Поздний совок весьма сурово относился к своей альтернативной гордости - рок-музыкантам. То, как Лешу Романова, сажал в тюрьму, то, как Доктора, щемил по 206-й, то, не разобравшись, принимал на десять лет маститого шансонье Новикова за незаконную предпринимательскую деятельность. Не говоря уже о прочих тунеядцах, прозябающих в котельных и дворницких, все мы знаем, о ком речь.
И, с его, совка, точки зрения, он был абсолютно прав. Ибо все тогдашние рокеры были таки тунеядцами, антисоциальными элементами, и на их сейшенах творилось черти шо, чего режим, естественно, терпеть не мог, даже не имел права. Но, что характерно, любой рокер мог тогда гордо заявлять, что его игнорирует широкая общественность по причине пресса кровавой гэбни, а вовсе не из-за того, что их невнятные опусы не представляют никакого интереса в принципе. И многие из тех таки стали легендами, дай Бог им здоровья:)
Когда я уходил в армию, картина была весьма безрадостной. На службе было немножко не до музыки. Нет, я кончно был в курсе всех новинок, благодаря работе в радиоразведке, но не было ни продвинутой тусовки, ни мнения той самой тусовки, отталкиваясь от которого и анализируя происходящее, я мог составить собственное мнение. Культурный вакуум, короче.
По дембелю, приехав в родной город, я с удивлением узнал, что за два года, прошедшие с момента моего убытия, в совке произошли немыслимые вещи. Что фиксатые чуваки, оттоптавшие ходку по малолетке и изъясняющиеся исключительно на фене, уже не являются единственными и непререкаемыми авторитетами. Что есть в Оленегорске такие пацаны, которые тоже знают группу Алиса. И что, в конце-концов, человек, лет двадцати от роду, щеголяющий по родному городу в полосатых клешах на сорок от полубедра, уже не властитель дум и кумир слабого пола, а полный отстой, пришедший с армейки и не секущий поляну:)
Первые дни камбэка прошли в совершеннейшем угаре, было не до культурных аллюзий. Водка лилась рекой, друзья, подруги, невнятные пьяные базары, такие значимые по молодости... Утро, вечер, ночь - все было едино. Но это утро я помню и сейчас...
Это было субботнее утро. А в субботнее утро по телевизору, где на тот момент было 2 (две!) программы, показывали "Утреннюю почту". В финале которой мощное советское телевидение вставляло или весь в блестящих перьях гэдээровский балет Фридрих-Штадт-Палас, или, если повезет, убогий визуально, но неимоверно крутой по понятиям, клип группы АББА.
Итак, просыпаюсь я утром, в состоянии жесточайшего похмелья. Включаю телевизор, и меланхолически втыкаю в Эдуарда Хиля, которого сменяет Людмила Сенчина. И вдруг...
И вдруг я вижу вот этот клип, кадры из которого маячат вверху поста. Я завороженно смотрю в телевизор (первый цветной Электрон, купленный родителями накануне) и не могу поверить своим глазам. По нашему телевизору. В 86-м году.
Смешно, с нынешних высот, в курсе. Но этот глэмовый напомаженный и завитый наивняк меня тогда так торкнул...мама дорогая...
И именно тогдя я понял, что в совке произошли необратимые изменения. Которые вскоре изменят всю нашу жизнь до неузнаваемости.
UPD. Насчет "незаметно подкралось". Помню, Серега Воронов из Кроссроудз говорил как-то с недоумением, почти растерянностью: блин, ни хера не понимаю. Что за времена пошли? Кто - рок, кто - попса? Вот Бон Джови - кто они? Вроде бы рокеры, а хиты играют...
По тем временам начинающейся свободы все наше поколение было в такой непонятке...