Он проснулся от запаха еды. Юлька уже готовила его любимые оладьи. Сейчас, она зайдет в комнату и скажет:
- Евгений, завтрак готов! Вставай.
Все его утра стали настолько предсказуемыми и стабильными.
Полгода, как он расстался со своей Пчелой, и два месяца как живет с Юлией.
Пчела, и на его лице возникала улыбка. Она никогда его не будила, её стойкое убеждение было:
- Кто способен разбудить спящего, способен на любую подлость даже на предательство родины.
Она всегда просыпалась с солнцем, бросала несколько картошек в кожуре в воду, зажигала газ. По квартире шел запах гари, и только тогда она о ней вспоминала.
- Пчела, твое фирменное блюдо готово, выключай!
Нет, Юлька не такая, у неё был блеск на кухни и всегда много разной еды. Её постоянным занятием было вымывать все до блеска, диваны застелены под кантик, пол блестел, и каким-то образом в доме появились цветы.
Она постоянно искала новые рецепты, и старалась его удивить новыми блюдами.
Он встал, пошел умываться и бриться, Юльке не нравилось, когда он выходил не опрятным к столу. Спал он сегодня очень мало, голова гудела, и еще пару лишних часиков сна ему бы не повредило.
От Юльки всегда пахло парфюмами, кремом и каким-то запахом, казалось чистоты и ухоженности, волосы аккуратно расчесаны, а кожа имела неестественный блеск.
- Юль, а где тут бумаги мои лежали?
- Я их выкинула, а что они тебе были нужны? Я положила тебе чистые листы и ручки.
- Юль, там была целая ночь работы?
- Ну я еще не выносила мусор, можешь глянуть, ну как на этих клочках, может быть что-то ценное?
Он молча высыпал мусорное ведро на газету. Вчера это была выстроенная композиция, это была музыка, вместо того, чтоб переписывать, он вырывал куски и комбинировал их, они лежали в определенном порядке. А теперь это были куски нотных строк, над которыми придется работать заново.
- Юль, ну я же просил, не трогать мои вещи.
-Я не могу, понять, чем ты опять не доволен, я для тебя все делаю, ну вот опять намусорил. Я как пчелка целый день тружусь, а ты даже позавтракать не можешь вовремя, приходиться несколько раз разогревать.
Он был голоден.
Когда он работал ночами, Пчела ему нарезала бутербродов и ставила несколько термосов с чаем и кофе. Как она угадывала, в каком месте, это положить, чтоб оно пригодилось. Как ему вдруг захотелось, немного засохших бутербродов и горелой картошки.
- Юль, а можешь сварить картошку в мундирах?
- Ты нормальный, я целое утро простояла у плиты! А ты хочешь картошки, она вредная.
- Извини, Юль, я не хотел тебя обидеть.
В последнее время, он как-то часто начал извинятся, ощущая чувство вины. Ведь Юлька она его действительно окружила заботой и любовью. Но все чаще он вспоминал Пчелу.
Смешное прозвище она получила еще со студенческих времен, была шутка, хочешь я покажу тебя пьяную пчелу, она косила глаза к переносице, касалась носом партнера и корчила рожицы. Она бы никогда не тронула его бумажки, она бы сидела над ними, пересмотрев. Боясь сдвинуть, хоть одну с места. Она бы увидела систему.
Ночью, он садился на кровать, когда она спала и говорил шепотом:
-Послушай, как тебе?
Она отвечала, открыв один глаз:
- Не говори шепотом не порть связки, играй.
Он начинал играть.
Она начинала шарить, рукой возле кровати, доставала гитару.
- Ёжик, тональность Ре мажор? Попробуем, очень красивая квинта, а тут я тебе подыграю , 1-5-5-1, с обращением по третей ступени в аккомпанементе.
Потом, они уже вместе играли на гитарах, но она уже не ложилась, а он крепко засыпал.
С её стороны кровати, всегда валялись ручки, блокноты, листы нотной бумаги и гитара.
Они были раскиданы по всему дому, ручки блокноты.
Она называла его Юджин, на английский манер…
Мысль - так это называла Пчела… То с чего все начинается.
