Но был, был один случай… Не встретили. И ключей от квартиры нет и денег в обрез… Погуляла, покурила, подождала…Никого…
Решила ехать сама в Пушкин, зайти к родственникам за запасными ключами…Покрутилась на стоянке такси…Цены назывались просто "атомные" …"Отстойники" от руля… и от пассажиров…обыкновенных "заряжали" такую таксу, что только злость вскипала от услышанного…Ждут шальных денег… Стоят! А я пассажир-то аховый… Но, вот дядечка, достаточно пожилой, выделился на горизонте, подходит ко мне и говорит так ласково-вкрадчиво: — Куда ехать, душа моя?
-Да здесь недалеко, в Пушкин!
-Полтинничек отдашь? – спрашивает.
-Полтинник? Ну что ж…подходит!
Дядька, вроде приличный, да и день на улице. Страха нет. Что тут ехать-то – 10-15 минут до Пушкина. Сажусь в машину, едем. Подъезжаем к указанному мной адресу, я приветливо отдаю, обещанное, уговором – пять десяток. Господи, что тут началось: — Ты что, коза, обалдела что ли? – это, оказывается мне, а не в приемнике радиопередача…
-Здрассти! О чем договаривались!? Вот же деньги, – тихо как-то, от неожидаемого такого поворота событий, но с твердым верованием того, что ... сие просто не со мной и не правда, и мне все это снится… или шутка…В секунду пронеслись в мозгах все рассказы, столкнувшихся с такой ситуацией…Нет, этого не может происходить со мной – особые верования таких дур, как я, особенно, в данный момент: " Нет, этого со мной произойти не может…".
-Полтинник – это пятьдесят долларов! Понятно!?, — и глаза его (вовек не забуду) темнеют, зрачки сужаются, злобой ноздри уж пыхтят…Вот тебе и поездка за разумную цену. Размечталась! Ха!
-Как же так — я же не знала! Мы говорили… А кроме того, что–то я не понимаю, где это видано, что бы за десять минут езды пятьдесят долларов "срубали"?, – это я посчитала веским аргументом — отвечать на незапланированное, но полученное сейчас хамство от "водилы" тем же, не приучена.
-Чё?, Коза! Щас… всё сама отдашь!, — орёт он мне.
И выхватывает с колен мою сумочку, и уже начинает в ней копаться, в поисках денег, наверно… (если бы они там были…,мне кажется, что после поездки…вряд ли они у кого-нибудь оставались!). Вот тебе и благонадежный дядечка, да еще и днём… А ведь банально грабит, сволочь! Начинаю тоненько так голосить о помощи, и вырываться из машины, забывая о том, что у меня ещё и чемодан в багажнике у "милого" водителя…
А сама, всё ещё неуверенно издавая непонятные для себя горловые звуки (нет практики такой!), открываю одной рукой, помогая при этом себе ещё и коленом, дверь машины, выцарапывая другой рукой у дядьки свою сумку, благо, что руки у меня развиты обе: " Господи, спаси и помоги мне!" — это уже не вслух произношу — это молитва всем святым и Господу, которая была услышана…Есть на свете Господь…
На мое счастье проезжала мимо машина, которая притормозила около "такси", правда на моё счастье она была только вида милицейского – "газик". Мой "козлик" родимый, как же я рада — ты просто меня спас…А "козлик" притормозив, сворачивал между домами на дорожку…
Дядька не разбирая, кто и что…выкидывает меня на асфальт, как мешок с картошкой, и газует, хотя я и была нацелена именно на эти действия. Остаться без своего багажа — в мозгах не отсверлилось никакой мысли: жива, коленками на асфальте – интересный подвид позы.
