2. День рождения.
На следующий день Пых вскочил со своей кроватки и выглянул в крохотное окошечко, затянутое прозрачной паутиной. Светило солнце, пели птицы и всякие насекомые цвенькали и тренькали в высокой траве. Пых распахнул дверь и кубарем скатился с крыльца. Утренняя роса коснулась его тела. Он ойкнул и стал кататься по траве, подбадривая себя весёлыми возгласами. Когда водные процедуры подошли к концу, он встал под солнечные лучи, простерев руки к небу.
Этим он занимался почти каждый день. Вообще, Пых считал, что закаливание - это лучший способ сохранить в себе хорошее настроение. Всё, что его окружало в этой жизни – он воспринимал с благодарностью. Вот и домик, в котором он некогда поселился, достался ему по наследству. Кто жил в нём до него, он не знал. Просто однажды вышел из лесной чащи на опушку леса и увидел небольшое строение в два окна. Дверь была распахнута. Он вошёл и стал ждать хозяев. Те не пришли. В ожидании прошёл день, другой и третий, но никто не приходил… Так он и стал полновластным хозяином в этом домике. В маленькой комнатке он спал, а в крохотной кухоньке у него хранились кое-какие запасы, и там же он изобретал всякие вкусные кушанья и напитки из того, что произрастало в этой местности. Повсюду были развешаны пучки трав, на тонких нитях сушились грибы, а в маленьких мешочках лежали орешки и сушёные ягоды. Однажды гуляя по лесу, он нашёл стеклянную ёмкость, и теперь в ней хранились дикие груши и яблоки. Они были маленького размера и поэтому легко умещались в ней.
Пых позавтракал грушей, выпил лесного морса, который он готовил из утренней росы с добавкой сока земляники и выскочил на свежий воздух. Его с самого утра не покидало ощущение, что сегодня должно состояться важное событие. Это событие имело прямое отношение к тому факту, что у Хныки вот-вот должен состояться День рождения. На самотёк это дело Пых не хотел пускать, а тем более когда ни у неё, ни у него и даже и у Шура, который собственно и рассказал им об этом празднике, обо всём этом были весьма смутные представления, а поэтому он решил в этом самом Дне рождения разобраться самолично. Мысли одна за другой посещали его голову и тут же рождались планы на счёт празднования. За этим занятием он чуть было не наскочил на ежа. В последнюю минуту он успел крикнуть ему:
- Привет, Шур!
- Привет, - ответил тот.
- Ты куда идёшь?
- К тебе, - ответил Шур.
- А я уже здесь! – радостно произнёс Пых.
- Тем лучше.
- Для кого?
- Для всех.
- Что-то случилось?
- Пока нет, но вот-вот случится.
- Что-то серьёзное? – Пых убрал улыбку со своего лица.
- Ничего страшного: мышь должна родиться…
- Ты про Хныку?
- Про неё. Я тут подумал с утра…
- И я то же подумал, - перебил ежа Пых, хотя мог этого и не делать, но его переполняло чувство ожидания праздника настолько, что он не удержался. - Надо её поздравить.
- Надо, но для этого нужен подарок.
- Подарок? – Пых задумался. - Может быть, ягод насобирать или яблок?
- Надо что-то необычное….
- Например? – Пых посмотрел на Шура.
- Можно подарить какую-нибудь вещь на память.
- У меня есть книжка с картинками, - обрадовался Пых. – Я уже все картинки в ней просмотрел и мне будет её не жалко подарить.
- А вот у меня ничего нет, - Шур наморщил чёрненький носик.
- Давай что-нибудь придумаем?
- Давай, - ответил ёж, и они уселись думать в высокую траву.
- Слушай, а что если мы ей подарим пирог? – предложил Пых.
- С яблоками? – уточнил Шур.
- И с ягодами, - добавил Пых.
- Это здорово! А ты умеешь, печь пироги? – Ёж посмотрел на Пыха.
Тот отрицательно замотал головой. Шур почесал себе ухо и продолжил:
- И я не умею… - И, вздохнув, сказал: - Маленький я ещё. Вот лиса, та умеет печь. Как-то угощала меня. Я ей яблок и груш принёс, а она мне кусочек дала. Вкуснотища!
