Проводница

      
     Ирина  запрыгнула в тамбур,  и закрыла за собой дверь.
Ирина - проводница, и заочно  учится в Санкт- Петербургском    университете. Родители от такого решения  дочери - работать и учиться  пришли, как и полагается в ужас, но Ирина характером пошла в отца, владельца крупной  строительной корпорации города, и сделала все по- своему. Журналист должен видеть жизнь, чувствовать ее. Сегодня пассажиров не много, вторник.

Постоянно ездил только известный  поэт лет тридцати четырех,  из Петербурга. Он познакомился с Ириной два года назад, взяв билеты на поезд Москва - Санкт - Петербург, и никогда не садился в вагон без ее любимых  гербер, доставая их в любое время года.

Иногда Ирина слушала его стихи, по- детски подперев  голову рукой. Мыслями она была далеко. Почему не пришёл проводить Димка. Новый репортаж? Она бы знала.
Разочарование, а может неожиданность?! Какой- то неверный шаг, неосторожный штрих. Ещё одна ее или его ошибка.


Поэт внимательно смотрел в окно, делая вид, что не замечает маленькую слезинку на щеке Ирины. За окном ночные фонари легкими блоками падают на лицо - усталость, горечь.  Почему ты удивляешься, Ирочка? Помнишь, как вы с Димой катались на лыжах, а потом он порвал брюки, ты наживляла  заплатку, а он тихонько с кем- то разговаривал по телефону.
А сейчас...


Поэт  смотрел на звезды. В бездонных глазах Иры отражались миллионы звезд. Ярко сверкнул Орион.
Почему ты удивляешься, Поэт? Ведь знаешь, что любишь, знаешь, что это новое ощущение. Каждый раз новое. Каждый раз, когда я смотрю  на Ирину,  я думаю:
- ну как, как ты не видишь, что его хоть всего в золотые заплаты одень, он не полюбит тебя.

    А Ирина думала, что совсем недавно мир был  красочный,  красивый, свежий. Когда Димка приезжал на дачу -  все было ярко и светло. А сейчас -  не начатое, не законченное. И мысли в голове: я была тогда счастлива. А сейчас?

   А поэт, мысленно слышал слова:
«Не будет у вас с Ириной будущего,  Димка. Твоему портрету легкий штрих карандаша  не поможет, не затушует».
А я чувствую, что гармония, у нас с Ириной  возникнет. Не сразу, но гармония будет. А пока у меня  безумный приступ боли, за нее…"

Ирина подняла голову.
- О,  замерзли совсем. Сейчас чай поставлю и сяду курсовую работу делать.  И улыбка милая, но дрожащая. Пока накрыла стол, зазвонил мобильный. Каким- то замедленного движением взяла телефон.
-Привет, когда приедешь?
-Ждёшь?
И мысли в ноль, лишь чувство -  да, он не слышит, звонок сорвался, длинные гудки...И я подумал, что Дмитрий  согласия  не ищет, а хочет его взять, пользуясь ее  добротой, меняя ее на зло.
         Себя  Ирина готова обмануть, легко простить,  и все объяснить, если он нравится.
 
Мы попили чай.  Ирина все убрала, пошла к себе. Через час  Поэт заглянул в ее купе. Послышался странный звук. Ирина сразу спрятала телефон, значит звонила, или пыталась.
-Не делай этого, девочка, ты умница, у тебя теплая душа и сердце, у него  - пустота..

Мы подъезжаем к Питеру. Еще час – и  на месте.  В соседнем купе зазвучала музыка. Скрипка. Поэту приходит на ум, что первое изображение женщины в стародавние времена  имели форму скрипки и назывались « скрипичным женским идолом».

Скрипку, этот божественный инструмент, создали согласно форме тела женщины. Ты так любишь скрипичные концерты, но я точно знаю, что с Димой ни разу на таком концерте не была.
И сейчас внутри у тебя звучит мелодия скрипки, оставляя легкий, тонкий, безнадёжный звук. И я шепчу как молитву:
-Дай Господи, тебе девочка силы пережить все. Ты красива, а как сказал мудрец – все проходит. Дождись. Дождись. Скрытая слеза дороже золота.

Через десять минут поезд прибыл на Московский вокзал.
--Ирина, подвезти?
--- Да нет, спасибо, отец обещал заехать по-пути на работу.  Глаза в сторону, заплаканные, покрасневшие.
И вдруг неожиданно она бросилась ко мне, спрятав усталое лицо на груди,  я поглаживая ее по спине, успокаивал и баюкал, как ребёнка.
А город просыпался, и я хорошо понимал, что у Ирины перепуталось многое, поэтому человек может проплакать всю ночь до утра.
Когда мы вышли, сразу к нам подошел водитель Ириного отца, забрал сумку.
 
За ним, чуть прихрамывая, шёл Юрий Иванович с большим букетом белых лилий. Эти цветы всегда приносил Димка. Что - то нехорошее шевельнулось, как  взмахи крыльев птицы, даже послышался ее вскрик. Ирина кивнула на прощанье и пошла к машине.
 
Через два часа я мчался к Ириному дому, не думая ни о чем, кроме одного: жива ли. Ворота особняка были открыты. Скорая уже уехала, с Ирой  поехала мама и сестра.
На диване сидел  Юрий Иванович. На столе лежало открытое письмо.
- Я знаю,  как Вы относитесь к Ирине. Поэтому позвал Вас. Прочтите.
Я не буду пересказывать все письмо. Этот подонок проиграл  в карты огромную сумму,  и нашел  жертву  более сговорчивую. Об этом написал Ирине.
А произошло это после того, как Ирина сказала, что ждёт ребёнка.
Юрий Иванович низко опустил голову и сказал шепотом: 
--Дима это  человек  пропитанный ядом,  а я  едкий запах яда и не заметил.
Но Ирка сильная. Врачи боятся выкидыша.  Я знаю, что она сильная, я знаю, что приведись,  и она пройдёт по канату, без единого взгляда вниз, только вдаль--- туда в манящую синеву, в страну своей любви.

ПОСЛЕСЛОВИЕ.

Прошёл год. Мы с Ириной  поженились,  и я удочерил Викушу.  Однажды гуляя, я  неосторожно на качелях зацепил костюмчик Викуши. Пришедшая с лекций Ириша улыбнулась, открыла сумку и достала яркую красно  - синюю заплатку.
---Я её нашить должна была  на куртку....она запнулась и твёрдо закончила -- Димы. А потом ему куртка не понравилась....
Заплатку я придумала,  я и забрала. А тогда в поезде я смотрела на тебя, а в руках ее вертела, а она   в сумке  завалялась.
Ну вот, а оказалась счастливая,  и для Викуши опознавательный знак будет.
Она вложила свои маленькие ладошки в мои руки, промолвив: -- я живу в гнезде твоих ладоней.

Вот такая история маленькой заплатки, которая позволила двум людям найти друг друга.
Их выдержка, когда было тяжело, когда около  Ирины было зло, помогла преодолеть грусть. А потом безмерная любовь одного человека влилась в сердце другого, и Ирина полюбила, да иначе и быть не могло!