Больше, чем друг. Драма (Дегтярский Владимир) / Проза.ру

            Драма
            в двух актах с антрактом.
         (по мотивам рассказа "Муха")

Действующие лица:

Алексей Петухов – инженер 33-х лет.
Светлана Громова – подруга Петухова, 26-28 лет.
Фуат Анибеков    – школьный друг Петухова.
Ольга             – жена Фуата.
Двое неизвестных в масках.
Водитель такси.

ПЕРВЫЙ АКТ
   Действие первое.

События происходят в небольшом сибирском городке в 1994 году.
Гостиная и кухня типовой городской квартиры. Кроме мебели и прочих предметов, присутствуют обычные телефонные аппараты в обоих помещениях декорации. Роль этих нехитрых устройств связи в ходе происходящих событий – весьма велика.
На кухне Светлана, в домашнем халате, моет посуду. Звонок в дверь. Она идёт открывать с тарелкой в руке и полотенцем, перекинутым через руку. Через минуту до зрителя доносятся звуки разбиваемой посуды в прихожей, которая находится за кулисами, и голос Светланы.

Св - на. Явился?! А теперь заткнись! Слушать ничего не хочу! Хватит с меня!!! Вранья твоего и оправданий – вот, по горло! Ты, жалкий трус, лжец, неудачник! (идёт на кухню, берётся за мытьё посуды. Следом за ней проходит Алексей. Алексей – в костюме, сорочке с галстуком, на шее – шарф, в руках пальто).
Св - н а. Ничтожество! Ты отнял у меня друзей, молодость, красоту! Из-за тебя я уехала жить в эту проклятую дыру! А что ты…
А - й. (перебивает спокойно). Света, у тебя никогда не было друзей. И не будет никогда. Будешь с этим спорить?
Св - на. Да мне плевать на тебя!
А - й. (продолжает, как бы не слыша Светлану). А уехала ты со мной потому, что была так же одинока, как и я, когда потерял свою семью.
Св - на. Ха-ха! Какие страсти! Он «потерял» свою семью! Да ты бросил свою семью! Ты предал эту женщину, предал дочку, поменял их на меня! Как ты и делал всю свою поганую жизнь: предавал собственные идеалы, друзей, взгляды, чуть ли не религию…
А - й. Насчёт друзей –перебор. У меня только один друг. А семью вообще не трогай. Это моя личная проблема.
Св - на. Вот именно! Твоя проблема. А у тебя их много, «личных» проблем. А то, что мы пять лет спим в одной постели, а носим разные фамилии? Что я не имею права называть тебя при людях моим мужем? Иметь детей, наконец?! Это – тоже только твоя «личная» проблема? А где моя «личная» проблема? Можешь сказать?
А - й. Мы сегодня будем ужинать?
Св - на. (с грохотом бросает тарелку в раковину). Ну, ты и дрянь…Ты ещё большая дрянь, даже чем я думала. А я-то, дура, тогда не поняла. Помнишь? Мы от Фуата пришли, он ещё нас домой провожал. Я же тогда нахамила ему, а ты – смолчал… Я ещё подумала – ну, всё: сейчас мой Лёша уйдёт к чёртовой матери!...А ты не ушёл, и даже прощения за меня не попросил, и вообще…Фуат, помнишь, улыбнулся и что-то на прощание сказал, ну типа, «так бывает» и всё такое, короче, руку ещё тебе подал! А ты меня в тот вечер целовал, как будто ничего и не произошло…А ведь я тогда проверяла тебя.
А - й. Проверила? (наливает себе в стакан из бутылки, стоящей на тумбе у плиты).
Св –н а. (тихо) Мразь…Далеко пойдёшь…(пауза). Фуат – человек. Поэтому он с семьёй, а ты…
А – й. А я с тобой. Значит, ты – такая же, как я. Вот и славно. Тебе налить? (наливает в другой стакан из бутылки).
Св –на. И что-то не звонит тебе твой дружок. Давно, между прочим.
А – й. Некогда, наверное. Двое детей, всё-таки. Жена, работа, дела…
Св –на. (с издёвкой). Ага! Дети, жена. Дела. Покруче, поди, дела, чем твоя эта мышиная возня. Ты тут из себя изобразил великого начальника и ежемесячно – зарплату, за вычетом алиментов…Ну, что ты можешь? Машину мои родители подарили, и гараж. С квартирой тебе Фуат помог? Фуат. Да что там квартиру? Диплом тебе кто спас? Фуат! Забыл уже, как тебя с военных сборов по пьянке выгнали, на последнем-то курсе? Кто тогда к ректору ходил? В райком комсомола? К начальнику кафедры? Фуат ходил. Все плюнули, отвернулись, отмолчались. Он один – нет. А потом здесь. На работу устроил, продвинуться тебе помог. Всё – Фуат. Ты – ноль. Но зато ты позволил мне нахамить этому человеку в твоём же присутствии. А я просто лишний раз убедилась, что ты предатель и тебе всё равно кого предавать – родную дочь или единственного друга! (пьёт из своего стакана, в упор глядя на Алексея.) Кто следующий? Я?
А – й. (кладёт пальто на стул, садится за стол и поднимает глаза на Светлану). Тебе бы хирургом работать, а не продавцом в супермаркете. Или, например, смертные приговоры в исполнение приводить.
Св – на. Нет, уж лучше я в морг пойду. Таких сволочей, как ты, вскрывать буду. Каждый день по нескольку.
А – й. Все шансы стать знаменитой…
Св –на. Угу. Вот только пахнет там дурно. А так, дело благородное. Люди спасибо будут говорить.
А – й. Уже говорят. Некоторые. Я, например.
Св –на. Да ладно, распустил сопли. Что, противно слушать правду? Это ведь не я тебе говорю, это ты сам себе говоришь, потому что ты – не дурак. Ты хитрый и расчётливый. Прикинулся этакой жертвой обстоятельств…А впрочем, ты жертва и есть. Знаешь, ты сам стал жертвой собственной подлости.
А – й. Света, хватит. Прошу. Это всё же больно слушать. Наверное, я заслужил все эти слова, но всё-таки…
Св –на. Ещё бы!
А – й. Замолчи! Довольно! Наслушался тебя. Что ты вообще знаешь обо мне? О моей жизни? Что? О наших отношениях с Фуатом?...Да Фуат всегда был…дрессировщиком, а я – его верной собакой, послушной и глупой, готовой выполнить любой приказ хозяина…Фуат, Фуат…Фуат утверждался по жизни посредством меня. Используя меня. Он совершал свои поступки, может, вовсе и не ради меня, а ради самого себя. Чтобы…
Св – на. Чтобы что?
А – й. Ничего. Ничего я тебе больше не скажу. В своей жестокости ты подобна щуке, играющей со своей жертвой…Но дело в том, что жертва и так запуталась в собственных сетях, так что, знаешь, не стоит особого труда…(последние слова договаривает, обхватив лицо руками).
Св – на. (оттолкнувшись порывисто от мойки, у которой всё это время находилась, быстро подходит к Алексею и говорит, упершись руками в стол). Ну, так вот, Алексей! Лёша. Я хочу, чтобы ты знал: все эти годы, которые я провела с тобой – за исключением тех нескольких дней, пока ты не познакомил меня с Фуатом – я мечтала о той минуте, когда он станет моим, когда назовёт меня каким-нибудь дурацким «зайчиком» или «котиком», а для меня это будет великим счастьем! Я люблю его с того самого первого дня так же сильно, как он ненавидит меня за твою разбитую жизнь, за твою семью, за Таню и Алёнку. Ведь он даже семью твою создал, так? Ты же сам рассказывал, как у вас с Таней вышло! Опять Фуат, опять он! (садится к столу напротив Алексея.) Так вот, я люблю его даже за его ненависть ко мне! Потому что он не смог простить твоей измены, простить мне того, что я стала причиной вашего с Таней развода… А ты бы простил. Как простил тогда моё хамство. И как сейчас прощаешь…(плачет.) Потому что мы – дряни. Я – дрянь, и ты – дрянь. И нам с тобой, Лёшка, крест тяжкий, судьба – быть вместе…(плача, роняет голову себе на руки).
А – й. (кладёт свои ладони на руки Светланы). Ты в главном права: я всё променял на тебя. И поэтому буду прощать тебя всю свою жизнь. Фуат – моя совесть. Но ты – моя любовь. (одной рукой Алексей приподнимает за подбородок лицо Светланы.) Скажи, чего ты хочешь? Жениться на тебе? Но супружество может не удержать меня от новой измены, и я вновь предам – на этот раз тебя. Тогда зачем этот вираж? Я хотел бы стать другим, но 33 – не тот возраст, когда можно запросто начать всё сначала.
Св - на. (отводя руку Алексея от своего лица). Вот ты любишь повторять, что всё великое начинается с малого. Ну и начни с простого, стань хотя бы немножко богаче, чем сегодня. Избавь меня от проклятой необходимости считать эти чёртовы деньги. Неужели ты обречён всегда быть хуже твоего Фуата?
А – й. (глядя в упор на улыбающееся лицо Светланы). Я обещаю тебе, что изменю свою жизнь. Чего бы это мне ни стоило.
Св – на. Спасибо, родной… (долго смотрит в лицо Алексея.) Лёш, скажи, а смог бы ты ради меня убить человека?
А – й. Ты спятила?
Св – на. Нет, ну ты не понял. Как в видиках: какой-нибудь замухрышка-клерк за солидные деньги убивает какого-нибудь подонка, которого разыскивает полиция. Клерк получает деньги, у полиции становится меньше одной головной болью, а на Земле – одним ублюдком! Все выигрывают, понимаешь?
А – й. Я как-то не думал об этом.
Св – на. А ты подумай…Ладно, я пошла в ванную. Ты тут убери пока, я там, по-моему, тарелку разбила… а заодно поужинаешь.
А – й. (продолжает некоторое время сидеть, затем снимает пиджак, медленно засучивает рукава рубашки, встаёт, подходит к мойке. Берёт тарелку, какое-то время держит её в руках, задумчиво кладёт её обратно). Бред какой-то! (начинает собирать осколки тарелки и мыть посуду).

Свет гаснет.

Светлана и Алексей в гостиной на диване смотрят телевизор. Идут «новости», передают экономический обзор с упором на увеличивающуюся инфляцию и ухудшение ситуации в стране. Оба молчат. Звонит телефон. Встаёт Светлана, подходит к телефону.

Св – на. Да! Аллё! Перезвоните, вас не слышно. (кладёт трубку, но не успевает отойти, как снова звонит телефон.) Да! Алло! Да говорите же вы, наконец! (чертыхаясь, снова кладёт трубку, отходит от аппарата, искоса глядя на Алексея.) Оч-чень интересно! (снова звонит телефон).
Св – на. (собираясь схватить трубку). Ну, сейчас я отвечу!
А –й. (встаёт с дивана). Не трогай. (сам снимает трубку). Да. А, привет, привет. Сейчас, извини, секунду, я на кухню перейду (кладёт трубку рядом с аппаратом.) Света, положишь? Я на кухню, чтоб тебе не мешать (Светлана, не поворачивая головы в его сторону, кивает, как будто увлечённо смотрит телевизор).
А – й. (переходит на кухню, снимает трубку. В это время Светлана берёт трубку в гостиной и подслушивает разговор).
А – й. Да-да, Фуат. Привет…Да ничего, нормально. Слушай, это ты сейчас звонил?
Св – на. (иронически скривившись, кладёт трубку).
А –й. Да так, ничего особенного…Ага, видел его, он молодец стал!.. У меня? Да по-прежнему всё…А! Давай-давай, рассказывай! (слушает, время от времени усмехаясь. Наконец, начинает громко смеяться.) Ну, классный анекдот!...Фуат, ты зашёл бы. Посидим, пивка выпьем…Вообще…(становится серьёзным.) Слушай, у меня к тебе дело есть. Да, точно. Ты же знаешь, я не особенно там деловой, но на этот раз, похоже, и правда, есть дело. Серьёзное…Ну, так давай завтра…Ага-ага…Пока. (кладёт трубку, некоторое время сидит на кухне, что-то обдумывая, наливает в чашку из чайника, говорит сам с собой.) А почему, собственно, и нет?
(в гостиной закашляла Светлана).
А - й. (вздрагивает, говорит сам себе). Чёрт! Лёша, не сходи с ума…(уходит из кухни в гостиную. Садится поодаль от Светланы. Та ложится на диван, кладёт голову на колени Алексею, потягиваясь и заглядывая ему в лицо).
А – й. (глядя в экран телевизора, пальцами «делает пистолет» и целится в телевизор). Убить, говоришь?
Св – на. Что?
А – й. (как бы не слыша, опускает руку). Нет, ничего.
Св –на. (кокетливо). Фу, какой неинтересный…
А – й. (вскакивает). Я неинтересный? Это я – неинтересный? Подожди, скоро ты узнаешь, какой я интересный! Я страшно интересный! (уходя из комнаты, кричит.) Как Дисней-Лэнд!
(Светлана, севшая было на диване после этого всплеска, вновь легла, потягиваясь на этот раз с видимым удовольствием).

