А память жива

         
                Каждый день ждала Наталья Фоминична не вернувшегося с войны своего младшего сына. Не единожды она выходила встречать его за околицу наедине со своей печалью. Дома она с волнением прислушивалась к каждому шороху, из окон приглядывалась к каждому прохожему. Бывало, что и ночью вскакивала с постели: ей казалось, что кто-то стучится в калитку или в дверь. Но и тогда, когда уже не было никакой надежды на возвращение сына, по прошествии многих лет, она всё ещё верила в то, что он все-таки жив и обязательно вернется.
        Была она родом из-под Чернигова. Жила с мужем и детьми трудно, но в достатке. В хозяйстве имели коров, лошадь и наделы земли. Мирную жизнь перечеркнула Гражданская война и политика нового государства. Её мужа в начале 1921-го года расстреляли за участие в восстании против продовольственной развёрстки на хлеб и зернофураж. Вдову с четырьмя детьми тоже не пожалели и, как многих неблагонадёжных, отправили в теплушках по железной дороге в Сибирь. Так и оказались они в суровом и незнакомом краю без тёплой одежды, вещей и пропитания. Добрые люди помогли найти кров – старую избёнку, похожую на баню на краю деревни, в пятидесяти километрах от станции Тайшет.
        Младший сын, Михаил, после успешного окончания семи классов по комсомольской путёвке уехал поступать в техникум. После его окончания ушёл служить в РККА. Он был любознательным, активным и целеустремлённым комсомольцем. Мечтал стать командиром Красной Армии, поэтому был зачислен в полковую школу и по спецнабору направлен в пехотное училище, находящееся в Ашхабаде.
        В апреле 1941 года он приезжал в отпуск на родину повидать родных и племянников. Был в новой командирской форме с лейтенантскими петлицами и кожаной портупеей. Никто из родных не знал тогда, что ждёт народ и страну в ближайшем будущем и что видят они Михаила в последний раз.
        В конце мая 1942 года на него пришла похоронка. В извещении было сказано о том, что, проявив геройство и мужество, лейтенант Пономаренко Михаил Терентьевич был убит в боях за социалистическую Родину. В графе о месте захоронения был прочерк.
        За первый год войны в село Квиток Тайшетского района пришло немало печальных известий о гибели мужей, отцов, сыновей. Оплакивали погибших, как правило, всей улицей. Как утешительный лучик надежды, из избы в избу передавались случаи воскрешения уже оплаканных воинов, когда вопреки полученным похоронкам, от солдата приходили письма о том, что он живой и ошибочно считался погибшим. Такие случаи были не единичные в их селе.
        Надежда на ошибку о смерти Михаила не угасала. Каждый день, каждый час, каждую минуту мать и сестра ждали от своих родных писем. На фронте сражались старшие сыновья Натальи Фоминичны – Иван, Василий и зять Алексей. Но особенно, с надеждой на чудо, все ждали весточки от Михаила.
        Во время Сталинградской битвы неожиданно пришло письмо из госпиталя от товарища Михаила по имени Николай. Друг Михаила тоже дал надежду на то, что он мог попасть в окружение, госпиталь или к партизанам. Николай писал о том, как они воевали вместе под Смоленском. Он пытался утешить и облегчить надеждой горе матери. Потом перестал отвечать и все решили, что он погиб. Но лет через пять после войны Николай неожиданно приехал в гости.
        Взволнованным родственникам он рассказал о том, что, оставшись в живых после одного жестокого боя, он и Михаил обменялись адресами и поклялись друг другу в том, что в случае гибели кого-либо из них позже навестить родных лично. Свою клятву Николай перед памятью погибшего друга сдержал. Он специально поехал в далёкую Сибирь проведать его родных и рассказать им всё, что знал о Михаиле.
