Моему отцу, ветерану Великой Отечественной Войны,
Ивченко Василию Мироновичу посвящается.
ПРЕДИСЛОВИЕ
Рассказ «Отец» включает в себя несколько эпизодов с участием моего отца, ветерана Великой Отечественной войны. Здесь показан характер человека, который своё детство провёл в рядах беспризорных детей, испытав голод, холод, нищету, издевательства, рос без семьи, любви и ласки, зарабатывая на жизнь разными способами. Отвоевав, в финской, Великой Отечественной и японской войнах, получил множество ранений и контузий. За храбрость, отвагу, и решительность, за умение находить выход из сложных ситуаций, во времена служения своему Отечеству в разведроте, за оборону Ленинграда, за многочисленные подвиги во время трёх войн, был награждён орденами и медалями.
Это был человек очень сильной воли. Он воспитал из девяти - шестерых детей, оставшихся в живых после тяжелого военного времени. Он не потерял смысла жизни и тогда, когда попал в завал на угольной шахте, где произошёл взрыв и находясь на волоске от смерти, получив серьёзные проблемы со здоровьем, отец выжил.
В рассказе, наряду с описанием активного участия отца в спортивной деятельности своих детей, вставлены два небольших рассказа из его военной жизни. Эти и многие другие рассказы отца, послужили для нас, тогда ещё детей и подростков, ярким примером мужества и бескорыстной помощи людям, оказавшимся в сложных жизненных условиях.
В дальнейшем, его отличительные черты, такие как настойчивость, большая ответственность к порученному ему делу, перешли его детям и внукам.
Написать рассказ в память об отце послужило желание автора показать его жизнь в послевоенные годы. Действие происходит во времена, когда в стране ещё сохранялась трудная экономическая ситуация.
Человек, работая шахтёром, добывая в сложных условиях уголь для своей страны, хотел быть в гуще спортивных событий своих детей. Отец, не считаясь с дефицитом свободного времени, преодолевая болезни, не хотел тихой жизни, он был полон энергии.
В маленьких эпизодах, из детской спортивной жизни автора, показана незаметная на первый взгляд, отеческая забота, любовь, желание воспитать в своих детях такие качества, как воля, мужество, преданность, взаимопомощь.
Часть первая
Остров Сахалин. Наша семья жила в небольшом шахтёрском посёлке, примерно на 6-7 тысяч жителей. Посёлок в основном был застроен частными домами, и только в центральной его части были построены пятнадцать двухэтажных деревянных дома.
Мы жили в частном доме, который был расположен у самого подножья большой сопки. Семья наша была многодетная: шестеро детей, из них два брата и четыре сестры. Из сестёр я старшая, а самым старшим был мой брат. Отношения между детьми были разными, как и в любой семье, но, в общем, мы были дружны.
Все в доме подчинялись отцу. Это был очень строгий, властный и даже суровый человек.
В трудные годы юности и отрочества приходилось самому пробивать себе дорогу в жизнь. У отца не было ни какой определённой профессии и, зарабатывая на подручных работах, успел закончить восемь классов школы рабочей молодёжи. В армию отца призвали с завода «Арсенал». Окончив школу сержантов, сразу же, в 1940 голу, был направлен на войну с белофиннами. А потом пришлось отпахать Великую Отечественную и Японскую. Скорее всего, отпечаток сурового характера на него наложило прошлое время.
В Великую Отечественную войну отец сражался с фашистами на разных фронтах. Был пехотинцем, разведчиком, зенитчиком. С 1943 года воевал на Ленинградском направлении. В прорыве блокады Ленинграда, получил, помимо уже имеющихся ран, ещё очень серьёзное ранение и контузию. Лежал в госпитале, после выписки подлежал демобилизации, но не пожелал отсиживаться дома и вновь пошёл на фронт.
Отцу поручали самые серьёзные задания, он с честью выдерживал все испытания, за что неоднократно награждался орденами и медалями.
После войны, отец женился и, чтобы пережить тяжёлое и голодное время, переехал в 1951 году с семьёй на Сахалин.
Устроился вместе с женой на работу в шахту и с первых же дней зарекомендовал себя, как организованный, дисциплинированный человек, увлекающийся спортом. Он организовал лыжную секцию среди шахтёров, сам же, как умел, тренировал их, занимая командой призовые места в районных и областных соревнованиях. При его активном участии, в поселковом клубе была организована шахматная секция. Человек, прошедший три войны, продолжал жить интересно и весело.
У отца была мечта, иметь большую семью и привить детям любовь к спорту. К выполнению своей мечты он стремился всю свою сознательную жизнь.
Сначала он всех нас обучал игре в шахматы, уделяя
внимание теоретической части и тактике игры с обязательным обучением записи партий, учил играть вслепую. Я много раз ездила на соревнования за команду шахты и, играя, со взрослыми тётеньками и дяденьками, не раз становилась победителем в личном и командном зачётах, чем мой отец очень гордился.
Наша семья постепенно, пополнялась дочерьми и сыновьями. Настала необходимость помогать родителям.
Я выполняла почти всю домашнюю работу, заботясь, кроме всего прочего, о младших сёстрах и братьях. Мама частенько лежала в больнице, и в такие дни мне приходилось очень нелегко. Училась я хорошо. Мои родители редко просили меня показать дневник, надеялись, что я сознательно отношусь к учёбе. А вот старшему брату за плохие оценки не раз доставалось.
Время пролетело быстро, отец, понял, что мы уже научились играть в эту довольно сложную игру, решил сделать нас чемпионами по лёгкой атлетике и по лыжному спорту, так как секций по спорту в нашем посёлке не было. Я оказалась способной ученицей. Под чутким руководством моего отца я быстро приобретала спортивную форму.
Однажды, во время соревнований на первенство школы, я выиграла все виды бегов и прыжков, чем ни мало удивила учителя физкультуры. В нашей школе он появился совсем недавно и ещё не знал, кто на что способен. Человек он был спортивный, очень внимательный и справедливый. С первого дня работы активно взялся за качественную физическую подготовку своих воспитанников. Организовал спортивные секции, и мы с удовольствием их посещали. С тех пор наша команда регулярно выезжала на соревнования среди школ и не однократно становилась победителем. А наш учитель по физкультуре, он же тренер, сразу приобрёл огромный авторитет. Отец, по собственному желанию, помогал ему в вопросах организации секционной работы. Вот тогда -то они и стали друзьями.