Помог…доставил… Я жива! На асфальте и в грязи (ну, конечно, была лужа – одна единственная на улице – моя!), но жива! Взвизгнули в ушах тормозные колодки, я обернулась на звук, отвлекаясь от своей позы и ситуации — дядька резво уезжал… На прощание …показал мне свой бампер, мигая задними фарами, а номерной знак "такси", который я, несмотря на ужас всей ситуации, запомнить (есть у меня и такие плюсы – машины не по цвету и маркам запоминаю, а по номерам!). Так что, по крайней мере, за сохранность своего багажа я не была уверена, но вот… за "приключения" после отдыха… мне можно было смело поставить отличную оценку – "экстрим" … ещё тот!
Поднявшись с колен, обозревала свои потери – слезы, сбитые коленки с порванными колготками, трясущиеся руки… не в счет... Сбита костяшка левой руки, да и не важно – сумку выдрала… все-таки… Жива!
А тут и родственник мой сам подъехал – оказывает мы мы просто разминулись…После моих коротких, сбивчивых рассказов, перемежавшиеся слезами и ещё большего размазывания по щекам соплей, родственник, круто развернувшись от меня, садится в свою машину, и бросает фразу:
— В машину, быстро! За рулем был кто, помнишь? Узнаешь?
-А может, просто ... в милицию? Я номер запомнила!, — и сама не узнала свой голос, таким жалким он был и растерянным.
-Какая милиция, сами разберемся!
Правда, азарт от преследования…своего же чемодана, почему-то не наступал. Надо признать, что мой родственник, выглядел достаточно внушительно – и рост без малого два метра, и мышцы-мускулы имелись, но голосок разума был замутнён и потонул тут же опять в моих же слезах, и не был услышал:
-А чемодан? Забыла? Кстати, что там у тебя? Что-нибудь ценное есть?
-Вещи и подарки!, — мямлила я, пытаясь найти платок, нервно шаря по карманам, не надеясь уже ни на что – видок замечательный.
-Ну вот, а ты говоришь! И мне есть, подарок-то? А, родственница?, —
и прищурившись, посмотрел на меня хитровато.
Стала замечать эмоции и выражение лица – хороший признак того, что успокоилась:
-Конечно, а как же – коньяк в замечательно-оригинальной упаковке. Так долго выбирала…
Наконец-то я стала осознавать - сколько потратила на подарки, и продолжала потерянным голосом:
— И серебро опять-таки… моё любимое.
-А коньяк — это я уважаю! Помнишь мои пристрастия к коньячку-то? Ну, как же меня без подарка-то оставить. А, молчишь чего? Вон там салфетки…Возьми, — видно посмотрел на мою "красоту"…
-Да ничего я не говорю, — обида не улетучивалась, но и страх того, что с этими "разборками" может случиться и мордобой, а он, судя по крутости моего родственника, был сейчас почти неминуем – мне уже ничего не надо – ни чемодана, ни тем более разборок: хочу и сейчас же горяченного кофе огромную кружку. Пока ехали, я утирала свои слёзы бумажными салфетками, припасёнными не для меня на непредвиденный случай, который вот и наступил … Открыв наконец свою пудреницу, усмотрела в зеркале распухшее от слёз лицо. Наскоро привела себя в надлежащий вид, и даже успела подкрасить губы.
— Приехали! Давай, осматривай – кто есть кто?, — а сам, наклонившись ко мне, достаёт перчатки кожаные из "бардачка" — пахнуло в нос мужской парфюмерией и уверенностью. Хотя, я почему-то, лёгкого прикосновения к щеке для родственного поцелуя-приветствия, а так же… тут нужен пистолет, по крайней мере, ну, на худой конец, монтировка что ли,исходя из ситуации.
Вышли из машины…Осматриваюсь вокруг…Родственник обошёл машину и встал рядом. Молчим.
-Мяу!, — муркнула я, и дернула родственника за рукав пальто, — Смотри, вот он гад! В коричневой кожаной куртке, седой такой, — и незаметно стала показывать движением головы (хорошо, что хоть язык не высунула – погоня завершалась!).
