Невоплотимая мечта Клавдии Холодовой

               
(тема невоплотимой   мечты  в  стихах Александра Блока и  Клавдии Холодовой) 

Есть неписанное правило: если хочешь что-то спрятать так, чтобы самому не потерять, а другие не нашли, положи его на видном месте. Это правило подтвердилось еще раз при рассмотрении поэтического словаря Клавдии Холодовой. В нем большое место занимают слова, описывающие разные формы полета, движения, образы мира птиц, в которых отражены мысли и переживания поэта.  Через эти мысле-образы лирический герой осмысливает себя, свое отношение к миру. И, сопоставляя себя с ним, осваивает его.
Эти слова и их сцепления представляют собой эмоциональное ядро, которое затем воплощается в более доходчивых и конкретных образах, ритмах и выразительных средствах стихов. О том более подробно в  эссе "Наброски к портрету Клавдии Холодовой".

Но недавно в этом словаре по-новому раскрылся важный термин, за которым стоит целый слой внутренних особенностей поэзии Холодовой. Он проявился в стихах А.Блока, - одного из наиболее почитаемых и цитируемых Холодовой поэтов, стихи которого  предстают  центром притяжения её образов:
"В моей сумке рабочей – клад
Удивительнейшей из эпох:
С чертежами рядом лежат
Пушкин, Лермонтов, Блок".

В стихотворении - “Сумерки” она снова упоминает его имя и включает во внутренний монолог своей героини  строчку из его  стихотворения “О подвигах, о доблестях, о славе”:
“Блок. Август…
Десять лет назад…
Но звезды августа мне падали под ноги
И в стылых лужах ноября не гасли.
Я шла, твердя в каком-то забытьи:
О подвигах, о доблестях , о славе…
Не замечая тяжести авоськи.“

В своем исследовании Елена Рыжих (Меньшикова) установила тесную связь поэзии Холодовой со стихами А.Блока в осмыслении темы дороги, движения, а также в восприятии цвета.   Ещё одно цитирование стихов Блока вынесено Холодовой в эпиграф к своим стихам “Только Волга”:
“Я знаю горестно, что где-то
Еще мы встретимся с тобой" .

Эти строчки особенно заинтересовали меня, хотя и  вызывали недоумение -  проводя  поиск этих стихов по их последней строке, мне не удавалось отыскать их в стихах Блока.  И только совсем недавно я их обнаружил при озвучении стихов «Твоё лицо мне так знакомо…».
 Видимо, цитируя их по памяти, Холодова   заменила слово “увидимся”на более близкое для неё “встретимся”.  Этот, казалось бы, мало значимый нюанс играет для Холодовой большую роль - слово “встреча” является одним из ключевых в её поэтическом словаре.

Лирическая героиня К.Холодовой во многих стихах живет ожиданием встречи: «Тонко падает с крыши ручейками вода», «Будет все очень просто / Придешь ты. И скажешь «Здравствуй»», «Этой встречи неизбежность», "И вздрогну я, и вновь замедлю бег…» в редакции 1972 года.
Только эти встречи особенные, это скорее желаемый образ, мечта о встрече, о недостижимом. Это встреча в воображении и невстреча в реальности. И судя по её стихам, такая встреча у её лирической героини не псостоялась.
Именно такая модель: встреча – расставание и воспроизведена в названых стихах Блока, в которых рожденный в воображении женский образ остается для него недостижимым  в жизни. Надо отметить, что  сама встреча применительно к этому стихотворению очень условна. Здесь  иллюзия слита с реальностью.   Сюжетная основа стихов  воспринимается и как реальное событие, и как воображаемое.

 И  всё же ключевым моментом у Блока становится ви`дение, образ, который  является  для него реальностью: «Я вижу тонкий профиль твой», « Полувоздушна и незрима, // Подобна в`иденному сну». Потому-то стихи и завершаются неуверенным предположением о грядущем свидании, точнее -  св`идении: « Еще увидимся с тобой».

Но эта надежда, которую  автор вкладывает в строчку: « Я знаю горестно, что где то (?!) // еще увидимся с …»тобой», совсем  слабая.   Ведь у А.Блока, все, что переходит в область мечты или воображения хрупко и обманчиво:
= "Что же делать, если обманула
Та мечта, как всякая мечта....",
= «…Уж не мечтать о доблести, о славе…».

Трагически распрощалась со своей мечтой о встрече героиня стихов « На железной дороге», у которой «промчалась «юность бесполезная, в пустых мечтах изнемогая…»
И даже его Незнакомка, сидящая где-то рядом у окна, живет в другой от поэта плоскости - на «дальнем берегу».
Лирический герой Блока живет словно бы над жизнью, над реальностью. Жизнь, являющаяся ему в событиях, встречах противостоит ему своей логикой, своей особостью, повторяемостью и становится даже враждебной ему. Его надежда и его счастье – в мечте:
«Перед этой враждующей встречей
Никогда я не брошу щита…
Никогда не откроешь ты плечи…
Но над нами — хмельная мечта!»

Поэтическая модель неосуществимой встречи или "близкого недостижимого", характерная для стихов А.Блока, действует и в стихах К.Холодовой. Многие из них написаны о зыбкости мгновений, призрачных встречах и манящих сердце образах, которые приходят словно  из другого «тихого» мира, чтобы здесь напомнить о себе. Поманить её душу и потом исчезнуть.
В её стихотворении "В сумерках" возникает призрачный образ, который даже не взгляд, а его отсвет, отражение в стекле. А сердце ЛГ  "Стало зыбким и крылатым”.  Но таинственный взгляд растворяется  в полумраке  и исчезает  также  неудержимо, как  неумолимо  уходит за реку девушка у Блока. И совсем не случайно, что  когда желанная встреча в очередной раз не состоялась, ЛГ Холодовой как заклинание, как молитву шепчет блоковские стихи, в которых мечта переходит в сон, в иллюзию:
«Я крепко сплю, мне снится плащ твой синий,
В котором ты в сырую ночь ушла...»

