- Нам сюда. Мужчина указал на неказистую дверь, стёр с лица налипшую паутину, и снял с крючка два белых халата. Один накинул на свои плечи, второй протянул подошедшему мужчине.
- Всё так серьёзно? Второй мужчина взглядом указал на белый халат.
- Здесь мы лишние. Играть придётся по их правилам, одевай.
В конце коридора кто-то громко заорал. Сильно захлопнулась стальная дверь, крик оборвался. Мужчина оглянулся, но ничего не смог разглядеть впереди. Побыстрей одел халат, застегнувшись на все пуговицы. Человек, который привёл его сюда замешкался в дверях, обернулся и тихо сказал : - Хочу напомнить тебе, чтобы ты не поддавался. Слушай и молчи. Ничего не обещай.
- Вопросы задавать можно ?
- Задавать можно, но тебе на них никто не ответит. Готов ? Не дождавшись ответа, мужчина толкнул дверь и решительно вошёл в комнату.
В комнате висел удушливый запах гнили. Единственный тусклый свет в комнате был в углу от настольной лампы, он освещал только край стола, за которым кто-то сидел.
- Вы заставляете себя долго ждать. Сидящий за столом выкрутил лампу со скрипом, и направил её на вошедших.
Светлее от этого в комнате не стало, дрожащий свет выхватил из тьмы два светлых куска халата.
- Это он ?
- Нет. Это его совесть. Внимание на неё не обращай, она достаточно болтлива, и нам ни чем не поможет.
- Что вы там шепчитесь? Делайте своё дело и убирайтесь. Лампа вновь заскрипела, свет сильнее задрожал, и отполз к середине комнаты. Осветил спинку стула, сутулую спину сидящего. - Приступайте.
Сидячего человека на стуле била мелкая дрожь, он периодически вздрагивал и подвывал. В руках сжимал небольшое полено, баюкая его на коленях.
Мужчина в застёгнутом халате обошёл сидящего по кругу, остановился, присел на корточки, и стал наблюдать. Человек сидящий на стуле наклонился над поленом, отгрыз от него кусок, и с воем стал жевать. Острые щепки били болью в дёсны, от этого сидящий вздрагивал, вскрикивал, но продолжал жевать. Когда во рту от щепок оставалась древесная каша, человек с усилием проглатывал её, и вновь склонившись над поленом откусывал кусок.
- Давно он так себя мучает ?
- Если мерить по нам, он не начинал грызть своё полено.
Человек на стуле на мгновение остановился, перестал жевать. Поднял взгляд, и всмотрелся на мужчину сидящего перед ним на корточках : - Простите меня. Взмолился человек с поленом на коленях, и окровавленной рукой смахнул слезу с глаз. - Простите меня пожалуйста.
У сидящего на стуле не было губ. В место них висели изодранные лоскутки. В правой щеке была дыра, обнажая нижнюю челюсть. Из левой скулы, в горло, упиралась длинная, тонкая заноза. Не дождавшись ни какого ответа, человек вновь склонился над поленом, сильно вздрагивая всем телом от слёз. Зацепился зубами за щепки, потянул, оторвав с хрустом приличный кусок, и продолжил жевать поскуливая.
- Он знает где сейчас находится?
- Сильно в этом сомневаюсь. Ответил мужчина с накинутым на плечи халатом из тёмного угла.
Мужчина встал с корточек, положил руку на плечо сидевшего на стуле, и спросил :
- Вы знаете, что с вами произошло? И где вы сейчас находитесь?
- Простите меня.
- Зачем вы делаете это? Потряс слегка за плечо.
- Простите меня.
- Бесполезно. Он не слышит нас.
- А он и не должен вас слушать. Завозилась за столом совесть, решила встать из-за стола, но передумала. - Вы зачем явились сюда? Оказывать медицинскую помощь или болтать? Вы вообще врачи? Фамилии мне свои назовите, я должен буду доложить из-за кого срывается дневное расписание. Через семь минут у него обед, а вы ещё к осмотру не приступили, только болтаете.
- Мы практически закончили, сейчас сделаем успокаивающий укол.
Сидящий на стуле отвлёкся от жевания щепок, выкрутил шею, в надежде увидеть второго мужчину стоящего в тёмном углу, чуть приподнялся со стула, и слёзно завопил. : - Простите меня.
- Не у тех ты прощения просишь, не у тех! Совесть зашелестела листками бумаги, сделала несколько записей, и уточнила. : - Значит в место обеда пишу дневной сон?
- Совершенно верно. Подтвердил мужчина с накинутыми на плечи халатом.
Человек с изгрызенным поленом забился в истерике. Его деревяшка скатилась с колен, и упала на пол, он сильнее завопил. : - Простите меня.