Сейчас он чувствовал себя в потоке, на кухне ворчала Юля.
Миг, когда расплывается все, и ты где-то, ветер и запахи, ты видишь картинку, которую хочешь передать, легкий бриз, гул чьих-то шагов по мостовой, образ размытый, пока.
Голос Юли, вывел его из оцепенения, он тряхнул головой, увидел перед глазами монитор, буквы на экране и недовольное раскрасневшееся лицо Юли.
- Что, так сложно встать и подойти? Сколько можно тебя звать? Я же спрашивала, сколько градусов, сложно ответить.
- Но, Юль, я не знаю, это надо выйти на балкон и глянуть на градусник. Юль, я работаю, я занят.
- Ты ни чего не знаешь и вечно занят, тебе так сложно, что-то сделать для меня?
- Сходить на балкон, посмотреть?
- Все, сама уже увидела.
Дверь за ней закрылась.
Кто он его герой, почему он там находился, что он хотел сказать. Но слова Юли, как будто тебя насильно выдернули из себя.
Он начал ходить, движение, так всегда делала Пчела. Она резко вставала, и наматывала круги, движение и тишина были залогом её успеха.
Мысль, она стала фразой, одной, но уже началось рождение, фраза обрастала подробностями, он знал, чем это закончиться, но само развитие, текст и музыка, как они лягут, он еще не видел.
Глаза закрыты, звук он шел из глубины, история рассказанная звуками и словами, поток, ткань музыки, сначала ручеек, потом окутывающее надоедливое, оно не отстанет пока не родиться. Бывало, что просто появлялось несколько новых строк и все отпускало. Некоторые мысли нравились, но он не видел развитие, оно не начиналось. Вот, оно начало работать, нужная эмоция, вызволило пространство, все изменилось, нет комнаты, нет мира, нет ни чего.
- Женя, скажи, что мне готовить на ужин?
Растерянность и непонимание.
- Юль, ты что-то хочешь?
- Женя, к тебе придут друзья, что ты бы хотел видеть на столе.
- Юль, решай сама.
- Чем, ты все время недоволен? Что я делаю не так?
- Юль,я работаю.
- Я специально стояла, слушала под дверью, ни чего ты не играл, просто бренчал.
- Юлечка, пожалуйста, оставь меня в покое.
- Да, кто тебя трогает, беспокойный такой, я всего на минуту зашла.
Бренчал. Пчела знала, что когда идет мелодия и играется, в этот момент можно говорить, спрашивать. Но когда просто водишь пальцами по струнам, это момент поиска звука и слов. Это тот сакральный момент.
Юля вышла, и опять надо начинать все с начала, одна фраза, надо найти это состояния, как к нему пришел, весь путь от начала до конца. Она называла, это накручиванием пространства, она…
Все чаще он думал о ней, как она там.
Он пытался написать песню Юле, воспеть её, сделать музой. Но перед глазами была картинка, не расчесанные рыжие волосы Пчелы, которая выбегает в одной футболки босиком на балкон, чтоб посмотреть на снег и ловит снежинки.
Юля сделала интимную жизнь наградой, заслужил - не заслужил. Надутые губы, больная голова, и недовольное выражение лица. Для Пчелы было все просто, одежда сбрасывалась мгновенно. Ну кухни, в ванной, не надо было подарков и свечей, секс был просто секс.
Она говорила, что пришла в этот мир, только для секса и творчества, и большая просьба не отвлекать её от этого.
Пчела, он вдруг приставил её с крыльями и рассмеялся, рыжие волосы. И он полетел вместе с ней, окунался в мир музыки, вот она необходимая рифма, вот строка, а это не нравится, пусть останется точками, пока… Он крутит, оно приходит, иногда с середины, а вот она последняя строчка. Ну и что нет припева еще, а если распевать последнюю строку каждого. Пчела называла это блокнот полный скелетов, а потом как скульптор, надо добавлять нужные детали, воссоздать форму и текстуру. Ты думаешь, думаешь, а потом раз и появилось слово, затем второе, а потом понимаешь это не то. А это, строка для последнего куплета первая, завершающая мысль. Можно рифмовать, можно наиграть, можно сделать кучу песен. Но оно оживает, если пронизано, если пришло оттуда, если увидел, если пережил. Волна за волной поток, он в начале, но он же не видит ни чего вокруг, полет…
Дверь отварилась…
- Жень, извини меня, ни как не могу определиться с соусом. И я сделала тебе кофе.
