Хруст застекленных луж, словно как лирика ломающихся позвонков твоих.
Я играю на виолончели, проводя смычком по твоим голосовым связкам. Своевольно и бессчетное количество раз, как будто сдуваю пыль.
Переходишь на крик от нестерпимой боли, убаюкивая меня своим воплем.
Сладострастно, в порыве отчаяния тебя несметной волной уносит к прибрежью бриза, где мы когда-то с тобой кормили чаек, слушая исповеди нечестивых грешников.
Спой же мне, мой маленький бог, утешь страхами своими, давно запачканной до дыр совести. Ибо днем этим страшным, ставшим конечной точкой твоей беспросветно растоптанной и распутной жизни, я беру молот из серебра, украшенный кровью причудливо глупых, но милых дев.
Иду по раскаленной асфальтовой дороге, где в каждой кочке вижу твое испуганное отражение. Смеюсь.
Беги же, что есть мочи, моля о прощении.
Ибо в этот страшный, но солнечный день, я стану твоим палачом.