Время шло. Я взрослела. Забот у меня не убавилось, а требования отца во всём быть первой, заставляли меня трудиться не покладая рук. Чтобы я была лучшей спортсменкой, он дополнительно тренировал меня по своему плану. Физкультурного образования у него не было и он, начитавшись спортивной литературы (в основном статей из журналов «Лёгкая атлетика» и «Лыжный спорт»), составлял мне индивидуальные планы. Скажу откровенно, это были планы, ориентированные на чемпионов Советского Союза. Мне было трудно, но я терпела. Отец не выносил пререканий. За любое невыполнение его указаний, следовадло наказание в виде недельного домашнего ареста, отлучающего от всяких развлечений.
Зимними холодными вечерами, когда отец был в добром расположении духа, мы усаживались рядом с ним и просили рассказать о том, какая была эта Великая Отечественная и как он воевал.
Отец не любил вспоминать о том, что заставляло тревожить его сердце, но после наших настойчивых просьб, кое-что рассказал.
Однажды тёплым летним утром, когда солнце уже поднялось, вызвал меня командир и говорит:
- Василий, тебе такое поручение. Необходимо доставить питание солдатам, которые ведут бой с немцами в пяти километрах от нашего расположения. Иди на кухню и получи всё, чем нужно накормить бойцов, они уже вторые сутки на скудном сухом пайке. Будь осторожнее, идёт бой и идти не безопасно, но необходимо. Выполняй!
- Есть! - Ответив кратко, как положено в Армии, вышел из блиндажа.
На кухне мне выдали большой бидон с кашей, хлеб, лук и я покатил на тележке эту провизию. Идти вначале было не трудно. Тележка ехала легко, а вот подходя к лесу, начались сложности. Вечером прошёл дождь, и почва была мокрой. Тележка моя постоянно застревала. Я шел лесом, чтобы избежать случайной встречи с фашистами. Иногда отдыхал, но не долго, я понимал, что ребята голодные и ждут меня. Пройдя километра два, я вышел на опушку леса и услышал совсем рядом стрельбу. Оставив под кустом провизию, решил провести разведку. Невдалеке от речки за деревьями, я заметил немецкие машины.
- Значит, они все же прорвали нашу оборону, и вышли на выгодные позиции для наступления, - решил я, - как - то надо пробираться.
Вернувшись к тележке, я задумался:
- С тележкой я не смогу пройти не замеченным, - размышлял я, - значит, нужно, что-то придумать. Но как всё это донести. Бидон весит килограмм сорок, плюс дополнительные продукты в мешке.
Меня, вдруг осенило! Я снял солдатский ремень, выдернул завязки из мешка и, обвязав бидон, сделал что- то похожее на рюкзак. Приспособил его на спину, мешок с хлебом и луком решил тащить волоком. Всё равно ползком придётся передвигаться.
Вот таким способом я пытался перейти на сторону своих однополчан.
Добравшись до небольшой речки, я решил найти брод и перебраться на другую сторону. Мне оставалось примерно километра два до расположения наших бойцов. Устав ползти, я приподнялся и пошёл в полусогнутом виде, с тяжёлой ношей.
Не успел я пройти и триста метров, как по мне начали стрелять. Я затаился, а когда всё стихло, опять пополз. Спина ныла от ноши, руки затекли, ноги переставали слушаться. Но выполнить приказ я должен был, во что бы то, ни стало.
Прополз ещё метров сто и снова стрельба. Меня явно заметили и пытались подстрелить, как утку. Враги отпускали меня немного вперёд и снова стреляли. Складывалось такое впечатление, что они затеяли со мной какую-то игру. Не обращая внимания, я полз всё дальше и дальше. Солнце светило во всю и мне, от его горячих лучей, от тепла, исходившего от бидона, дышать становилось всё сложнее. В одной из перестрелок пробили бидон, и я чувствовал, как каша сползает по моему боку.
- Что же делать? - лихорадочно соображал я, - надо спасать кашу!
Я подполз к большому кусту. Аккуратно снял бидон, обнаружив пробоину, начал спасать кашу. Не поднимаясь, нарвал травы, маленьких веточек. Сначала запихал веточки, а потом плотнее засунул в дыру траву. Пробоина была не большая, и мне удалось её хорошо заделать. Затем опять взвалил на спину бидон, взял мешок и снова пополз, преднамеренно меняя направление. Враг стрелял по мне уже на поражение, явно понимая, что через метров двести начнётся лесок и тогда они меня не достанут. Там наши.
Я полз, прячась за кусты, а пули свистели, то у головы, то справа, то слева, то сзади меня. Раздался выстрел и я ощутил резкую боль в правой ноге, рядом с коленом. Кровь текла большой струёй. Я вынужден был прервать на короткое время своё продвижение. Как и в первый раз, залёг за большим кустом. Не знаю, заметили ли немцы, где я спрятался, но стрельба прекратилась. Я затаился. Порвав рубашку, сделал бинты и, залепив рану подорожником, который рос повсюду, наложил тугую повязку. Стало немного легче, но подступала предательская тошнота и головокружение.
- Много уже крови потерял, - решил я, и вновь пополз, волоча раненую ногу.
Стрельба возобновилась у самого леса.
- Ага, - решил я, - вы, гадюки, думали, что пристрелили меня? Ну, вот вам! – и выругался. - Теперь-то вам меня не достать.
В лес я заполз совсем теряющий силы. Из-за кустов ко мне выбежали наши ребята. Они давно заметили меня, но помочь ничем не могли, им запрещено было обнаруживать себя. Увидев своих, я только и успел сказать:
- Парни, там еда! Отнесите всем! – и потерял сознание.
Очнулся я в землянке. Рана моя оказалась не глубокой и медсестра, обработав её, дала лекарство.
Через два дня наши части отогнали вражеские войска на далёкое расстояние и я, выполнив, задание, вернулся в своё расположение. Потом меня наградили за храбрость.
Вот такой эпизод из его военной жизни, мы услышали от отца.
Сейчас же, спустя много лет после войны, отец пытался воспитывать нас смелыми и находчивыми, принимая активное участие в нашей спортивной деятельности.
