Когда одна свеча зажигает другую, то от первой свечи ничего не убывает…
ПРОЛОГ ( «Лезвие бритвы» Иван Ефремов)
Все быстрее нарастает познание в современном мире. Обрисовывается точнейшая взаимосвязь, обусловленность кажущихся различными явлений мира и жизни. Всеобщее переплетение отдаленных случайностей, вырастающее в необходимость, то есть в законы природы, пожалуй, самое важное прозрение современного человека.
И в человеческом существовании незаметные совпадения, давно наметившиеся сцепления обстоятельств, тонкие нити, соединяющие те или другие случайности, вырастают в накрепко спаянную логическую цепь, влекущую за собой попавшие в ее орбиту человеческие жизни. Мы, не зная достаточно глубоко причинную связь, не понимая истинных мотивов, называем это судьбой.
Если проследить всю цепь, а затем распутать начальные ее нити, можно прийти к некоему отправному моменту, послужившему как бы спусковым крючком или замыкающей кнопкой. Отсюда начинается долгий ряд событий, неизбежно долженствующих сблизить совершенно чужих людей, живущих в разных местах нашей планеты, и заставить их действовать совместно, враждуя или дружа, любя или ненавидя, в общих исканиях одной и той же цели.
«Я родился в семье военного», - вспоминал старик. «В 17 дней от роду началась моя кочевая жизнь с отцом. Меня из военной крепости города Ленинакана Армянской ССР, где родился, кстати, русский лама Гурджиев, повезли в Ленинград через столицу Грузии город Тбилиси. Бате было приказано срочно прибыть на академические курсы офицерского состава. Пока туда ехали, произошёл любопытный эпизод. Поскольку памперсов тогда не было, а дорога длинная, мама приготовила 500 марлевых пелёнок, чтобы, если “уделал” - выбросил, стирать ведь в дороге не будешь. И сложила это всё в отдельный большой германский чемодан. Пока ехали на автобусе до вокзала я уже несколько пелёнок обделал, но возможности их выбросить не было, и маманя побросала их сверху над чистыми пелёнками.
А на вокзале, пока батя ходил за билетами, чемодан украли, а по попросту - “спёрли”.
А через три часа вора нашли по чемодану, он же приметный, здоровый. Милиционер подводит вора к маме, и спрашивает вора: “Ваш чемодан, что в нём?” Тот отвечает: “Чемодан мой, в нём личные вещи”. Милиционер: “Открывайте”. Вор: “Я ключ потерял”. Тогда маманя открывает чемодан своим ключом, а там сверху обосраные пелёнки, и такое впечатление, что ими набит весь чемодан. Так вор заплакал, мол, никогда не думал, что буду сидеть в тюрьме из-за такого прегрешения.
Мастер парашютного спорта Геннадий Кустов, когда узнал от старика эту душещипательную историю, в инструктаж парашютистов перед первым в своей жизни прыжком, стал добавлять фразу: «А потом делаете такое лицо, как будто у Вас украли чемодан, и выходите на «свежий воздух».
Когда отец закончил свои курсы через год, меня повезли обратно в Армению,
но уже через столицу Азербайджана город Баку, - вспоминал старик. Потом, я пока учился, пришлось поменять 10 школ, от крайнего Запада (остров Саарема в Балтийском море до Дальнего Востока, Сахалина, Забайкалья, в том числе поучился в четырёх школах Москвы. Но это не помешало мне и моему брату Володе закончить курс средней школы с серебряными медалями. Володя стал геофизиком, хотя до этого пытался поступить в лётное училище, а мне удалось пойти по стопам отца. Только батя был танкистом, а я стал лётчиком, - размышлял старик, - потому что, как только стал себя осознавать, начал мечтать о небе».
Сколько он себя помнил, его всегда тянуло увидеть, а что там за горизонтом? Поэтому он при любой возможности лазил по деревьям, поднимался на любые возвышенности, пригорки, чтобы увидеть дальше, чем видно с поверхности земли. Потом это вылилось в изготовление и запускание воздушных змеев, а затем в делание различных схематических моделей и планеров с резиновым моторчиком. Летали они слабо, зато были похожи на самолёты.
