Саша выглядела пораженной, кажется, она, в самом деле думала, что за свои дерзкие выходки не понесет никакой ответственности.
- Вы, вы... Я все это время вела себя сдержанно по отношению к вам, выполняла все ваши прихоти. Ваши и вашего брата, - кажется, против ее собственной воли слова так и лились из нее, и она была просто не в силах остановиться. - Я молчала, не рассказывая никому о том разврате, что происходит в семье президента! О том, что его шестнадцатилетняя дочь спит с его же собственным сыном! А вы так обходитесь со мной. Вы даже Виктора поработили! Он делает для вас все, разве что не вылизывает ваши сапоги! Да если бы президент узнал, какая вы безумная нимфоманка, он бы в гробу перевернулся!
Мое лицо искривила жестокая ледяная усмешка. Завершающая фраза ее громогласной тирады стала последней каплей в море моего хладнокровия. С ее стороны было ошибкой упоминать сейчас о смерти Януса. Полная апатия и безразличность сменились во мне ледяной яростью и жаждой крови. Я даже пожалела о том, что под рукой не оказалось ножа. Схватив девушку за руку, я потянула ее в сторону дома. Саша брыкалась и пыталась вырваться, но вырваться из моей хватки было невозможно, правда я делала все возможное, чтобы не оставить на ее теле следов насилия. Меня тошнило от одного ее вида. Я уже приняла решение и меня не волновало, то как на произошедшее отреагируют Виктор и Ян. Вытерев ноги о мягкий коврик на входе, я втащила вырывающуюся и орущую девушку по мраморной лестнице. В холл как раз вышел Виктор и замер внизу, в растерянности.
Я обворожительно улыбнулась.
- Будь так добр, вызови неотложку.
Склонившись к девушке, я надавила большим пальцем руки на шпильку, которая мгновенно сломалась, после чего выпрямилась и со всей силы толкнула Сашу с лестницы. Кажется, она даже не успела разобраться в моих намерениях, как уже летела по лестнице, ломая кости. Ее тело, наконец, скатилось вниз, раздался характерный звук треснувшего черепа, а пустые голубые глаза уставились на застывшего в состоянии шока Виктора. Из-под тела вытекала кровь. Отметив, что сердце девушки остановилось, я удовлетворенно вздохнула.
- Не стоит ходить на столь высоких каблуках, если не умеешь этого делать, - заметила я.
Виктор, тяжело вздохнув, достал из кармана мобильный телефон, исполняя мой приказ.
Поднявшись в спальню, я стянула с себя бинты и приняла душ. Одевшись в майку и трусики, я опустилась на край кровати рядом с Яном. Он сидел облокотившись на спинку, выпуская сигаретный дым под потолок.
- Тебе не кажется, что на сегодня и одного трупа было бы достаточно? - проговорил он безразлично.
Я нахмурилась.
- А ты бы предпочел, чтобы я держала ее в подвале?
Янус промолчал, вытянув из рук Яна сигарету, я нервно затянулась, выпуская дым из полураскрытых губ.
- Когда похороны?
- Через три дня, - Ян тяжело вздохнул. Его лицо выглядело слишком бледным и встревоженным.
Я положила голову ему на плечо и его рука тут же запуталась в моих волосах.
- Как твои раны? - спросил он, нежно касаясь губами моего лба.
- Зажили.
Прижавшись к Яну, я повалила его на постель, усевшись сверху. Его лицо казалось безразличным, как и мое.
- В той клинике, где меня держали, я встретила маленького мальчика, единственного, кто уцелел после возобновления экспериментов, - заговорила я тихо. - Он так похож на тебя, словно является твоим сыном.
Ян удивленно выгнул бровь.
- Не припомню, чтобы спал с кем-то кроме тебя, или Саши, за последние десять лет. К тому же не забывай, что я подобно тебе не могу иметь детей.
Я молча кивнула. Его зеленые глаза хитро сощурились.
- Ты так и не рассказала, кто именно держал тебя под замком?
Я отвела взгляд в сторону окна, откуда в комнату проникали золотистые солнечные лучи.
- Адаму удалось выжить, - произнесла я едва слышно. Тело Яна подо мной заметно напряглось, мышцы вздулись. - Сын Иво - Джулиан, помог мне выбраться оттуда.
- Предварительно начинив железом, - скептично заметил Ян.
Я кивнула.
- Ты прав, но Адам и вовсе не планировал меня отпускать. Он хотел привязать меня к себе тем одаренным ребенком.
- Он настолько хорош? - обняв меня за талию, Ян притянул меня к себе.
Я молча кивнула.
- В таком случае мы сделаем все возможное, чтобы освободить его, - руки Яна скользнули под мою майку, сжав округлость груди. - Какие у тебя планы на день?
- Я хотела посетить доктора Соколовского, он предлагал провести полное обследование.
Ян удивленно выгнул бровь.
- Младший Соколовский? Будь внимательна, мне он не кажется таким же надежным как его отец, возьми с собой Виктора и пусть не отходит от тебя ни на шаг.
Я нахмурилась.
- Думаешь после того что я сделала с Сашей он будет все так же беззаветно меня любить?
