Жизнь между светом и тьмой

               
                КОНСТАНТИН.

                Предисловие.


 Маленькое окно, в покосившемся от времени доме, выглядело ещё более унылее, чем обычно. Константин лежал на лавке, на старом отцовском тулупе. И несмотря на то, что был июль 1942 года, лето в полном разгаре, он постоянно кашляя, теперь уже с кровью, вздрагивал от невыносимого, непонятного озноба. Казалось, что холод всё сильнее сковывает всё его тело. Ему было всего тридцать шесть лет, а Косте казалось что он уже древний старик и конец его неудавшейся жизни близок.
  "Как быстро пробежала, нет, пролетела жизнь. Вроде бы старался, перспективы были большие. Да, многого достиг, немало сделал для сельчан, страны... Или ничего? Может только казалось, что много. А на самом деле ничего не успел, - продолжая размышлять, Костя почувствовал, как слеза потекла по давно не бритому лицу, - и всё же, как обидно, друзья, знакомые воюют на фронте защищая Родину, а я в этой избе, забытый всеми, лежу и жалею себя, свою, теперь уж неудавшуюся, жизнь".
  Константин приподнялся на локтях, но снова закашлял и резко упал на колючую, набитой соломой, подушку. " Пить! Мама, дай попить",-  простонал он еле слышно.
Матрёна Николаевна, еле передвигая ногами, ей, всё же, уже было 69 лет, подошла к сыну и вытерев со лба пот влажной тряпкой, поднесла к его губам кружку с прохладной водой.
  Выпив немного воды, Костя, шёпотом проговорил: "Мама, неужели это всё. Я жить хочу. Почему, почему так рано и бесполезно. Лучше бы на фронте, в бою, за Родину. Почему, за что...?"
  Матрёна Николаевна, взяв руку сына в свои старые измученные работой ладони, поднесла их к губам и целуя их, еле сдерживая слёзы, всё время повторяла: "Сыночка, голубчик мой, ты спи, в сне сила. Всё будет хорошо, ты поправишься".
  И стянув с волос платок, прикрыла им лицо. Слёзы застилали её, когда-то красивые глаза. Она вышла из дома. Покачиваясь и хватаясь руками за изгородь, Матрона, еле перебирая ногами, побрела в огород, что бы можно было от души наплакаться.
             
                Часть 1. Партсобрание.

- Товарищи тише! Партсобрание парторганизации считаю открытым. На повестке дня два вопроса, - размеренно и чётко, как-то по-военному проговорил секретарь партсобрания.
Осмотрев зал и посчитав собравшихся, Борис Николаевич продолжил:
- Первый - это принятие в партию ВКП (б) товарища Неверова Константина Алексеевича. Второй вопрос - это вопрос коллективизации в нашем районе, а  значит выполнение решения партии и правительства, принятого на пятнадцатом съезде ВКП (б) в 1927 году. Кто за - прошу голосовать. Принято. Единогласно. 
Ну, что, перейдём к первому вопросу. Товарищ Неверов, прошу к трибуне. Расскажите о себе.
- Да, что рассказывать, мы и так Костю знаем. Он нормальный парень. Я - за.
Товарищ, прошу по-порядку. пусть товарищ Неверов сам всё расскажет о себе. А мы, спокойно, да.да, спокойно его выслушаем. А потом, товарищ, Вы сможете добавить от себя своё мнение. А мы всё это занесём в протокол партсобрания.
 Константин вышел к трибуне, потом помялся и просто встал перед собравшимися.
 "Я,- начал волнительным голосом говорить Костя, - родился в починке Неверово пятнадцатого сентября одна тысяча шестом году в семье...", - и тут он замялся, так как в принципе, до революции их семья жила довольно, по меркам крестьянским, зажиточно. Земли много. Семья большая Все с утра до вечера трудились, а как урожай поспеет, отец запряжёт лошадей, загрузит всё в телегу и на рынок, в город.  Там продаст, детям, жене всего накупит. Неплохо жили. А как коллективизация началась, всю почти скотину, коней в колхоз отдали.
  "Что оробел, Константин, - стараясь помочь Константину, тихо сказал председатель ..., ...в семье бедняка... Продолжай!"
   "Да, в семье крестьянина-бедняка Неверова Алексея Аверкиевича. Мать Неверова, в девичестве Васенина, Матрона Николаевна, родилась в одна тысяча восемьсот семьдесят третьем году в семье крестьянина починка Усле Сердежской волости Николая Денисовича Васенина. Основное занятие родителей до Октябрьской революции - сельское хозяйство. Семья состоит из шести человек. Все взрослые и работоспособные трудятся в колхозе.Окончил сельскую школу, кандидатскую школу по курсу Карпинского. С одна тысяча тридцатого года советский служащий. Работал заведующим почтово-телефонного агентства, затем инструктором района по колхозным заготовкам. Военнообязанный рядового состава. Род войск - пехота"
- Ну, да ладно. Достаточно. Присаживайтесь на мес то товарищ Неверов. А теперь кто выступит в поддержку Константина Алексеевича?" - строго спросил председатель собрания и продолжил. Так, что, желающих нет? Тогда давайте вы, Петр Алексеевич. Вы выдвинули кандидатуру Неверова, Вам и слово.
- А, что говорить. Товарищ Неверов Константин Алексеевич, добросовестный, порядочный трудолюбивый человек. Хороший друг. Ответственный работник. Я - за.
- Ну, что же, если больше никто не хочет высказаться. Будем голосовать. Кто за - поднимите руку.
   Все проголосовали  - за.
- В таком случае, так и запротоколируем. Все - за. Поздравляю Вас, Константин. Теперь Вы член ВКП (б).
Костя встал и подошёл к председателю партсобрания РКВКП (б).
  Михаил Николаевич пожимая ему руку, сказал напутственные слова и Пожелал плодотворной работы во имя Родины, партии, правительства, товарища Сталина и всего советского народа.
- Теперь перейдём ко второму вопросу, который касается коллективизации в нашем районе и борьбой с крестьянами-единоличниками, которые своей несознательной позицией подрывают выполнение решений партии и правительства.
Товарищи, сейчас уже 1932 год. А мы никак не можем изжить из своей среды это постыдное устаревшее сословие. Мы должны думать о стране, о народе, о том, что нам говорит товарищ Сталин.
Кто - за? Все! Принято единогласно.
  Находясь под впечатлением, Костя и не заметил как закончилось партсобрание, как все встали. Он тоже встал.
  После собрания к нему подошёл Михаил Петрович и взяв его за плечи, тихо сказал: "Костя, надеюсь ты нас не подведёшь. Мне звонили из области. Завтра тебе надо выехать в Обком ВКП (б). Вернёшься, зайди.
- А что, можно и не вернуться? - пошутил Костя.
- ты, это... Ты так не шути больше. Не то время и не то место. Молод ты! Как говорят в народе:"Пороху не нюхал". Приедешь, расскажешь, что и как там было. А пока иди, готовься к отъезду. Ух, ты, разговорчивый...не вернёшься..."