Он молчал, не опустить, чтоб только не выйти из этого состояния.
Юля поставила кофе, стояла и смотрела, ожидая ответа.
- Что так сложно ответить? Можно хотя бы сказать спасибо.
Он кипел внутри, все опять, все с начала…
- Юля, большое тебе спасибо я пойду, пройдусь…
Он, молча начал одеваться.
Утро с Пчелой начиналось всегда по-разному… Просыпались как выспятся, если она уходила в работу, она просто оставляла завтрак на плите, или слышала, что он уже встал, тогда она доходила до логической точки, ставила стоп, консервировала состояние. Иногда они ели вместе в постели, быстро собирались и ехали на встречи с издателями, ехали молча. Просто наблюдая за миром, встречаясь взглядами.
- Ты заметил, почувствовал!
- А он улыбался ей в ответ одними глазами.
Или просто показывала на что-то направляя его.
- Глянь на это!
- И он кивал в ответ, спасибо, что обратила внимание.
А когда-то она как зачарованная, стоя под дождем и смотрела на листья, которые лежали на асфальте, остался только контур.
-Юджин, это же узор! Осенние узоры, как они красиво украшают землю, это последние рисунки осени. Нарисуй мне, это!
У неё было только одно правило, если я в коннекте и работаю, то ко мне можно подойти только для интима или ты умираешь, и сам не можешь, вызвать себе скорую помощь. Подключение, это больше чем все, это эйфория, это путешествие, это полет.
Он прошелся через общую комнату. Идеальная чистота, подушки на диване лежат под линеечку. А тогда они были разбросаны по полу, на ковре могли лежать-сидеть гости, тут же лежали бумаги и ноутбук.
Они встречались с людьми с коллегами. Выступали, играли вместе и по отдельности. Но потом был общий фуршет. После некоторых она летала, глаза светились.
- Ёжик, я сейчас такая наполненная, боюсь расплескать. Ты слышал, это гениально, это было лучшее. Если я преодолела творческую зависть и приняла это.
Или
- Секта графоманов, такое впечатление, что они тырят у друг друга все, какие-то безликие, нет стиля, почерка.
А иногда:
- О чем они говорят, они перетирают, какую-то фигню, мне тошно, мне очень тошно.
Иногда, когда приходило время встречаться, подписывать контракты, деловые обеды, она откровенно скучала. Женщины обсуждали, какие блюда они приготовили, как печь пирожки и у какого мастера сделать прическу. Платья друг друга.
- Юджин, я не понимаю, зачем искать великое в простом? Наша жизнь, это больше чем еда. Знаешь, лучше умереть, чем жить жизнью прямой кишки.
Они приходили домой и начинались репетиции, слушать друг друга звучать.
-Ты хочешь, чтоб я пошла и сделала тебе пирожков?
-Нет, нам нужно дописать песню…
Он посмотрел перед выходом в зеркало. Юлька ему подарила рубашку.
Пчела бы подарила, новый щуп к гитаре, новую примочку.
Её забота, была во время взять гитару из рук, поставить стул, подтянуть микрофон. Это было всегда в нужный момент времени. Это ночное кофе было вкусным, хотя и из термоса. Находя, чуть подсохшие бутерброды на тарелке он был счастлив.
Юля закрывая за ним дверь, сказала:
-Не забудь, ты еще должен пропылесосить.
Почему сейчас его так напрягло слово «должен».
Он понимал, что у них начиналась уборка, когда включалась громко музыка. Потом из-за угла появлялась Пчела, в темных очках и начесом как Элвиса Пресли, в длинной футболке и микрофоном в руках. Танцуя, она скидывала подушки с дивана, брала пылесос, как гитару танцевала. Пыль она вытирала в прыжках и танцевальных па, это безудержное веселье ему нравилось, они брызгались водой, изображая «лунную походку» мыли пол. Потом падали на ковер и лежали вместе.
