Незнакомая женщина средних лет протянула руку к кнопке звонка. Я как раз подходил к двери.
-Вы к кому?
- Перепись населения. Вы здесь живете?
-Не здесь, но ключ от квартиры у меня имеется.
Я открыл дверь и закричал с порога:
- Хозяева, принимайте гостей, я не один!
В коридор хрущёвки, радостно улыбаясь, вышла мама.
- Представь свою спутницу.
-Да я сам пока с ней не знаком.
Женщина застрочила как из пулемёта:
-Перепись населения, куда можно пройти, мне нужно заполнить бланки, обувь у меня чистая.
Мама, улыбаясь, сделала широкий жест в сторону зала. Усевшись за столом, разложив документы, женщина деловито спросила:
- Ну, начнём? Паспорт, пожалуйста.
Мама сходила в маленькую комнату(вообще-то, они все маленькие в хрущевке) и принесла паспорт. Переписчица стала прилежно заполнять данные. Дойдя до года рождения, она сделала сочувственную гримасу и с наигранной ноткой жалости спросила, вытянув руку в сторону маленькой комнаты:
-А бабушка сможет выйти из комнаты и расписаться в бланке?
Мама всегда любила пошутить, глаза её заискрились, как у ребёнка, собравшегося нашкодить. Она посмотрела с деланным удивлением в указанную сторону и, подражая гостье, сочувственно ответила:
-Нет, бабушка из этой комнаты не выйдет и не распишется.
Переписчица вздохнула и ещё более сочувственно произнесла:
-Понимаю, неграмотная?
Меня уже раздирал смех, и я еле сдерживался, чтобы не прыснуть в кулак.
Мама, улыбаясь, продолжала:
-Бабушка грамотная, с дипломом.
Лицо женщины приняло очень скорбный вид, и она шепотом произнесла:
- Больна старушка, не встаёт?
У меня от смеха внутри начались колики. Мама, всё также добродушно улыбаясь, отвечала:
-Слава богу, не болеет, ещё шустрая старушенция.
-Её дома, что ли, нет?
Почему нет? Она дома, перед вами сидит.
Переписчица впала на какое-то мгновение в ступор, после чего последовала возмущённая тирада:
-Хватит шутить, я при исполнении, я официальный человек. Где старушка?
Мы уже не могли сдерживаться и рассмеялись вместе с мамой. Голос мой вибрировал от смеха, выбивая весёлые слезинки. Я уверил официального человека:
- Верьте мне, хозяйка паспорта и старушка, которая сидит напротив вас, одно и тоже лицо. Являясь её сыном, идентичность подтверждаю со всей ответственностью.
Официальный представитель зло сощурила глаза, превратив их в две чёрные щёлки, лицо стало краснеть, щёки раздуваться, как воздушные шарики, которые вдруг с шумом лопнули, выбросив громкую, возмущённую череду вопросов и утверждений:
-Где настоящая, паспортная старушка? Я что, читать не могу, слепая? Год рождения не вижу? Вам-то, наверно, ещё и шестидесяти нет! А этой, - она яростно замахала паспортом, во-семь-де-сят пять!
Многократно извиняясь за шутку, с большим трудом нам всё же удалось убедить женщину, что нужная ей бабушка и есть именно та самая, которая сидит сейчас перед ней за столом.