         Свет гаснет.

         Действие второе.

На следующий день. Утро. Кухня. За столом – Алексей и Фуат. На столе выпивка, стаканы и др.
Ф у а т. (заканчивает рассказывать какой-то анекдот). Она ему говорит: «Да ладно, я пошутила», а матрос, не поворачиваясь, зевает: « Ну, теперь будешь знать…»
(Оба смеются, Алексей наливает в стаканы, Фуат ищет в карманах сигареты, хотя в зубах уже есть одна).
А – й. Фуат, ты кончай трубку бросать, когда Светка к телефону подходит, а то неудобно как-то…
Ф у а т. Кому?
А –й. Ну, вроде же не маленькие.
Ф у а т. А, ты боишься, что она подумает, будто тебе девчонки звонят?
А –й. Да мне начхать на это.
Ф у а т. Ладно, Лёш, я как-то тебе сказал своё мнение об этом человеке. Не люблю повторяться. Это вообще твоё личное дело, а я в твои дела никогда не лез. Мне просто неприятно разговаривать с ней, не обижайся. Ты пойми, раньше вот здесь, на этой кухне Таня сидела, под этим столом Алёнка бегала, и мы вместе встречали Новый год…И вот эту самую трубку (стучит пальцем по телефону.) брала Таня, и я думал, что так будет всегда, что наши дети будут дружить так же, как мы с тобой, понимаешь? (Фуат закуривает, Алексей молча пьёт.) В общем, хватит об этом. Теперь всё будет вот так. Я буду звонить, класть трубку, снова звонить и снова класть. Буду приходить в твой дом, заметь – в твой! дом – когда ты здесь будешь один.
А – й. Да ладно, чего ты? Я сейчас днями всё время один. Светка вечером приходит обычно.
Ф у а т. М-да, обычно…Кстати, как там у Тани с Алёнкой дела? У них там в их городишке совсем плохо, сам знаешь. Ты хоть помогаешь чем?
А –й. Ну, так…
Ф у а т. Что «ну так»? Му – дак. Это совесть твоя там живёт сечас, ты понял? Ты – здесь, а совесть – там.
А – й. Хорош, Фуат! Я не пацан, а ты не Христос, чтобы проповеди читать.
Ф у а т. Да я не Христос, а вот ты, Лёша – Иуда.
А – й. (вскидывается). Да вы что, ёлки-палки, сговорились тут меня…сегодня…мне тут…Чёрт!
Ф у а т. Кто – вы?
А –й. (замялся). Да так, вырвалось. Устал. Трудно мне, Фуат, честно трудно.
Ф у а т. (затягивается сигаретой). Так. Ну, давай, выкладывай, что там у тебя за дело? Я надеюсь, в Польшу за собачками ехать не будем? Гаражи под домами строить не будем? Снабжать чёрным металлом отстающие страны Африки? Или в Голландию за тюльпанами?
А – й. (перебивая). Фуат, я заработать хочу.
Ф у а т. Похвальное стремление. Одобряю.
А – й. Я хочу очень много заработать. Сразу. Понимаешь?
Ф у а т. Лёша, это же хрустальная мечта и моего детства тоже, как говорил один умный мужик. Но так не бывает у более-менее честных людей. Я это тебе, как старый вор молодому воришке говорю! (смеётся).
А – й. А как бывает у менее честных?
Ф у а т. То есть?
А – й. Фуат, да я готов выполнить любую работу, вот в чём дело! Любую! Я готов к этому!
Ф у а т. Тогда нет ничего проще! Выиграй в шахматы у Каспарова, дай по морде Холифилду или Тайсону! Проще простого – быстрые деньги…
А – й. Ты не понял, Фуат. У меня такая ситуация, когда всё равно, как сделать деньги. Но это должны быть серьёзные деньги!
Ф у а т. Короче, ты хочешь сказать, что можешь украсть, ограбить банк…
А – й. И даже больше!
Ф у а т. Ну?
А – й. Даже…Даже…
Ф у а т. Ну, не тяни душу. Что там «даже»?
А –й. Даже грохнуть кого-нибудь!
Ф у а т. (смеётся). Ого! Лёха, так это ж проще простого. Меня убей! У меня бабок до фига. Искать меня не надо – вот он я! Бутылкой по башке бум! Ключи от дома забрал, сейф видел где стоит – и привет семье!
А –й. Фуат, ну ладно, кончай дурака валять. Я серьёзно.
Ф у а т. (становится хмурым). Серьёзно, говоришь?
А – й. (смотрит прямо в глаза Фуату).
Ф у а т. А какая разница будет между мной и другим человеком? Только меня, типа, ты знаешь давно, а того, другого, будешь видеть в первый раз? Так? Значит, меня грохнуть – тебе как бы стыдно. Ну, как же потом в глаза смотреть Ольге, детишкам моим? Это, значит, не подходит. А другого можно, да? Молодец, Лёша! Поздравляю! Это знаешь как называется? Приплыли. (поднимается из-за стола.) Я пошёл. Пока не поздно. А то ещё и вправду пришьёшь…
А – й. (вскакивает, не давая уйти). Фуат, ну ты чего? И вправду, что ли , подумал такое? Да брось ты, действительно…Что это я? Тоже, заболтался совсем…А ты сразу – « я пошёл»…Ёлки…
Ф у а т. (останавливается, не поворачивая головы). Лёша, поклянись, что ты пошутил.
А – й. (не очень искренне). Я клянусь.
Ф у а т. Скажи, что ты спятил.
А – й. Да. Спятил.
Ф у а т. Но тебе действительно нужны деньги?
А – й. Фуат, вот за что я тебя люблю?
Ф у а т. Может, за то, что я никогда не спал с твоими женщинами?
А – й. За то, что ты никогда не спросишь, зачем мне эти деньги.
Ф у а т. Лучше бы уж я спал со всеми твоими женщинами…после этого твоего «плана»… Шучу. Мне всё равно, зачем. Твоё дело.
А – й. Ну, так что? Поможешь?
Ф у а т. Всегда помогал. Знаешь почему?
А – й. Потому что я тоже никогда не…
Ф у а т . (кладёт руку на плечо Алексея). Нет, Лёша, проще. Потому что ты – мой друг.
А – й. Пива налить?
(Оба возвращаются к столу).
Ф у а т. Есть у меня знакомый дядя. Я его не очень уважаю, но хорошо и давно знаю. Этот тип тоже не сильно меня любит, но знает меня лучше, чем самого себя. Любит отмывать не совсем чистые деньги, но есть у него одно ценное качество – всё делает чисто, красиво. Никаких милиций, налогов, поджогов…В общем, я ему тебя покажу…Или как он там захочет. Я знаю, ему иногда нужно перевезти кое-какие суммы из одного города в другой, что-то привезти, пронести, получить на подставное лицо в банке, с недвижимостью комбинации, ещё какая-нибудь мура…Я в его дела не лезу, там темно, а я это не люблю, сам знаешь. Если готов, я поговорю с ним.
А – й. Фуат, ты человек.
Ф у а т. Да погоди с овациями. Но смотри, если что, я тебе помочь уже не смогу. Мои личные внутренние органы (стучит себя по животу.) и правоохранительные никогда не стоят на одном и том же квадратном метре. Ладно, давай своё пиво…И рыбу тоже давай. И принеси прищепку!
А – й. (достаёт из стола канцелярскую прищепку). А это на кой?
Ф у а т. (цепляет прищепку к рубашке на поясе). Чтоб не вылилось…
(оба смеются. Фуат подвигает к себе телефон и набирает номер. Воцаряется тишина. Алексей сидит прямо, напряжённо постукивает пальцами по столу. Фуат, свободно развалившись на стуле: в одной руке сигарета, в другой телефонная трубка. Смотрит на Алексея. Ждут ответа в трубке).
Ф у а т. (не меняя положения головы и не сводя глаз с Алексея). Анатолий Михалыч? Это Фуат. Приветствую. Как жизнь молодая?...Ну, уж прямо…Так это легко исправляется. Бери пару своих головорезов, если сам боишься, приезжай ко мне на дачу. Банька там, водочка, все дела, короче..К тебе? Нет, спасибо. У тебя там кошки такие назойливые, а мне с женой потом разбирайся…Ага, та белая, да, блондинистая. Когда? Да последний раз, на озере…Мы через пару дней с Ольгой в ресторан пошли, тут нарисовывается твоя блондинистая: Фиат, Фиатик, Мерседесик, ну покатай …Дурдом! Хорошо, что дружок рядом сидел, выручил, как-то выкрутился…Угу…Кстати, дружок этот везде со мной. Давно. Почти двадцать лет. Почему не говорил? Завидуешь? Да ты себе сто друзей купить можешь!...А, настоящих не купишь? Это ты точно говоришь. Ну, так я и звоню насчёт этого дружка. Как где? Где и положено ему – напротив сидит, пиво пьёт…Слышь, Михалыч, выручи человека, дай ему ответственное партийное поручение, чтобы с благодарностью, значит, хорошей, понимаешь меня? Сейчас спрошу. (обращается к Алексею.) Ты деньги любишь? (Алексей красноречиво кивает.) Любит, говорит…Что? Как любит? ( к Алексею.)А как ты их любишь? (Алексей зажмуривает глаза и проводит большим пальцем по горлу, как ножом. Фуат делает большую паузу, глядя на Алексея и говорит в трубку очень задумчиво.) Мне кажется, Толя, что он любит их до неприличия, прямо больше меня. Да…Да…Да…Конечно, сделает. Говорит, что на всё готов. (Алексей утвердительно кивает головой.) На всё, я сказал…Сейчас дам. (передаёт трубку Алексею.)
А – й. Алло…Лёша. Девяносто два, пятнадцать, пятьдесят два…Хорошо. До свидания. (кладёт трубку).
Ф у а т. (иронично). Лёша, что за манеры? Положил трубку, не дал с человеком попрощаться.
А – й. Так я думал…
(звонит телефон. Фуат берёт трубку).
Ф у а т. (улыбается). Да, Толя, золотые слова. И тебе тоже всего самого. Будь здоров.
А – й. Он?
Ф у а т. Конечно, Лёша. (хлопает того по плечу.) Анатолий Михалыч разочарован твоим воспитанием. То есть то, что я тебе и говорил выше…Ну, ладно, в общем, лёд, как говорится, тронулся. Лёш, слушай, ты не знаешь, почему я так уважаю Остапа Бендера?
А – й. Наверное, потому, что похож на него?
Ф у а т. Отнюдь. Напротив, я слишком не похож на него. Это вот всегда хочешь быть таким, каким никогда не будешь. Любишь то, чего у тебя нет. Мечтаешь о том, что в жизни не сбудется…Но всё-таки есть одна вещь в жизни, которая стоит всех остальных, а, Лёшка? И я знаю, что это за штуковина.
А – й. Любовь, что ли?
(Фуат отрицательно мотает головой).
А – й. Деньги?
Ф у а т. (недовольно щёлкает языком и, прищурив один глаз, пренебрежительно кривит губы. Медленно качает головой и смотрит в глаза Алексею. Глубокомысленно затягивается и пускает облако дыма вверх.) Это сам жизнь, дружище. И я люблю её. Вот в этом всё дело. А впрочем, хватит лирики и поэтики. Что сказал Михалыч?
А – й. Спросил мой номер телефона, сказал, что позвонит завтра вечером…Всё. А, ещё спросил, как меня зовут.
Ф у а т. Ну, и?
А - й. Что «ну и»?
Ф у а т. (задумчиво). И как тебя зовут?
А – й. Алексей Андреевич Петухов.
Ф у а т. Странно, а я всегда почему-то думал, что ты просто Лёха. А почему ты ему так представился – Лёша? А не товарищ Петухов А.А.?
А - й. Ну, я не знаю…Просто…
Ф у а т. Да, Лёша, просто. Просто у него есть то, чего нету у тебя. Это большие-большие бабки. А ты – просто инженер. И поэтому он – Анатолий Михайлович, а ты – Лёха. Да, брат, скверно это всё…Но, к счастью, жизнь, которую я так люблю, продолжается и ничто не может её омрачить. (Выпивает из стакана одним глотком. Алексей пристально смотрит на своего друга).