        Перед самой войной Михаила направили в стрелковый полк Западного военного округа. Воевал он с первого дня войны. За месяц тяжёлых и оборонительных боёв и полк потерял убитыми, ранеными и пропавшими без вести более половины личного состава. Они познакомились в боях под Смоленском. В конце августа 1941 года советские войска впервые предприняли контрнаступление под Ельней. В жестоких атаках на безымянную высотку, прозванной солдатами «Горой смерти», советские войска несли большие потери. Обойти возвышенность не было возможности. С одной стороны были болота, с другой - заминированные поля и ДОТы, за которыми были вражеские траншеи. Взять высоту без артиллерийской поддержки было почти невозможно, но артиллерии не было.
        Батальон Михаила сменил остатки стрелкового подразделения и с рассветом следующего дня поднялся на штурм той злополучной высоты. Немцы основательно там укрепились, успев вырыть окопы в полный профиль с пулемётными ячейками и дзотами. На нейтральной полосе укрепили ряды колючей проволоки. Их поддерживали миномётные и артиллерийские батареи, замаскированные в тылу. Наступающие советские части и очень хорошо просматривались с той высоты. Оттуда корректировался немецкий огонь. Кроме того, позиции советских войск постоянно бомбили с воздуха немецкие самолеты и вражеская дальнобойная артиллерия.
        Нужно было срочно отбить у высоту до подхода подкреплений и танков. Поэтому в атаку шли, не считаясь с потерями, но фашисты не жалели патронов и снарядов и все атаки советских солдат были отбиты. Когда в ротах почти не осталось бойцов, командир сводного полка принял решение отправить ночью группу во главе с единственно оставшимся в живых лейтенантом. Задача была простая: обойти высотку, ворваться в расположение врага и устроить у немцев переполох. Удар по немцам в тылу будет сигналом для наступления сводному батальону.
        Лейтенантом тем был Михаил Пономаренко. Он шёл в атаках впереди всех и ему каким-то чудом повезло остаться в живых. В составе группы было около сорока человек. Это были те, кто ранее уже штурмовал немецкие позиции. Каждый из бойцов горел желанием отомстить за огромные потери, понесённые накануне.
        Под покровом ночи долго ползли и продвигались перебежками вдоль лесополосы по ложбинке. Немцы не успели заминировать подходы по флангам со стороны болота, а пулемётные гнезда, прикрывавшие высотку, удалось незаметно обойти. Шли тремя группами, каждую из которых возглавлял лейтенант и сержанты. Осторожно проползли под колючей проволокой.
        Первым двум группам удалось обойти высоту благополучно. Третьей группе повезло меньше. Немцы, освещая местность ракетами, что-то разглядели. Началась яростная стрельба. Некоторым солдатам удалось уйти в сторону леса и скрыться. Кому-то удалось вжаться в землю или залечь в воронках. Когда вновь собрались, не досчитались троих.
        Боясь обнаружения и возможного преследования, рванули перебежками всем скопом, сократив свой путь через редкий лес. Хорошо, что не было Луны и было темно. Разглядеть что-то в темноте было очень сложно. Лейтенант ориентировался по карте, которую рассматривал под плащпалаткой с помощью спичек. Неожиданно поблизости раздались громкие выстрелы. Рядом оказалась миномётная батарея немцев. Было решено оставить пятерых бойцов, которые должны были забросать гранатами миномётчиков в тот момент, когда остальная группа начнёт бой за высотку.
        Снова разделились на три группы. Сначала забросали гранатами выявленные пулемётные посты. Михаил был с группой бойцов и направлялся в центральную часть высотки. Ему нужно было уничтожить артиллерийскую батарею. Остальные группы по флангам уничтожали другие пулемётные точки. Нужно было создать панику среди немцев и видимость прорыва их обороны с тыла. Поэтому бойцы с криками и матами бежали каждый к своей цели, по пути уничтожая всех, кто попадался на пути. Эффект от атаки усилили взрывы, уничтожившие вражеских миномётчиков.
        Паника получилась полная, хотя оставались отдельные очаги сопротивления. Все бойцы блокировали немецких пулеметчиков, частично их уничтожив. Быстро закончились запасы гранат и патронов. Приходилось брать оружие у врага. Николаю в бою удалось захватить немецкий пулемёт с запасом патронов. Заняв позицию, он и другие бойцы, уничтожали мечущегося врага.
