Жизнь продолжается

               

   Мама налила чай и подала тарелку с бутербродами.
– Давай пошевеливайся, а то на урок опоздаешь.
         А Сашка крутил спидолу. И вдруг полилась грустная мелодия. Сальваторе Адамо пел о падающем снеге и о той, которая не пришла…
         Две школы стояли почти рядом, в старой учился он, а в той, что возле высотки, – дети городского начальства…
         Тихо падал снег. Снежинки огромные и, в то же время, невесомые исполняли свои балетные партии.
         Сашка спрятался за гаражом, продрог, но всё ждал, когда же она пройдет мимо. А она всё не шла. Через пару минут прозвенит звонок на урок. Он разрывался: или опоздать и получить замечание от классного руководителя или еще раз увидеть её…
          На дорожке показался рыжий кот. Осторожно ступая по свежему снегу, он отряхивал лапы и косился на воробьёв, галдящих на кусте шиповника.
          И вот отворилась дверь подъезда, не спеша, с портфелем в руке на улицу вышла ОНА. Сашкино сердце сжалось и заколотилось в утроенном темпе.
         Девушка медленно шла по дорожке, протянула руку, поймала снежинку и слизнула её. Иссиня-черные волосы медленно покрывались легкой, белой шалью снега, светло-зеленые глаза щурились. Девушка закружилась, пытаясь попасть в единый такт с падающими снежинками. А Сашка, забыв и школу,  и окоченевшие пальцы на ногах, раскрыв рот, смотрел на неё и не мог оторваться. И вдруг получил сногсшибательный удар портфелем по голове и свалился под ноги девушке, при этом сильно разбив нос. Кровь струйкой полилась на снег, окрашивая его в красно-коричневый цвет. Из-за гаража со свистом и гиканьем выскочил Васька Дуров по прозвищу Клякса!
– Все, хана тебе, доходяга! Будешь знать, как на наших девчонок  заглядываться!
            Она презрительно взглянула на Кляксу.
– Ты что, барином стал? С каких это пор мы твоими стали? Иди отсюда, осина стоеросовая. И побыстрее… Знаешь же, что я просто так  не говорю.
          Верзила сник, стянул с головы потёртую заячью шапку и, шмыгнув носом, удалился.
– Больно? – она набрала снега и приложила к распухшему носу Сашки.
           А он только глядел на неё широко раскрытыми влюбленными глазами.
– А ну-ка, пойдем к нам. На уроки мы все равно опоздали, а бабушка что то придумает.
          Он хотел отказаться, но не нашел слов. И она силой потащила Сашку к себе домой!
– Ой, бабушка, а ну-ка, погляди, что сделать можно?
            Бабушка, седая, с коротко остриженными волосами, в синем домашнем платье и цветном фартуке, вышла в прихожую.
– А что тут делать? Что надо – то сделано, хорошо, что снег приложили.
Что случилось-то?
– Да вот поскользнулся…
– Ну, раз поскользнулся, значит поскользнулся… Ириша, раздевай гостя и отведи в ванную, пусть умоется…
             Сашка не верил себе. И готов был не только носом, но и всей головой пожертвовать ради этого случая…
                ***
             Прошло более сорока лет. Александр Петрович, проводил свою внучку в школу и вышел на балкон.  Тротуар протянулся вдоль гаражей, в небе пылало южное солнце, и тополиный пух покрыл землю наподобие снега. Из припаркованной машины неслась грустная мелодия – пел Сальваторе Адамо о том как падает снег, а девушка не пришла…
             И вдруг из-за гаражей вылетел мальчишка и распластался у ног его внучки, а за ним с гиканьем и хохотов выскочил местный хулиган по прозвищу Оркоган…
        Иришка-младшая что- то высказала оболтусу, помогла мальчишке подняться и повела к себе домой.
        Сердце в груди Александра Петровича вздрогнуло, и он понял,
что  жизнь продолжается, хотя  немного на ином уровне – и это прекрасно…


С.Матвеев 15.08.2016.