Свет гаснет.

Действие третье.

Вечер. В гостиной на диване Алексей и Светлана. Молча смотрят телевизор.

А - й. (кашляет). Кхм-хм…
Св - на. (рассеянно). А? Что?
А - й . (не поворачивая головы). Ничего.
(Ещё минуту молчат. Звонит телефон).
С-на. (подходит к телефону). Да. Алло. Алло…(там, видимо, кладут трубку.) Ну, нет! Чёрт побери! Мне это порядком надоело! Слушай. (обращается к Алексею.) Ты кончай этот цирк со своим дружком! Я что, шавка какая-нибудь?! Или…
(Снова звонит телефон)
А –й. (поднимается с дивана). Не трогай. Я подойду. (берёт трубку.) Да, добрый вечер…Да, я …Да-да, конечно. (резко меняет тон на подчёркнуто-вежливый)…Извините, одну секундочку, я перейду в другое место. (кладёт трубку возле аппарата, делает шаг в направлении кухни, затем, в нерешительности взглянув на Светлану, возвращается обратно.) Алло…Да, я понял…Не жалуюсь пока…Сколько? (пауза).
А –й. (перекладывает трубку в другую руку, на его лице – крайнее изумление). Да нет, это я так…Да-да, я понимаю…Ну, само собой…В общем, я действительно был к этому готов…Что? Нет-нет. Я что, сказал «был готов»?...Нет, я и сейчас готов. (переводит дыхание.) Но только вот как это технически, что ли…По телефону, да-да…Да, хорошо. Я понял. А как вам перезвонить?...А, ну конечно, что это я…в самом деле…(вытирает пот со лба.) Завтра? Дома. Да. Понятно. До свидания. (опускает руку с телефонной трубкой мимо аппарата и стоит на месте, продолжая смотреть в пол).
Св –на. (с дивана, с наигранной озабоченностью). А что это с нами такое случилось?
А – й. (придя в себя, кладёт трубку и идёт на кухню).
Св - на. (вдогонку). Да мы ж в лице переменившись!
А – й. (наливает себе выпить, нервно пьёт, подходит к окну, садится на стул, вновь встаёт, ведёт себя нервно. Появляется Светлана).
Св –на. Ну-с. Как я поняла, это был не Фуат? (после паузы продолжает игриво.) Итак, у нас появились новые абоненты? Свои маленькие мужские секреты? Что значит сие загадочное «сколько»? (делает удивлённые глаза.) Молодой человек, вам предложили красивую ночь, но цена шокировала?
А –й. Ты становишься невыносимой.
Св –на. Ах, простите. У вас же есть единственная, неповторимая и незабвенная ваша женщина…А я-то, дура…
А –й. Света, это очень серьёзно. Мне не до твоего ехидства.
Св –на. Не новость. Тебе уже давно не до меня.
А –й. Речь идёт не о женщине.
Св –на. Неужели? Я заинтригована. Это так современно.
А – й. Надеюсь, ты избавишь меня от дальнейших расспросов?
Св –на. Трудно отказать себе в удовольствии.
А – й. Однако на этот раз придётся отказать. (берёт со стола телефонный аппарат, выдёргивает из розетки и сворачивает шнур. Уходит в гостиную, прячет в один из шкафов телефон, выключает работавший там телевизор, говорит сам себе.) Всё. Сегодня – спать. (уходит со сцены, в гостиной гаснет свет, на кухне горит небольшой светильник. Светлана стоит на кухне у окна, спиной к залу, обхватив себя руками за плечи. Вдруг, посреди тишины, внезапный протяжный телефонный звонок. Светлана медленно поворачивается и идёт в гостиную. Но там, в темноте уже слышен голос Алексея).
А – й. Да. Кто это?...Кто говорит?...Ну, Кировский, 25. Да…Да кто это, чёрт вас возьми? …Да, квартира 27, верно…Что за чертовщина, я вас спрашиваю?!...Алло, алло! (кладёт трубку, включает торшер, сидит в пижаме у телефона).
Св –на. Кто звонил?
А – й. (раздражённо). Кто-кто…кто-то.
Св –на. Розыгрыш?
А – й. Розыгрыш. Слушай, если не трудно, сделай чай. Чувствую, не усну.
Св –на. (равнодушно). Ради бога…(уходит на кухню).
А – й. (начинает нервно ходить по комнате из угла в угол, подходит к телевизору, включает и тут же выключает его, берёт какой-то журнал, машинально перелистывает, бросает на диван. Из кухни выходит Светлана с чашкой в руке. Раздаётся дверной звонок. Алексей останавливается, замирая на месте).
Св –на. (глядя на Алексея). Кого бы это, в полночь-то?
А – й. (уходит в прихожую за кулисами). Кто там? (тишина.) Кто там, я спрашиваю? (нет ответа).
Св-на. Алексей, что там?
(пауза. Через минуту входит Алексей. У него в руке свёрток. Алексей проходит на кухню, за ним идёт Светлана).
Св - на. Что?
А – й. Не знаю. Открыл – никого. На коврике вот это.
Св –на. Ну-ка, разворачивай.
А –й. (с осторожностью). Ага, «разворачивай». А вдруг бомба?
Св –на. Кошмар какой-то. Слушай, давай звонить в милицию.
А – й. Да подожди ты. «Милицию»…
Св – на. (срывается). Что тут ждать? Пока рванёт? Нет уж, к чёрту! (бросается в комнату. В это время звонит телефон. Алексей хватает свёрток и быстро подходит к телефону, отталкивая Светлану).
А – й. Да, слушаю. Сейчас. (быстро разворачивает свёрток, из которого сыплются на пол пачки денег. Алексей не удерживается от того, чтобы не присвистнуть. Светлана закрывает себе рот, боясь закричать. Алексей продолжает говорить в трубку)… Да что считать?...И так видно…Только зачем весь этот… цирк? У меня руки дрожат… С нервами? Да не очень, чтобы…Я уже вам сказал, что готов…Завтра утром?...Дома, конечно…Так…Так…Так…Зачем повторять? Что я, школьник, ёлки-палки?...Ладно. Хорошо. (начинает говорить, будто повторяя урок). Да. Завтра в шесть ноль-ноль ко мне позвонят в дверь. Посмотреть в глазок. Дверь не открывать. Это будет ОН. Всё ясно…Что?...Нет. Пока, кроме как воробьёв из рогатки, не приходилось…(затем в задумчивости.) За такие-то деньги можно и попробовать…Спокойной ночи. (кладёт трубку).
(Светлана стоит в недоумении. Алексей, немного расслабившись, поворачивается к Светлане и берёт у неё чашку).
А – й. Ну, что мы стоим, как памятник? Я же говорил, что я – ин-те-рес-ный? Как Дисней-Лэнд, да? Я очень интересный. (выпивает из чашки залпом, уходит на кухню, там наливает себе из бутылки, так же залпом выпивает и возвращается к Светлане.) Ну, всё. Пора спать… (продолжает наигранно самоуверенно.) Завтра у интересных людей такие же интересные встречи. (укладывается на диван).
Св – на. (придя в себя). Лёша, откуда столько?
А – й. Да так, приятель одолжил. (зевает.) Отдам…при случае.
Св –на. Фуат?
А – й. Что? Фуат? Фуат – жлоб, он в долг не даёт. Да я бы и не взял у него.
Св –на. Но здесь очень крупная сумма.
А – й. Это, Светочка, не очень крупная сумма, а просто сумма, достойная меня.
Св – на. Перестань кривляться, что за шутки могут быть?
А – й. Слушай, ты собери там всё. Заверни в газетку, а? Не в службу…
Св - на. (берёт одну из пачек с пола, разглядывает). Настоящие. (задумчиво.) Вообще, конечно, классно…
А – й. (засыпая). Заведи на шесть…
(Светлана некоторое время собирает с пола разбросанные пачки денег, сбрасывает их на газетку на журнальном столе. Гасит свет, в полумраке снимает халат, ложится рядом с Алексеем. Тишина. Ночь. Гаснет свет на сцене).
…Утро следующего дня. Тишину взрывают сигналы точного времени: «Местное время – шесть часов. Доброе утро, друзья. Передаём утренний выпуск новостей…» Громко звонит будильник. Светлана поднимается с дивана, чтобы выключить сигнал. В тот же миг ¬– дверной звонок. Алексей резко вскакивает и направляется в прихожую. Пауза. Ещё один звонок в дверь. Ещё один…Через минуту в комнату, крадучись и втянув голову в плечи, входит Алексей. Вся его фигура изображает полную растерянность, ужас, граничащие с паникой. Ещё раз звонят в дверь. Алексей вздрагивает, поворачивая голову в сторону прихожей. В наступившей тишине голос Светланы.
Св –на. Кто это был, Лёша?
А – й. (повернув голову в сторону Светланы, сдавленным голосом). Фуат.

Свет гаснет.

Действие четвёртое.

