С Александром Романовым, ещё в его ипостаси цесаревича, много нашей фамилии сотрудничать приходилось. Можно даже сказать, что образовалось между нами если не дружба (правитель всегда один), то уж взаимное уважение наверняка. В отличие от своего отца, прижимистого для "понаехавших", просвещенный и подготовленный монарх верно оценивал размеры вклада каждого в общую победу. Потому при прощании устроил из наград ливень, замочивший и рядом стоящих. Даже Ани привалил орден Святой Великомученицы Екатерины, причем вполне заслуженно. Пока я на югах войнушками маялся, неожиданно пробудившийся в шведке дар эффективного менеджера наложился естественное для бабы материнское чувство. Моя жена смогла чудесным образом соединить лед и пламень и сколотить из настроенных Отчизне посвятить... и умевших профессионально обматерять отставников-"переселенцев" да тургеньевских барышень команду, и довести до ума то, что нашей троице никак не получалось. Запустить в действие кадетско-юнкерское училище МВФ. Нового типа, "как для себя" - где не смердело казёнщиной, ведь и её родной сын также там в воспитанниках пребывал.
Мужской нашей троице, не взирая на возраст (что справедливо - втроём в "транспортном цеху" пахали), жаловалось по ордену Святого апостола Андрея Первозванного, нам с отцом ещё и Георгиевское оружие присовокупили, обделив честно заслужившего и эту награду сына. Но возрастная дискриминация не только при этом дворе наличествовала, греческий король по не понятным причинам Большого креста ордена Спасителя исключительно нашего семейного патриарха удостоил, меня только орденским офицерством пожаловав, а сынуля и вовсе Почетом ограничился. И так случалось всегда и везде, хотя только втроем наш фамильный феномен набирал максимальную силу. При "индивидуальной ответственности" каждого за определённую эпоху. Без весьма престарелого отца вход в 21-й век был закрыт, без отрока - в 19-й, а я отвечал за 11-й.
Дабы все врученные бриллиантовые блюдца да крестики мундир не перетягивали и грудь расширять не потребовалось, пришлось ввести в своём кругу орденские планки повседневного ношения. Исключение составил только постоянно носимый зацепленный за петличку трехлучевой мерсовский часы-брелок, неожиданно ставший высшей наградой войск МВФ "Русского мира". Прозванный "прицелом" с девизом "На земле, в небесах и на море!". Пара сотен наиболее отличившихся моих бойцов также удостоились мерсовских брелков, правда с часами - только пятеро. Поскольку все янычары заслужили ещё и Егориев, а некоторые и полный бант, то назло хохлам повально разукрасились колодками с "колорадами". За что ещё и из Латинской Америки неожиданно им медалей прислали ящик - там такая партия почетно наличествовала. Еще наш друг и соратник Гарибальди и за оных повоевать успел, вот он то и замолвил словечко нужным людям - мачо с мучачами.
Кроме морального стимулирования произвелся также перерасчет материального эквивалента. Хоть воюет не оружие, а люди, но "прошлую" Крымскую войну мы проиграли из-за того, что английские штуцера стреляли лучше. Нынче же у России была броня крепка, хоть и являлась алюминиевой, то есть золоту тут равноценной. Но когда благодарные предки вздумали тонны рыжья нам всучить, то оставалось только попросить просто положить драгметалл на банковский счет в денежном выражении, а лучше недвижимость какую на эту сумму подобрать. Но ничего кроме Аляски в то время к продаже в империи не готовилось, да и у арендовавшего полуостров РАКа лицензия заканчивалась аж в 1862 году. Вдуть Русскую Америку планировали лимонов за пять, а мы внесли взаимозачетом предоплату в 8 миллионов и принялись дожидаться своей собственности.
Только не смиренно! Ибо не закончилась ещё война с Францией и Англией, а доставшиеся на мою голову казаки из века саблей кормились. Потому решено было при следовании к месту будущей дислокации и России-матушке подсобить - попутно "за зипунами" заглянуть к супостатам. Да и императорскому флоту в этой войне славы недоставало, вот и согласился возглавивший экспедицию адмирал Нахимов, штурмуя бастионы адмиралу Ушакову уподобиться, раз уж ему такие беспокойные пассажиры достались. Решено было "заглянуть" попутно в тучный Марсель, раз уж пехота так сильно просит.