Переписчица ошалело смотрела на маму и наконец тихо, с нескрываемым удивлением, медленно, чеканя каждое слово, задумчиво выдала вердикт:
-Вы, наверно, всю жизнь не работали, отдыхали, сладко жили, долго спали…
Мама родилась в деревушке под Калугой в жуткое время гражданской войны, но жизнь не остановить… Вскоре у мамы появилась сестра, через три года ещё одна, спустя три года ещё одна, а пятым в семье родился братик. Гражданская война закончилась, а беды нет. Голод морил людей. Ели лебеду, крапиву, лопухи, варили очистки от картошки, пухли от недоедания, но повезло - выжили все дети. А потом началась Великая Отечественная война. Отец мамы еле держался на ногах от непосильного труда, перенесённых болезней и постоянного недоедания, здоровье его утекало, как вода из рассохшейся бочки. В армию его не взяли. На маму, как на старшую дочь, легла вся нагрузка по дому, с 14 лет она уже работала в колхозе. Спасаясь от смертельного голода, вся семья переехала в Ашхабад. В октябре 1948 года столицу Туркмении буквально стёрло с лица земли - произошло сильнейшее землетрясение. Говорили, что если бы пятьсот бомбардировщиков круглые сутки в течение полугода бомбили Ашхабад, то разрушения были бы сопоставимы. Отца завалило плитами на заводе, погибло более девяноста тысяч горожан. Неграмотная вдова не могла прокормить семью. Основной груз лег на плечи моей мамы. Она работала на двух, а иногда и на трёх работах без выходных, как заведённая, замуж не выходила пока не поставила на ноги сестёр и брата. Все сёстры получили дипломы техникумов, брат закончил ремесленное. Довольно поздно вышла замуж за офицера. К сожалению, мои старшие сестра и брат умерли совсем маленькими, в живых остались я и сестра.
Отца после ранения комиссовали из авиации и перевели в погранвойска. Мама переезжала с ним из гарнизона в гарнизон по всему периметру СССР. Суровые условия климата, неустроенность быта: съёмные комнаты в коммуналках, дома с удобствами на улице, отсутствие водопроводов и центрального отопления, а вместо этого русская печка, которая жрала дрова, как голодная корова сено, периодически трескалась и коптила на всю избу, но нам это не портило настроение и эту русскую большущую печь мы вспоминаем с затаённой грустью. В памяти всплывают цветные картинки детства, как мы лежим на её тёплой каменной спине, залезаем с головой под одеяло и рассказываем страшные истории. Переезды были трудными, расстояния, как и вся наша страна,- огромными. Из Ашхабада в Эстонию, где родились моя сестра и я, из Эстонии в Кушку, из Кушки на Курильские острова, с Курильских островов в Самару. Мама работала до самого ухода на пенсию.
Она умерла на следующий год после этой истории. Весной вскопала пять соток на даче, посадила рассаду, прополола клубнику, а потом…. Мама вдруг резко стала таять на глазах. Я положил её в больницу. Она обследовалась в течение десяти дней. Диагноз был ужасающий - рак на последней стадии. При выписке из больницы ко мне подошел лечащий врач:
-Как она такие адские боли терпит? И в палате лежала тихонечко, никому не жаловалась. Мы ей обезболивающее сделаем, она спасибо скажет, повернётся лицом к стене и её не видно, не слышно. Потрясающей воли человек. Помочь мы ей уже ничем не сможем, только обезболивающими препаратами. Дома, после выписки из больницы, она продолжала жить полноценной жизнью. Отказалась от сиделок, потихоньку ходила в магазин, находящийся в соседнем доме, сама себе готовила. Она читала свою любимую книгу - «Войну и мир» Л.Н. Толстого, иногда покупала газеты, смотрела новости по телевизору. Мы с сестрой почти ежедневно навещали маму. Через месяц после выписки она позвонила мне во время рабочего дня:
- Заезжай за Таней и приезжайте ко мне.
-Мама, что случилось, скорую вызвать?
-Никакую скорую вызывать не надо! Я вас жду.
Я по дороге забрал жену, сестру и помчался на машине в другой город к маме. Он был от нас в тридцати километрах.
В дороге раздался звонок. Звонила соседка.
-У вашей мамы дверь была приоткрыта, я зашла, она сидит на диване и уже не дышит…
Мамы не стало. Рухнуло нерушимое. Рухнула вера в то, что родители бессмертны. Изменилось всё и навсегда, даже воздух - который вдруг стал шершавым, горьким, от которого постоянно саднит в горле. Разум отказывался понимать – её не стало, кому ты теперь нужен, нужен всегда, в любое время дня и ночи, разве кто-нибудь сможет тебя так любить - искренне, абсолютно беззаветно,вне зависимости от того, хороший ты или плохой, богатый или бедный, больной или здоровый… Мама всегда думала о тебе, ждала, готова была понять, простить, выслушать, поговорить, поддержать, дать такое тепло, которого нет ни у одного человека в мире, и эта потеря оставила ужасающую дыру в душе, которую уже никогда не сумеет заштопать и вылечить время.
Мама.