Та же декорация. Вечер. Светлана и Алексей на диване в гостиной смотрят телевизор. Оба напряжённо молчат. Это длится минуту. Звонит телефон.
А - й. (вскакивает). Ага, наконец-то! (подбегает к телефону и резко снимает трубку.) Да, это я, сволочь ты такая! Я просто хотел сказать тебе и твоим шавкам: пошли вы, знаете куда?...Ты знаешь, кто приходил ко мне в шесть утра?...А, знаешь? Ну, так вот что я тебе скажу: никогда! Даже если ты сейчас пришлёшь сюда дюжину своих головорезов! Слышал? Забирай свои вонючие деньги, и я забуду обо всём! Всё. Привет. (бросает трубку, резко ложится на диван и молча лежит, глядя в потолок).
(Снова звонок).
А – й. (не вставая). Возьми трубку. Меня нет дома.
С – на. (подходит к телефону). Да…Хорошо…А кто?…Хм. Положили трубку. (поворачивается к Алексею.) Какой-то женский голос. Сказала, что уже что-то там «поздно» и чтобы ты не валял дурака».
А – й. Ах так даже?! Да я сейчас в милицию! (вскакивает с дивана.) А, ну-ка! Так …(набирает номер и тут же кладёт трубку.) Нет. Не то…Фу, ты…(ругается про себя).
С – на. Алексей, что происходит?
А – й. (взяв себя в руки, подходит к Светлане, берёт её за плечи) Происходит. Происходит…Понимаешь всё довольно просто…В общем, ничего такого…Словом, не волнуйся и, главное, не вздумай что-нибудь Фуату сказать. Это очень ему навредит. А я, ты же знаешь, этого не хочу. Фуат для меня – больше, чем друг.
С - на. Хорошо.
А – й. Ну, и слава богу.
(Светлана уходит на кухню).
А – й. (снимает трубку, набирает номер). Оля, привет! Это Лёша…Да, нормально всё. Вы как там? Как детишки?...Да ты что? Вот молодец какой! Настоящая помощь растёт…Ну, ясное дело – пацаны…Обязательно зайду, обязательно. Оля, Фуат дома?...Позови, пожалуйста. (пауза.) Фуат, привет! Хорошо, что ты дома. Слушай, надо встретиться, поговорить…А, тогда? Так меня дома не было…А-а, да это будильник и радио там…Они сами включаются…А мы?... Мы ходили в гости, задержались, ну и остались ночевать…А что случилось? ... Ну, давай. Завтра, так завтра. Давай с утра и заходи. Я один буду…Ага. Ну, пока. (кладёт трубку).
С – на. (услышав разговор, раздражённо). Знаешь, я сейчас к Вике поеду. Что-то скучно мне, да и не виделись давно…Короче, вернусь завтра вечером.
А – й. (неуверенно). Ну, как хочешь…Просто поздно уже…
С – на. (быстро одевается). Всё. Пошла. (уходит).
А – й. (некоторое время стоит в задумчивости, берёт телефон и набирает номер). Фуат, это я опять. Слушай, а ты сейчас можешь прийти?...Ушла…Да нет, к подружке своей. Завтра придёт…Ну «как-как»? Так. Придёшь?...Давай, жду.
(Алексей подходит к одному из шкафов, достаёт свёрток с деньгами и начинает раскладывать пачки на журнальном столике. Разложив, обводит взглядом. Потирает ладонями щёки. Звонит телефон. Алексей снимает трубку, но не отвечает, молча держа возле уха).
А – й. (после паузы). А почему он сам не звонит?...Прямо детектив какой-то. Ладно, слушайте. Вы ему передайте, что я не сделаю этого…Ну, как ещё?...Словом, так скажите, что я не то чтобы струсил, но…Короче, кто угодно другой, но не этот. Ваш…кто он там…начальник понимает, в чём дело…Да. (медленно кладёт трубку, продолжая смотреть на пачки денег. Затем резким движением смахивает всё со стола.) Будьте вы прокляты!!!...Будь я проклят! (подходит к зеркалу и с остервенением тычет в своё отражение пальцем.) Будь ты проклят, сволочь!
(Раздаётся звонок в дверь. Алексей, спохватившись, бросается собирать разбросанные пачки. Лихорадочно собирает их в газету, расстеленную на столе. Ещё один звонок в дверь).
А – й. Иду, иду, Фуат! Сейчас! (быстро запихивает свёрток в шкаф и бросается в коридор. Через секунду там слышны шум, возня, вскрик Алексея. Ещё через миг в комнату вваливаются двое одетых в тёмное л ю д е й в м а с к а х, вталкивающих впереди себя Алексея. Алексей падает на пол. Не успевает подняться, как тут же получает удар ногой в живот. Согнувшись, стоит на коленях. Второй из ворвавшихся наносит удар в голову Алексея, от которого Алексей падает на спину. Двое уходят. Алексей лежит неподвижно.
Пауза. Звонит телефон. Алексей не встаёт. Телефон звонит настойчиво. В этот же момент раздаётся звонок в дверь. Ещё один. От звуков Алексей приходит в себя. Шатаясь и держась руками за живот и голову, идёт открывать дверь. Через некоторое время слышен голос Фуата.)
Ф –т. Спишь, что ли, Лёха?
А –й. (входит в комнату первым, на ходу берёт со стула полотенце, обвязывая им голову, поднимает с пола валяющийся другой стул). Да нет…Я тут…того…упал…
Ф –т. (входит вслед за Алексеем, снимая на ходу шапку и шарф). Чего? Куда упал? Откуда? С балкона что ли? (смеётся.) Странно, что мы в лифте не встретились!
А –й. (не поворачиваясь к Фуату, идёт к дивану). Да в ванной поскользнулся…Глупо как-то вышло…Ты садись…Чего стоишь? (оба садятся на диван).
Ф –т. Позавчера мне в полшестого утра звонит Толик.
А –й. Кто?
Ф –т. Ну, Анатолий Михалыч.
А –й. А, да.
Ф –т. Ну, вот. Звонит. Давай, говорит, срочно своего кореша. Дело, мол, есть. Я ему – так позвони домой, телефон же знаешь. Нет, говорит, дело конфиденциальное, ровно в шесть ноль-ноль чтобы был у него, ну, то есть у тебя, а я, мол, уже туда перезвоню. Но смотри, говорит, чтобы ни минутой раньше или позже. Короче, я ни хрена не понял спросонья, вскочил и пошёл к тебе. Тебя нету. Прихожу домой, звоню ему – так и так, нет дома, что передать? Странно, говорит, где это твой Петухов в такую рань промышляет? Я говорю – не знаю. Он мне – ну, вот, ещё дружок называется…Ну, в общем на том и закончили. Короче, Лёша, он тебе звонил?
А –й. (рассеянно). Да, звонил. Всё нормально. Нормально.
Ф –т. Ну, вот, видишь? Отлично, значит. Ну, смотри, Лёха, не забудь потом проставиться!…Коньячок там и все дела…
А –й. (машинально). Ясное дело. Конечно. А как же?
Ф –т. (копаясь в своей записной книжке). Быстро вы с ним договорились, смотри-ка. А знаешь, Лёха, я с ним так…по мелочи. Хотя, конечно, дерьма про него знаю изрядно. Как-то выпили, я ему говорю: «Толя, не противно тебе самому вот так жить? Ни друзей, ни детей, как говорится - ни любви, ни ласки. Сук этих развёл вокруг себя. Ради чего, вообще?» А он мне: « Нет, это тебе должно быть противно. Вот тебе – тридцать три. А что ты сделал в жизни? Колесо изобрёл? Остров открыл? Дом построил? Ни фига! Ты, говорит, пустое место. Ни ты никому не нужен, ни тебе никто. Вот я сейчас утоплю тебя в своём бассейне и что – земля перевернётся? Заводы остановятся? Опять же ни-фи-га! Фуат, это не повлияет на мировую гармонию. Ты не обижайся, – говорит, – но кроме твоей жены и детей, за тебя некому будет помолиться. А если сдохну я, то все эти суки, как ты их называешь, будут в зубах носить землю мне на могилу и слезами поливать цветочки у оградочки. И не потому, что любили так сильно, а потому, что без меня жить не смогут! В буквальном смысле!» … Ну, и ещё много чего наговорил…Ну, я ему отвечаю, что вот посмотрим, к кому больше народу на похороны сбежится. Он посмеялся: жаль, говорит, но ни ты, ни я не узнаем победителя этого спора. При любом, заметь, раскладе. Я говорю: «При твоём, Толя, образе жизни, ох и напьюсь же я до своей-то смерти!» Усмехнулся он, зло так усмехнулся…Доверяет мне, даже слишком…Но я не о том. Словом, поручение ты получил, и ладно. Выполняй теперь, старайся! Меня не подведи!
А –й. (после некоторой заминки, решительно поднимается). Сейчас. Я тебе кое-что покажу. (подходит к шкафу, стоя спиной к Фуату, достаёт свёрток с деньгами. Некоторое время стоит в нерешительности, оглядывается через плечо на своего гостя. Фуат, закрыв глаза и заложив руки за голову, зевает и потягивается).
А –й. (забросив свёрток подальше в шкаф, достал какой-то журнал и повернулся к Фуату). Да вот…Не помню, показывал тебе или…
Ф –т. (поворачивает голову, приоткрыв один глаз). А, это…Видел уже…(зевает.) Мура…Лёшка…Устал…Усну сейчас…Разбуди…Домой надо…там Оля ждёт…
А –й. (стоит, пристально глядя на засыпающего Фуата. Говорит отрешённым голосом). Ну, и оставайся. А что? Моя Светка аж завтра вечером придёт. Спи себе.
(в этот момент звонит телефон).
А –й. (быстро хватает трубку, чтобы не разбудить Фуата, уже посапывающего во сне). Да, приходили…Ваши?... Ничего, живой…Я не знаю. Я не вижу его второй день…Не знаю, где он есть…Надо встретиться, поговорить…Я не думал, что вот так всё…Мне надо подумать…Ну, пару дней. (кладёт трубку).
Ф –т. (сквозь дремоту)…Угу…Гм..Во-во…Думать…надо…
А –й. (выдёргивает телефонный шнур из розетки и накрывает её журналом. Совершенно спокойным голосом продолжает.) Спи, дружище. (выключает свет в гостиной, проходит на кухню, достаёт бутылку, наливает в стакан, выпивает и гасит настольную лампу у себя на столе. Пауза. Гаснет остальной свет на сцене. Ночь. Слышно, как похрапывает в гостиной Фуат).

Действие пятое.