Я показывала на кучку мужиков, стоящих около машин, сгрудившихся чуть поодаль здания аэропорта, среди которых выделялся мой обидчик: он стоял, говорил что-то и размахивал руками. Я, почему-то сразу, не тот о бы его узнала, а как бы… резво распечатала на принтере из своей памяти.
-Вижу! Ну что ж, идем!, — и что-то ничего киношного в этих словах не было…Мой защитник решительно двинулся, подтаскивая теперь меня за собой. Подошел к компании, я стояла несколько поодаль, но ненамного, что бы меня можно было не узнать.
-Показывай, где твоя машина!, — это было обращением, и одновременно являлось приказом "водиле". Тот, почему-то без всяких слов стал отходить к своей… злополучно-известной мне машине, и мы уже втроём двинулись в ту же сторону – я как на невидимой верёвочке — плелась за своим спасителем (почему-то подкашивались ноги, и коленки мне в этом решились напомнить – разодранные колготки от этом просто вопили – нашлась, сволочь!).
-Открывай багажник!, — мой родственник, и всегда-то немногословный, а сегодня, совершенно не страдал от обилия, издаваемого им текста…Водитель так же молча открыл багажник.
-Твой?, — этот вопрос уже мне предназначался, и я просто кивнула.
-Доставай чемодан – сам положил, сам отдать должен!, — снова прозвучал голос родственника, как приказ, но предназначался уже "водиле".
Водитель, не говоря ни слова, но несколько изменившись в лице, достал чемодан из багажника и… бережно поставил его на асфальт. Все это было проделано, опять-таки без слов. Все стоим. Смотрим на чемодан. Секунда прошла, другая…
-Сдачу гони! За поездку!, — этот текст резко нарушил наметившуюся вдруг незапланированную паузу, и прозвучал от родственника как невидимый выстрел, предназначался снова водителю. Тот резво так нырнул правой рукой, в полуоткрытую "молнией" куртку, куда-то за пазуху, и достал пачку денежных знаков, где были разного достоинства банкноты, среди них сиротливо зеленели и мои десятки национальной валюты — среди прочей… "растопыренной зелени веером"… из долларов. "Водила" стал старательно отделять "мои деньги" от "своих", опять-таки не произнося никаких слов.
-Ты что? Не понял?, — голос моего спасителя усилился, там явно слышался звон металла.
Я даже зажмурилась от такого разворота событий – вот же мой чемодан, как здорово, что по "горячим следам"…нашелся родимый горемыка – мои глаза метались, не зная на чём сфокусировать свой взгляд.
— Разве не помнишь? Речь шла о "полтиннике" с девушки, а с тебя…для меня… будет уже два… Пришлось мне ехать второй раз в аэропорт — непорядок! Да, побыстрей, давай — нам обедать пора!, — продолжил мой заступник свою коронную речь.
Глаза открывались и закрывались кукольными жестами, только что звука не было. Кроме всего, тут же, напрочь, и дар речи пропал, снова зажмурившись, я стояла, тут же и широко открылись глаза — водитель протянул родственнику купюру — сотню… "североамериканских рублей".
-Порядок! Не шали, мужик, на дорогах Питера!, — это была уже прощальная речь моего спасителя, предназначенная "водиле", который стоял поникшим, как нашкодивший котёнок, которого хозяева поймали у лужи, сделанной им самим.
А поодаль от нас, за всеми этими событиями наблюдали, надеюсь, просто его "коллеги", а не такие же разбойники от "таксодорог" — ни во что не вмешиваясь, но их взгляды были обращены в нашу сторону. Мне показалось, что произнеси, что-нибудь водитель, и эта компания ринется сейчас на нас… на его спасение.
"Так"— с-о!— дорог!" — снова словосочетания выдернула меня из ступора, в который я внезапно впала так же, как и водитель.
— Илья Муромец не всегда на печи сидит! Ну, а если слезает, то…всё видит! Запомни!, — этот текст напоследок сказал родственник "водиле", и подняв мой "дорогой" чемодан, и мы вдвоем с моим спасителем и чемоданом, который он подхватил резко, и нёс в одной его руке, другой – прихватив меня за рукав плаща, как прищепкой, двумя пальцами, не спеша удалялись от так и незакрытого багажника машины.
