«Суетный день! Маята! Скорей бы закончилась аттестация!», - воспитатель детского сада Наталья тяжело вздохнула, некоторое время посидела без движения, задумавшись, затем взяла ручку и быстро написала для себя на листочке краткую памятку: завтра ожидался показ открытого занятия во второй младшей группе. «Как же пройдет занятие, как бы не растеряться, не забыть что-нибудь, не подведут ли мои любимые малыши? Вроде работаешь в детском саду не первый год и это очередная аттестация, но всякий раз волнуешься и переживаешь, как в первый раз. Что поделаешь, такова натура человека! Да еще из головы не выходит звонок врача из городской больницы», - подумала женщина.
Как не просила Наталья, врач по телефону так и не сказал результат анализа (хотя уговор был о таком варианте), сказав, что озвучит его при личной встрече. Стало тревожно… видно неутешительный диагноз. Она резко тряхнула головой и, как героиня Скарлетт О Хара из фильма «Унесенные ветром», сказала себе: «Об этом я подумаю завтра…, а сейчас надо завершить аттестацию: осталось последнее занятие, заключительный вердикт членов аттестационной комиссии и … свобода!»
Весь месяц работы на группе и подготовки к занятиям, аттестации вновь и вновь возвращались в голову тревожные мысли о звонке. Долгими ночами, лежа и ворочаясь в постели, Наталья отгоняла плохие мысли, не зная текста ни одной молитвы, молилась своими словами, прося у Бога прощения грехов, возможности поднять и воспитать двух дочек младшего школьного возраста. А утром с тяжелой головой шла на работу. Наконец-то аттестация пройдена. Ура! Все позади?!
Сразу же на следующий день она с мужем на легковой машине поехала в город, который находился в часе езды от их маленького села. Неизвестность продолжала пугать женщину…
С волнением и трепетом Наталья переступила порог кабинета врача. Представившись, она услышала слова: «Вам надо срочно ложиться на операцию». Наталья, сдерживая эмоции, с видом знающего человека, твердым голосом спросила: «У меня раковые разрастания?» Пожилой врач ответил: «Да. Сейчас это лечится. Мы можем хоть завтра Вас прооперировать». Сомнения закрались в голову женщины: «Без дополнительных анализов? Надо подумать». Едва Наталья вышла в коридор и за ней закрылась дверь, слезы помимо ее воли ручьем полились из глаз, и она не могла остановить их.
Всю дорогу супруги ехали домой в безмолвии, только слезы продолжали тихо литься из женских глаз. Слезы душили, сдавливая грудь, ей хотелось во весь голос закричать: «За что? Почему именно я? Мне только тридцать три года! Бедные мои доченьки! Никто не заменит детям родную мать»! Но Наталья не могла позволить себе такую слабость и продолжала безуспешно бороться со слезами.
Через день супруги вновь поехали в город, но уже в онкологический диспансер, чтобы еще раз сдать анализы, убедиться в правильности диагноза или его опровергнуть, где, к сожалению, он подтвердился.
И начались протяжные мучительные дни, месяцы больничной жизни. Наталье было тяжело видеть то огромное количество людей, объединенных одним беспощадным недугом! Болезнь не жалела ни молодых, ни старых, даже младенцев, этих крошечных ангелочков. Страшная картина: рак, как экспериментатор, изощрялся в разнообразии форм и видов. География, прибывших на лечение людей, была обширна: Волгоградская, Ростовская, Астраханская области, республики Калмыкия, Казахстан и ... Рак коварно, стремительно протягивал свои мерзкие щупальца по всей территории Земли, приумножая и преувеличивая свои владения.
Наталья удивлялась и восторгалась человеческим мужеством, силой духа, желанием жить, несмотря ни на что, умением шутить, смеяться над своей болезнью. Сколько житейских драм услышала она за это время: у одной муж, узнав о болезни жены, стал жить с ее подругой в их общем доме, позабыв о существовании еще живой жены, другую женщину бросили родные, боясь заразиться от нее…
Лечение давалось Наталье очень тяжело, болезненно: тошнота, рвота, выпадение волос, бессонница, отсутствие аппетита… Сначала соседки по палате тихо, участливо спрашивали ее: «Ты почему не ешь? Может, нет денег? Одолжить?», а потом пожаловались лечащему врачу: «У нее утром чай, в обед чаек, вечером чаище». К многочисленным уколам прибавился еще один: для повышения аппетита.
Самым страшным мучением для женщины была разлука с детьми. А когда они вместе с папой приезжали навестить маму, то встреча давалась ей еще труднее и тяжелее.
Однажды вечером больные пошли на вечернюю прогулку. Наталье нездоровилось: осталась в палате, но, почувствовав слабость во всем теле, решила пойти на пост медсестры, чтобы попросить измерить давление. В коридоре ей стало совсем плохо и она, потеряв сознание, навзничь упала на пол…
…Наталья увидела себя с высоты: стоит в длинном белом платье и разговаривает с кем-то. Не зная, с кем, поняла - это Бог. Лица его не было видно: потоки ярчайшего света обрисовывали силуэт мужчины. А вокруг было светло-светло, ярко-ярко, но ничего не раздражало: тишина и умиротворение….
И тут она услышала крики: «Открой глаза, открой!» Наталья послушно открыла глаза, но увидев над собой врачей, осознав, где находится, вновь и вновь пыталась закрыть их, чтобы вернуться туда, где было так хорошо и ничего не болело.
Она лежала на полу, над нею колдовали ангелы в белых халатах. Сильно затекла правая нога, неудачно подвернувшаяся во время падения, Наталья хотела поправить ее, но не смогла: не было сил. Ее перенесли на каталку и стали возить по кабинетам, проводя какие-то обследования. Через некоторое время, как только она очутилась в палате на своей кровати, еле-еле шевеля губами, спросила ухаживающую за ней медсестру: «Я сознание потеряла?», на что та с изумлением ответила: «Какое сознание?! У Вас была остановка сердца на пять минут». С тех минут до выписки из диспансера Наталья стала «звездой» в отделении, обретя привилегированное отношение к своей персоне со стороны всего медперсонала.
Позже, как ни старалась, Наталья никак не могла вспомнить содержание разговора с Богом. «Значит, Бог услышал мою мольбу и оставил на этом свете, чтобы я выполнила свою материнскую миссию», - решила она про себя.
Прошло время. Выросли дочки, получили образование, вышли замуж, Наталья дождалась внуков. Но порой нет-нет да задумается: «О чем был разговор? Интересно. Может, я должна еще что-то сделать?! Какова моя миссия? Правильно ли живу?»