Большую роль в закреплении его любви к небу сыграла мама, которая привела в Спортивную горнолыжную школу на Ленинских горах в секцию прыжков на лыжах с трамплина. Там ему достался удивительный тренер — Михаил Дмитриевич Капустин, который помог худенькому, в общем-то не очень смелому пацану, преодолеть свой комплекс неполноценности и стать настоящим мужчиной. Сначала они прыгали с любых всевозможных обрывов, деревьев и возвышенностей — прыгали с места, и с разбега. Это было осенью. А зимой сначала тренер заставлял спускаться с разных горок для привыкания к скорости, затем стали прыгать с различных естественных кочек, и в конце концов перешли на рукотворный трамплин.
Был он сначала маленьким, всего лишь десятиметровым, т. е. расчётная длина прыжка 10 метров. Затем тренер дал команду на горе приземления большого московского трамплина сделать ещё трамплин, высотой всего один метр, но скорость на нём развивалась такая, что метров пятнадцать пролететь с него была не проблема. Для девятилетнего пацана, каким был тогда маленький Егор, эти прыжки были самыми страшными, и не только потому, что там развивалась бешеная скорость, но и потому, что сам стол отрыва был расположен с наклоном вниз. Т.е. ты летел как бы в преисподнюю, и единственный способ устоять при приземлении на крутой склон горы — это заставить себя максимально пойти в наклон вперёд, буквально лечь грудью на носки лыж в момент схода со стола отрыва.
Это Егор делать научился, но стать в разножку как это положено при касании лыжами снега, он так и не смог себя принудить. Страх был сильнее. Он, приземляясь сразу на две ноги, садился в «горшок», и никакая сила не могла его заставить принять позу приземления. Хорошо, что эта пытка страхом продолжалась всего две недели. Прошёл снегопад, и большой трамплин полностью подготовили для прыжков взрослых дядей, в том числе и из сборной Советского Союза. В то время в неё входили такие ведущие прыгуны как Сергей Шамов, Коба Цакадзе, Владимир Каменский и другие. Поэтому нашего тренера попросили убрать кочку с горы приземления, чтобы обеспечить прыжки взрослых, и экзекуция — пытка страхом кончилась. Кстати, самым младшим из тех, кого пускали на большой трамплин, это был пятнадцатилетний Миша Федотов.
Егор не был сильнейшим прыгуном в своей секции. Человека три-четыре прыгали дальше и лучше его, но он тренировался упорнее всех, и с тренировки, как правило, уходил последним, и к тому же безукоризненно выполнял все указания тренера. В итоге, летом на секцию пришло всего две пары пластиковых прыжковых лыж польского производства. Тренер отдал приказ Егору и лучшему прыгуну секции Славе Слокотовичу поехать в спортивную базу «Крылья Советов» и забрать лыжи. Столько лет прошло, а он как сейчас помнит это ощущение, когда летом среди толпы народа в метро, они два десятилетних пацана несли огромные красные пластиковые лыжи, и не было практически ни одного взгляда, кто бы не посмотрел
на них с любопытством или уважением.
На третий год занятий они перешли на сорокаметровый трамплин, (т. е. расчётная длина полёта — 40 метров), что стоял 200 метров левее большого трамплина. Примерно месяц Егор прыгал с него просто в страхе с одним желанием — лишь бы устоять, и лишь постепенно стало приходить чувство полёта и наслаждение от прыжка. Когда он стал взрослым и начал прыгать с парашютом, он такого страха не испытывал при первом прыжке. А секрет прост — Вам надо сделать лишь волевое усилие и шагнуть за борт самолёта, дальше сработает автоматика. А здесь Вы стоите на вершине горы разгона — Вам страшно, потому что гора переходит в стол отрыва, и что дальше — уже не видно. Вы начинаете ехать по горе, скорость растёт, а вместе с ней и страх, достигая своего максимального значения перед отрывом.