Стоял ноябрь месяц. На Сахалине в это время снегу выпадает достаточно много, поэтому сборная команда школы, давно стояла на лыжах. Лыжная трасса проходила в широком распадке. Это местность между сопками. Трассы делал сам Василий Иванович, так звали нашего тренера, они прокладывались преднамеренно сложными, чтобы мы могли овладеть навыками лыжного бега не только на равнине, но и научились бы грамотно преодолевать высокие и пологие подъёмы, а так же, умело справляться с крутыми спусками и различными поворотами на них.
Я по-прежнему тренировалась и по плану Василия Ивановича, и по плану моего отца. В один из ноябрьских дней, после утомительной тренировки, Василий Иванович пригласил нас в спортивный зал на организационное собрание.
- Друзья мои! Юные мои спортсмены, - так он любил говорить, - с завтрашнего дня начинаем заключительный этап сложных тренировок. Через неделю проводим контрольный старт, лучших десять девочек и десять мальчишек поедут на районные соревнования защищать честь школы. Но это не единственная задача. Главная цель - победить в командном зачёте. Почему? - спросите? По окончании их, команда – победитель поедет на областные соревнования, которые будут проходить в городе Южно- Сахалинске. Попасть туда, большая честь потому, что победители соревнований будут выступать не только за свою школу, но и за район. Советую всем тщательно готовиться к тренировкам, выполнять все требования и хорошо учиться. Директор школы не подпишет приказ на выезд тем ученикам, которые будут иметь плохие оценки.
Вот такое собрание провёл тогда с нами наш любимый учитель.
Прошло время, отведённое на подготовку. Мы очень старались, но все же, победителями на дистанции все не могли быть. Команду отобрали по итогам отборочных соревнований. Я и мой старший брат также были в составе сборной.
Мой отец, с завидным упорством, готовил нас с братом дополнительно.
Он, как всегда, планировал поехать в составе команды для оказания помощи нашему тренеру и, естественно дать нам, своим детям, последние ценные, как ему казалось, наставления по тактике ведения борьбы на лыжной трассе. Мы привыкли, что отец был на выезде всегда рядом. В такие моменты он становился мягче и всегда очень переживал за нас.
На этот раз начальник шахты его не отпустил. Шахта обязана была за последние дни месяца выполнить свой план. Отец, помню, очень расстроился. Ходил молчаливый и злой. Он не привык, когда ему отказывали. Он слыл хорошим работником, и ему многое разрешалось, но на этот раз начальник был неумолим. Мы уехали на районные соревнования без него.
Соревнования проходили в острой борьбе, наша команда боролась за первое - второе место. После первого дня соревнований, на собрании Василий Иванович сказал всего несколько фраз:
- Дорогие мои, - начал он, - завтра решается всё! Мы или чемпионы, или проигравшие. Я на вас надеюсь. Я верю, вы не подведёте нашу школу.
Мы, не расспрашивая его ни о чём более, разошлись по своим комнатам и легли спать. В коридоре гостиницы стоял невероятный шум. Спортсмены из других команд веселились и радовались своим, имеющимся на данный момент победам. Мы, не обращая внимания на шум, укрывшись с головой, быстро заснули.
Как и предполагалось, борьба была упорной. Очко в очко шли сразу три команды. Кто же будет победителем, гадали все.
Но на последних трёх дистанциях – это на десятке у мальчишек и в двух эстафетах нашим ребятам не было равных. Мы победили с разрывом на несколько очков. Василий Иванович радовался вместе с нами, как мальчишка. Это была наша совместная победа.
До отъезда домой оставалось четыре часа с небольшим. Организаторы должны были к этому времени выделить автобусы отъезжавшим командам. До нашего посёлка ехать было минут сорок - пятьдесят и мы рассчитывали, что к ужину будем дома.
Мы находились в комнатах и делились друг с другом своими впечатлениями, когда вошёл наш тренер и сказал:
- Ребятушки, на улице позёмка. Я думаю, будет метель. Соберите пока вещи, - и поспешно вышел.
Вскоре, он пришёл заметно расстроенный, сказав нам, что на дорогах началась метель и перевалы уже заметены, а ряд грузовых районных машин уже вернулись назад.
Вся беда была в том, что у нас кончились деньги. В то время, люди в посёлке жили небогато, и лишних денег в семейном бюджете не было. Родители давали нам по два – три рубля и это считалось достаточно. Думая, что мы скоро будем дома, пообедав на талоны, которые выдали всем участникам организаторы проведения соревнований, свои карманные деньги мы истратили на всякие мелочи. У Василия Ивановича личных денег на оплату гостиницы всей команды не было.
Так как гостиница с обеда была уже забронирована для участников районной конференции, нас попросили освободить комнаты и ждать автобуса в холле гостиницы. Наш учитель звонил во все инстанции, он кричал в трубку телефона, что он не может оставить детей на улице. Но ему предложили пожить, пока не наладится погода, в спортивном зале школы, а спать на гимнастических матах без постельных принадлежностей.
Решение о дальнейшем пребывании в этом городе, принимали все сообща. Мы прекрасно знали, что если началась метель, то может затянуться от трёх и более дней. Так устроена природа на острове. После недолгих обсуждений, было принято решение: пока светло и вьюга ещё не сильно разыгралась, идти своим ходом на лыжах. Разработали, в каком порядке будем идти, чтобы можно было контролировать друг друга. Разбились на две группы. Во главе первой группы, с девочками, шёл Василий Иванович, а вторую группу расставили так, что последними шли старшие мальчики и контролировали всю ситуацию, чтобы никто не отстал.
Сначала мы шли, весело переговариваясь друг с другом, полные уверенности, что через пару часов, может, чуть больше будем дома. Но всё складывалось совсем по- иному. Метель ни на шутку разыгралась, да так, что мы вынуждены были закутаться шарфами, оставив только глаза. Снег попадал везде и от этого наши лица были залеплены снегом. Некоторые ребята натерли на ногах мозоли. В лыжные ботинки набивался снег, намокали носки и ноги стирались до кровавых мозолей. Нужно отдать должное, что никто не ныл, все целенаправленно шли вперёд, понимая, что другого выхода нет, и не будет.