- А может её, и попросим, испечь для Хныки пирог?
- Лису? – Шур покрутил носиком. – А согласится?
- А мы сейчас к ней сходим и узнаем, - предложил Пых.
Лиса жила в старом заброшенном овраге. Это была не просто хитрая лиса, а самая хитрая. Водила дружбу с сорокой по прозвищу Трещотка. Та ей приносила всякие новости на своём длинном хвосте. Сидя на старой берёзе, сорока стрекотала, а лиса всё услышанное записывала в потрёпанную тетрадь. За этим занятием в это утро и застали их Пых с Шуром.
- Здравствуйте, - поздоровался Пых и встал, как вкопанный, наблюдая за тем, как лиса водит карандашом по листу бумаги, поправляя на своём носу время от времени маленькие очки.
Она прервалась и, прищурив глаза, посмотрела на Пыха.
- Пожаловали, - стрекотнула Трещотка и перелетела на ветку пониже, потому что была старая и не всегда доверяла своему слуху.
- Мы… - начал было говорить Пых.
- Подожди, мне надо дописать одно слово, - лиса прервала его и вновь уткнулась в свою тетрадь.
Шур всё это время стоял за спиной Пыха и никак не выказывал своего присутствия.
- Ну, вот я и освободилась. - Лиса сняла с носа очки. – С чем пришли?
- Мы хотели узнать, - Пых выступил слегка вперёд, - не могли бы вы нам помочь испечь пирог?
- С яблоками, - вставил из-за его спины ёж.
- А что какой-то праздник приближается?
- Это не у нас. Это у Хныки.
- У кого? – Одна бровь у лисы потянулась вверх.
- У мыши. Ну, её так зовут – Хныка, - пояснил Пых.
- Интересно… И откуда она взялась?
- Родилась, - ответил Шур.
- Ну, это понятно. - Лиса пристально посмотрела на Трещотку. – Почему я ничего об этом не знаю?
- Да? – сорока перевела её вопрос на Пыха. – Почему мы ничего об этом не знаем? Лес один, поляна одна, овраг один, а мы не в курсе, что по соседству живёт мышь по имени Хныка?
- Так она только сегодня ночью стала Хныкой, - стал разъяснять Пых.
Он ещё рассказал про то, как они считали звёзды, про то, как мечтали и про всё, что связанно с Днём рождения Хныки.
- Очень, очень интересно. - Лиса встала с пенька и прошлась, обдумывая всё услышанное. – Значит, вы хотите, чтобы я испекла праздничный пирог?
- Да, - подтвердил Пых. – Мы с Шуром принесём яблок, груш, ягод всяких…
- И дров насобираем, - вставил ёж.
Трещотка обиженно поджала клюв и прострекотала:
- Одна я получаюсь не у дел. Прямо обидно как-то: у всех праздник, а у меня будни.
- Не переживай, подруга… - Лиса улыбнулась. – Ты будешь летать по лесу и всем рассказывать о приближающемся Дне рождения. Я испеку большой пирог, и мы устроим на поляне настоящий праздник. Как вам моя идея?
- Это здорово! – воскликнул Пых.
Шур произнёс:
- Надо Хныку подготовить, а то вдруг в обморок упадёт от счастья.
- Я в восторге! – прострекотала Трещотка и забила крыльями, как в ладоши.
- И всё-таки надо её предупредить, а то Хныка во всех видит только врагов. - Еж наморщил свой носик.
- Ну, это возрастное. - Лиса улыбнулась. - Ей просто надо привыкнуть к окружающей среде. Думаю, что её День рождения и будет как раз одним из условий привыкания ко всем тем, кто её придёт поздравить.
Пых понимающе кивнул головой и сказал:
- Пусть так и будет. Пора взрослеть нашей Хныке, а то просмотрит своё счастье.
- О! Да ты – философ? – Лиса удивлённо взглянула на Пыха.
- Кто, я? – Тот разинул рот от удивления.
- Философ… Ну, это такие существа, которые рассуждают обо всём на свете…
- А это не опасно для здоровья? – поинтересовался Пых у лисы.
- Нисколечко. Это особенные создания – по ним время сверяет свои часы.
