Очередная ссора. Он ушёл, хлопнув за собой дверью, а она осталась одна в их маленькой, холодной квартирке. Так было лучше для обоих. Они оба знали, что стоит им немного остыть и всё будет хорошо, как прежде. Всё вернётся на круги своя.
Когда слёзы перестали катится по её щекам, она почувствовала, что, как будто, сливается с квартирой. Её слуху стали доступны "голоса" электроприборов: жужжание холодильника, прерывистый стон электросчётчика, тихий рокот вентилятора в ванной. А кроме того она стала слышать возню соседей. Вот кто-то прошёл по комнате, а вот кто-то приоткрыл дверцу скрипучего шкафа, кто-то включил телевизор. Это странное чувство, когда ты осознаешь, что можешь ощущать уединение в своей квартире, при этом находясь в здании, где повсюду находятся люди.
Она остыла, забыла о недавней ссоре, наступило умиротворение. Жизнь снова стала схожа с озёрной водой, такой же спокойной и пресной. Дела нервно ожидали, когда за них примутся. Но ей нужен был небольшой отдых. Многое уже было сделано за день, так что она могла позволить себе расслабиться. Ведь, как он часто ей говорил: люди, скорее, работают, чтобы немного отдохнуть, чем отдыхают, чтобы немного поработать.
И так она и сидела, слушая звуки квартиры и разглядывая паука, плетущего свою сеть в углу комнаты. В этой идиллии не хватало только одного: глотка свежего воздуха. Она встала с дивана и решительно направилась к окну, но на полпути остановилась. Проходя мимо стола, она заметила лежащий на нём лист А4, весь исписанный мелким, но красивым подчерком. Взыграло женское любопытство и вот уже бумага в её руках, а глаза прыгают со строчки на строчку.
«Что осталось от моего детства? Кадры. Тусклые картинки, которые иногда складываются в обрывочные и не всегда приятные воспоминания. Последнее время я всё чаще и чаще в них копаюсь. И не то что бы мне было приятно это делать, скорее наоборот, но так я надеюсь разобраться в себе. Пытаюсь понять, почему я стал именно таким, какой я есть сейчас. Но ничего не выходит. Я холоден. Очень холоден, даже слишком. А видимых причин на то нет. Родственники тут не виноваты, они всегда были добры со мной. Но почему же я тогда могу любить их только издалека? Почему мне присуща апатия к жизни? Я не ощущаю своей жизни. Мне кажется, будто всё, что происходит вокруг, меня не касается. Будто, вся жизнь не выходит за пределы моей черепной коробки. Наверное, из-за этой апатии я и упустил все шансы, которые только у мня были. Я беден, не образован, бесполезен. Но при этом я почему-то презираю людей. Может быть, это потому, что я поверил в свою дурацкую мечту? Возможно. Я с детства мечтал о том, что когда я вырасту, то не буду работать, как все, на монотонной работе. Считал, что стану звездой, талантом, самородком и все поголовно будут покланяться мне, как феномену. Потому-то я и не учился. Зачем учиться звезде? И всё бы ничего, если бы не одно но. Я даже не пытался открыть в себе какой-то талант, просто жил с уверенностью, что всё придёт со временем. Да только ничего не пришло, а я остался у разбитого корыта. Я понял, что заплутал, как только в голове рассеялся туман и я вдруг протрезвел. Я устал так жить, как жил прежде, вот поэтому-то я должен измениться. Сейчас я на распутье и не знаю, по какой из сотен жизненных дорог мне следует идти. Я начал писать, но это не мечта в агонии пытается заставить меня снова в неё поверить. Нет, о славе я больше не мечтаю. Для меня писательство своего рода спасительная ветка, за которую я судорожно схватился. Заставляя себя писать, я одновременно заставляю себя думать. В целом, для меня это способ стать лучше. А если теперь я могу быть честен с собой, значит я уже сделал маленький шаг.»
Она дочитала и положила листок на место. Желанный глоток воздуха уже позабылся. В задумчивости она подошла к дивану и села на прежнее место. Они жили вместе уже полгода, но ничего подобного она за ним не замечала. Конечно, никто не может узнать человека лучше, чем он сам. У каждого есть своя тёмная сторона, которую он никогда никому не покажет. И конечно же, у многих есть скелеты в шкафу. Но он всегда казался ей другим: весёлым, жизнерадостным, целеустремлённым. В голове вспыхнули строчки Бродского:
«Я проснулся тонущий в боли,
И не мог изменить исход.
Я снаружи казался веселым,
А внутри был давно уже мертв»
Тут она услышала скрип открываемой двери. Она взволнованно побежала в прихожую. Он стоял на пороге с розой в руке. На букет денег у нег не было, они жили не очень богато. А ей большего и не нужно. Точнее, ей вообще не нужны были подарки, ей был нужен только он. Теперь, когда ей стал понятен его внутренний мир, он стал ближе, любимей, роднее. Она подошла к нему и крепко его обняла.