Но Вы не имеете права испугаться и сделать что-нибудь не так. Наоборот, нужно быть максимально собранным, суметь толкнуться, лечь на поток и главное — обеспечить надёжное приземление. Во второй половине зимы у Егора произошла первая серьёзная травма. Он хорошо помнит тот солнечный день и свой десятый прыжок за ту тренировку. По плану он должен был быть завершающим, но его почему- то страшно не хотелось делать. Тренер уже два раза давал отмашку, что можно стартовать, но лыжник никак не мог сделать этот решающий шаг — движение по горе вниз. Он то поправлял шапочку, то ещё раз начал проверять крепления, наконец после третьей отмашки тренера он поехал.
Хорошо попал в толчок, принял нормальную полётную позу, но с небольшим уклоном вправо, затем последовало достаточно жёсткое приземление на обледенелый к концу тренировки склон. Дальше падение с ударом головой о свою же лыжу, которые тогда не отстёгивались, что в общем-то приводило к травмам значительно большим чем у горнолыжников. Егор потерял сознание, а когда очнулся, понял, что его три пацана и тренер Михаил Дмитриевич несут его наверх на деревянном щите для сгребания снега. А до этого два тренера — его и тренер по слалому, который оказался рядом, вправили ему вывих коленного сустава. У Егора же при каждом открытии глаз вылетали оранжевые круги, и это продолжалось пока его не принесли на турбазу.
Там вызвали дежурного врача. Женщина осмотрела ногу, перебинтовала колено эластичным бинтом, перед этим подержав его в холоде, велела завтра обязательно съездить на рентген, а сегодня тренеру отвезти его домой, что тот и сделал.
В общем — последствия этой травмы сказывались долго. Правая нога около года не сгибалась до конца в колене, в туалете он садился, вытягивая её перед собой. И боли в спине не давали до десятого класса поднимать два полных ведра с водой, и лишь в одиннадцатом классе они прошли.
На тренировки снова он пришёл лишь к концу зимы, т. е. не занимался больше месяца. Михаил Дмитриевич его больше в этот сезон на трамплин не пускал, а заставлял просто кататься на прыжковых лыжах с небольших возвышенностей или с горы приземления, но ехать надо было в стойке приземления, т. е. в разножке.
Потом пришло лето, два месяца которого члены секции проводили в спортивном лагере, только если в первое лето он стоял на Истринском водохранилище в самом заповеднике, то в этот раз лагерь располагался на канале, и их секцию объединили с секцией прыгунов в воду. Это было здорово, т. к. теперь тренировки проходили с девушками, что значительно прибавляло стимула в занятиях, в том числе и по преодолению страха. Дело в том, что прыгуны в воду по договорённости с нашими тренерами привезли сооружение, которое называлось «роль ганги». Представьте себе эстакаду длиной метров десять, и тележку на четырёх подшипниках. Вы становитесь на тележку в стойке разгона, которая разогнавшись, бьётся о буртик в конце. Вы толкаетесь и, пролетев по воздуху метров 8-10-12, входите головой в воду. Но первую фазу полёта надо лететь как будто вы на лыжах, т.е руки по швам, и лишь в конце их надо выносить вперёд для смягчения удара головы об воду.
Из двадцати ребят их секции лишь трое стали делать это упражнение сразу как положено, т. е. прыгать, как пацаны говорят - «рыбкой». Остальные приводнялись как попало враскоряку ногами вперёд, в том числе и Егор, который никогда не считал себя храбрым мальчиком, и он это отлично знал. Но прошла неделя каждодневных тренировок, и чудо свершилось. Сначала один, потом второй, третий и остальные преодолели страх и стали прыгать как положено — головой вперёд. Способствовал этому пример прыгунов в воду, особенно девочек. Те во время полёта умудрялись ещё и всякие сальто крутить, и было видно, что в воздухе во время полёта они в своей стихии.