Через полчаса начало темнеть. Мы шли, наклонив голову вниз, и видели только впереди себя белый снег. Мы не были уверены, что идём правильно, надеялись только на интуицию нашего Василия Ивановича.
В один момент, я почувствовала, что слабею. Мои глаза слипались, сильно шумело в голове, и очень хотелось спать. Я помнила наставления учителя:
- Ребятки, как бы вам тяжело не было, не вздумайте присесть на сугроб и отдыхать, это гибель. Вы не заметите, как уснёте, и вас за пятнадцать минут заметёт так, что вас долго никто не найдёт.
Я помнила эти слова и оглянулась назад, я шла одна. Наша группа растянулась на большое расстояние, и я оказалась в середине. Впереди, идущая группа была не видна из-за метели, а те ребята, которые шли позади меня, были метрах в двухстах. Я решила их подождать, чтобы идти вместе с ними. Впереди виднелся бугорок. Я подумала, что присяду и немного отдохну. Но, как только я опёрлась рукой об этот бугорок, он зашевелился. Я вскочила, испугавшись, что под бугорком мог оказаться зверь. Когда же я заметила черный ботинок на белом фоне, я поняла, что это человек. Я быстро начала разгребать снег, а когда услышала непонятные слова из уст человека, то сразу узнала голос Нади. Ещё совсем недавно я видела её впереди себя. Метель сделала своё дело и, решившую отдохнуть Надю, моментально превратила в сугроб.
Я начала кричать и звать на помощь наших ребят, но сильный ветер относил мои слова в сторону. Я обернулась назад и обомлела. Группа уходила резко вправо.
- Это я сбилась с дороги, - лихорадочно работала мой мозг, или ребята пошли не в ту сторону? – размышляла я.
Я растерялась. Оставить Надю было нельзя, она сонная заснёт ещё крепче, и пока я бегаю за помощью, её заметёт, тогда мы её не найдём. Я начала трясти свою подругу по команде, стряхивала с неё снег, уговаривала, хлестала по щекам, чтобы она проснулась. После долгих усилий, мне удалось поставить её на ноги и я, заметив, что лыж на ней нет, стала искать их рядом с бугорком, Они лежали там же, заметённые снегом. Я с трудом пристегнула лыжи к ботинкам Нади, и помогла подруге плотнее обвязать шарфом лицо. Девочка стояла рядом со мной, её лихорадило. Она постоянно повторяла:
- Валя, мне холодно! Я очень хочу спать. Дай, я чуточку отдохну и мы пойдём.
Я крепко держала её за руку, чтобы она не свалилась в снег и пыталась растереть ей пальцы рук.
- Надюшка, милая, ну потерпи. Сейчас придёт Василий Иванович и поможет тебе. Пойдём потихоньку, - уговаривала я её.
Мы шли, взявшись за руки, а другой рукой, держали лыжные палки, за спиной у нас были рюкзаки. Ни впереди, ни сзади никого не было видно. Вдруг впереди, метров за пятьдесят, мне показалось, что кто- то движется навстречу нам.
- Кто бы это мог быть?- мелькнула мысль. Наверно это Василий Иванович. Он нашёл нас. Да, это мы заблудились.
Я ошиблась, это был не он. Мы начали громко кричать и, боясь провалиться в какой - нибудь сугроб, из которого выбраться в нашей ситуации будет сложно, старались очень аккуратно идти на встречу бегущему к нам на лыжах человеку.
Когда он приблизился к нам, я узнала в нём отца.
- Папа, как ты здесь оказался? – недоумевала я,- откуда ты узнал, что мы здесь?
- Валюша, - заговорил ласково отец, - я, узнав от директора школы, что вы идёте домой своим ходом, решил выйти к вам на встречу и помочь Василию Ивановичу.
Из посёлка идет на помощь поисковая группа из числа шахтёров. Вас же, девчонки, Василий Иванович всюду ищет.
Ребята собрались в одном месте и криками подают сигналы, чтобы вы могли прийти на их зов.
- Я не заметила, как сошла в сторону, - как бы, извиняясь, - ответила я папе.
- Ничего, ничего, дочка, - ласково сказал отец, - всё будет хорошо.
Он быстро помог мне привести в чувство Надю, взял у неё рюкзак, и повел нас к поджидавшей группе.
Оказалось, что мы были от них не очень далеко, но из-за сильной пурги нельзя было ничего услышать и увидеть.
Когда все были на местах, не теряя времени на разговоры, колонна детей двинулась вперёд. По словам отца, оставалось минут тридцать пути до основного склона, ведущего к посёлку.
Мы воодушевлённые тем, что осталось идти совсем немного, повеселели и пошли на лыжах быстрее, забыв про усталость.
Через десять минут мы увидели маленькие огоньки. Это поисковая группа, с шахтёрскими лампами на касках, шла нам на встречу.
Отец остановился и подошёл ко мне. Он снял с меня рюкзак и тихонько сказал:
- Молодец, Валентина!
А я, немного помолчав, проглотила подступившие к горлу слёзы и так же тихо ответила:
- Тебе, пап, большое спасибо! Если бы не ты…
Отец не дал мне договорить, он взял в руки лыжные палки и пошел впереди меня.
Шахтеры из поисковой группы сразу налили нам из фляг по стакану тёплого чая и раздали по большому куску белого хлеба. Отец суетился тут же, помогая ребятам раздавать еду.
Подкрепившись, мы спустились с последнего склона, и подошли к школе. Уставшие мы открыли двери и были просто ошарашены вниманием к нам. Вестибюль школы был заполнен родителями и нашими одноклассниками. Все приветствовали нас, как своих родных людей. Через пятнадцать минут холл опустел и все разошлись по домам. В итоге мы добирались с пятнадцати часов до двадцати двух.
Сегодняшнее событие было для всех нас первой настоящей победой над собой.
Дома, папа, я и брат привели себя в порядок, поужинали и легли спать. Среди ночи я проснулась от того, что на кухне горел свет. Я выглянула и заметила отца. Даже после такого сложного перехода он не ложился спать. Он читал спортивный журнал. Через полчаса ему нужно было идти на работу в ночную смену.