- Ты заблуждаешься, если думаешь, что он отвернется от тебя так просто. Ты можешь заставить его вылизывать свои сапоги, и он останется предан тебе, - Ян усмехнулся. - В этом отношении Саша была права. Тебя желает каждый, кто хотя бы раз увидит. Даже я, зная, что ты не раз мне изменяла, не могу тебя в этом винить, - улыбнувшись, он стянул с моих бедер трусики, и скользнул пальцами внутрь. - Столь похотливая сучка как ты, просто не может быть верной. Но кто бы тебя не поимел, ты всегда возвращаешься ко мне, - его голос прозвучал интимно, схватив меня за горло, он притянул мое лицо к своему, жадно завладев моим ртом. - И чем же скажи на милость обуславливается преданность гулящей кошки своему хозяину?
Я выглядела абсолютно бесстрастной. Сощурив глаза, я склонилась к его уху, проведя по нему языком и слегка его прикусив.
- Тем, что я люблю тебя, - шепнула я.
В солнечных лучах сверкнула толстый серебряный ошейник с жетоном, на котором был указан адрес, имя и номер телефона моего хозяина. Взяв меня за ошейник, Ян направил мою голову вниз своего живота. Стянув с него брюки, я высвободила напряженную плоть, тут же погрузив ее в рот. Ян сдержанно вздохнул, тем самым выказав свое одобрение, и я тут же стала наращивать темп, погружая его член все глубже в горло.
Возможно, многие нас осудят за то, что не смотря на все происходящее, мы не умерили собственные сексуальные аппетиты. Но я не ищу оправдания собственным поступкам. Мы оба скорбели, и именно поэтому сейчас так нуждались в объятиях друг друга. И именно поэтому я с таким остервенением заглатывала член своего вечного партнера. Обильно смазанный густой слюной он скользил внутри моего горла, вызывая ощущение эйфории. Ян, обхватив мою голову руками, насаживал ее на свой член, полностью подчиняя меня себе. Это ощущение я любила больше всего. Ощущение его полного господства надо мной, мне нравилось быть вещью в его руках, и я любила, когда меня использовали по назначению. Никто кроме Яна не дарил мне подобных чувств. У меня могло быть сколько угодно любовников, но Господин у меня был всего один. И именно поэтому, я каждый раз возвращалась к нему, заранее предвкушая свое наказание и сладострастные пытки. Все прочие мужчины ничего не значили для меня и были лишь средством унять собственную похоть.
Сейчас же, в объятиях Яна я сгорала от нетерпения. Он подхватил меня на руки, так словно я ничего не весила, и усадил сверху. Его член проник в меня так быстро и неожиданно, что я едва не задохнулась, и из моей груди вырвался протяжный глухой стон. Поддерживая мои бедра руками, Ян поднимал и опускал их грубо и резко и спустя несколько минут подобных манипуляций, я задыхалась от собственных стонов.
Скинув меня на кровать, он уложил меня на живот, подняв бедра под немыслимым углом. Мое лицо оказалось прижатым к подушке так сильно, что мне было сложно дышать. Одной рукой он фиксировал мою голову, второй держал мои руки за спиной. Его член проникал все глубже и глубже, выгнув спину, я испытала столь яркий оргазм, что перед глазами на мгновение все потемнело, взорвавшись разноцветными искрами. Только в этот момент, я осознала, что уже более двух минут не дышу. Почему-то я совсем забыла о том, что, не смотря на бессмертие, испытываю потребность в воздухе. В этот момент, Ян обильно кончил, внутрь меня и отпустил мои руки и голову. Мое сердце билось неровно, а голову пронзила ужасная боль. Я хватала ртом воздух, но никак не могла вдохнуть. Ян выглядел встревоженным и сосредоточенным. Мгновение он прислушивался к моим хриплым вдохам, и слушал биение моего сердца, цвет его глаз резко изменился. Рука метнулась в сторону моей груди. Грудную клетку свело от резкой боли. Раздался треск ломающегося ребра, в легкие ворвался воздух, и я закашлялась кровью.
- Ты в порядке? - поинтересовался встревоженный Валетте.
Я молча кивнула, пытаясь восстановить дыхание.
- Ты права, тебе стоит пройти полное обследование. Меня беспокоит то, как функционируют твои внутренние органы.
Поцеловав меня в лоб, он помог мне подняться с кровати. Спустя несколько минут, я уже облачилась в облегающие легинсы, майку и трикотажную кофточку на пуговицах. Захватив сменную одежду, я накинула на себя легкое пальто, и перекинув через плечо кожаную спортивную сумку, спустилась на первый этаж. От дома как раз отъехала машина скорой помощи, а один из оставшихся в здании телохранителей занимался сейчас мытьем полов. Дверь открылась, и с улицы в холл вошел Виктор. Он был одет в простые узкие джинсы, кожаные высокие кеды, рубашку и утепленную кожаную куртку. Волосы собраны на затылке в пучок. Лиловые глаза окинули меня удивленным взглядом.
- Госпожа Лили, вы уезжаете? - он выглядел скорее расстроенным, чем напуганным. - Позвольте мне поехать с вами! - взмолился он.
Я нахмурилась, смерив его пристальным взглядом.
- Только в том случае, если ты перестанешь обращаться ко мне столь официально. Моя поездка продлиться несколько дней, так что возьми с собой сменную одежду, - бесстрастно проговорила я. Нырнув у него под рукой в открытую дверь, я вышла на улицу. И мне не надо было видеть того что происходило сейчас за моей спиной, чтобы понять что он чрезвычайно доволен моим дозволением и радуется совсем как ребенок.