        Ощетинились окопы и вражеские пулемёты на восточной стороне высот: пошли в атаку сводные роты. Наступил решающий момент. Нужно было утроить силы и не дать немцам возможности отбить атаку. Наконец немцы дрогнули и побежали, но на высоте их оказалось больше, чем предполагалось. Но это их не спасло. Русские прорвались на высоту, и гитлеровцам пришло возмездие за всю горечь поражений.
        Ельня была освобождена соседней дивизией, введенной в прорыв, и атаки гитлеровцев прекратились. Это была первая победа. Лейтенанту Пономаренко посчастливилось выжить, хоть он и был легко ранен. Из всей группы осталось в живых восемь человек. Все выжившие стали друг другу, как родные. Благодаря мужеству и находчивости лейтенанта группа выполнила боевую задачу и способствовала захвату высоты под Смоленском.
        Осенью 1941 года Михаил и Николай с боем прорывались из Вяземского котла. Михаил мастерски ориентировался по карте, и группа окруженцев легко обходила возможные засады и заслоны. Пробираясь к своим, наносили врагу урон и уничтожили одиночные немецкие машины и обозы, устраивали диверсии.
        В середине ноября 1941 года немецкие танковые и механизированные группы армий «Центр» возобновили наступление на Москву. На позиции советских солдат обрушился шквал огня, затем двинулись танки, поддерживаемые немецкой пехотой. При отражении танковой атаки Николай был тяжело ранен: рядом с ним разорвалось несколько миномётных снарядов. Часть осколков застряла в фуфайке и тёплой штанине, но некоторые осколки поразили его. Ему удалось спрятаться в воронке от взрыва и самостоятельно уползти в сторону своих. К утру он выполз на санную дорогу, где его подобрали советские войска. После медсанбата его эвакуировали в тыл. От других раненых бойцов бригады он узнал, что ротный Пономаренко тоже был ранен и был отправлен в госпиталь. В заключение, Николай сказал, что ему всегда недоставало такого друга и командира, как Михаил.
      На следующий день он тепло попрощался с Натальей Фоминичной, её родными и уехал. Бабушка Наталья в знак благодарности подарила ему на память ещё довоенную фотокарточку Михаила, чему он был очень рад.
       
        В ответ на запрос, полученный из архива Министерства Обороны РФ установлено: лейтенант Пономаренко Михаил Терентьевич, 1917 года рождения, сражался в составе 3-го батальона 34-й особой стрелковой бригады и был убит под Юхновым во время контрнаступления советских войск. Предположительно, он мог быть захоронен в братских могилах деревни Павлово, Сычево или в районе Полотняного завода Калужской области как «неизвестный солдат».
        Из краткой характеристики боевой деятельности 34-й особой стрелковой бригады: «Личный состав 34-й стрелковой бригады сформирован из числа курсантов-добровольцев военно-пехотных училищ Средне-Азиатского Военного округа.
        К 13 декабря 1941 года бригада сосредоточилась в районе Тарусская и получила дополнительное пополнение командным составом и младшими командирами, выписанными из госпиталей города Москвы. 21 декабря 1941 года бригада вступила в бой с противником юго-западнее Москвы в направлении на Юхнов. За период наступательных боев к апрелю 1942 года бригада освободила более ста населённых пунктов, уничтожила большое количество немецких солдат и офицеров, взяла большие трофеи. За три месяца боев в бригаде погибло, было ранено и пропало без вести 3579 человек. До 26 апреля 1942 года стрелковые части бригады штурмовали позиции немцев в районе Павлово, пытаясь пробиться к окруженным под Вязьмой советским войскам. Но почти все бойцы бригады полегли в бесплодных атаках без всякой артиллерийской поддержки, под жесточайшим огнём гитлеровцев».