На следующий день, вся наша первая смена учащихся была выстроена в большом холле второго этажа на школьную линейку. На повестке дня стоял один вопрос: о том, как, преодолев жестокие условия Сахалинского климата, мы смогли удачно добраться домой. Василий Иванович, своим громким и артистичным голосом рассказывал в подробностях о нашей борьбе за звание чемпионов на лыжных дистанциях, о нашей беспрекословной дисциплине, о взаимопомощи в создавшейся сложной ситуации.
Все ученики и учителя слушали, не издавая ни единого звука. Когда Василий Иванович закончил своё выступление, в зале раздались громкие аплодисменты. Так приветствовали и поздравляли нашу сборную команду.
Часть вторая
Со следующего дня, после нашего исторического перехода через сопки, длившегося шесть часов, мы с удвоенной энергией начали готовиться к новым стартам. Нам предстояло участие в первенстве острова Сахалин среди команд победительниц районных и городских соревнований.
Как всегда, в моём ежедневном распорядке ничего существенного не менялось. Учёба в школе, тренировки и помощь по дому. Мы с братом понимали, что одной маме, с большим хозяйством и детьми, без нашей помощи не справиться. Отец работал в шахте по сменам, но не забывал контролировать процесс тренировок по его плану. Он постоянно напоминал:
- Валя, Володя, на первенстве Сахалина слабых участников не будет. Там соберутся самые сильные спортсмены со всего острова.
В школе наш учитель физкультуры составил индивидуальные планы подготовки на последнюю неделю перед поездкой в Южно - Сахалинск. Мы должны были выполнить весь объём предлагаемой работы. Особое внимание было уделено подъёмам и спускам.
Вот так, подготовленные наилучшим образом, мы поехали соревноваться.
На этот раз отец поехал с нами. Василий Иванович предварительно ходил с письмом от руководства школы к начальнику шахты. Просьба заключалась в том, чтобы командировать Ивченко Василия Мироновича (так звали моего отца), за счёт средств шахты, для организации и практической помощи сборной команде школы на время поездки на финальные соревнования по лыжным гонкам в город Южно - Сахалинск.
Приказ о командировании вручили отцу на шахте и сказали:
- Без победы не возвращайтесь. В следующий раз не командируем.
Это было сказано в шутку, но отец воспринял всё дословно и очень переживал по этому поводу. Он суетился, бегал оформлять школьные справки, классификационные билеты, справки с места жительства. В общем, отец работал по подготовке команды на полную катушку. Возвращаясь домой, говорил:
- Легче в шахте смену отработать, чем заниматься всей этой бумажной волокитой.
Мы, ежедневно тренировались, выполняя всё, что от нас требовалось. Были такие вечера, когда мы, собирались в комнате отца и просили вновь рассказать какой- нибудь эпизод времён войны.
Отец устраивался удобней и начинал свой рассказ.
Было это в Ленинграде, когда город был в глубокой блокаде. Люди умирали от холода и от голода. Я же, познакомился с вашей матерью, в тот момент она молодая, закутанная в шаль, еле-еле шла с работы. Работала она на оборонном заводе, там изготовляли снаряды для Советской Армии. Я подошёл к ней и спросил, не помочь ли чем. Она промолчала, а я взял её под руку и повёл домой. Когда мы подошли к её дому, то увидели только разрушенные стены. Ночью город опять бомбили. Она посмотрела на меня и заплакала. Мне её было очень жаль. Я утешил её, как сумел и повёл в дом своего знакомого, с которым часто общался по долгу службы. В общем, мать вашу я пристроил.
В то время я имел звание старшины и снабжал бойцов продовольствием. Можно сказать, мне доверили быть начальником продовольственного склада. Всё на складе находилось под строгим учётом и контролем и что- то взять оттуда, просто так для себя, было не возможно, грозил расстрел. Я это понимал, но своей девушке нужно было
как-то помочь. Казалось, возможности не было, но я придумал. На кухне, где готовили еду для тех, кто находился здесь, в расположении части, я осторожно уносил за пазухой очистки от картошки и приносил ей, она из них варила суп, так вот и выживала.
Стоял морозный зимний день. Я шёл к ней на свидание с очередной порцией картофельных очистков и хлебом, который экономил от своего пайка. Перед поворотом на улицу, где жила моя девушка, увидел женщину, которая везла на санках маленького ребёнка. Она держала бидончик, который был наполнен водой. Такое зрелище можно было увидеть сплошь и рядом. Закутанные в шали женщины, ходили на речку за водой, так как воды в городе не было. Эта женщина выглядела очень утомлённой, её качало. Я не мог пройти мимо и подбежал к ней, и очень во время.
Женщина начала падать на землю. Я подхватил её, она подавала очень слабые признаки жизни. Я сначала растерялся, но потом начал активно её растирать, делать массаж сердца и она пришла в себя. Слабым голосом сказала куда идти. Я вёл её домой, и вёз на санках её ребёнка, помог подняться в квартиру, уложил обоих на кровать, укрыл тем, что было. В доме было ужасно холодно. Я заметил в углу шкаф. Быстро разломал его и затопил буржуйку, которая была в доме. Вскипятил воды и приготовил из половины порции картофельных очисток, которую нёс любимой девушке, суп. Накормив, ослабленную женщину и её ребёнка этим супом, ушёл по своим делам. Когда шел вновь по этой дороге, заходил к ним в гости, помогая, чем мог.
В последствии, она стала подругой моей будущей жены и вашей матери. Они жили вместе до окончания блокады города, деля между собой скудные порции еды.
Через месяц меня направили в другое место, где я продолжал воевать в звании лейтенанта до тех пор, пока меня не комиссовали по ранению. А это случилось за два месяца до окончания войны. Победу я встретил в Подмосковье, в городе Балашове.
Отец закончил рассказ, а мы ещё долго молчали, не вставая с места, каждый думал о чем-то своём.
Наступил день, когда мы собрались возле школы, чтобы отправиться до города Шахтёрска на автобусе, а оттуда лететь самолётом до места назначения.
Мы, возбужденные от предстоящего путешествия, не замечали в дороге ни каких неудобств. Нам было интересно и весело. Сегодня мы ещё не думали об ответственности, которую нам предстоит испытать.
В Южно - Сахалинск прилетели после обеда. Рядом со спорткомитетом, где все участники ждали своих представителей, царил невероятный шум. Мы насчитали двадцать пять команд, а сколько уже получили направления на размещение и разошлись по местам, знали только организаторы.
