Предыдущее: http://proza.ru/2016/12/04/693
Негодяйка Л ещё на экскурсии в Скалистые Горы разгадала мою слабость на новое и необычное, из-за чего я иногда оставляла моего М и его друга для их бесконечных разговоров, сводящихся всегда к уговорам, что нам надо перебираться в Америку. А я – дура – не догадывалась, что это выполнялся её подлый план. А как всё обставлялось неподражаемо естественно!
«Прояснение» наступило неожиданно. Из музея Гетти мы заехали в ресторан на берегу океана, опять, конечно, «набрались» (с обеда мы постоянно были в таком состоянии – прекрасные вина – иногда по 500 и больше долларов за бутылку - невозможно было не попробовать, а их было множество). Недалеко там был нудистский пляж, куда мы все отправились на машинах. Я с мужем там со страхом озирались вокруг, но наши «иностранцы» и муж Л как-то убедили нас, что это с непривычки, и первые разоблачились, порядком напугав нас. (Неожиданностью для меня были красивые очень аккуратные «стильные» стрижки у С и Л на бикини-области). Мы с М, хоть и пьяноватые, не могли раздеться прямо при них и ушли в раздевалку. Там у моего М. при виде меня голой моментально возникло возбуждение, и он не хотел в таком виде выйти. А я вышла и на вопрос, что с М, ответила, что он не может справиться со своим родимчиком. (Слово «родимчик», которое мы трое - В, Т и я - усвоили от мамы В, когда нам было по 12 лет, страшно понравилось нашим «американцам» – наконец у них появился приемлемый эквивалент некрасивого названия). И вдруг я увидела, что только сейчас при виде меня, с гладкой бикини-областью, у всех четырёх мужчин родимчики начали увеличиваться. А у мужа Л размер оказался просто гигантским. И никто, кроме меня, не смутился. Особенно горд этим превращением был муж Л. Он просто загоготал. А Л подняла свою сумочку и достаточно мощным её ремнём хлестанула по его родимчику так, что он взвыл от боли и согнулся, чуть не упав. Она же подошла к нему и что-то проговорила по английски. Все, кроме меня, её поняли и рассмеялись. В перевела. Л сказала ему, что не хочет, чтобы я ей завидовала, что у него такой прекрасный родимчик. И этот дурак расцвёл от удовольствия. После этого двое – С и Л - бросились в раздевалку и вытащили моего М. (Потом Т, обругав меня за то, что я, перебрав вина, потеряла контроль над собой, призналась мне, что ей это не понравилось, но очень уж быстро развивались события, чтобы она успела вмешаться).
Только тут уже все остолбенели, глядя на него. Дело в том, что я с первого нашего дня невзлюбила его волосы в паху и внимательно слежу за тем, чтобы они вовремя удалялись депилатором. Так что он выглядел, как белая ворона. Муж Л снова загоготал и сразу же получил от Л по физиономии со словами (в переводе Т) «Вот это ты будешь теперь делать каждый день». И C сказала своему «и ты тоже», на что получила в ответ намёк, что ему нравится, что я тоже «гладкая»: «А ты убери свою рыжую щётку», за чем последовала такая же хлёсткая пощёчина от С. Нас стал разбирать смех, и тут Т и В поглядели на своих мужей, а те, поддерживая смешливо-пикантное настроение, не сговариваясь и уже хохоча, задрали руки – «сдаёмся на милость победительниц». И никто не смутился, кроме моего М.
Вдруг произошло неожиданное – Л подошла и подставила свою ладонь под опавший родимчик моего М, приподняв его. У меня потемнело в глазах. И только моментально отброшенная моим М её рука и выражение ужаса на её лице удержали меня от намерения немедленно вцепиться в неё. (Она мне призналась потом, что, во-первых, сделала это, не владея собой, а во-вторых, ей показалось, что он по-мужски со всей силы сейчас её ударит). С пьяну, вместо того, чтобы вцепиться в неё, я подошла к М, положила его правую руку себе на плечо, левую – себе на грудь, своей левой рукой обняла его за талию и прижалась к нему, а в ладонь правой взяла его яички, чуть помахав воспрянувшим родимчиком, и, стараясь как можно спокойнее, произнесла:
- А я люблю так засыпать, наслаждаясь этой нежностью.
Я, конечно, сознательно демонстрировала спокойствие, а мой совершенно бесхитростный М развернулся, обхватил меня своими клещами так, что у меня затрещали кости и перехватило дыхание, приподнял и впился своими губами в мои. Вися на нём и задыхаясь, я могла только крепко зажать родимчик между ног и молотить кулаками по его спине. Представляю, какую картину мы представляли, если глаза у всех чуть не повылазили, а все родимчики вскочили, как по команде.
Первой отреагировала Л:
- О, стерва! – по-моему – с завистью.
А её муж мгновенно и с восторгом произнёс тираду, которую ехидно перевела Т:
- Такое и за миллион не увидишь в самых знаменитых ночных клубах!
На что мой совершенно гениальный М, освободив меня и повернувшись к Л, отпарировал:
- Так вы, оказывается, любители стиптиза!
Л вся стала пунцовой, как роза, и даже мне стало её жалко, хотя ещё минуту назад готова была разорвать её в клочья. А она сразу схватила обеими руками руки своего и моего мужа и, хохоча, потащила их в воду, но пересилить двух упёршихся мужчин не смогла. Оказалось, что она прекрасно плавает, уплыла далеко одна и долго не возвращалась. Мы с М тоже отлично плаваем, а он в Университете был в сборной по плаванью.
Я посмотрела на него, призывая заплыть, про себя желая ещё раз посрамитить Л, но мой умница сказал:
- Мне кажется, не надо этого делать. Плавать отдельно будет неприлично, а вместе – ты не выдержишь её скоростей – она была одной из сильнейших в женской части нашей сборной. А я плавать с ней не хочу, так как придётся разговаривать о чём-нибудь, а мне не о чём говорить с ней.
Что она там передумымывала – один бог знает. Состояния неловкости почему-то не возникло. Наверное потому, что её муж, выйдя из воды, сразу спокойно сказал: «Теперь она не скоро вернётся, она любит долго плавать, а я не могу так. Идёмте выпьем и закусим». И без Л мы, не одеваясь и без неловкости, прекрасно закусили. А я обняла своего М и почувствовала его благодарную реакцию.
Мы не одевались до возвращения Л. А когда она ещё только плыла к берегу, М первый оделся и пошёл смотреть на птичий базар на ближних скалах.
Продолжение: http://www.proza.ru/2016/12/05/176
.