Пых слегка покраснел. Его никогда ещё так не хвалили. За спиной завозился Шур и нечаянно уколол его своей игольчатой шкуркой. Это тут же вернуло Пыха с неба на землю, и он сказал:
- Ну, мы тогда пойдём за яблоками…
- И ягодами, - вставил ёж, и они удалились.
Хныка встала поздно. Её мать уже убежала по делам. Солнце едва-едва пробивалось одиноким лучиком сквозь заросли к их норе, которая располагалась под старой корягой упавшего дерева. Хныка потянулась, зевая. Лапы вытянулись, и длинный хвост завился в кольцо.
- Хорошо! – произнесла она вслух. – Мне очень хорошо. Мне никогда так не было хорошо. Ну, просто нет слов. А почему мне так хорошо? Я выспалась, у меня ничего не болит, я свободная и ещё… Вспомнила! У меня же сегодня День рождения!
Хныка тут же соскочила с постели и стала прыгать во весь свой рост. Получалось это не так, как того требовало настроение. У её спальни был низкий потолок и при каждом прыжке, она ударялась головой обо что-то твёрдое над собой.
- Ну, прямо радость тает на глазах. Нет, никакого простора. На воздух… Я хочу видеть небо, солнце. Я хочу любить сегодня всех и… Стоп. - Хныка замерла. – А как же враги? Матушка говорила об их коварстве, а я ещё глупа, потому что маленькая. Интересно, а враги маленьких обижают?
- Обижают, - раздался голос её матери.
- Ты уже вернулась? – Хныка с радостью обернулась.
- Иди завтракать, именинница. Я принесла тебе гороху.
Пока Хныка уплетала зелёные стручки, мать назидательно её просвещала, ворчливо бросая в адрес врагов упрёки:
- Все они злобные и хитрые. Бойся их доченька. Их коварство не предсказуемо.
- Мамуль, а может быть так, что и среди врагов есть не враги?
- Не может, несмышлёныш.
- Почему?
- Так заведено на белом свете.
- А вот и неправда. У меня есть знакомый ёж.
Мать замахала на Хныку лапами:
- Что ты говоришь?
- Нет, ты только послушай…
- И слышать ничего не хочу. Это же надо: у моей дочери появился знакомый ёж.
- Он хороший.
- Запомни: враги не бывают хорошими.
- Он добрый.
- Час от часу не легче. Где ты видела добрых врагов?
- Я вообще не видела врагов. Сколько живу, а ещё ни один мне не встретился…
- Ой, накликаешь беду. - Мать схватилась лапами за голову. – Ну, что за дети пошли нынче?
В этот момент у входа в нору послышалась возня. Видно, тот, кто сейчас там находился, был очень вежливым, так как усердно сопел и ждал, когда его услышат хозяева.
- Кто там? - Мать-мышь оправила на себе фартук и направилась на звук.
- Это ко мне! – Хныка сорвалась с места и опередила её. – Я сейчас тебя познакомлю со своими друзьями.
Мать отступила. Какая-то тревога стала подниматься в её душе, и волна протеста прокатилась по всему телу. Когда она вышла вслед за дочерью из норы на воздух, то чуть не села на землю: её кровиночка разговаривала с ежом и ещё с одним существом, напоминавшим собой одуванчик, только с руками и ногами. Мать-мышь, чтобы не упасть, ухватилась лапой за корягу и замерла. Хныка прыгала от радости, что было на неё вообще не похоже. Она улыбалась и попискивала, и всё это искрилось каким-то необычным весельем.
- Мамуль, а это вот и есть мои друзья! Это Пых – он умеет считать звёзды, а ещё он выдумщик, каких я ещё не встречала. А это вот Шур. Он добрый.
Ёж улыбнулся. Мать-мышь попыталась сделать то же самое, но получилось не убедительно. Хныка продолжала попискивать:
- Ты только послушай, что они задумали: сегодня на большой лесной поляне состоится праздник в честь моего Дня рождения. Вот Пых сказал, что лиса согласилась испечь большой пирог, а…
На этих словах мать-мышь рухнула в обмороке на землю, где стояла.
- Что это с ней? – Ёж от увиденного даже подпрыгнул на месте.
- Может быть, солнечный удар? – Пых осторожно приблизился к матери Хныки.