Та же декорация. Утро. Первым пробуждается Алексей, уснувший за столом на кухне и продолжающий сидеть там же. Смотрит на часы, затем наливает себе из бутылки, пьёт и продолжает сидеть, уткнувшись взглядом в пол.
Ф –т. (просыпается в гостиной, поднимает голову, продирая глаза и трясёт головой, не понимая, где он находится).Ч-чёрт…Ч-чёрт…Фу, ты…Кошмар какой…Лёшка! (громче.) …Лёха, ты где? Ё-маё! (встаёт с дивана, смотрит на часы.) Блин! (идёт на кухню. Алексей, услышав проснувшегося Фуата, опускает голову на руки.) Лёха! Чёрт, проснись! (трясёт Алексея за плечо).
А –й. (стараясь выглядеть сильно выпившим). А? Что? Кто?...А? Что случилось?
Ф –т. Лёха, проснись ты! Ёма-ё, начало седьмого!
А –й. (смотрит на свои часы). Ну, шесть с чем-то… И чего?
Ф- т. Лёха! Я же дома не ночевал, ты врубись!
А –й. (продолжая играть непонимание). А почему это ты не…
Ф –т. Да я у тебя на диване всю ночь проспал! Ччёрт, во дурдом!
А –й. Ну, проспал. Ты ж У МЕНЯ ПРОСПАЛ! Ты в смысле – что Ольга скажет?
Ф –т. Да она слушать не станет! Ты пойми, за пятнадцать лет…Чтобы такое?! Никогда.
А –й. (встаёт). Да, ладно тебе. Ты тут посиди, а я пойду и позвоню…Ты давай, наливай пока…
Ф –т. Какой к чёрту «наливай»?
А –й. (как бы шатаясь). Всё. Понял. Иду. (уходит в гостиную. Фуат садится за стол, машинально вертит бутылку на столе).
А –й. (быстро включает телефон, отключенный накануне, в розетку и набирает номер). Алло! Это Оля?...Оччень прриятно! Май нейм из Лёха…Видите ли, многоужава…многоуважежаемая Оляля…
Ф –т. (услышав начало разговора, вбегает в гостиную, выхватывает трубку из рук Алексея). Оля! Оленька! Это я…Слушай…Да подожди ты…Да выслушай же…Оля, подожди, не бросай трубку…Откуда? Да откуда же ещё?! От Лёшки!...Что значит – не брали трубку?...Оля, я не знаю, как это получилось…Ну, зачем ты так…Да мне, кроме тебя…(опускает трубку.) Да, она права. Действительно, подлость. (поднимает глаза на Алексея, который стоит, слегка шатаясь и глядя мимо Фуата.) А ведь ты, Лёша, не такой и пьяный…
А –й. (ещё сильней «заиграл» пьяного).…Я?...(икая.)…Фуат, прости, братан! Это я во всём виноват…Ты понимаешь, так башка болела…после этого падения в...ванной…Думал, сто грамм выпью и…А вот, видишь…Развезло как…Да, ладно, чего там…Пойдём, допьём. Уладится всё.
Ф –т. (берёт Алексея за грудь одной рукой). Уладится, говоришь? Нет, это у тебя уже всё уладилось! (ухмыляется в глаза Алексею.) Потому что тебе всегда было по херу, с кем и где…А мне Ольгу за пятнадцать лет упрекнуть не в чем, понимаешь, ты? Она для меня самая лучшая женщина на всей земле! Из всех. Понимаешь? «Уладится»…Ни черта не уладится. Она же всю ночь не спала! Ждала меня! Звонила по всем больницам и милициям…Звонила…Постой, так она же и тебе звонила…Странно…А может, телефон?...Нет, только же вот говорили…Ччёрт! (отпускает Алексея, берёт себя за подбородок в мрачном раздумье, другой рукой шарит по карманам в поисках сигарет. Достаёт одну, нервно закуривает).
А –й. (стоит, опустив руки). Фуат, это я во всём виноват…Я тебя подставил…В общем, дерьмо я, конечно…Не знаю…Вечно я встряну…Правильно всё…Я не хотел.
Ф –т. (равнодушно). Ладно, ты тут при чём? Сам дурак.
А –й. Пошли, чаю попьём.
Ф –т. Пойдём.
(идут на кухню).
А –й. (ставя чайник на плиту). Нет, ну Ольга тоже…Не стала слушать…
Ф –т. А чего ей меня слушать? Ты же знаешь, она никому не поверит, если там что наговорят… А тут сам…Всю ночь…Скверно. Если не простит – всё. Жизни нет. Знаешь, как я её люблю… И дети…Нет, пойду-ка я домой, надо всё объяснить.
А –й. (берёт Фуата за рукав, смотрит ему в глаза, говорит с некоторой издёвкой). Пойди! Пойди! Правильно! Упади на колени и проси пощады. За то, что переночевал… у друга на диване! Прямо так и скажи, вот упади на колени и начинай: мол, так и так, виноват, что без твоего разрешения пошёл в гости к другу и уснул на его диване. И если я ещё раз предложу тебе выпить со мной и посидеть, то ты откажись: а то, вдруг, ещё запах от тебя не тот услышит?! Тогда точно – кранты! Выгонит тебя твоя Оля…
Ф-т. (засовывает руки в карманы). Да ладно. Хорош, в самом деле. Пошли, выпьем и пойду я домой. Так, по маленькой…для храбрости.
А –й. (назидательно). Нет, ты подумай: пьянство до хорошего не доводит.
Ф –т. Заткнись. (достаёт из холодильника бутылку, затем другой стакан, наливает себе и Алексею. Сам молча выпивает. Алексей, подержав стакан, ставит его на место. Фуат, не замечая, наливает себе вновь и хлопает себя по лбу ладонью) Дурдом, блин!
А - й. Давай, поедим чего-нибудь. Всё-таки утро. Нормальные люди завтракают, кофе пьют. У себя дома, между прочим…
Ф –т. Вот именно, нормальные. Завтракают. И кофе пьют! У себя дома, между прочим!!!
А - й. (идёт в гостиную, берёт телефонную трубку). Да-да, Светуся, здравствуй, солнышко. (Фуат на кухне смеётся.)…Что ты? Ну, зайка, ты чего это?...Да дома всю ночь был…Куда я…Спал, чего…Телефон?...Почему не подходил?...А почему это я не подходил?...Наверное, тихо звонил…Да это я должен тебя спрашивать, где ты была…! Ах, не обязана?...Никаких прав?...Ну, вообще-то, конечно…Ну, ладно, в самом деле, перестань…Ты это что, серьёзно?...А когда придёшь?...То есть, как это не знаешь?...Ну-ну, птица вольная, ладно, мы ещё с тобой поговорим. Я так дума…(обрывается на полуслове, так как там, похоже, положили трубку. Алексей удивлённо смотрит на трубку в своей руке.) Ну, ты посмотри! (кладёт трубку и возвращается на кухню.) Так!...Светик-самоцветик… Дюймовочка, бл…
Ф - т. Что? Тоже спалился?
А - й. М-да, оборотик. Ну, что же? Это упрощает дело. По крайней мере, если тебя Ольга сейчас выгонит, то можешь спокойно тащить свои шмотки ко мне. На очень неопределённый срок…я тоже становлюсь холостым человеком.
Ф - т. Ну, я надеюсь, до этого не дойдёт. Хотя…Ччёрт. Вот угораздило…Ладно, лишний ключ у тебя есть?
А – й. Давай завтракать. Придумаем что-нибудь. По ходу.
(оба едят. Пауза).
А – й. (спохватившись). А, есть у меня ключики! Нормально, вспомнил. (заглядывает в один из шкафов, достаёт связку ключей и кладёт на стол.) Вот. Этот – от верхнего…Этот – от нижнего. Не потеряй, а то будешь куковать на площадке!
Ф – т. (берёт ключи, кладёт в карман). Да, брат. Дошёл я до ручки. (вяло ищет в карманах сигареты, достаёт одну, но так и не закуривает до конца действия. Ещё некоторое время оба сидят за столом, затем поднимается Фуат.) Спасибо, Лёша. Я пошёл. (на ходу.) В общем, если что – я прихожу…Хотя, конечно…(с сожалением.) это не самый лучший исход. Слышь, Лёшка?
А – й. (из кухни, громко). Да ничего, нормально всё.
Ф – т. (ухмыляется). Хм, да. «Нормально» (уходит).
А – й. (сидя за столом. Протяжно и неопределённо). Та-ак. Ну, и ?
         (телефонный звонок, затем ещё один).
А – й. (встаёт, идёт в гостиную, снимает трубку). Да…Всё то же самое. Я сказал, что подумаю…Я сказал, два-три дня…Что?...Пару дней?...Ну, хорошо, пару дней! Какая разница?!...Только не надо мне подсылать тут всяких…Конечно, не знаете…И не надо звонить! (бросает трубку, начинает переодеваться, собираясь на работу: сорочка, галстук…) Так, пойдём потрудимся, на благо великой и неделимой…(продолжает собираться).

Свет гаснет.
            Действие шестое.

Декорации те же. На сцене появляется ФУАТ, вошедший, как видно, из прихожей.
Ф – т. (с огромным рюкзаком за плечами, из которого явно выглядывает охотничье ружьё. С гитарой, широкими охотничьими лыжами под одной рукой, в другой – большая сумка. Останавливается где-то на входе в гостиную, сбрасывает свой груз на пол, стаскивает с себя куртку. Хмуро проговаривает). Здравствуй-здравствуй, новый дом? (куртку, шапку, шарф кладёт прямо на груду вещей. Берёт гитару, идёт к дивану, садится и наигрывает, напевая «Вальс Бостон» А.Розенбаума, обрывается на половине куплета, встаёт, включает телевизор – там идут новости 90-х годов, про кризис, девальвацию, чеченскую войну и пр. – некоторое время смотрит на экран, снова встаёт, берёт журнал со столика, рассеянно листает, затем проходит на кухню, наливает в чашку из чайника, подходит к окну, возвращается с чашкой на диван. Пауза. Звонок в дверь. Фуат сидит, повернув голову в сторону прихожей и рассуждает вслух.) Если Лёха – откроет сам. Остальных не приглашали. Впрочем, Лёшка на работе. Значит…
(на сцене появляется Светлана, у неё расстёгнуто пальто, в одной руке сумочка, в другой – ключи. На лице Светланы читается крайнее удивление от нежданной встречи).
С – на. Не поняла.
Ф –т. (не поднимая головы). Я тоже.
С –на. Здравствуй, Фуат.
(Фуат молча кивает головой).
С –на. Помешала?...Ну, так я уйду, наверное…(кладёт ключи в сумку, начинает застёгивать пальто).
Ф –т. (так же, не поднимая головы, медленно говорит). Вообще, действительно, ситуация тупиковая. Я знаю Алексея двадцать лет, это мой друг – не больше и не меньше. Тебя Лёша знает лет пять, да? Значит, много меньше, чем я. Но ты ему, в известном смысле, больше, чем просто друг, так?...Вопрос: кому уходить?
С –на. Слушай, Фуат, ты умный человек, всё прекрасно понимаешь. Так и хватит паясничать. Скажешь Алексею, что я приходила…ну, кое за какими мелочами, хорошо? Кстати, о мелочах…Ты не знаешь, кто у него сегодня ночью здесь был?
Ф –т. Знаю. Я был.
С –на. Очень смешно. Ценю.
Ф –т. Да, я здесь был. И поэтому сижу здесь сейчас. Просто.
С –на. Нет, я действительно недооценивала мужскую солидарность.
Ф –т. Это твоё дело. И не надо никуда уходить. Детство это, одним словом. Как бы там ни было, но это теперь и твой дом тоже, будешь спорить?
С –на. Фуат, ты не только умный, но ещё и хороший человек. Вот только не надо…
Ф –т. Ой, ну, перестань.
С -на. Я одного не могу в толк взять: почему ты, великодушный и щедрый, столько лет не можешь просить ни мне, ни Лёше всего…этого? Ведь в жизни случается всякое! Вот у него всё так вышло! У тебя – иначе…
Ф –т. Не навязывай мне этот разговор. Подобная откровенность будет не твою пользу, честно.
С –на. Ничего, я умею проигрывать. И потом, такой возможности больше может не представиться. Ни тебе, ни мне. Ведь мы за эти пять лет впервые встретились вот так, один на один.
Ф –т. Да я эту встречу не сильно и искал.
С –на. Знаю. Ты можешь не подчёркивать своей неприязни ко мне. Лично я тебе ничего плохого не сделала. Ни- че-го.
Ф – т. (оживляется). А это как сказать! Ты лучше меня знаешь, что с тех пор, как ты живёшь с Лёшкой, мы с ним оба очень изменились. В худшую сторону. Мы не так откровенны, как раньше, у нас у каждого появились свои дела, мы не встречаем вместе Новый год и вообще, много чего «не вместе». Он звонит мне, чтобы сказать пару дежурных фраз и пригласить в гости, хотя прекрасно знает, что приду я только тогда, когда здесь не будет тебя. И я тоже звоню ему, чтобы сказать пару дежурных фраз, только не приглашаю, потому что не могу сказать: «Приходи». Это его обидит, поскольку он же понимает, что сказать ему: « ПриходиТЕ» – враньё и лицемерие с моей стороны, так как Я не хочу видеть тебя в своём доме. И ты это прекрасно понимаешь.
С –на. Но я многого и не знаю…Так что, говори, Фуат. Мне приятно то, что ты говоришь. И КАК говоришь…Мне, кстати, приятно то, что ты вообще…(встречаются взглядами. Пауза)…со мной.
Ф –т. Ну-ну. Выглядит естественно. Наверное, ты так смотрела в Лёшкины глаза, когда целовалась с ним на кухне, сидя у него на руках? А Таня в это время спокойно сидела с нами за столом, ни о чём не подозревая? И ещё – вот смех! – нахваливала тебя: вот, говорит, девчонка мировая, без всяких комплексов…Это точно, без всяких там…Говоришь, в жизни случается разное? Нет, ничего не происходит случайно. И ты отлично представляла себе, что будет дальше. И всё так и вышло, как ты хотела.
С –на. А любовь?
Ф –т. Что?! Любовь?! Причём тут любовь?
С –на. Часто всё происходит помимо нашей воли…
Ф – т. (ей в тон). Вот именно, «нашей». А не вашей. И помимо НАШИХ (тычет себя в грудь.) чувств, мыслей…А почему же это не происходит помимо наших ТЕЛ?! Почему, скажи, вы с Алёшкой встречались не в художественном салоне или библиотеке, а непременно в постели у Лёшки дома? Вот на этом диване, где я сижу, а?
С –на. Что ж, твои откровения требуют ответа. Ты его получишь. (снимает пальто, шапку, шарф, складывает их на вешалку, подходит к зеркалу, распускает волосы, поправляет причёску, оглядываясь через плечо на Фуата, который, поймав взгляд Светланы, опускает глаза. Светлана усмехается только ей понятной мысли. Звонит телефон, трубку снимает Фуат).
Ф –т. Да, алло…Алло! (пожимает плечами, кладёт трубку на место и обращается к Светлане.) Ну, так что? Продолжай. (опять звонит телефон, Фуат вновь снимает трубку.) Да! Алло! Да говорите же вы, наконец!...(бросает трубку.) Опять молчат. Не тебе?
С –на. (стоит у окна и пристально смотрит куда-то вниз. Загадочно отвечает).…Нет…(затем быстро отходит от окна, как бы решившись на какое-то действие). Я с твоего разрешения переоденусь, хорошо? Тут у меня все вещи, в этой комнате, видишь ли…
Ф –т. (пожимает плечами). Да делай, что хочешь…Уйду на кухню.
С –на. Ты можешь и здесь посидеть, ты мне не мешаешь. (начинает переодеваться за спиной у Фуата. На короткое время воцаряется тишина. Звонок в дверь. Светлана говорит намеренно громко.) Фуат, дорогой, открой, пожалуйста!
Ф –т. (встаёт и идёт в прихожую. Через минуту входит Ольга и, следом за ней, совершенно растерянный Фуат).
О л ь г а. (быстро говорит на ходу, находясь вполоборота к Фуату, и не видя полураздетую Светлану). Понимаешь, я вечно должна входить в твоё положение, вникать в твои проблемы и понимать, понимать, понимать, пони…(осекается и останавливается, увидев Светлану, стоящую полураздетой спиной к ним).
С –на. (говорит капризно, как будто не слыша Ольгу). Фуат, что там такое? Кто-то пришёл?... Ой!
О л ь г а. (переводит взгляд, полный презрения, со Светланы на Фуата. Говорит медленно, голосом, полным отчаяния). Ненавижу! (поворачивается, делает пару шагов в направлении выхода, затем вновь оборачивается к Светлане)…А тебя…А ты…(голос её срывается, на глазах выступают слёзы.)…Будь ты проклята! (убегает).
Ф – т. (всё это время стоявший в полной растерянности и не пытавшийся как-то влиять на ход событий, в отчаянии качает головой). Полная ерунда!...(затем оборачивается к торжествующей Светлане.) Но ты…(пауза)…Знаменитая сволочь…Чемпион мира.
С – на. Есть с кого брать пример! Милый, а что у нас так с нервами-то? (одевается.) Всё. Стриптиз окончен…Увы, но зрители покидают зал!…Да, совсем забыла. Я же так тебе и не ответила на твои откровения. Ну, так вот. Ты – добрый, щедрый, великодушный, любвеобильный человек – СОЗДАН для того, чтобы приносить людям горе и ненависть! Одних ты унижаешь своей помощью, других – своим умом. Ты, как вампир, высасываешь из своей жертвы даже не кровь ¬– саму душу, заставляя человека быть тебе благодарным, обязанным, вечно должным тебе что-то! Причём ты никогда не вернёшь себе это «что-то», ты не позволишь своей жертве ОТДАТЬ ДОЛГИ, замучишь её своей проклятой скромностью и бескорыстием. Ты подавляешь своих окружающих своими бесконечными талантами: ты и певец, и художник, и поэт, и плотник, и сантехник, и музыкант, и фотограф, и бизнесмен, и культурист и ещё чёрт знает кто! Все, кто рядом с тобой, должны испытывать своё чёртово ничтожество, свою незначительность по сравнению с тобой! Жёны твоих соседей постоянно пилят своих мужей-неумех, ставя тебя им в пример; твой начальник на работе ненавидит тебя, потому что твоё дыхание обжигает ему лопатки; твои сослуживцы вынуждены каждый день ощущать свою третьесортность, потому что ты – лучший! У тебя костюм – лучший! Галстук – лучший! Ружьё – лучшее! Жена – лучшая!...Кстати, и Ольга – такая же твоя жертва, только ей немного легче, чем некоторым: ты целуешь её и даришь ей счастье быть матерью твоих детей, которые (снова переходя на жёсткий тон.) тоже, естественно, самые умные, талантливые и красивые…И в этом – твоя беда. Потому ещё, что ты и сам знаешь это, но никогда не сможешь стать другим! И Ольгу ты не любишь! А любишь СЕБЯ за свою же любовь и преданность своей семье! Как бы странно это ни звучало…И знай, где бы ты не появлялся – вместе со своим блеском ты приносишь разрушение и огонь, который всё убивает.
(Фуат слушает Светлану, не перебивая, вложив руки в карманы).
С –на. (проходит к вешалке, быстро одевается и, уже одевшись, снова обращается к Фуату). Тебе будет неприятно это услышать, но я ждала этого дня. Вот такого дня. Ждала всё время. И я рада, что наконец, и тебе хотя бы немного больно и обидно, хоть чуточку плохо…Потому что это неправильно, когда одному – всё, а другим – ничего…И ещё, Фуат. Я…словом…словом…тебя нельзя не любить. Но я счастлива, что я не с тобой…Вот. Теперь всё. (уходит).
Ф –т. (некоторое время стоит в задумчивости, затем говорит сам себе). Эх, девочка…Что ты знаешь обо мне? (потирает подбородок, глубокомысленно декламирует цитату из песни.):
Сердце, сердце!
Ах, что случилось?
Как попало ты в беду?...
Хорошо сказано. (пауза.) Не более того…Хотя…(отходит вглубь сцены, к окну, там закуривает, стоя спиной к залу. Стоит некоторое время, обхватив одной рукой свой затылок. После раздумья одевается и уходит).