Наш Василий Иванович пошел за получением направления на размещение в гостинице, а отец отправился в бухгалтерию, чтобы получить талоны на питание для команды. Отец был очень ответственный человек и, выполняя, такую обязанность впервые, старался всё делать быстро и правильно.
В результате, в бухгалтерии он не стал стоять в очереди из тридцати с лишним человек, а предъявив своё удостоверение участника Великой Отечественной войны, получил талоны вне очереди. Узнав про это, Василий Иванович долго смеялся и хвалил отца за его сообразительность, а потом сказал:
- Василий Миронович, сколько работаю в спорте, никогда ещё не видел, чтобы заявки на участие в соревнованиях и получение талонов на питание выдавали по удостоверению участника Великой Отечественной войны.
Отец нашелся, что ответить:
- Закон он для того и пишется, чтобы его исполнять. Положено везде вне очереди, значит надо этой привилегией пользоваться.
На что, наш учитель ответил ему:
- Теперь, Василий Миронович, всегда буду брать вас с собой, как представителя. Вы, очень нужный нам человек.
Вечером у нас в холле состоялось организационное собрание.
- Ребятушки, - как всегда, начал Василий Иванович, - соревнования будут проходить в течение трёх дней. В первые два дня проводятся лыжные гонки, и назвал, кто в каких видах принимает участие, а так же, обозначил время старта. А вот в третий день будут только эстафеты. Очки командам начисляются за первые три места, остальные места в зачёт не идут. Вот, решайте. Что в первые дни соревнований посеете, то и пожнёте в третий день. Значит, что? - глядя на всех нас по очереди, задал вопрос и сам на него ответил, - надо работать, не щадя себя все три дня.
Отец добавил:
- Ребята, будьте внимательны, особенно при спусках Я проходил трассу и заметил, что по краям, припорошенные снегом, торчат во многих местах ветки деревьев, попадаются плохо спиленные сучья деревьев и можно зацепить случайно палкой.
- Спасибо, Василий Миронович за дельное наставление. Да, ребята, это очень важно. Начеку быть всегда. При обгонах не зацепиться за соперника, не допускать такой близости соперника, когда уже наступают на «пятки», в этом случае может сломаться лыжа, палка и, не дай бог, произойдёт травма. А сейчас все идём ужинать и спать. Отдых – самая лучшая тренировка перед соревнованиями.
Подробности о первых двух днях соревнований я описывать не буду. Мы в командном зачете шли ровненько, давая в зачёт хорошие очки. Но соперников было предостаточно. Слабаков, действительно, как говорил отец, не было. Василий Иванович вёл счёт в своей тетрадке о занятых местах команд – соперниц. Выходило, что пять команд идут очко в очко. После второго дня соревнований, никто не мог даже предположить, чья команда станет победителем. Многие тренеры и представители предопределяли победу Южанам, второе место считали, что займут спортсмены из Холмска, а с третьего по пятое места делили условно между Поронайском, Охой и нашим посёлком Тельновский.
Отец очень часто бегал в судейскую комнату и сверял все результаты, а вечером на собрание заявил:
- Я уверен, что наша команда или выиграет, или, в худшем случае, будет второй, но этого допускать нельзя. Я проанализировал возможности соперников в эстафетном беге. Считаю, мы должны выиграть и мальчиками и девочками.
Я слушала его и не понимала, откуда он, не имея большого опыта в таком виде работы, утверждает такой исход командной борьбы. В душе, мне хотелось надеяться, что всё будет так, как он сказал. Но зная силы других команд среди девочек, я бы не говорила так уверенно, что мы выиграем. У нас слабое звено второй и третий этап. Если они завалят свои этапы, мне догнать лидеров практически будет невозможно.
Вот с такими мыслями я шла из столовой, в надежде, что удастся быстро заснуть. Первую дистанцию в пять километров я выиграла, вчера на тройке была вторая. Завтра та же тройка, но в эстафете. Я знала, что на короткие дистанции у меня не хватает скоростной выносливости. Длинные дистанции мне даются легче, но, увы, согласно положению, других – не было предусмотрено
Вечером, уже перед самым сном, меня вызвал отец. Я накинула халат и вышла в коридор.
Отец был внешне спокоен, но, я заметила его внутреннее напряжение.
- Валя, завтра тебе придётся нелегко. Девчонки из Южного сильные. Поработай, дочка, в подъём. Я верю в тебя, ты сможешь, у тебя огромная сила воли. Победи, Валя, сделай отцу подарок!
Я не знала, что ему ответить. Он стоял передо мной какой-то потерянный, впервые неуверенный в нашей победе. Это я прочитала по его лицу, хоть он старался не подавать виду. Я не стала его огорчать своими предположениями, на счёт моих соперниц, а спокойным голосом ответила.
- Я постараюсь. Пока пап, я хочу спать,- и ушла в свою комнату.
Утро выдалось солнечным. Соревнования проводились на «Горном воздухе» - это название лыжной базы и располагалась она высоко в горах, отчего погода на лыжной трассе была, по - весеннему, тёплой. Яркое солнце не помогало нам лыжникам, не известно было, как поведут себя лыжи на дистанции из-за непредвиденной смены температуры снега.
Почти всю ночь отец с Василием Ивановичем готовили наши лыжи. Они смазывали и проверяли скольжение на снегу, потом подмазывали то колодки лыж, то пяточную часть, а утром, придя на лыжную базу, ещё раз проверяли скольжение лыж.
Первой проводилась эстафета у мальчишек. Четыре человека бежали по пять километров. Мой брат тоже входил в команду эстафетчиков. Наши девочки, у которых уже соревнования закончились, поддерживали ребят, как только могли.
Но в итоге, выиграли Южане, наши мальчишки прибежали вторыми. Дальше, как распределялись места, нас мало интересовало. Теперь от эстафеты девочек зависела командная победа. Мы или команда Южан?
Последний день соревнований и последний вид программы. Все болельщики расположились вдоль длинного финишного подъёма. Представители команд до хрипоты спорили с организаторами, что финишный отрезок никогда не делается в пологий двухсотметровый подъём. Главный судья, по поводу такого возмущения, дал однозначный ответ, что трассу переделывать не будут, так как все спортсменки находятся в равных условиях.
