Рассказы о Героях Социалистического Труда
Вся его жизнь связана с железными дорогами. В раннем детстве убаюкивали его громыхающие на стрелках составы и локомотивные гудки. Отец, приезжая из рейса, склонялся над сыном, обдавая его запахом паровозного дыма и степного ветра. Дорога манила и сына. В ней было все, о чем мечтали мальчишки: могучая машина, движение, степь, бегущая за окном паровоза. Мог ли он тогда знать, что ее стальные ленты принесут ему и боль утрат, и ратный труд, и славу.
На небольшой станции Гайворон, что на Украине, Иван Гаркавенко окончил железнодорожное училище и остался работать в здешнем депо. На стальных магистралях страны развертывалось тогда движение за вождение тяжеловесных составов. И первыми ломали старые нормы и привычно молодые машинисты. Создала и гайворонская молодежь три комсомольских паровозных бригады. В одной из них помощником машиниста стал Гаркавенко. В первый рейс он отправился с только что полученным комсомольским билетом.
В армии тоже попал в железнодорожный батальон, где подобрались хорошие, отчаянные парни, и то, что пришлось делать им в первые месяцы службы, было как бы репетицией перед главной работой их жизни. Батальон направили на западную границу. Солдаты строили железные дороги, пристанционные здания, наводили мосты. За кордоном становилось все тревожнее. И система стальных артерий должна была способствовать укреплению обороноспособности страны.
Война застала Ивана Гаркавенко на строительстве дороги на Барановичи. Он был в то время старшиной роты. Обязанности солдат-железнодорожников сразу же неизмеримо усложнились. Они помогали пограничникам сдерживать натиск врага, эвакуировали население и имущество, перебрасывали грузы на передовую. Три раза батальон попадал в окружение и выходил с боями. Однажды сутки держали оборону, потому что за ними была дорога на Минск, а в Минске шла эвакуация, и надо было, во что бы то ни стало удержать врага еще на полсуток, еще на час. Иван был ранен, но не ушел с передовой.
В то время он еще не знал, что война отняла у него всех родных. Отец погиб под бомбежкой, когда вел на фронт эшелон. При обстреле станции артиллерийский снаряд разрушил дом Гаркавенко. Погибла мать. Младший брат где-то затерялся в эвакуации.
В горячую переделку батальон попал в Вязьме. Здесь надо было срочно «расшить» узел. А на узле четыре эшелона с беженцами, грузовые составы. Бесконечный обстрел, бомбежки, но, несмотря на это, обязательная четкость в работе, потому что без дисциплины и четкости на дороге нельзя. Отправляли эшелоны с эвакуированными, составы с солдатами и боеприпасами на фронт. Специальные команды боролись с пожарами, подбирали раненых, ремонтировали пути.
Гаркавенко был в пожарной команде. Горели цистерны, грозили взрывом разметать все находящееся поблизости. Но железнодорожники уже набили руку в борьбе с огнем. Осколок попал в цистерну. Один из солдат быстро взбирается на цистерну, открывает люк. Горячий бензин и газы огненным факелом рвутся в небо. Опасность взрыва исключена. В это время часть команды заделывает пробоины в теле цистерны, другая – засыпает песком горящие шпалы. Наконец металлическим крючком закрывается раскаленная крышка люка. Гаснет без воздуха пламя.
Железнодорожный батальон отходил, всеми силами изматывая рвущегося к Москве врага. И уже тогда думали о будущем наступлении. Закапывали рельсы тут же на бровке, хитро минировали их, чтобы отбить у оккупантов желание использовать чужое имущество. Оно понадобится потом, на восстановлении дороги.
Семь раз разрушали и наводили двадцатипятиметровый мост в Смоленске. И каждый раз захват моста стоил немцам огромных потерь. Гибли под яростным огнем и железнодорожники, но боролись до последней возможности. Отступали с боями.
Дни отступления для Ивана Гаркавенко закончились под Лихославлем. Армия готовилась к наступлению. Ждали своего часа и железнодорожники: заготавливали лес, крепежный материал, болты, гайки. Разгром немцев под Москвой был подготовлен и руками воинов-железнодорожников. День и ночь шли к передовой воинские эшелоны, переправлялось оружие, боеприпасы, продовольствие.
Группе, в которой находился Гаркавенко, однажды пришлось выполнить немыслимый по своей смелости маневр. Вблизи от захваченных врагом Великих Лук они уложили четырехкилометровый отрезок дороги для переброски грузов и воинских частей на другой участок наступления. Строили ночью, на день забрасывали колею снегом. За эту операцию Иван Петрович Гаркавенко получил медаль «За боевые заслуги».
Потом батальон перебросили под Смоленск. Триста километров на запад, по сто метров на каждого солдата. И каждый метр восстановленной дороги давался нечеловеским трудом. Собственно, от дороги здесь не осталось ничего. В насыпи – немецкие доты, рельсы сняты и перекорежены, шпалы сожжены, щебенка использована на строительство укреплений.