Свет гаснет.

Действие седьмое.

Декорации те же. Вечер. Домой с работы возвращается Алексей. Зайдя в комнату, обводит взглядом гору вещей Фуата у входа, трогает гитару, достаёт из рюкзака ружьё, долго рассматривает его. Снимает верхнюю одежду, проходит на кухню, готовит ужин. Звонит телефон).
А – й. (в раздражении бросает на стол вилки, ложки. Они падают на пол). Опять! Опять! Господи, ты, Боже мой! (идёт к телефону.) Да! Да! Да! Да! Я же сказал – не надо мне звонить!...(немного успокоившись.) …Ну, хорошо, хорошо. Завтра мы идём с ним на охоту…Да, на охоту…У него ружьё. Да, его. У меня нет…Нет. Не надо ничего. (взрывается.) Я сказал – ничего не надо!!! (бросает трубку, подходит к шкафу, достаёт свёрток с деньгами, идёт с ним на кухню, кладёт на стол. Берёт лист бумаги, начинает что-то быстро писать. Закончив, роется в шкафах и ящиках, что-то ищет, наконец находит моток верёвки, пробует его на прочность, вяжет узел, пробует одевать себе на шею, идёт к батарее у окна, садится на пол, привязывает один конец верёвки к трубе – всё это проделывает как-то суетливо, неестественно, так, что всё это больше похоже на фарс. В этот момент – звонок в дверь. Алексей быстро вскакивает, снимает верёвку с шеи, отвязывает от трубы, прячет верёвку в шкаф, быстро рвёт записку, суёт её в карман, берёт со стола свёрток и забрасывает его в один из ящиков. Следующий звонок в дверь заставляет Алексея встрепенуться) …Иду, иду! (бежит в коридор и едва не сталкивается с вошедшим Фуатом. Оба чертыхаются от неожиданности).
А –й. Фу, ну, и напугал ты меня! Думаю, кто бы это мог быть? А это ты врываешься…
Ф –т. Ну, я позвонил для начала. Подумал, вдруг ты не один…А потом стал открывать…
А –й. Откуда у тебя ключи?
Ф –т. Так ты же сам мге дал.
А –й. А? Да…я забыл…(кивает на груду вещей посреди комнаты.)…Что, выгнала?
Ф –т. (с горькой иронией). Ольга у меня это…как Конституция. Ни подкупить, ни предать. (после паузы.)…Да тут ещё такая ерунда вышла, в кино не придумаешь…
А –й. Что случилось?
Ф –т. Является Светлана твоя, с утра прямо…ну, тут за какими-то вещами…Слово за слово, там…минут пять говорим – приходит Оля. Поняла, видно, что я здесь…Похоже, звонила пару раз, слышала, что я брал трубку, но не стала ничего говорить, а просто пришла…поругать, наверное…решительно так, но миролюбиво довольно. Ну, ты её знаешь, как она может…Входит, а тут эта…ты уж извини, что я так о ней…А, мол, ясно всё! Короче, хлопнула дверью.
А –й. Нарочно не придумаешь. А где Светлана?
Ф –т. Откуда я знаю? Ушла.
А –й. (машет руками). Слушай, Фуат! А ну их всех к разэтакой матери! Помнишь, когда мы были нормальными холостыми парнями? Помнишь, а? Жили, чудили, пили-гуляли! А сейчас? Глянь на себя, на меня – хмыри старые, тоска одна!
Ф –т. Всему своё время, Лёшка. Наверное, мы с тобой не самое великолепное зрелище…Но – время собирать камни…
А –й …И время прыгать с ними в реку. Ладно. У меня есть предложение.
Ф –т. Догадываюсь.
А –й. Ну, и…?
Ф –т. Завтра на охоту?
А –й. (настороженно, почти испуганно). Откуда?
Ф –т. Что «откуда»?
А –й. Почему ты решил, что я предложу именно это? Именно сейчас?
Ф – т. (спокойно). Потому что ружьё моё торчало в рюкзаке, а сейчас оно лежит рядом. Это значит, тебя посетил инстинкт. Охотничий. Вот и всё.
А – й. Да, действительно. Я как-то не подумал.
Ф – т. (говорит пронзительно, как бы пытаясь что-то разглядеть в глазах Алексея.)…Нет, Лёша. Ты подумал. Очень хорошо подумал.
А – й. (как бы не замечая изменившейся интонации Фуата). Ну, короче. Завтра катим на природу. Отлично! Я пошёл готовить завтрак туриста, обед туриста и ужин туриста…Ну, и (показал красноречивым жестом пальцами по горлу.)…это дело?
Ф – т. Разумеется. Но на сегодня – довольно страстей. Охота – внимание! - настоящая охота – есть занятие для хорошо подготовленных людей. Так то, друг.
А – й. Ага. Пойду, всё соберу. (уходит на кухню).
Ф – т. (садится на пол возле рюкзака, начинает вставлять патроны в патронташ, медленно и задумчиво доставая боеприпасы из коробки. Закончив с этим, берёт в руки гитару, особенно внимательно осматривает её со всех сторон, смахивает пыль, тихо подстраивает, бережно кладёт на стул. Достаёт из рюкзака какие-то вещи: что-то аккуратно складывает, что-то небрежно бросает в сторону. После садится на диван и набирает номер в телефоне и говорит очень спокойно.)…Толя, какое счастье, что ты дома в этот прекрасный вечер. Это твой лучший друг Фуат говорит. (Алексей на кухне напряжённо прислушивается) …Слушай, Толя, меня внимательно. Завтра утром я иду на охоту…Да. Очень рано…Конечно, с кем же ещё? Толя, ну, не с тобой же, чтоб меня потом ещё два сезона по болотам искали…Нет, Толя, я не шучу…(дальше намеренно громко.)…Я иду с верным другом Лёхой. Но! Толя, когда я буду целиться в куропатку, я буду думать, знаешь о ком?...О тебе. Я буду целиться так, как будто вместо этой куропатки должен быть ты, Толя. Я хочу, чтобы ты знал: я, Фуат Анибеков, желаю тебе всего самого наихудшего…Нет, Толя, я не выпил. Я, наоборот, протрезвел, как никогда…Но ещё, Толя, я говорю тебе «спасибо». За то, что ты помог мне во многом разобраться…Нет-нет, молчи. Я буду говорить. А ты – молчи. У тебя впереди будет ещё много-много слов. А я…я завтра иду на охоту…(пауза.) …Зачем я тебе всё это говорю? Сам не знаю. Позвонил, хотел многое сказать, но вот…опять! Опять чёртово воспитание. Не позволяет, и всё тут. Ничего не могу поделать даже сегодня. Всё. Будь. (кладёт трубку, через минуту набирает другой номер.) …Оля, это я…Подожди, не бросай трубку…Прошу тебя…Это очень важно…Оля!...(опускает трубку на аппарат и ложится на диван).
Алексей на кухне заканчивает сборы, достаёт бутылку, наливает в стакан, выпивает залпом и роняет голову на стол перед собой.

Занавес.
Конец первого акта.

ВТОРОЙ АКТ.
Действие первое.