На подготовку к старту первого этапа оставалось чуть больше пяти минут. От нашей команды бежит Света Логинова. Девочка упорная и неплохо готова. На основной гонке она проиграла Южанке и мне и разделила третье и четвёртое место со спортсменкой из Охи.
Я наблюдала за Светой на старте. Она немного нервничала, всё время поправляла то волосы, то шапочку, то одёргивала спортивную курточку.
Две длинных шеренги выстроили вряд. Общий старт, борьба за выход на основную лыжню.
Всё, побежали! Лыжный стадион сошёл с ума. Все кричали, так громко и в разнобой, что разобрать ничего было не возможно.
Я стояла пока в куртке, не раздеваясь, так как мой четвёртый этап ещё не скоро.
Наконец, послышались невдалеке крики. Это лидирующая группа подбегала к финишному отрезку. Девушки на последний подъём бежали очень тяжело. Мало кто бежал, в основном передвигали лыжи. Наши болельшики кричали:
- Света, давай! Света, немного осталось! Ну, потерпи! Доставай, доставай её! Света, работай! – и она старалась!
Мой отец бегал рядом с лыжнёй, перебегая наискосок от одного её участка к другому, чтобы поддерживать своих в разных местах трассы. Можно себе представить, сколько он отдавал своих сил, учитывая, что это был третий день соревнований. Мой отец, который прошёл три войны, получил множество ранений и контузию, побывавший в завале во время взрыва в шахте и получивший после этого серьёзные проблемы со здоровьем, вместо того, чтобы отдыхать дома в спокойной обстановке, волнуясь, поддерживал ребят, забыв о своих недугах. Никто об этом не задумался, и я, только сейчас поняла, что такую закалку и умение сопереживать он приобрёл во время войн.
Я закрыла глаза, присела на скамейку, чтобы сильно не волноваться, не выплеснуть перед стартом всю свою энергию, и ждала, когда всё стихнет. Чуть позже, мне сказали, что Света прибежала второй за Южанкой, а рядом в двух метрах финишировала девочка из Охи.
Я понимала, что занятое Светой на первом этапе второе место, ещё ни о чём не говорит. Впереди у нас два более слабых этапа, чем у соперниц.
Я, желая своим подругам победы, ждала результатов.
Юля Кречетова бежала второй этап. Она прибежала третьей, проиграв, первому месту более тридцати метров и второму месту более десяти метров.
Я довольно сильно переживала, когда третий этап бежала Оля Неверова.
- Вот если бы сейчас бежала её старшая сестра Валя, мы бы выиграли,- мечтала я.
Валя уже окончила школу, и хоть тренировалась, но за школьниц выступать не имела права.
Я готовилась к последнему решающему этапу. Послышались крики.
- Значит, бегут, - подумала я, - и услышала голос судьи:
- Участницам четвёртого этапа подготовиться и построиться. Выходить на основную лыжню разрешено, в зависимости от порядка приближения участниц.
Я, как всегда, заняла нейтральную позицию, чтобы меня случайно не толкнули во время передачи эстафеты.
- Какая разница, - думала я, - прямая есть прямая. Потом разберусь, лишь бы не попасть в завал.
Стоя рядом со стартовой линией, я внимательно следила, кто из девочек покажется первой. И вот она, Южанка, летит на всех парусах, опережая спортсменку из Охи метров на двадцать. Примерно в тридцати метрах от второй участницы показалась наша Оля.
- Она третья, - мелькнуло в моей голове.
Я, как ни странно, нисколько не волновалась, только в душе злилась на девчонок, что так много проиграли.
Всё, я стартовала! Помню только, что я не бежала, а почти летела. Откуда только у меня взялись силы? - я не знала.
- Впереди, метров через четыреста будет крутой подъем, а затем метров триста пологий, - рассуждала я, - вот там я должна доставать своих соперниц, другого шанса не будет. Подъёмы это мой конёк. Но, как много мне предстоит отыгрывать! - разочаровано думала я.
И действительно, на первых же метрах подъёма я догнала девочку из Охи и легко убежала от неё на несколько метров.
- Догоняй теперь, - мысленно говорила я своей сопернице и убегала вперёд от неё всё дальше и дальше.
Пологий подъём изнурительный и нудный, дался мне тяжело, так же, как и соперницам. Только в конце подъёма, я смогла увеличить темп бега. По прямому участку трассы, я немного сбавила скорость. Слишком много сил отнял у меня рывок на этих двух подъёмах, необходимо было восстановить дыхание, чтобы суметь сделать ещё один рывок. Теперь моей задачей было догнать Южанку. Я чётко видела, как впереди между деревьями мелькает её красная шапочка. Разрыв между нами сокращался.
- Это моя главная цель, - давала я себе установку. Догнать, догнать,- требовала я от себя.
Мы пробежали уже двухкилометровую отметку. Впереди ждал длинный пологий спуск, а потом финишный подъём.
- Хватил ли сил, - спрашивала я сама себя, - и тут же отвечала, - должно хватить, иначе, зачем все эти изнуряющие двухразовые тренировки.
Я терпела и наращивала скорость бега, как могла, я очень старалась! В один из моментов, незадолго до спуска, я заметила, что моя соперница замедлила темп бега.
- Ага! – радостно воскликнула я, - ты, голубушка, устала, но я не позволю тебе отдохнуть и, начав наращивать скорость, приготовилась ещё к одному рывку.
Перед спуском, я уже чувствовала, что могу её перегнать.
Спуск мы обе прошли гладко, без сбоя. Оставался последний бросок и этот бросок должен быть длинной в двести метров пологого подъёма.
Бежать в гору было очень тяжело.
- Вот бы того, кто утверждал эту трассу, самого заставить здесь бежать на фоне большого утомления, - негодовала я на организаторов соревнований.
Наблюдая за Южанкой, я понимала, что я сейчас немного свежее своей соперницы, могу обгонять, но решила сначала поменять стиль бега в гору.
Когда я уже начала делать ускорение и, казалось, вот, сейчас обгоню, случайно носком лыжи зацепила кольцо палки. Пока её вытаскивала, темп сбился. Я заметила поворот головы Южанки в мою сторону, она заметила, что у меня что-то случилось с лыжей. Обрадовавшись, спортсменка попыталась сделать ускорение. В этот момент, я не могла сделать и шагу. Мои ноги словно приросли к земле вместе с лыжами и не хотели меня слушаться.