Стояла суровая зима сорок третьего года. Железнодорожники работали день и ночь. Фронт все дальше уходил на запад. Железная дорога должна быть главной артерией, питающей линию фронта. Гаркавенко в те дни был командиром отделения, и сам работал там, где было всего труднее. Он только что стал коммунистом, и эту дорогу считал своей партийной проверкой. Наконец, первый состав прошел по только что проложенной колее. В те дни пришло в полк ошеломившее Гаркавенко известие. 5 ноября 1943 года в газете был опубликован Указ Президиума Верховного Совета СССР о присвоении ему звания Героя Социалистического Труда – за исключительные заслуги в деле обеспечения перевозок для фронта и народного хозяйства и выдающиеся достижения в восстановлении железнодорожного хозяйства в трудных условиях военного времени.
А в канун нового года в числе других награжденных старшину вызвали в Москву. Там было все волнующе, незабываемо. И торжественный момент вручения ордена Ленина и Золотой Звезды, и прием у министра путей сообщения, где двадцатипятилетнему старшине присвоили звание почетного железнодорожника. А почетному железнодорожнику так хотелось побольше увидеть в Москве не столько для себя, сколько для товарищей, чтобы и они вместе с ним пережили столичную атмосферу. Первая в жизни прослушанная опера «Князь Игорь», первое посещение Третьяковки. И вдруг неудержимо потянуло обратно к своим, в дорогу. Семьи, родных у него не было. С кем, кроме товарищей, мог бы он еще по-родственному разделить радость!
Батальон его стоял на прежнем месте. Но ему не сразу пришлось взяться за привычную работу. Из многих воинских частей приглашали его на встречу, и он немало поездил тогда, рассказывая о героической работе военных железнодорожников. В архиве Ивана Петровича до сих пор хранится четвертушка серой бумаги с нарисованным на нем цветными карандашами портретом молодого солдата. У солдата румяные щеки и удивленные веселые глаза. На обороте подпись: «Нашему герою от красноармейца Родионова». Рисунок сделан во время одной из встреч. Самоучке-художнику удивительно удалось передать и непривычность Ивана Гаркавенко к славе, и смущение от всеобщего внимания, и наполнявшую его радость.
А потом снова горячие будни, когда под сплошным артиллерийским огнем, под носом у немцев железнодорожники наводили мосты, строили путь, тянули связь. В конце 1944 года Гаркавенко опять неожиданно вызвали в Москву.
- Война скоро закончится, - сказали ему в министерстве путей сообщения, - а работы после войны будет много. Тебе надо учиться, нам потребуются твои опыт и знания.
Так оказался Гаркавенко в Ярославле, в железнодорожном училище. Через пять месяцев, освоив трехгодичную программу обучения – многое из изучавшегося материала он уже узнал на практике, - с отличием окончил училище лейтенант Гаркавенко.
И началась мирная работа, хотя темпы ее оставались по-прежнему боевыми. Он строил дорогу в Сибири, подъездные пути к шахтам в Донбассе, путепроводы, дома, депо для Куйбышевской ГЭС, в Волгограде был командиром мостовой роты.
К двум медалям «За боевые заслуги», медалям «За оборону Москвы», «За взятие Кенигсберга», «За победу над Германием» прибавился орден Красной Звезды.
В 1960 году демобилизовался Иван Петрович из армии, приехал в Ярославль, где решил обосноваться прочно и навсегда.
Поступил работать на моторный завод. И здесь выбрал он работу, где нельзя обойтись без находчивости, солдатской смекалки, решительности и расторопности. Стал мастером такелажных работ. Вместе с товарищами устанавливал в заводских цехах тяжелое оборудование, что всегда связано с немалыми трудностями.
Годы идут, а забот не убавляется у ветерана. Вот уже четвертый год он член завкома, председатель комиссии по охране труда. Немало было в его жизни риска, теперь он сам следит, чтобы люди рядом с ним как можно бережнее относились к себе, к своему здоровью. Много времени отнимает эта работа, а у Ивана Петровича немало и других общественных поручений, он – пропагандист, дружинник. Но есть еще одно, как он считает, важнейшее его партийное поручение на всю жизнь.
Хорошо знают Героя Социалистического Труда Гаркавенко во всех школах Ленинского района, в воинских частях и на предприятиях. Он приходит на встречи с молодежью, и всегда его рассказы о боевых буднях железнодорожников слушают с огромным интересом. Вот и в день нашей беседы он только что вернулся из Дворца пионеров после встречи со школьниками.
- О чем рассказывал? О старшем поколении, о том, что все нами сделанное мы делаем для них, наших детей и внуков.
Фото Б. Саранцева
Северный рабочий, 13 мая 1972 г.