В келии афонского старца
Солнце играет лучами заката,
Море златой пеленою покрылось,
Ветром гонимые мчатся куда-то
Волны, которым все море открылось.
Кажется мне это сном лишь чудесным,
Глади Эгейского моря под нами,
Маленький скит на утёсе отвесном,
Где-то вершина Афона за нами.
Перистых облак крыла, словно птицы,
С дальнего юга проносятся стаей,
Курс направляют, не зная границы
К Греции древней, земле православной.
Место сие, что Карулей зовётся
Ищущих Бога, в себе укрывает.
К кельям пустынников тропочка вьется.
А иногда к ним лишь цепи свисают.
Горный утёс этот, редкий паломник,
Кратким визитом своим посещает.
Кактус колючий, да дикий шиповник
Стены его и вершину скрывает.
Уж вечереет, священник уходит
На ночь к пещере в горах помолиться.
Я остаюсь, вот уж солнце заходит
За горизонтом закат серебрится.
Мысленно пройденный день проживая,
Лёг на топчан под навесом у кельи.
Внутренним взором опять посещаю
Агиа Павла, Зограф, Данилеи.
Лики святых и паломников лица,
Пыльные тропы ведущие к храмам,
Крест поминальный на Малом Афонце,
Все это видит мой суетный разум.
Вдруг грянул гром, небо в тучах сокрылось,
Ветер порывистый взвыл словно вьюга.
Молнией грозною все озарилось,
Ливнем косым оросилась округа.
Вскоре потоки воды окружили
Ложе моё и тропинку у крова.
Место покинуто, двери открыл я
В ветхом жилье аскетично, сурово.
Стол самодельный стоит у оконца,
Полочка с книгами, свечи, лампада,
Стены фанерные в скромных иконцах,
Ложе с грубых досок, простыня, покрывало.
Лег на постель, благодатью объятый.
Дух непрестанной молитвы витает.
Чувство присутствия силы бесплотной,
В свете лампады меня наполняет.
В кельи афонского старца трепещут
От огонька тени, воздух и блики.
Нимбы святых тусклым золотом блещут.
С трепетом Божьим взираю на лики.
Ладана дух навевает дремоту.
Веки уставшие вскоре сомкнулись.
Тело и разум, проделав работу
Прошлого дня, в забытьи окунулись.
Сколько был в забытьи, я не помню, не знаю,
Только очнулся от звуков небесных.
Хора незримого голос внемаю.
Страхом Божьим объят разум мой небезгрешный.
Вижу келью, в окне редких молний зарницы,
Оцепеневшее тело свое,
Свет голубой отовсюду струится,
А уж лампада погасла давно.
Глас непрестанной молитвы я слышу,
Тихий в начале, затем все сильней.
Внутренним взором, за мною вдруг вижу
Старцы идут из закрытых дверей.
Все в клобуках, в облачениях схимы,
Свечи в руках освещают чела,
Волосы белые, бороды длинные
Светом духовым пылают глаза.
Чинно, неспешно идут друг за другом
Произнося лишь молитву одну,
Их пеший ход совершается кругом
Слева направо, вот входят в стену.
Ложе моё обойти невозможно
Думалось мне, ведь оно у стены.
Что это значит? Ужель то возможно?
Сказка ли это, иль явь или сны?
Нет, все на месте, вот стол, вот предметы,
Келья убогая, рядом окно.
«Значит реально всё, вот и ответы»
Обосновало сознанье моё.
Стерты границы меж логикой бренной
И сокровенным духовным умом.
Страх покинул меня и душой озаренный,
Я почувствовал радость в событии благом.
Речитатив как две капли похожий
Льется из уст, я в молитве плыву
«Господи Иисусе Христе Сыне Божий
Помилуй мя грешного», вновь повторю.
Непринужденно, легко и приятно,
Словно чистейший поток ручейка,
Льется молитва сия благодатно,
Данная Господом нам на века.
Схимников ход был окончен под утро,
Старцы с молитвой сквозь стену ушли.
Спать я не смог, вспоминая то чудо,
Вышел из кельи с лучами зари.
Сел я на лавку, залив созерцая
Чуден восход, воздух утренний чист.
Чистое небо в нем белая стая
Разум мой светел и чист словно лист.
Только молитва одна непрестанная,
Чистой водой, полноводным ручьем,
Льется в очищенных руслах сознания
Невозмутимых порочным умом.
Буря ночная пришедшая с юга,
С многих строений обрывистых скал,
Верх сорвала и покрылась округа
Тем материалом, что ветер забрал.
Иноки ищут средь скал элементы,
Собственных келий навесов и крыш,
Стук молотков и соседей советы
Слышны от ветхих убогих жилищ.
С верхней пещеры священник вернулся,
Делом своим благодать обретя.
В бурю ночную он тихо молился
Рядом от ливня скрывалась змея.
Порваны полы, подрясник в колючках,
Внутренним светом сияют глаза
В гроте пещерном под громом могучим
Он приобрел дар молитвы сполна.
Несколько дней на Афоне священном,
Мысли мои не вмещали греха.
С чистым сознанием перерожденным,
Соединилась молитва Христа.
Волны прибрежный песок поднимая,
Белою пеной на берег ложатся,
Чистым потоком следы заметая,
Мутной водою в пучину стремятся.
Так вот и в жизни бывает порою,
Время следы безвозвратно смывает.
Все, что однажды случилось с тобою,
В памяти вдруг незаметно растает.
Нет, не забыть мне той встречи у моря,
Горный утёс на Каруле священной,
Чаек летящих над шумной волною,
Келию, старцев, и дар их бесценный.
Где бы я ни был с тех пор, чтоб ни делал,
В злые часы искушений и бед
Льется в душе моей даром нетленным
Тихой молитвой Иисусовый Свет.
30.06.2008 г.