Вообще, о системе подготовки, царившей в Московской горнолыжной спортивной школе тех времён стоит сказать особо. Она была уникальна тем, что в летних спортивных лагерях воспитанников обучали всем наиболее типовым видам спорта, причём по каждому направлению тренерами были Мастера Спорта СССР. Учили: практически всем видам лёгкой атлетики, спортивным играм, акробатике, плаванию, туризму, единоборствам и т. д. Благодаря этому Егор получил универсальную двигательную подготовку, в итоге умудрился заработать за свою жизнь две медали (по горным лыжам и каратэ) и более 50 грамот и дипломов по 22 видам спортивных дисциплин. Причём только по боксу 13 грамот, а по остальным видам всего лишь по одной-две. В их числе: бег на дистанции 400 м, 800 м, 1500 м, 3000 м, 2 мили — забег Шри ЧинМоя, дважды малый марафон — пробег Пушкин-Ленинград (30 км); лыжные гонки на 5, 10, 15 км ; прыжки в высоту, в длину, с шестом; плавание, стрельба из винтовки, стрельба из лука, настольный теннис, футбол, баскетбол, гандбол, хоккей, бокс, гимнастика, каратэ, горные лыжи, спортивная семья. Что интересно, свои крайние спортивные награды — чемпион авиации Балтийского флота по боксу в полулёгком весе Егор вырубил в 32 года в чине майора, а третье место на открытом Первенстве областного совета «Динамо» по прикладному каратэ города Ленинграда и Ленинградской области завоевал в 34 года в звании подполковник,
И крайнее, что хочу сказать — на дипломе, который Егор Васильевич заработал в 59 лет за третье место в беге на 2 мили мира Шри Чинмоя, посвящённые ООН с результатом 13.35 в возрастной группе 50-59 лет записано:
«ПОБЕДИ СЕБЯ! ТЫ БУДЕШЬ ТАК СЧАСТЛИВ И ГОРД, ЧТО У ТЕБЯ НЕ БУДЕТ ЖЕЛАНИЯ ПОБЕЖДАТЬ ДРУГИХ".
(Шри Чинмой)
Поразмышляйте над этими словами....
Свой первый километр Егор на спор проплыл как раз в спортивном лагере, когда учился всего лишь в третьем классе. Правда после заплыва тело было как резиновое и отходило почти неделю, но главное, что спор он выиграл, а с ним и небольшой тортик в придачу. Когда отец Егора закончил академию, и семья уезжала из Москвы на остров Саарема Эстонской ССР, тренер Михаил Дмитриевич Капустин для перешедшего уже в шестой своего ученика Егора расписал вручную в общей тетради план самостоятельных тренировок на год. Все 144 тренировки отдельно, как он сказал: «Пока найдёшь секцию тренируйся сам, чтобы не потерять форму».
Этот факт говорит о многом — насколько он любил детей, был настоящим УЧИТЕЛЕМ от Бога, и дети отвечали ему взаимностью. Сколько лет прошло, но старик, начиная с самого молодого и юного возраста, бывая проездом или пролётом в Москве, всегда находил время приехать на Ленинские, а теперь уже Воробьёвы горы, зайти в свою спортивную школу и помянуть своего первого тренера Михаила Дмитриевича Капустина.
Именно поэтому ПРЫЖКИ НА ЛЫЖАХ С ТРАМПЛИНА навсегда остались любимым видом спорта старика, а ЗИМА ЛУЧШИМ ВРЕМЕНЕМ ГОДА. А может, потому что в прошлой жизни он просто был чукчей, а лыжи лишь всё дополнили. Кстати, сегодня 1 декабря — автор и его герой поздравляет всех с началом зимы !!!
Рецензия на «Глава 15 Зарождение мечты» (Полковник Чечель)
Блестяще написано, Васильич!
"Снимаю шляпу". Не только
перед изложением, но и перед
стойкостью и целеустремленностью
мальчика Егора.
Степаныч Казахский