Он не помнил, как появился на свет. Просто однажды Фужер проснулся среди таких же важных, изысканных джентльменов, стоящих рядом с ним на полочке.
- Простите, как Вас зовут и как мы сюда попали? - повернулся он к тому, что стоял справа.
Тот, кто стоял справа от него, молчал, даже не повернулся.
- Простите, как Вас зовут, и как мы сюда попали? - Фужер попытался наладить диалог с соседом слева.
- Нас продали в рабство, - недовольно буркнул тот и замолк.
Фужер в нерешительности замолк. Знакомство не удалось. Стоять было скучно, и он начал рассматривать окрестности. Фужер стоял с такими же, как он. Их было пять штук. Внимательно рассмотрев соседей, он увидел, что отличается от них: на его ступне сверху красовался маленький золотистый овальчик. Он по слогам медленно прочел «ВО - НЕ - Ml - А». Это, значит, меня так зовут, удовлетворенно подумал он и продолжил осмотр.
В некотором отдалении стояли четыре уродливых рюмки из толстого граненого стекла на не высоких ножках. Деревенщина, подумал Фужер и повернулся в другую сторону.
Там стояли чайные пары с золотыми шишечками на боку. Они понравились Фужеру, хотя он понимал, что они тоже, как и рюмки, дешевые. Чайные пары, сбившись в кружок, весело болтали и не собирались пускать в свою компанию чужака - иностранца. Да уж, подумал Фужер, тоже мне компания. От огорчения закрыл глаза и незаметно для себя уснул.
- Добрый день, солнышко! - Услышал он ласковый голос и чьи-то нежные руки подняли его и осторожно поставили на стол. Его соседи джентльмены уже стояли там в некотором
отдалении друг от друга. На столе высились бутылки, какие-то скудные закуски на скромных в золотистых шишечках тарелочках, пахло селедкой, винегретом и колбасой.
Фужер наполнили чем-то холодным, золотистым, почти прозрачным. Некоторые воздушные пузырьки приклеились к его тонким стенкам, другие весело и торопливо побежали вверх.
Он внутренне поморщился: не по значению используют: в него следует наливать коньяк, на донышко, потом греть ладонями, неспешно покачивая витой ножкой.
За стол сели люди на венские стулья. Хоть что-то приличное - удовлетворенно подумал он, и тут его подняли эти нежные руки. Люди за столом тоже встали, громко заговорили. Потом все фужеры соединились вместе, исполнили короткую нежную мелодию, и люди выпили ту жидкость с пузырьками. Сразу же налили еще и тоже выпили. Позвякивали ножи и вилки. С тарелок быстро исчезали закуски. Потом подали жаркое.
Фужеры снова наполнили теперь уже чем-то красным. Деревенщина - снова презрительно подумал богемский Фужер, -это же пьют из других фужеров - на длинной ножке и не из таких важных, как я. Но на столе стояли только богемские фужеры. Нет, значит, других, - снова подумал иностранец, - наверно бедные. Люди, куда попал богемский Фужер, и впрямь были не богатыми. Фужеры подарили им на свадьбу.
Еще много лет богемский Фужер жил в окружении простых чашечек с золотистыми шишечками на боках.
Однажды его аккуратно завернули в газету, уложили в картонную коробку и куда-то повезли. А когда распаковали и поставили, он увидел, что стоит в новеньком итальянском буфете. Наконец-то я живу в приличном месте - с удовлетворением подумал он и огляделся. Рядом стояли какие-то блестящие бокалы - большие, поменьше и совсем маленькие.
Это же сталь! Кто пьет из таких? Пили те же самые руки, которые он знал прекрасно. Эти руки всегда брали его нежно, шептали ласковые слова. И он знал, что любим и уважаем.
Но однажды случилось ужасное. Чужие. незнакомые руки взяли его и поставили на знакомый стол с любимой скатертью. За столом со скромными закусками, бутылками с незнакомыми напитками люди тихо переговаривались, рассаживались по своим местам.
Но среди них не было ее с нежными любящими руками, которые он любил больше всего на свете. Люди разлили по маленьким металлическим рюмочкам что-то, что никогда не появлялась здесь и не чокаясь, выпили. Произнесли незнакомые слова и начали есть.
Потом кто-то произнес еще что-то о ней. В голосах звучала печаль. Из богемских фужеров пили минеральную воду. Когда мероприятие закончилось те же чужие грубые руки взяли его и понесли к раковине. Он понял, что больше никогда любимые руки не коснутся его. От огорчения он жалобно всхлипнул, боль прошла по всему нежному прозрачному телу и он сломался.
«Надо же» - произнес голос, владелец грубых рук, -даже фужер не выдержал разлуки с ней. А нам-то как жить без нее?»
Но Фужер уже не слышал этого.