        Бывший курсант 34-й особой стрелковой бригады, Виталий Павлович Хальчевский писал о пережитом в тех боях следующее:«Потери на плацдарме под селом Павлово, где бригада прогрызала немецкую оборону в сторону 33-й армии были столь высоки, что, казалось, ещё несколько таких боев и бригада сгорит в миномётно-артиллерийском и пулемётном огне атак. Нужно было выбить фашистов и пробить небольшой коридор, чтобы спасти тысячи умирающих от голода бойцов генерала Ефремова. Бойцы бригады всеми силами пытались выполнить боевую задачу и отдавали последнее, в том числе свои жизни, чтобы пробиться к окруженным частям. Потери в батальонах бригады в наступлении были настолько высокими, что сами немцы были в ужасе от беспрерывных атак. Но у них была артиллерия, миномёты, самоходки и авиация. В наступлении на немецкие пулемёты курсанты и взводные гибли сотнями. Непросто было идти в атаку навстречу смерти и страшно. Но восемнадцатилетние юноши шли, презирая саму смерть, ведь позади была Москва! От нашего батальона в четыреста человек за день боев осталось всего двадцать три бойца. И только после гибели последних бойцов бригады поступил приказ о прекращении наступления».   
        В ожесточенных боях по прорыву вражеской обороны воины 34-й особой стрелковой бригады наступали на Волоколамском направлении, южнее Москвы и на территории Смоленской области. Были освобождены многие населенные пункты, в числе которых были Ожогино, Воробьево и Кожухово. Во время ночного боя под Кожухово командир стрелкового взвода Михаил Пономаренко получил пулевое ранение в плечо и автотранспортом был вывезен в московский эвакогоспиталь №2939. Через месяц он выписался из госпиталя и попросился в свою часть. Так он вновь попал в 34-ю курсантскую бригаду, которая была выведена в тыл на пополнение. Его назначили командовать стрелковой ротой в 3-й батальон.
        К концу февраля 1942 года бригада была доукомплектована до штатного списка и срочно переброшена в Калужскую область. В начале марта армия генерала Захаркина наступала в направлении города Юхнов, за который разгорелись ожесточенные бои. Разрушенный и сгоревший город был освобожден 5 марта 1942 года. Под ударами советских войск фронт был прорван в районе села Дорохи, где находился узел немецкой обороны. Фашисты в панике бежали, оставив в городе большое количество складов, брошенной техники, артиллерийских орудий и на аэродроме транспортные самолеты, которые не успели перегнать. Совместно с другими частями 49-й армии батальоны бригады вели упорные бои за село Березовское, Маковцы, Никольское, Войтово и Костино. С 7 апреля разгорелись ожесточенные бои за большое село Павлово, где бойцы бригады успели захватить небольшой плацдарм, но оказались в окружении. Бои были кровопролитные и шли более десяти дней. Чтобы удержать село, где была железнодорожная станция, гитлеровцы перекинули резервы, подбросили дополнительную артиллерию, миномёты и авиацию.
        Остатки бригады героически сражались, отбивая многочисленные контратаки вражеской пехоты и неся потери под артиллерийско-миномётным огнем. Позиции советских войск ежедневно штурмовали Юнкерсы Люфваффе, но бойцы бригады героически держались. Приказ командующего армией был атаковать и выбить фашистов из села. В ночное время оставшиеся солдаты под огнём врага пешком ходили в тыл, через холодную реку Угру, откуда несли ящики с патронами, гранатами и продуктами. С большим трудом через реку были доставлены два 45-мм орудия, с помощью которых на следующий день немцам были нанесены серьёзные потери. Прицельным пушечным огнём были уничтожены несколько ДЗОТов и пулемётные амбразуры. Обескровленные советские части не только отражали атаки врага, но были вынуждены контратаковать и без поддержки идти в атаки, неся большие потери. В одной из таких атак, 12 апреля 1942 года был убит лейтенант Михаил Пономаренко, возглавивший поредевшую роту.
        Село Павлово было освобождено только 18 апреля 1942 года. В конце 1950-х годов разрозненные могилы времен войны, находящихся в Мосальском районе были перенесены в братскую могилу села Сычёво, где был поставлен большой и красивый памятник.