Действие происходит в тундре. Зимний ландшафт. Кругом – снег, несколько деревьев, пни, сугробы. Подобие навеса (охотничьей засады), тут и там разбросаны ветки, хворост. За кулисами слышен громкий разговор Алексея и Фуата.

А – й. Фу, устал уже. Где там твоё хвалёное место, Фуат? Скоро уже?
Ф – т. Пришли уже, не стони. (появляется на сцене первым, за ним в двух шагах – Алексей. Одеты «по-походному», у обоих за плечами рюкзаки. Чехол с ружьём – на плече у Фуата.) Здесь. Вот он, дом родной. Не «Хилтон», конечно, но от ветра спрятаться можно, если что.
А – й. (опускаясь в изнеможении на колени). Слава Богу! Ещё бы сто метров, и мне тут нечего делать…(стаскивает рюкзак).
Ф – т. (осматривается по сторонам). Можно было ещё ниже по реке спуститься, но смысла в этом не вижу. (после паузы.) Сегодня.
А – й. (стащив с себя рюкзак, начинает что-то в нём искать). Ну, уж нет! (достаёт термос, открывает, наливает в крышку.)…Как-нибудь…В другой раз…
Ф – т. (снимает с плеча чехол с ружьём и говорит, опершись на него). Это почему же «в другой раз»? Другого может и не быть…Жизнь такая штука. Непредсказуемая…(смотрит внимательно на Алексея, который при последних словах Фуата насторожился).
А – й. (ворчит). Ниже по реке – выше по реке…Дурдом. Для нормального человека есть два понятия: дальше и ближе. Вот я долго шёл – значит, я где? Далеко. Не высоко и не глубоко, а просто – да-ле-ко. И потому давай располагаться. Тем более, что жрать охота…
Ф – т. (щёлкнув языком). Ишь ты…(кряхтя, снимает рюкзак и ставит на землю.) Молодец! Ты что сегодня путнего сделал, что «устал»? А? Ты ещё и на чай не заработал, а норовишь, вон, рюмку налить!
А – й. Заработал я, заработал. И на чай, и на масло, и на рюмку.
Ф – т. И что же это за места благословенные, где столько счастья и за один раз?
А – й. (вместо ответа). Что, костёр будет у нас? Или как?
Ф – т. Давай костёр.
А – й. (собирает ветки). Повезло сегодня…Погода хорошая, тихо так…Жить да жить.
Ф –т. Хороший ты день выбрал, Лёша.
А –й. Да я-то чего? Это ты у нас затейник!...Так, сейчас ещё дровишек подкинем…
Ф –т. (сидя на земле, достаёт из чехла ружьё, собирает его, прикладывает к плечу, кладёт рядом с собой и, наблюдая за Алексеем, ищет в карманах сигареты). Вот чёрт! Я тебе их в рюкзак не положил?
А –й. (продолжая возиться с костром, не оглядываясь). Что – не положил?
Ф – т. Да сигареты.
А – й. Не видел…Фуат, да не трави ты природу!
Ф – т. Что, жалко? Природу?
А – й. Есть немножко.
Ф – т. (находит сигареты, закуривает). Ну-ну.
А – й. Что «ну-ну»?
Ф – т. (громче). Я говорю, тебе что заряжать? Дробь? Картечь? А может, пулю? Чтоб наверняка! А, что?
А – й. Да мне один чёрт, всё равно промажу.
Ф – т. Сегодня не промажешь.
А – й. (сложил «домик» для костра и любуется). Это почему же именно сегодня? Я всегда мажу. Давай спички.
Ф – т. Держи. (бросает спички).
А – й. (разжигает костёр). Так, что-то не получается…Сырые…Или что там…
Ф – т. Ну, что? Сперва на банках потренируешься, кореш?
А – й. Нет, сначала выпьем, перекусим, а уж потом…
Ф – т. Правильно, выпить надо. Обязательно.
А – й. (бросив возиться с костром). Да ну его к чертям, пусть сохнут ветки…(встаёт, насвистывая, идёт к своему рюкзаку, достаёт всякую снедь, банки, бутылки, стаканы, термос. Всё ставит на пенёк).
Ф - т. (подсаживается поближе, открывает бутылку, наливает в стаканы, берёт свой). Ну, давай…За удачную охоту.
А – й. За удачную! (оба пьют, кряхтя. Закусывают.) Фуат, а тут что, вообще, и впрямь зверьё водится?
Ф – т. (глядя вдаль). Ещё какое. Сколько угодно. Сейчас двоих вижу, как минимум.
А – й. (вскакивает). Кто? Где? Покажи!
Ф – т. (не поднимая головы и не вставая с места). Внимательно смотри. Вот один стоит, видишь?
А – й. Не вижу ни черта! Где? Покажи рукой!
Ф – т. Другой сидит. Видишь? (в том же тоне, не поднимая головы).
А – й. Где?...А-а…ах ты, чёрт! (догадавшись.) Ну, шутка никудышная, знаешь…
Ф - т. (серьёзно). А это и не шутка вовсе, Лёша. Алексей Андреевич.
А - й. Тем более глупо.
Ф - т. Тем более справедливо, дружище. Потому что мы оба, как бы тебе сказать, не очень люди, не совсем люди, понимаешь…Когда-то давно, давно мы были неплохими парнями и была надежда, что из нас получится что-то совсем неплохое…Но похоже, мы сломались. И упустили свой шанс стать людьми.
А – й. Ты это к чему?
Ф - т. К тому, что некоторые из нас (достаёт охотничий нож и вонзает его в стол-пенёк.) даже стали …суками.(поднимает глаза на Алексея.) Вот, брат, до чего дело дошло.
А – й. Фуат, ты кончай темнить. О чём ты говоришь? Если что не так, ты прямо скажи.
Ф – т. Да всё так, так. Наливай.
(Алексей наливает в оба стакана, не спуская глаз с Фуата. Оба поднимают стаканы, встречаются взглядами и почти одновременно, одним глотком, выпивают. Алексей «занюхивает» рукавом, а Фуат «заедает» снегом. Продолжают некоторое время смотреть в упор друг на друга).
Ф – т. (встаёт, отходит к месту, где оставил ружьё и, по-прежнему не сводя глаз с Алексея, поднимает оружие, кладёт его под мышку правой руки, в левой держа патронташ.) Ну, так что? Дробь, картечь, пуля – что? Выбирай!
А – й. (холодно). Ну, пуля нам вовсе ни к чему. Я так понимаю, что кроме куропатки мы сегодня ничего не увидим…
Ф – т. (взрывается). Причём тут куропатка, ты!!! Какая на хер «куропатка»?! Что ты прикидываешься идиотом?!
А – й. (с деланным спокойствием). Фуат, зря мы с тобой взяли водку, наверное…
Ф – т. Много чего ещё – «зря». (переложив патронташ в другую руку, достаёт один патрон и бросает его Алексею. Тот ловит.) Этот пойдёт?
А – й. (рассматривая патрон). «Диаболо»? Хорошая пуля, говорят…
Ф – т. Так хорошему человеку – и пуля хорошая!
А – й. (равнодушно). Впрочем, мне это надоело. Я пошёл домой, пожалуй. (бросает патрон обратно Фуату и поднимается с места).
Ф – т. (ловит патрон и одним движением загоняет его в патронник своего ружья, достаёт из патронташа другой, заряжает и закрывает затвор. Взводит курки). Не-е-т. Сейчас ты домой не пойдёшь. Слишком о многом нужно поговорить. Слишком долго мы лгали друг другу…И виной тому, похоже, мы оба.
А – й. Ты спятил. Кончай ваньку валять. Убери к чёрту своё ружьё.
Ф – т. Брось мне бутылку.
А – й. Выпьешь, а потом «замочишь» меня?
Ф – т. А какая тебе разница, кто тебя убьёт – трезвый или пьяный?
А – й. А-а. Ну, держи. (берёт с пня бутылку и бросает Фуату).
Ф – т. (ловит бутылку и, держа ружьё в другой руке, отпивает и ставит бутылку недалеко от себя). Короче, ты за сколько меня продал?
А – й. (поняв, что его спасёт только спокойствие, ведёт себя более правдоподобно). Фуат, послушай, я понимаю, у тебя в последнее время была куча неприятностей…всяких, я понимаю, но…
Ф – т. К чёрту неприятности! Что ты там понимаешь? Ты кого, кроме себя, понимать можешь?! Да тебе начхать на всех! Ты уже и так продал всё, что мог!... У тебя ещё я был, последний твой «стоп», твой сигнал…за которым – пустота. Так ты и через этот барьер переступил!
А – й. Честно говоря, не понимаю, о чём ты. Если о моей прежней семье, так уже довольно сказано. Кстати, ты единственный, кого я не мог упрекнуть в том, что лезешь ко мне в душу, в мои личные дела. Я всегда был благодарен тебе, ты же знаешь…
Ф – т. Не знаю. Зато я знаю другое. Помнишь, когда твоя эта…сучка меня обхамила в твоём же доме? Помнишь, как ты уши прижал? Ты думал, я отвечу? А интересно, ты что, бросился бы на меня? А ?...Но я подумал, слишком высокая цена – потерять друга из-за юбки…Но ты…Ты был хорошо тогда! Ах, как я помню твою глупую малодушную улыбку и бегающие глаза. Да ты должен был тогда заткнуть ей рот, вышвырнуть за дверь и хотя бы извиниться за неё… Но это – если бы тыл был мужчиной. Я смолчал, а ты решил, что всё обошлось. Что это был невинный эпизод…Нет, Лёша. Это был очень важный эпизод. В доме, где меня встречали как почти родного человека – и ты, и Танька твоя и Алёнка – где я чувствовал себя, как дома, потому что любил вас всех, в этом доме мне плюнули в лицо! За то, что я делал для тебя все годы…За всё. Я понял – этот человек способен на всё. И я не ошибся. Пришёл день и час – и вот, ты предал и меня. Но это – твой конец. Мне жаль.
А – й. Слушай, Фуат, давай серьёзно. Если человек говорит такие вещи и при этом держит в руках заряженное ружьё, то уже не до шуток.
Ф – т. А я и не собираюсь с тобой шутить. (в этот момент слышится накатывающийся рокот пролетающего невысоко вертолёта. Пауза. На миг Фуат поднимает голову кверху, и в это мгновение Алексей бросается на Фуата, сбивает его с ног, оба катаются по земле, борясь и чертыхаясь, пока, наконец, Фуат не сбрасывает Алексея с себя. Тот падает в нескольких шагах от Фуата. Фуат нацеливает ружьё на Алексея.) Я сказал – я не шучу. Говори, сука, кто и за сколько тебя купил?! Ты что, придурком меня считаешь? Ты же сам тогда сказал, что за деньги готов на всё?! Для меня уже не вопрос – смог бы ты или нет. Мой вопрос: кто и за сколько? (щёлкает предохранителем).
А –й. (продолжая оставаться на земле, пятится назад). Фуат, ты ошибаешься. Это какой-то заговор, обман!...Я не знаю. Я клянусь тебе, что всё, что ты говоришь – это бред сумасшедшего…Да, я смалодушничал…тогда…вот то, о чём ты говоришь…я потом ей сказал…говорю: «Не смей больше…никогда…» …Я ей вообще, знаешь, какой скандал…(проглатывает слюну)…учинил. Но я же не пацан, чтобы отчитываться, что ты, в самом деле?...Ну, прости, прости меня сейчас…за тот случай. Я и не подумал, что это так важно…Но я клянусь тебе, Фуат, что твои намёки какие-то…Что ты вообще хочешь этим сказать?
Ф – т. Да что подписался меня убить за деньги. За те самые, о которых ты так мечтал. Но ты, как всегда, оказался отвратительным исполнителем. Ты всегда был хуже меня. Я вычислил тебя. У меня чутьё на эти дела. Интуиция, понимаешь! Интуиция! (кричит, потрясая ружьём.) Молись, сука! Молись, я сказал! На колени и молись, а то так и сдохнешь непрощённым! Но сначала ты мне скажешь, кто именно и сколько тебе дал. На колени!
А – й. (поднимается с земли). Нет, не встану я на колени. Я матерью своей клянусь, что всё это – бред, и ты просто сошёл с ума.
Ф – т. Что? Что ты сказал?
А – й. Я клянусь прахом своей матери, (говорит раздельно) что не получал никаких денег и не собирался никого убивать.
Ф – т. Повтори ещё раз!
А – й. Клянусь.
Ф – т. (стоит в оцепенении, не опуская ружья и глядя куда-то в сторону).
А – й. (почувствовав, что перехватил инициативу, продолжает). Да, я всегда был твоей тенью, фоном, твоим инструментом. Ты ещё в школе гонял меня за сигаретами на переменках…А в институте давал комсомольские поручения, вытаскивал из всяких передряг, помогал, опекал. Знакомил меня с девчонками, устраивал на подработки, ещё много чего – всё ты, ты, ты…Со временем приучил к мысли, что я без тебя и шагу ступить не смогу. Так оно и вышло на самом деле. Я к этому привык, добровольно стал твоим негласным рабом…Ты выбрал мне мою будущую жену, потом работу, квартиру. Но чем больше ты делал для меня, тем больше я не хотел это принимать. И чем дальше, тем страшнее становилось мне: а вдруг ты однажды возьмёшь и бросишь меня? Уедешь куда-нибудь? Вот просто надоест тебе игра в доброту? И всё меньше я был благодарен тебе и всё больше тебя ненавидел…И я начал протестовать. Если ты помнишь, я сменил работу, чтобы реже с тобой видеться, затем разошёлся с Татьяной, хотя не скрою, это было тяжёлое решение. Но ты должен знать, что все годы жизни с Таней, ты незримо жил в моём доме: сидел с нами на кухне, ходил с нами в кино, воспитывал мою дочь, даже спал в моей постели – да, да! Всюду звучало – Фуат это, Фуат то, Фуат сказал, Фуат посоветовал…Ты же стал моим кошмаром. Мне казалось, что повсюду ты стоишь у меня за спиной и дёргаешь за нити, которым я подчиняюсь, как та грёбаная кукла! Я оглядывался на каждом шагу, будто ждал, что вот ты подходишь, держишь меня за руку, что-нибудь долдонишь или ещё что-то…Короче, я сказал себе: всё, ты должен только так, как хочешь и можешь сам. И я начал устраивать жизнь по новой. Да, Светкины родители опять сделали меня должником, теперь – своим. Они дали мне машину, помогли деньгами и всем остальным…Но это – совсем другая зависимость, понимаешь? Я хотя бы знаю, за что мне это дали и дают. И они точно знают, чем я должен платить за это…С тобой другое дело – ты гордый, щедрый. Тебе ничего не нужно от меня, да и не только от меня. Но тебе не понять, что чувствуют люди, когда они вечно кому-то что-то должны! Вот я – знаю, что должен, что обязан, а не могу даже попытаться отдать этот долг! И он душит меня, делает убогим, неполноценным…Я устал, Фуат…Но чтобы избавиться от этого проклятия, нужно либо умереть, либо убежать на край света. А я не смог сделать ни того, ни другого…И осталось мне третье – и самое худшее…
Ф – т. Убить?
А – й. Оставаться во власти твоего гипноза и постоянно колоть, колоть, колоть себя в сердце: «Не верь! Не бойся! Не проси!», и пробовать оставаться собой. Потому что я – человек, слышишь? Такой же человек, как и ты!
Ф – т. Если клянёшься матерью, значит – либо ты прав, либо – величайший подлец. Но если ты не врёшь, мне никогда не искупить своей вины за такое обвинение.
А – й. Да на кой чёрт мне распинаться перед тобой?!
Ф – т. И то верно. Никакого.
А – й. Да ты посмотри на себя! Ты же и сейчас собой любуешься: «клянёшься», «не клянёшься», «вина», «искупить»…Да кто такой, чтобы вообще судить меня? Ты в себе разберись хотя бы!
Ф – т. Я разберусь. Ты за меня не бойся. За меня ни ты, ни кто другой по жизни пальцем не пошевелил.
А – й. Так ты же сам и не дал никому пальцем пошевелить! Ты же всё – сам, сам. Ну, вот и напоролся. Теперь будешь точно…сам.
Ф – т. Я уже давно один. Как мать после школы выгнала, так и один всю дорогу. (ухмыляется)…Хм, нет, ещё пятьдесят рэ дала, когда сюда уезжал. И чемодан. Так я с чемоданом этим и начал эту жизнь…Что – я? Мы с Олей и Валеркой-крохой так начали…Общаги, столовки, клопы, тараканы…Нахлебался дерьма. Сестричка родная из квартиры выжила, вместе с шурином любимым…Уж и дети их выросли там. «Всё, братишка, извини, но тут мы все не поместимся…» Всё моё богатство – велосипед гоночный, который по частям собирал ещё пацаном в секции…продали…чтоб место в сарае не занимал…А когда-то это был мой дом, и я шёл туда счастливый, спокойный…Мой дом…Выперли на хер…нету дома у тебя, Фуат…Чужой. Лишний. А ведь родные же все! Роднее нету!...А вот, лишний…Один…Да что там?...Э-э-х…Ну вас всех!...Жалко вот пацанов, парнишек своих жалко…и не могу больше…всё сошлось…одно к одному. Сил нет…А теперь ещё вот с Ольгой эта неприятность…Но ты знай, я тебя не виню ни в чём. Сам дурак. Не знаю, как вышло всё…Глупо, конечно, дико. Ужасно глупо. Можно было бы всё объяснить, но я уже устал…Знаешь, тоже ведь всю жизнь в чём-то виноватый…То денег мало, того нет, этого нет…Но она хорошая у меня…у меня…Она самая лучшая…Это я – ничтожество, всю жизнь врал ей. Ты же знаешь всё, где я бывал и с кем…Но люблю – её одну! Только её! До самой смерти!...Правильно она сделала, что выгнала меня наконец. А ведь всю жизнь верила!...Дрянь я, Лёша! И ещё тебе скажу. Теперь уже всё равно, а мне – облегчение. Так вот, я с Татьяной твоей…в общем, мы…ещё когда вы не разошлись, но шло к тому…Не помню уже, как всё вышло, пьяный был страшно…Это раз. И не было никогда той «Волги», помнишь, я тебе рассказывал…и квартиры в Москве не было и нет, и того завода в Башкирии, и акций…много чего не было и нет. А теперь уж и не будет никогда…Потому что – врал! Потому что трудно мне, Лёша! Сердце болит, а сделать ничего не могу!!! Эх, прощайте вы все! (быстрым движением приставляет ружьё к своей груди. Алексей успевает сделать шаг в сторону Фуата, как раздаётся выстрел и всрик. Фуат падает лицом вниз).
А - й. (кричит). Фуат! Ты что?! Фуат…Да что же ты…(бросается к нему.) Нет!..Ты что? Ты не умирай давай…Не умирай…А я? Как теперь?...А Ольге как?...(переворачивает бездыханного Фуата, пристально смотрит ему в лицо, затем поднимается и, пятясь, начинает уходить. Сделав несколько шагов, оборачивается и, после небольшого раздумья, возвращается к Фуату. Садится рядом, обхватив голову руками).

