Аналитика
Раньше я никогда не обращал внимания на международную политику.
А теперь изучаю ее, как изучают поведение крыс в лабиринте.
Всё говорит мне то же самое: «Совершенно безнадежно».
(К. Воннегут. «Эффект Барнхауза».)
1. Золотой треугольник власти
– Мы готовы доказать, – сказал Т. Шерред, – что внутренней и внешней политикой как нашей страны, так и многих других нередко руководят из-за кулис тайные группировки, которые в своекорыстных целях проводят губительную политику и не щадят человеческих жизней.
В зале стояло тяжелое, полное ненависти молчание.
– Слишком долго секретные договоры и ядовитая лживая пропаганда определяли мысли и чувства простых людей, слишком долго украшенные орденами воры грели руки, сидя на самых высоких должностях.
– А мы, – говорит автор этих строк, – хотим рассказать вам о том, что вы видите и слышите каждый день, о том, что ни для кого не является тайной, не представляет никакого секрета и вообще находится в открытом доступе.
Запад, Первый мир, Золотой Миллиард, Атлантическая цивилизация – все это синонимы, отличающиеся по смыслу разве что на Японию. Они обозначают метрополию огромной империи, сформированной на основе «мирового рынка». Поскольку существует единое экономическое пространство, постольку существует и единое управление. Власть над империей полностью сосредоточена, разумеется, в метрополии, но надводная – легальная – часть этого айсберга имеет форму международных договоров, конвенций и организаций: ВТО, МОТТ, МВФ, МБРР, НАТО… Лишь из-за права вето России и Китая в этот список не входит ООН. Санкции, эмбарго, квоты, таможенные барьеры, антимонопольное законодательство, демпинговое расследование – все это инструменты в руках атлантической метрополии, ими не могут воспользоваться страны, не входящие в число Золотого Миллиарда, составлявшего правила мировых конвенций. Эти правила так составлены – на основе двойных стандартов.. Здесь, как в пирамиде, выигрывают только основатели...
Содержание таких международных договоров согласовано государственными и финансовыми структурами Первого мира. Какова основа этого согласия? Все самые крупные финансовые империи – банковские группы и ТНК – базируются в странах Золотого Миллиарда, здесь они и платят налоги со своих сверхприбылей. Ну, а сами сверхприбыли обеспечиваются условиями международных договоров, составленных государственной бюрократией…. и навязанных «остальному миру» всей мощью государственной машины Атлантической цивилизации. В комбинации участвует и третья сторона, она гарантирует стабильность: избиратели в странах Запада. Они же – потребители аномально высокого уровня жизни, оплаченного сверхналогами.
Круг замкнулся. Население, государственная власть и финансовые империи Золотого Миллиарда, действуя в общих интересах, грабят страны Третьего мира; это и есть секрет их «цивилизованности», их высокого качества жизни, их могущества и влияния. И их рептильной демократии. После образования мирового рынка межклассовые отношения приобрели отчетливые черты межнациональных: есть страны-труженики, есть эксплуататоры, которые устанавливают условия распределения произведенных ценностей. Кто с этими условиями не согласен, выбрасывается из технологической цепочки и имеет полную свободу живиться натуральным продуктом. Охотой и собирательством. Экономическая основа современной власти – контроль над технологической цепочкой; от проектной документации до прилавка.
Опишем в общих чертах механизм этого грабежа. Об одном канале мы уже сказали: международные законы «против двойного налогообложения» позволяют корпорациям-инвесторам львиную долю налоговых отчислений с дохода, полученного в колониях, выплачивать в Первом мире, резидентами которого эти корпорации являются. Второй канал – тоже достаточно традиционный. Геополитический характер пятой власти позволяет финансовым империям диктовать низкие цены на сырье и высокие цены на технологии; соответствующим образом градуируется ценовая деформация по всей технологической цепочке.
Классовая солидарность имперской власти приводит к тому, что Запад выступает монополистом и как покупатель, и как продавец. Соединенные Штаты, например, располагают всей таблицей Менделеева, но предпочитают сохранять свои добывающие отрасли в законсервированном состоянии, а сырье закупать за рубежом. Затраты себя оправдывают. Продавцы знают: США не пропадут без их бокситов или нефти, а вот сами они бокситами питаться не смогут. Если еще учесть, что финансовая система колоний сознательно и целенаправленно поддерживается на грани дефолта, становится ясно, что препирательство о ценовых пропорциях в империи невозможно.
– Или научись молчать, пока тебя не спросят, – говорит метрополия своей колонии, – или привыкай жить одна. Третьего не дано. А если дано, такой вариант хуже первых двух.
И мы с вами хорошо понимаем, что стоит за этой смутной угрозой. Повидимому, США ощущают себя в состоянии постоянной открытой войны со всем сырьевым миром, с мировой деревней. Америка высказывает претензию быть God’s own country, «собственной страной бога», как говорил Фрейд.