Совесть сорвалась из-за стола, с гневом налетела и заорала. : - Ну-ка подбери, живо! И продолжай грызть. Зубов не будет, заставлю дёснами обгладывать. Полено закончится, дам второе. Совесть вновь закрутила настольной лампой, направляя тусклый свет куда-то в угол комнаты. Свет осветил гору поленьев, забитых в углу до потолка.
Обречённый увидев гору поленьев упал, и пополз по полу, он полз завывая, пока не упёрся в ноги мужчине. Обнял их, и опять слёзно за умолял. : - Простите меня!
Мужчина в застёгнутом халате подошёл ближе, присел рядом, успокаивающе похлопал по спине плачущего. : - Простить тебя может только.....
- Если ты скажешь ему, будет ещё хуже. Он сам должен понять, кто должен простить его.
Мужчина с накинутым халатом на плечи присел, и ткнул пальцем в руку умоляющего. Почувствовал, что хватка рук ослабла, освободил свои ноги из узла объятий, сказал совести. : - Укол мы сделали, сейчас он уснёт.
Совесть в ответ кивнула, подошла к столу, сделала пару пометок на листке. Выключила лампу. Комната погрузилась во тьму. Мужчины вышли. В коридоре сняли халаты, повесили их на крючки.
- Я не думал, что всё так сложно. Хочу признаться тебе, я совершенно здесь бессилен.
- Не ты один. Мужчина вздохнул. - Я давно бьюсь, но всё безрезультатно. Время уходит, раньше с ним можно было поговорить, он отвечал, теперь только просит. Вскоре и молить перестанет, превратиться в жвачную скотину. Мужчина жестом пригласил следовать за собой.
Коридор расширился за поворотом, начали по-податься новые двери, со своими пленниками совести внутри, но мужчина вёл всё дальше.
- Если я решусь взять на себя ответственность, совру ему, что он прощён, что тогда?
- Ради чего ты собрался врать?
- Ради опыта.
- Опыт такая чудная вещь, что им можно поделиться с кем угодно. Не стоит врать ни кому. Я уже одному соврал, теперь я могу поделиться с тобой опытом, чтобы ты ни кому не врал. Мужчина остановился у нужной двери, толкнул её, и пригласил войти.
- Его я один раз простил, теперь посмотри на мою ответственность.
В комнате на полу лежал мужчина, и корчился от боли. На его красном лице искривился ужас. На губах слюни превратились в пену. Мужчина перевернулся со спины на живот, привстал, упёрся коленями и обрубками ладоней об пол. Замер в таком положении. Истошно закричал, расплакался. Упёр лоб в пол, тихо застонал. Нашёл в себе силы, и помогая локтями пополз к железному корыту, в котором кучей лежали его отрубленные пальцы.
- До моего прощения, он отрубал себе пальцы на руках, теперь рубит и на ногах. Представь, что будет, если его простить ещё раз?
- Он изрубит себя на куски?
- Или придумает что-то ещё.
Тем временем мужчина дополз до корыта, сцапал один палец ртом, и от пополз от корыта. В стороне сложил фалангу, обрубками ладоней покрутил палец, попробовал прижать его на старое место.Заскулил от неудачи, до конца не разобравшись какой именно это палец. Покрутил внимательней, решил, что это указательный с правой руки, пополз назад за левым указательным.
- Что он делает?
- Собирает свои пальцы, которые отрубил сегодня. Он должен собрать их все.
- Когда соберёт, тогда что?
- Он уверен, что его за это простят.
- Задача сложная, но выполнимая. По крайне мере не надо вечность грызть полено, в надежде, что тебя кто-то и когда нибудь простит.
- Не торопись с выводами, оглядись. Не видишь, что кого-то не хватает?
- Ах да! Совсем забыл, а где его совесть?
Мужчина указал за корыто, где притаилась жирная крыса.
- Она таскает у него пальцы, не даёт собрать. Приходится снова рубить пальцы.
- Ты не знаешь от куда в них это всё? Кто сказал им, что вот это правильно, и нужно именно так вымаливать прощения?
Мужчина облокотился о стену, устало потёр глаза, переносицу.
- Наверно им через чур много всего наговорили, и у них в голове теперь одна каша, либо им что-то не договорили, и они поняли всё буквально, и готовы вот так себя изводить. Я ещё не разобрался. Честно, я стараюсь, но не успеваю и рта открыть, как меня убивают за мои слова. Я несколько раз приходил к ним туда от куда они идут, но не смог ни чего сделать. Меня забивают насмерть палками, или камнями закидывают. Много раз горел в кострах, это у них самое любимое.
Раздался обиженный плач, мужчина лежал на боку, и пытался скрести обрубками ладоней собранные пальцы в одну кучу. Крыса убегала с другой стороны, унося с собой левый указательный. Мужчина вытер обрубком ладони слезу с щеки, посмотрел вслед убегающей крысе с ненавистью, перевёл взгляд на мужчин, и умоляюще попросил. - Простите меня!