Свет гаснет.
Действие второе.

Там же. На месте происшествия на следующий день. Светлана, одетая в шубку и Алексей всё в том же походном одеянии.

С - на. Господи, что же будет, а?
А –й. Да ничего не будет. Милиция разберётся…Он ведь сначала меня хотел убить…ну, наверное…Ружьё наставил, потом вдруг начал говорить, говорить…Знаешь, это было похоже на исповедь…В общем, потом он берёт и стреляет в себя. Я даже не успел подбежать, помешать ему…
С – на. (раздражённо). «Милиция разберётся» …А свидетели?
А – й. Да какие свидетели?! Экспертиза уже показала.
С – на. Ну, вообще-то, да…А ты точно не брал его…ну, это ружьё в руки?
А – й. Не брал.
С – на. Чистое самоубийство?
А – й. Хм…Чистое.
(Звук подъехавшей машины. Хлопок дверью. Через минуту появляется Ольга).
А – й. Оля подъехала. (идёт встречать).
С - на. Мне уйти куда-нибудь?
А – й. (на ходу). Ну, куда ты уйдёшь? Хотя, как хочешь. Всё равно.
(Светлана остаётся на месте, поправляет волосы. Появляется Ольга, за ней Алексей).
А – й. Оля, ты только будь спокойной. Здесь это произошло.
О л ь г а. (отрешённо). Я поняла, Лёша… Валерка в школе, а Пашка спит пока. Я соседку попросила побыть с ним, если что… Я ненадолго. Там такси ждёт. Ты говорил, что-то важное у тебя ко мне…
А – й. Да, Оля. Я сейчас, сейчас.
(Ольга присаживается на пенёк, опустив голову на колени. Алексей достаёт из сумки свёрток с деньгами, на минуту замешкавшись, разворачивает свёрток и, достав несколько пачек, засовывает свёрток обратно в сумку. Отходит к Светлане, которая всё время находится поодаль, и отдаёт ей сумку).
А – й. Оля, послушай. (Ольга поднимает голову.) Тут вот…Фуат просил меня передать …это тебе…Ну, вам. Он сказал тогда…в общем.
Ольга. (берёт в руки одну пачку, рассматривает отсутствующим взглядом. Светлана подходит ближе).
Ольга. (поднимает глаза на Светлану). Уйди. (Светлана смотрит на Ольгу и на пачки денег в её руках.) Уйди, прошу тебя.
(Алексей не поворачивает головы в сторону Светланы, которая, ухмыльнувшись, отходит в сторону).
Ольга. (поднимается и кладёт деньги на пенёк.) Нет, Лёша. Это не его деньги. У него таких сумм не было никогда, уж я-то знаю…Я…я ведь тоже играла вместе с ним в богачку, хотела как-то помочь ему, поддержать. Верила в него, в его мечту…А все эти разговоры его о всяких там делах…Он старался, где-то подрабатывал…В конце концов связался с какими-то типами…Но я слышала, как он сам говорил о них…Скорей всего, это были какие-то сволочи, и Фуат, как он мне сказал, не смог переступить через себя…В общем, был у него какой-то разговор с одним из этих людей. Я слышала только – «выборы», «депутат», «выступить»…Потом Фуат был очень грустным…Я думаю, они могли бы и убить его…Но я это сделала сама. Я во всём виновата. Почему я не стала слушать его тогда? Ведь он и не виноват ни в чём, правда, Лёш? Ты же знаешь, да? Почему ты молчишь? Это же он из-за меня, дуры, ведь так, скажи?
А - й. Прости, Оля…Прости…Наверное, я тоже…Все мы тут…
О л ь г а. (вздыхает, утирая лицо). Нет, Лёша. Фуат никогда не брал в долг. Ни у кого. И я не буду. Пусть это будет утешением для него…там. Спасибо тебе. (уходит. Раздаётся звук хлопнувшей дверцы машины, заведённого двигателя. Машина уезжает).
А – й. (стоит, обхватив голову руками).
С – на. (появляется, держа в руках свёрток с деньгами). Алексей, что происходит? (подходит ближе к Алексею.) И всё же, откуда это? Чьи деньги, Лёша?
А – й. (поднимает голову. Сдавленным голосом, не глядя на Светлану). Теперь уже…мои.
(Слышен звук подъехавшего автомобиля. Хлопок дверцы и звуки радио в машине. Подходит водитель, вертя ключами на пальце).
В о д и т е л ь. Такси заказывали? Ну, чё? Поедем или как там?
(немая сцена. Из машины звучат позывные радио «Маяк» и голос ведущего «за кадром»: «Маяк. Новости. Сегодня Правительство и Центробанк приняли совместное постановление, в котором устанавливаются новые границы валютного коридора. Продолжает расти инфляция…»).

Конец.

Январь-апрель 1994 г. – август 1998 г.- ноябрь 2016 г.