Третий канал эксплуатации вплотную примыкает ко второму, но смысл его не столь традиционен и очевиден, поэтому мы опишем его подробней. Как известно, максимальной рентабельностью обладает – даже не наукоемкая технология, а – сама наука. В этом смысл атлантического эвфемизма «постиндустриальное общество» – или, человеческим языком говоря, «социализм». Прикладная наука и наукоемкие технологии невозможны без многофакторного планирования и структурированного бюрократического аппарата, не говоря уже о масштабах первоначальных безвозвратных вложений. Эта система производства признает частную инициативу только как источник средств производства или рынок сбыта; то есть использует «капитализм» как уборщицу или буфетчицу. С небольшими вариациями по вертикали и горизонтали такой социализм – и такая рентабельность – достигнуты в трех центрах Первого мира: Японии, Западной Европе (не только ЕС) и Северной Америке (США и Канада). Поэтому индустриальное производство вытесняется из метрополии («В Европе невыгодно производить товары») в более, а затем и менее развитые колонии. Золотой миллиард оставляет себе львиную долю имперского ВВП, используя свою монополию в науке и образовании; и в первую очередь – в развитии способа производства. Но как всякая монополия, она нуждается в защите. Поэтому колонии ограничены не только в накоплении капитала, но и в развитии культуры. На науку нужны деньги!
Качественные изменения в структуре материального производства привели к гуманитарной катастрофе в наиболее отсталых колониях. Как обычно, вершинные достижения науки в первую очередь обращаются против человека. Метрополия все более активно экспортирует на периферию производственные технологии, которыми пользовалась позавчера… вчера… А технологии, которыми веками пользовалась периферия, попросту исчезают – вместе с теми, кто ими пользовался. Каждая сотня, потраченная Конгрессом или инвестированная банком в науку, лишает средств к существованию одного колумбийского крестьянина. И кто упрекнет этого крестьянина, что он идет работать на плантации коки? Меньше всего он при этом думает о мести, да и сопротивление его безнадежно. На место любой сотни торчков Калтеха придет две сотни здоровых, чтобы овладевать знаниями – а потом обратить их против человека… Так кто же выбрал благую часть?
Для того, чтобы пользоваться высокоприбыльными технологиями, общество должно достичь определенного уровня развития, а для этого надо пользоваться высокоприбыльными технологиями. Из этого замкнутого круга можно выйти в одиночку, но для этого – кроме всех прочих условий – потребуется время и время. Вместо того, чтобы помочь отставшим, продвинутые нации навязывают им условия и правила игры, намертво замыкающие порочный круг, лишают аутсайдеров даже малого шанса.
– Всех кормильцев бедноты я бы хотел выслать в Африку; пусть полюбуются, что происходит с гуманитарной помощью, – возражает аналитик. – Втискивание денег в Африку на протяжении десятилетий приводит только к наполнению мошны тамошних диктаторов.
– А кто ж насаждает этих диктаторов по всему миру, как картошку на огороде? Кто ж выплачивает им вознаграждение – под видом гуманитарной помощи?
– Мой ответ таков: если бедные и богатые живут на берегу моря, то пусть богатый даст бедному удочку и корзину для рыбы, а не наличные, которые тот пропьет.
– И это говорит аналитик! Да кто ж позволит бедному рыбаку ловить рыбу – для себя! А за что ж платят надзирателям в мошну? Господи Всевышний, открой нам очи: где провести границу между человеческой наивностью и обыкновенным слабоумием!
– Говоря о тщетности помощи тем, кто ее чурается, я только показывал тупик, из которого человечество уже не способно выбраться.
– Ага, а еще о том, что всякий угнетенный труженик – пьянь.
Для того, чтобы продвинутые нации изменили свой образ действий, должна произойти моральная революция. Вопрос: где источник такой революции? Мы видели, что в рамках построенной модели слабые не могут, а сильные не хотят ничего менять – и называют это стабильностью. Во-первых, это говорит только о том, что эволюция не способна обеспечить прогресс... сама по себе, она неизбежно заводит в тупик. А во-вторых, кроме сильных и слабых есть еще третья сторона – могущественная. Существует некая сила, обладающая свободной волей или же сравнимая с законами природы, которая не допускает подобной остановки эволюции. Если есть конец Света, то должен быть и конец Тьмы. Сам феномен революционного движения истории обусловлен тем обстоятельством, что моральная стагнация порождает неразрешимые материальные проблемы и, в конечном счете, ведет к полной деструкции общества. Закон природы. Нравственный прогресс существует, и он, как всякий прогресс, скачкообразен. Достижение моральных ценностей – процесс вынужденный и во многом неосознанный, он приходит как ответ на вызовы времени.
2. Контуры империи
http://www.proza.ru/2016/12/13/1294
3. Война другими средствами
http://www.proza.ru/2016/12/20/1162
4. Технологии экспансии
http://www.proza.ru/2016/12/30/792
5. «Финансовый пузырь»
http://www.proza.ru/2017/01/03/1321
6. Лагерь социализма
http://www.proza.ru/2017/01/26/993
7. Никто не виноват
http://www.proza.ru/2017/02/03/886
8. Чурчхэ
http://www.proza.ru/2017/02/07/944
Источники цитат:
Т. Шерред. «Попытка»
В. Рыбаков. «Камо вставляши?»
Сергей Лукьяненко. «Спектр»
Сергей Лукьяненко. «Танцы на снегу»
Сергей Лукьяненко. «Сумеречный Дозор»
С. Иванов. «Кентавр на распутье»
З. Фрейд. «Будущее одной иллюзии»
Ст. Лем. «Голем XIV»
Ст. Береш. «Так говорил Лем»