- Нет, это она от радости, - пропищала та.
- От радости не падают на землю без чувств. - Шур тоже подошёл и слегка коснулся лапой мышиного хвоста.
Тут же мать-мышь открыла один глаз и попросила:
- Только не надо меня есть. Я старая…
Пых с Шуром переглянулись. Хныка наклонилась над матерью и прошептала:
- Мамуля, не позорь семью. Никто тебя не будет есть.
- Никто? А ёж?
- Он добрый.
- Что-то мне совсем плохо. - Мать-мышь закатила глаза.
- По-моему, она нас с кем-то спутала, - выдвинул свою версию Пых. – Надо сходить за совой. Она коллекционирует всякие лекарства. Вдруг сможет ей помочь?
- Нет-нет, ни к кому ходить не надо. Мне уже лучше и вообще я лекарствам не доверяю. - Мать-мышь вернула свои глаза на место и тут же села, подозрительно уставившись на Шура. – Так ты добрый?
Тот кивнул неопределённо головой. Пых встал рядом с ним и сказал, прокашлявшись:
- Мы пришли вам сообщить, что сегодня на лесной поляне состоится праздник в честь Хныки.
- А кто это? – Мать-мышь посмотрела на пушистое существо.
- Это ваша дочь. Теперь у неё есть имя.
- Да, теперь у меня есть имя, - гордо заявила Хныка.
- А зачем? – Её мать ничего, ещё не понимая, водила головой по сторонам.
- Так надо! - Хныка почесала лапкой свою мордочку.
- Объясните… Я взрослая мышь, а тут: враги – уже не враги и дочь уже не дочь, а какая-то Хныка. Что всё это значит?
- Мамуль, ну это так просто.
- Я хочу понять: «Где я? Что со мной?» Может это всё мне снится? Ущипните меня…
- Может лучше уколоть? - предложил Шур, мигая чёрненькими глазками.
- Спасибо, уже не надо. - Мать-мышь тут же взяла себя в руки. – А вы думайте, что говорите. Я мать вот этой…
- Извините, но я не хотел вас обидеть…
- Да, да. Шур очень добрый и честный ёж, а ещё он умный, - Пых стал успокаивать мать Хныки.
- Ой, не лейте мне сметану в уши, а то я захлебнусь. Мне моя мать рассказывала про их доброту…
- Постойте, вот вам конкретно хоть один ёж сделал что-то плохое в вашей жизни? – прервал её Пых.
Мать Хныки опять закатила глаза и стала припоминать. Всё, что передавалось у них в роду о ежах не находило подтверждение в действительности. Сомнения иногда посещали её на счёт всего этого, но страх, взращённый с колыбели, впитанный с молоком матери продолжал жить в ней и она, как и все её сородичи делила всех вокруг себя на врагов и на всех остальных.
Шур вздохнул, видя, как та сейчас мучается, и произнёс:
- Давайте думать о хорошем. Сегодня у Хныки день рождения и обитатели леса придут её поздравлять.
- Все? – переспросила его мать-мышь.
- А почему бы и нет? – вмешался Пых. – Надевайте на себя свои наряды и приходите в полдень на поляну.
Что и как было потом, расскажу вкратце. Праздник удался на славу. Все обитатели леса пожаловали на это торжество. Кого только здесь не было: белки и зайцы, кузнечики и бабочки, птицы и даже муравьи. Во главе поляны сидела Хныка с матерью. Лиса испекла удивительный пирог. Медведь принёс бочонок мёда. Розовая морковь и капуста, сушеные грибы и ягоды, сладкие груши и орехи – чего только здесь не было. Даже старый кабан приволок лукошко маринованных желудей. А сова подарила Хныке бусы из ярких стеклянных шариков, Пых – книгу с картинками, Шур – корзину для грибов – одним словом, жители леса увидели собственными глазами, как это хорошо, когда все вместе. Всем досталось по кусочку от огромного пирога. Дружно хвалили лису. Хныка была на седьмом небе от счастья.
Так заканчивается эта история, но не заканчиваются весёлые приключения обитателей леса, потому что нашим героям предстоит ещё многое увидеть, через многое пройти в этой жизни, а значит, мы ещё с ними встретимся и не один раз.