Несостоявшаяся встреча стала главным событием и  первого значительного стихотворения К.Холодовой, “Голубой олень”, оформившись потом в  один из лейтмотивов её поэзии.
В нем мечта приходит к ЛГ в образе  Голубого Оленя:
“Будто выбежав из-за солнца,
Вдруг возник Голубой олень.
Он ко мне приближался, ко мне,
Я же видела, был он рядом..…”

Но встречи и на этот раз не происходит,  Олень исчезает, превращаясь в тень,
что “…по рассветному небу бежала”, и переходит из яви в сон, в отдаленную мечту:
“И теперь мне ночами снится
С каждым годом больней, больней
Одиноко по небу мчится
Голубой, голубой олень”.
Что сопоставимо по смыслу с переносом у Блока образа в область нереального:
" Я знаю горестно, что где-то…"
“Не ты ль проскальзываешь мимо ...
Полувоздушна и незрима,
Подобно виденному сну”.

С этой точки зрения прощальные стихи Клавдии Холодовой “ И я отправлюсь в свой последний путь”  приобретают новое осмысление. (9)  В них тоже звучит  мечта о будущей встрече,  которая на этот раз  предстоит  в конце  последнего пути, откуда нет возврата. Невозможность  такой встречи очевидна, но  она представляется поэту в жизненных реалиях, в ощущениях и образах: в молодой траве, льняной рубашке, в яблоке, упавшем под ноги.
Здесь снова проявляется знакомая по Блоку модель невоплотимой мечты или «близкого невозможного»

Поэтические сущности не умирают, они существуют от века, то появляясь, то вновь уходя.  Но они живут рядом с нами. Стоит  лишь настроится на их язык,  распознать их, приподняться над бытом, переместиться  из круга повседневности в другой, тонкий слой жизни.  Может быть, не обладающие  или не открывшие  в себе тонкой внутренней структуры не слышат их в стихах, не распознают их в потоке слов, потому что относятся к духовной материи так же  небрежно, как  к привычным материальным предметам. И  тогда стихи не оживают в образах и звуках.
Встреча с поэзией,  с искусством не бывает полноценной без внутренней настройки, без благоговения. Она требует  тщательной подготовки как   к  празднику или путешествию.  Самостоятельность существования образов, их перетекание из мира одного поэта к другому или  в строй образного  мышления читателя, их влияние на  порядок повседневной жизни   -  это  свойства  духовной жизни.  И  поэтому  закономерно появление образа недостижимой мечты, характерной для  поэта Серебряного века в стихах поэта-шестидесятника.

Конечно,  явление недостижимой мечты  в  поэзии  других поэтов не являются свойством только поэзии Блока. Модели тонкого мира   поселяется в художественном круге того или другого автора по принципу  родства души.
Нам неизвестно, была ли  знакома Клавдия Холодова  с романом Ромена Роллана “Жан-Кристоф",  но ситуации её стихов очень близки к пониманию Роменом Ролланом  сущности высокой любви, которая возникает в моменты, когда желанное  будучи  совсем близко, рядом,  остается  недостижимым. Она показана им в ряде эпизодов, когда влюбленные находятся, например, по разные стороны запертой двери, чувствуя близость друг друга, но не в силах её открыть. Или  они  встречают  друг друга в окнах вагонов  во  время короткой остановки   поездов.  Они пытаются открыть окна, протянуть друг другу руки,  но поезда  уносят их в  противоположных направлениях.  В этих мгновениях  открывается  сущность  любви, сгорающей, как нейтрино,   в моменты её полета к недостижимому.
Не удивительно, что люди одного времени и культуры  Р.Роллан и А.Блок мыслят параллельно. Поразительно, как  к нему подключается поэт  иной эпохи и другой среды.   Видно, и в самом деле  вспышки эмоциональной энергии и модели  переживаний  живут самостоятельной жизнью  и,   преодолевая время,  притягивают к себе  или сами притягиваются к родственным  душам,   увлекая  их за собой, а  потом и нас,   читателей или зрителей.
А  оговорки представляют собой то самое “место на виду”, в котором спрятана до времени какая-то разгадка тайны, которую мы часто пропускаем мимо себя, -  точку  соприкосновения с другим миром.

= = = = = = = = = = = =
Ссылки на  цитируемые в статье стихи и публикации:
Стихи:
«Голубой олень»: http://www.stihi.ru/2012/12/27/1081
«Здравствуй!»: http://www.stihi.ru/2013/03/03/1019
«И вздрогну я. И вдруг замедлю бег: http://www.stihi.ru/2013/01/05/4721
«Только Волга…»: http://www.stihi.ru/2013/01/19/282
«Тонко падает с крыши…»: http://www.stihi.ru/2013/01/09/1180
«Этой встречи неизбежность»: http://www.stihi.ru/2012/12/28/10365
Статьи:
В.Астраханцев "Наброски к портрету Клавдии Холодовой": http://www.stihi.ru/2014/03/13/11608
= = =
Стихи Александра Блока «Твоё лицо мне так знакомо…»,
в исполнении Виктора Астраханцева: http://www.stihophone.ru/works.php?G=14&ID=28373
 или