- Наверное, сбилось дыхание! – подумала я. Почему не могу идти? – лихорадочно соображала я, пытаясь бежать.
Получился не шаг, а шажок. От отчаяния у меня брызнули слёзы, я ничего не могла поделать со слабостью.
И вдруг, я заметила, что из-за кустов, по глубокому снегу в валенках выбежал мой отец. Он махал руками и кричал:
- Валя, доченька, ты сможешь! Давай! Ты же мне обещала! Смотри, она тоже не может идти, она тоже устала. Приложи все свои усилия! Давай, Валюша! Ты сильная, ты должна победить!
Отец бежал рядом со мной по глубокому снегу и всё что-то говорил мне, но я уже ничего не слышала. Преодолев, последние усилия, побежала, а когда посмотрела вперёд, то увидела, что моя обидчица барахтается в снегу, пытаясь высвободить из - под ветки лыжу. Забыв о слабости, забыв вообще обо всём на свете, я ринулась догонять соперницу.
- Это мой шанс!- ликовала я. Я бы не уступила тебе, если бы не запуталась лыжа, - повторяла я себе, невероятными усилиями, заставляя себя бежать.
Видя, что Южанка, уже почти освободила лыжу и сейчас займёт лыжню, я подумала:
- Боже, мне придётся бежать по рыхлому снегу! Я должна её опередить, - и быстро начала отталкиваться палками.
Болельщики понимали, что я была немного сильнее Южанки, но это до того момента, когда моё замешательство вывело меня из строя, теперь же ситуация изменилась.
До финиша оставалось метров тридцать.
Когда я поравнялась с соперницей, она поднялась и пыталась занять лыжню. Чуть- чуть не рассчитала Южанка, я на миг её опередила неожиданным для неё рывком. Я торопилась на финиш, забыв про всякую технику лыжных ходов. Я просто бежала по лыжне, как человек, который никогда не стоял на лыжах. В голове от переутомления всё гудело.
Моя соперница, поняв, что я не уступлю лыжню, постаралась обойти меня справа. Мы оказались рядом плечом к плечу. До финиша уже было метров десять. Я слышала её прерывистое, почти хриплое дыхание, вероятно, такое же дыхание было и у меня. На лыжном стадионе стоял такой невообразимый шум, что можно было подумать, произошёл взрыв страшной силы.
Я до сих пор не помню, как я смогла на долю секунды финишировать первой.
Я упала за линией финиша навзничь и, не стесняясь болельщиков, громко рыдала. Я плакала от того, что выполнила обещание. Я победила! Победила ценой невероятных усилий!
Ко мне подбежали наши ребята, обнимали, поздравляли, надевали на меня свои куртки, чтобы я не простыла. Когда я успокоилась и посмотрела назад, то увидела отца. Он шёл в пятидесяти метрах от финиша, держа руку на сердце. Он выглядел не то, чтобы усталым, он, казался мне, измученным. Отец шёл, опустив голову. Я быстро подъехала к нему и радостно сказала:
- Пап, я выиграла!
Отец поднял голову, и я увидела, что по его щекам текут слёзы.
Он, опустив глаза, видимо стеснялся своих мужских слёз, сказал мне:
- Ты, Валя, молодец! Я верил в тебя! - быстро повернулся и пошёл по направлению к лыжной базе.
Я понимала, он очень переживал за меня. Он всем сердцем желал мне победы. Его израненная, за всю его трудную жизнь душа, не выдержала такого душевного напряжения. Он плакал, скорее всего, от удовлетворения. Моя победа для него было очень важна, я это знала.
Уже потом, анализируя все ситуации, связанные с отцом, я поняла, что его строгость, порой грубость, по отношению к нам детям, была показной. В своей жизни он мало видел радости и мало знал добра. Он хотел казаться строгим, чтобы показать себя, как личность, значимую для нас. Отец не получил в своё время должного образования, он никогда, будучи мальчиком, не воспитывался в заботе и ласке. Я думаю, что он не был уверен в правильности своих методов воспитания, хотя душой и сердцем очень любил нас. Разумеется, повидав, ни мало смертей и жестокости, боялся, что нас сможет кто - то обидеть. Видимо, таким образом он старался защитить нас. Да, отец любил нас, но любил по своему, по - мужски.
Прошло время, мы счастливые приехали домой с наградами, завоёванными в честной борьбе. А потом, как обычно, была школьная линейка, где вся школа, раскрыв рот, слушала рассказ о нашей поездке на соревнования на первенство Сахалинской области.
Василий Иванович хвалил каждого и всех вместе, а в конце линейки он вызвал меня на середину и сказал:
- Вот, ребята, эта девочка смогла преодолеть невероятные усилия в борьбе с сильными соперницами. Она подарила команде две золотые медали и вывела нашу сборную на первое место.
Все хлопали, как всегда, давая этим понять, что поздравляют с заслуженной победой. Пока Василий Иванович расхваливал меня, я вспоминала отца.
Это его уверенность в моих силах позволила мне победить. Это его заслуга в том, что не щадя своего времени, не смотря на усталость после ночных смен в шахте, обучает сейчас меня и старшего брата, а в будущем и моих младших сестёр и брата, как надо побеждать. Только сейчас я поняла, что отец, по- прежнему, остаётся молод душой. И не смотря на свой возраст, приносит пользу людям.
Я слушала речь нашего учителя и про себя говорила:
- Спасибо тебе отец! Это и твоя победа тоже! И если ты когда-то, чем и обидел меня, я не сержусь. Я люблю тебя!
Эпилог
В 1966 году, я с мужем приехала в город Кемерово. Своей дочери, мы с мужем, как и мой отец, привили любовь к спорту, она прошла трудные испытания, достигнув в лёгкой атлетике международного признания. И в каком бы месте я не трудилась (Кемеровский педагогический институт, Кузбасский политехнический институт, Московский технический колледж, легкоатлетический манеж, стадион «Шахтёр», городская детская юношеская футбольная школа), я всегда старалась следовать примеру отца, делать своё дело на совесть, жить по справедливости и приносить пользу там, где я живу и тружусь.