Водитель стоял и смотрел нам в след – я спиной чувствовала этот взгляд, полный ненависти и злобы от полученного унижения. До самой машины продолжалось молчаливое шествие, провожаемое взглядами его коллег, кажется, даже и не мигая стояли они не шелохнувшись.
-Слушай, а Илья!? Ну, ты, молодец!, — это ко мне уже вернулась моя болтливость, как только я забралась в авто, — Как же тебе удалось его так напугать? А, Муромец!?
-Да ничего сложного в этом нет! Он и не подумал даже, что ты так быстро очухаешься! Или кто сможет-то помочь, ведь, наверняка, ты, сидя в машине, кудахтала наседкой, что никто не встретил, никто не встретил? Ммм? Или я не прав? Кудахтала?, — Илья не отрываясь от дороги отвечал на мои вопросы своими.
-Я рада, что ты такого обо мне мнения!, — это я решила обидеться, и закопошилась в сумке — выискивала сигареты, затем долго рылась в поисках зажигалки, нервно прикуривала, и, наконец, справившись с обидой, с удовольствием закурила. Я всё тянула время, обдумывая достойный ответ. Но, не придумав ничего стоящего, сказала, конечно же, правду, совершенно поражаясь своим словам:
— Ты, конечно прав! Бабы — дуры! Причём многие, заметь, и так часто! И во всём сами виноваты!, — и сама улыбнулась, впервые за последний час.
-А то!, — Илья польщён был моим ответом, — И, кстати, на будущее, никогда не садись, будучи одна, в чужую машину, рядом с водителем — это мой тебе совет! Совершенно бесплатный совет, но очень необходимый всем, и тебе, как женщине — в первую очередь! Проблем, — он чуть, помедлив, закончил фразу, — Для нас всех, будет меньше!, — и всунул мне вместе со снятыми перчатками смятую банкноту, -Так, перчатки на место, а это себе возьми, на колготки! Запомнила! Ох, горе луковое! Слушай, а есть-то… действительно хочется!, — и он ненадолго оторвавшись от дороги, хохотнул, как-то коротко, и посмотрел на меня, но совершенно довольно, чем, и в очередной раз, поразил меня своей мужской хваткой.
-Один вопрос, Мастер, только один, — во мне опять проснулась любопытная ворона, — А почему же он тебя послушался? И дал денег? Хо, ты это славно придумал – почти боевичок — сдача! Кому скажи ...не поверят!
-А вот язык распускать не следует! Он просто не знал, кто я такой… до того, как я ему не представился! И плюс эффект и аффект, да как не назови,неожиданность действий — мой главный козырь! Я утолил твое любопытство!? А? Любопытство на сегодня в меню не значится! Есть пора!
-А если бы он не узнал кто ты такой?, — вопросы просто не могли оставаться во мне. Я словно и не замечала того, что ему уже не нужен весь это текст и вопросы мои дурацкие – всё уже кончилось и нечего размазывать… … А у меня, как и у многих дам, только после счастливых развязок и начинается осмысление происходящего, и случившееся происшествие – наличие "запоздалости в реакции" — это удел многих женщин. Но, Илья, наверное, понял моё состояние и решил меня удостоить своим ответом:
-Тогда бы он остался бы без работы, причем надолго! Они же нас видели, те водители, которые стояли рядом! Да, среди всего прочего – твои коленки…очаровательные – свидетели! Причём две свидетельницы! Вопросы еще будут? Ах, ты, дурёха!, — и добавил своё нескончаемое хмыканье, эту свою характерную усмешку для особ непонятливых, чего в мой адрес на сегодня, наверное, было от него многовато.
Надеюсь, что прочли до конца, и на усы намотали)))
Всем благ и добра — именно своего блага и своего добра!)