Стою, улыбаюсь, вмешиваюсь своей улыбкой в предполагаемые покупки покупателей – работаю в магазине. Тоненькая, худенькая, как говорят – метр с кепкой, к тому же ярко выраженная блондинка, которую никто не хочет замечать. Никто это, конечно, в первую очередь покупатели. Естественно, если к тебе, как к покупателю, подходит сексапильная блондинка с ногами от ушей, то, прежде всего, замечают её грудь, ноги, бёдра, талию, а уж то, что она предлагает купить или приобрести и с некими скидками – именно сегодня, и именно для вас, и всё предлагаемое будет куплено всенепременно, в первую очередь от того, что такая красавица, просто обратила на тебя, любимого, внимание. И улыбнулась нежно, именно тебе. Психология великая вещь!
И не то, что бы внешность моя, даденная мне родителями, меня не устраивала, вовсе нет - прежде всего она не устраивала Игоря Михайловича – управляющего нашего магазина. В данном, стеклянно-шмоточном павильоне-отсеке, большого универмага я была «засланцем» - меня принял управляющий, потому что у него не было другого выхода – сразу три девушки уходили в декретный отпуск, и я явилась посланцем небес, но дикция управляющего была не совсем внятная и меня приняли - засланцем.
В этом году наступил финал повального увлечения романами, которые, в свою очередь закончились, вернее вылились в беременность персонала, причём самого передового – длинноногих красавиц. Беременность проходила у девушек хорошо – не было ни токсикозов, ни каких-то других отклонений, и они продолжали работать.
Покупатели замечали беременных продавщиц, и улыбались. Но многие постоянные покупатели отшатнулись от заходов в наш магазин – выручка упала.
Однажды одна дама как-то сказала Люсе, моей напарнице, которая подавала что-то из вещей в примерочную кабинку:
- Хороший у вас магазин, и ассортимент большой. Но, нельзя же так к людям относиться.
На что, Люся, совершенно эмоциональная девица, испугавшись, что что-то не нравится покупательнице (клиентке – как называли все в магазине потенциальных покупателей), и не дай Бог, она пожалуется, и можно лишиться процентов с выручки, осторожно поинтересовалась:
- А что такое? Что Вам не понравилось?
Дама ей в ответ:
- Дело не во мне. Я захожу почти каждый день и что же я вижу – с утра и до вечера в магазине работает беременная. Неужели вам так мало платят, что на приданое ребёнку не заработать?
У Люси отлегло от сердца и она ответила, как можно любезнее, и с неизменной улыбкой:
- Понимаете, у нас в магазине сразу три девушки беременные, и вам кажется, что работает одна и та же. А они работают как обычно – по сменам: два дня через два. Но спасибо Вам, за внимание и заботу. Может ещё что-нибудь принести?
- Нет, пока не надо. Но, вот скажите, а кто же в магазине кадровыми вопросами занимается?, - ответила, и тут же забросала новыми вопросами дама, ставящая своими вопросами в тупик милую продавщицу.
- Не знаю, у нас есть только управляющий – Игорь Михайлович.
- А он на месте?
- Сейчас не знаю, но с утра был. А что Вы хотите к нему пойти?
- Успокойтесь! Людмила, кажется, - посмотрев на грудь девушке, где была приколот бейджик с именем, отвечала дама.
Людмила зарделась – редко кто называет продавца по имени, даже если табличка с именем будет величиной с блюдце, которое на уровне глаз, так и бросается в глаза, всё больше «Девушка». И зовут, зовут так с вызовом, требовательно, настоятельно и сейчас, будто это кислородная подушка, и можно помереть от недостачи воздуха, если не получат сию секунду товара, который им и не нужен-то совсем – так просто - посмотреть. Но страсть осталась, заменённая многими клиентами, порой на ничем не завуалированное хамство – обслуживающий персонал должен быть высок, но одновременно и незаметен, как туалетная бумага в туалете, даже если пришёл действительно попудрить носик.
Дело, конечно, хорошее, но эпидемия…по производству детей в организации, как сказал шеф разрасталась: - Что-то с этим надо делать. Катастрофа. Подписку, что ли с них брать…?.
Вопросы остались без ответов.
Девушки шли повально в беременность, как ослик за морковкой. Ну, у каждого должна быть своя морковка. А у них (девушек!) была любовь. Любовь, о которой не воспеты ещё все песни на Земле, не все стихи рассказаны при Луне, не все поцелуи розданы любимым. Зарождались только дети. И женщина, носившая ребёнка, взращивая его в своём животике, становилась просто Мадонной – отдыхал мужской глаз на выпуклостях и округлостях. Мужчины валили в магазин, как на выставку авто.
Таким образом, работая в магазине, вдруг появилась у меня, раннее никогда не существовавшая в моей перегидроленной голове, мысль, затмившая все остальные: Хочу быть толстой продавщицей!