- Знаешь, я мечтаю о прозрачном потолке, мне так мало неба.
Она уходила играть на крышу, никогда не смотрела вниз, она очень боялась высоты, смотрела только вверх. Камни, как она любила камни.
Вот оно, пусть это будет янтарь, он нашел нужную форму. Янтарь, вот о чем ему так долго пытался сказать его герой, мистический камень хранивший связь с прошлым. Ему сказать об этом ей, услышать реакцию, посмотреть в глаза, и он бы в миг, нашел это состояние, а лучше, если бы она села со своим компом рядом, просто дышала. Он бы смотрел на неё и видел, с ней рядом просто молчать, она наполняла его жизнь.
Милая, хорошая заботливая Юлька. Он даже думал, что любит её, нет.
Пчела сказала:
-Ёжик, не ври себе, мы любим только свои миры, и будем их всячески оберегать. А все эти чувства, это способ, выход. Нам надо любить, страдать уходить в депрессию, нам нужны обстоятельства, и мы придумываем людей, они игрушки для нас, реальность она там, когда мы выходим. Помнишь, мы сидели и спрашивали, друг друга, для чего мы пишем. Я, только для того, чтобы, снова ощутить это головокружение, чтоб расплылись контуры, чтоб стать кем-то другим. Если я больше никогда не смогу писать, если не услышу ту фразу, не почувствую, тогда я выбираю смертью. Я никогда не требовала от тебя больше, чем ты мне сможешь дать. Ты видел меня настоящей, я не пыталась при тебе быть лучше или хуже, я просто жила, но большая часть людей, не позволяет нам быть собой, они видят в нас реализацию своих удобств. А мне не интересно быть для кого-то удобной игрушкой.
Он шел по парку, он не видел и не слышал людей, эмоции на его лице менялись, то улыбка, то скорбь, он был в другом мире, он нашел то, что искал, как гончая на охоте, он уже не мог остановиться. Взгляд, направленный в никуда.
Телефонный звонок:
- Ну, раз ты уже вышел, купи, пожалуйста, зелень, твои гости придут.
- Юль, гостей не будет, ты замечательный человек, но мы расстаемся, извини, что по телефону, просто я только сейчас это понял.
Град упреков, полетевший в его адрес, он уже слушал с улыбкой, он заслужил, это не самая страшная цена за покой.
Раньше другие гости приходили в дом, они садились на подушки, могли лечь на диван. При Юле, все себя вели за столом чинно. Юля перебивала разговоры, нахваливая себя как хозяйку. Кто-то разбил бокал, и она разрыдалась. С Пчелой, гости говорили несколькими потоками, тот же разбитый бокал. Она рассмеялась, я так давно хотела это сделать, собрала его на газету, и придавила гирей. Что уменьшить крупные кусочки. А потом целый вечер, с клеем в руках, пыталась сделать хрустальную пирамидку.
Он понял… Он понял, что не уют в доме и вкусная еда наполняет жизнь. Что можно есть сгоревшую картошку и вместе с радостью отдирать от стен взорвавшиеся яйца. Что любить, это знать по настоящему, и принимать таким как есть, не требовать большего. Видеть без масок и косметики, знать достоинства и недостатки. Пчела знала, как он ревностно относится к своим вещам, что он собственник. Юле на это было наплевать. Он не умел делать подарков, Юля психовала, а Пчела не обращала внимание. Пчела - говорила, ты деспотичная натура, ты не способен на чувства, но это не мешает мне быть с тобой, я знаю, что от тебя ждать. Любовь это удобство души, а все остальное просто красивые слова. Что наверно правильно было написано в рассказе одного писателя. Что лучше иметь электронную женщину рядом, и задать ей нужную программу, чем переделывать живую. Не надо делать своими игрушками живых людей. Главное правило, делай для меня то, что доставляет тебе удовольствие. А если тебе нужна благодарность, то лучше скажи мне её денежный эквивалент.