Марк повесил карабин на плечо и присел на левое колено. Зачерпнув ладонями придорожную пыль, парень долго рассматривал мертвую смесь холодного песка, крошечных осколков и мелких обломков кирпича В центре горсти, словно владычица поверженного царства, красовалась ржавая английская булавка. Марк вздохнул и попытался представить, кому принадлежал этот маленький, но от того не менее полезный в быту предмет. Что если булавку выронил рассеянный портной, когда в спешке доставал кошелек из кармана? А может ее носила какая-нибудь суеверная старушка на груди старой кофты?
Марк окинул взором развалины детского сада, сжал губы и пожалел, что на месте булавки не оказалась заколка, которую он увидел на голове Полины в день их знакомства. Сверкающий на солнце аксессуар в виде павлиньего хвоста, усыпанного стразами, поверх каштановых волнистых волос был одним из любимых слайдов, которые Марк бережно хранил и просматривал в памяти, когда позволял себе отвлечься от нелегких забот выживальщика. Ярче этого воспоминания была только улыбка девушки, последовавшая за шуткой молодого человека после стандартных вопросов. Позже парень так и называл подругу "Полиной с павлином", после чего неизменно встречал застенчиво-милый взгляд девушки. Марк стиснул зубы, отряхнул ладони от пыли и положил булавку в нагрудный карман куртки. Мысль о Полине в очередной раз разрушила его пирамиду спокойствия, которую он выстроил с момента гибели девушки. Собственная душевная конструкция казалась ему самым крепким зданием в округе, но стоило хоть раз вспомнить о ночном свидании в городском парке или шарфе, связанном для него ее руками с белой, будто молочной кожей, как пирамида становилась такой же жалкой грудой развалин, какие попадались ему за сегодняшнюю и все предыдущие вылазки.
- Поли нет... А павлин сдох! Сдо-о-о-х!!! - набрав воздуха в легкие, рявкнул Марк, прекрасно осознавая, что столь громкий крик грозит его собственной безопасности.
Вопль скользнул по закопченной крыше обугленного ПАЗика и понесся в пасмурное октябрьское небо, где был взят под конвой хмурыми тучами...
Марк услышал громкий хруст со стороны бывшего садика. Обычно мародерские кланы активизируются ночью, но самоуверенные одиночки иногда все же обходят городские руины днем в надежде поживится чем-нибудь ценным. Вскинув "сайгу", Марк приподнялся и быстро укрылся за скелетом автобуса. В следующую секунду послышалась жуткая какофония собачьего лая и детского плача. Марк торопливо осмотрелся и ринулся к остаткам здания, минуя покореженные от ударной волны турники и изуродованные взрывом карусели. Мальчик лет десяти на вид оказался в столовой - единственном уцелевшем помещении корпуса. Забившись в угол, он одной рукой елозил по испуганному лицу, пытаясь смахнуть слезы, а другой неловко отмахивался от крупной дворняги грязным металлическим подносом. Секундное промедление могло сказаться на здоровьи пацана не самым положительным образом. Марк резко остановился, опустил флажок предохранителя и выстрелил. Лохматая псина коротко взвизгнула и упала на разбитые тарелки, забившись в судорогах. Марк взобрался на подоконник и оценивающе оглядел мальчугана. Тот все еще всхлипывал, но уже не вытирал лицо, а лишь недоуменно смотрел на поверженного противника.
- Знакомься, так выглядит смерть, - проговорил Марк, указывая на труп собаки. - Понял?
Мальчик судорожно сглотнул и закивал головой.
- Дядя, а зачем...
- Так нужно. Если их не отстреливать, они будут собираться в своры и станут гораздо опаснее.
Марк достал из вещмешка флягу и протянул ее мальчугану. Тот принялся жадно пить, делая большие глотки.
- Животные одичали, - продолжил Марк, смотря на давящегося собеседника.- И те, кто еще недавно были нам друзьями, очень опасны. Впрочем, мы им друзьями никогда и не были, разве что повелителями...
- Дядя, а у тебя есть друзья? - вдоволь напившись и уже окончательно успокоившись спросил пацан.
- Да, они в нашем лагере. Тьфу, черт - проворчал Марк, посмотрев на наручные часы. - Без десяти шесть. Уже пора, скоро здесь появятся бандиты. Где твои родители?
- Папа воюет с Коалицией. А мама... - мальчик вновь потянулся руками к лицу.
- Ну-у-у... Расклеился, бродяга, - улыбнулся Марк. - Сейчас всю выпитую воду прольешь.
Мальчуган хлюпнул носом и засмеялся.
- Как зовут хоть?
- Ленька... Леонид.
- Ну вот тебе... С таким именем стыдно реветь, - убрав флягу, ответил Марк. - Пойдем со мной. Ты видел много зла, но ты должен познать и добро. Все должны... Я и мои друзья поможем тебе...
- Пошли, - просто сказал Леонид и пнул поднос носком рваного кроссовка.
- Вылазь пока, я сейчас.
Ленька кивнул и бодро полез на подоконник, смахивая осколки стекла рукавом засаленной ветровки. Марк подошел к трупу, нагнулся и нахмурился. Он положил ладонь на собачью морду, застывшую в вечном оскале, закрыл глаза и что-то прошептал. Повернувшись лицом к окну и заметив рыжую макушку мальчика на фоне сумеречного неба, Марк разжал кулак и посмотрел на ржавую булавку.
- Пойдем, павлин... - тихо сказал он.
Made in Bookingame