Но помимо перевозившей в 19-м веке пока ещё "задунайских" казаков Черноморской эскадры, чуть ранее по тому же маршруту уже в 11-м веке шхуны повезли наш янычарский корпус, дабы сюрприз неприятелю до подхода наших главных сил преподнести. Признаемся, что уже заранее отправили мы в той эпохе посыльное судно в ТОТ Гибралтар, к недавнему соратнику - герцогу Ричарду II Доброму. С нашей помощью ставшему королём Португалии, с предложением вновь пошалить обоюдовыгодно. Его норманнам предлагалось вволю поживиться самым дорогим для викинга - оружием. Захватив местечко, одно время даже носившее имя Арм-Виль, то есть Оружиеград, "французскую Тулу" - Сент-Этьен. Его воины, причалив в средневековом Марселе, не особо обижая тамошних нищебродов, совершали 250 километровый марш на север. Встав у никому не известной тогда деревушки лагерем, дожидались, пока мы не прибудем и не откроем им портал в светлое будущее. Продемонстрировав забитому средствами убийства городу темное прошлое - само оружие воевать не может.
Нашей троице было удобней и быстрее передвигаться в 21-м веке на самолёте и автомобиле. Потому и накладок не получалось - успевали побывать почти одновременно в разных местах. Вначале "запустили" во всефранцузскую оружейную кузницу головорезов Ричарда "Доброго". Отдав, как и положено, город даже не на три дня грабежа, а на пару недель, проинструктировав, что следует брать для нашей доли трофеев, и даже выделив смотрящих. Потрясенная наглостью империя Наполеона III на возвращение стратегически важного центра примется скрести по сусекам. И когда из Марселя уйдет на помощь северу даже инвалидная команда, в город-порт 19-го века войдут вначале через портал янычары. Заняв с тылу бастионы и форты, позволят хронодесантники причалить без стрельбы кораблям Черноморской эскадры.
Накладок не вышло и план удался, подошедшие к янычарам казаки опоясали с суши город окопами. Прибывшие "задунайцы", вооруженные свеже-трофейными штуцерами Тувенена и револьверами Лефорше грамотно организовали оборону, пока на свою эскадру и реквизированные суда перегружалось хранившееся в портовых лабазах добро. Амуниции там заготовлено для войны оказалось изрядно, так что попотели все, но никто не роптал - халява вдохновляла. И груженные хабаром по планширь суда весьма солидного каравана наконец-то отчалили.
Только вот маршрут следования судов оказался для всех довольно неожиданным. Не на восток - в Дарданеллам и далее, а в противоположенную сторону - благо Гибралтар противником более не контролировался. За века дорога через Атлантику изучена была до мелочей и не пугала, но вот выход в Тихий океан, по сути, вынуждал к кругосветке и требовал на порядки более серьёзного подхода. По этой причине РАК и сумел то за десятилетия своего карт-бланша, колонизировать на Американский континент всего 2 с половиной тысячи сборной солянки из русских, финнов, чухонцев и так далее. Нашли в этом свой профит и иудеи, склонные и тогда от солдатских сапог закосить. Служба на судах компании освобождала от рекрутского набора, потому доля в экипажах курчавых брюнетов была неожиданно высокой. Но обязанности матроса ими исполнялись не хуже других, да и в кубриках в свободное от вахты время слух братков частенько услаждался рыданием скрипки.
Революционные изменения произошли в 1855 году - на 76 километрах Панамского перешейка закончили многострадальную прокладку железнодорожного полотна. Более огибать Латинскую Америку или Африку, путешествуя в "край далёкий" не требовалось. Разбитая на участки ТРЮМ-ВАГОН-ТРЮМ логистическая задача, даже при самом неблагоприятном варианте получалась менее чем двухмесячной. К тому же не столь однообразной, позволяя и на твердой земле ноги размять. Вот и отправили мы основную долю добытых у французов трофеев к Атлантическому порту Панама, дабы уже в Тихоокеанском порту Колон вновь перегрузить хабар в корабельное нутро.
Казаки, возврата судов дожидаясь, вынуждены были в обороне перемалывать то, что Наполеон 3-й смог на скорую руку собрать. В теории, даже с учетом потерь в России, оставалось у него до полумиллиона запасников. Этим мясом задавить возможно было даже лопат (или колов, как у Михалкова) им не выдавая. Но система мобилизации была дурной, и сбор войск длился месяцами, а подходящие подразделения на марше прекрасно громили действующие по ближним французским тылам неуловимые янычары. Став у галлов притчей во языцех настолько, что ближе 30 километров к фронту солдаты подходить отказывались даже под угрозой расстрела.
Когда правительство применило репрессии, то уставший от войны народ устроил по привычке майдан, сверг очередного зарвавшегося тирана и запросил мира.