                Часть 2. 1933 год. Встреча.

  Через год Константин получил должность инструктора районных заготовок и небольшую служебную квартирку на улице Труда.
  Работать приходилось много, то разъезды по району, то в область. На месте не усидишь.
  В один из летних дней, он как всегда запряг коня и поскакал верхом в один из колхозов района.
  Возле управления колхоза он, легко спрыгнув со своего любимца, быстро направился в сторону председателя, который стоял с местными мужиками и что-то активно, эмоционально обсуждал.
  Костя так торопился, что не заметив девушку, которая собиралась переходить дорогу сбил её с ног. Розовощёкая, с длинной, ниже пояса косой, красивыми синими большими глазами, в ситцевом лёгком платье и маленькими белыми туфельками на ногах, что никак не вписывалось в местный пейзаж и условия быта, она настолько поразила молодого инструктора, что тот как заворожённый смотрел на неё, не сообразив даже подать ей руку.
  Мужики засмеялись. Кто-то громко крикнул:"что, задела девка? Красавица! У Вас в городе таких кажись нет!"
- Да, только ты избегай её, она горе тебе принесёт. Вишь как вырядилась! Отец-то у неё крестьянин-единоличник. На себя работает, да и другой люд потихоньку за бутылку нанимает. Барин местный, -кричал один из мужиков, строя при этом разные гримасы,
 Девушка быстро поднялась с земли, поплевала на ладошку и приложила к поцарапанному колену.
- Ты, ты, что такое говоришь. Какой такой барин. Просто старый он, вот и просит, что бы кто ему помог. А это не оплата, а благодарность.
-Да, знаем мы, как вы до революции жили. Мой отец, к твоему деду не раз в батраки ходил, - начал заводиться всё тот же мужик, периодически сплёвывая слюну по сторонам и грозя кулаком, продолжал, - вот доберётся до вас Советская власть. Да, что власть, я сам власть. Иди, беги к своему отцу, жалуйся! Нечего тебе делать среди честных людей
  Девушка заплакала и побежала. Председатель, как мог успокаивал и стыдил мужика.
- угомонись, ты Фёдор! Что девку пугаешь! Молода она, что там двадцать лет. Да и не в ответе она за отца. Хотя, семья их трудолюбивая всегда была. Никто против этого не скажет. Уж, что правда, то правда. А девка хорошая, трудолюбивая, грамотная. Четыре класса сельской школы закончила. Писать и читать умеет. А, что одевается по-городскому. Так одна она у Михаила Никаноровича осталась. Все дети разъехались. Сын в РККА вступил в прошлом году.
- Да ты на жинку его посмотри! Матрону! Иудина дочь! Они же никогда нужды не знали.  Мы на них батрачили.
-Да, не батрачил на них никто. Сами шли, работу просили. А то, что она прядильщица хорошая, вышивальщица и портниха, этого никто отвергать тоже не будет. Мастерица она и всё тут, - начал защищать Шаровых Гавриил Никифорович, местный кузнец. И хоть стар был уже, но силён.
- Да знаем мы, как ты по молодости за этой Матрёной ухаживал. Да, только она не тебя, а этого буржуя выбрала.
- Да, я тебя, Пашка, сейчас мордой в землю за такие слова. Босяк болтливый. Рогоносец общипанный.
- Что? Что ты сказал? - пошёл на него Павел растопырив руки в разные стороны и выпятив грудь вперёд.
- Перестаньте мужики. К нам же представитель власти приехал, спокойно, по- деловому сказал председатель колхоза.
 Пётр Алексеевич пожав руку Косте, добавил: "Что-то не шибко Вы нас балуете своим присутствием. Давненько у нас не были, Константин Алексеевич. Пойдёмте в управу. Сейчас соберём правление колхоза и тогда расскажете, зачем к нам пожаловали. Пётр Назаров пригласил жестом руки Константина и пропуская его вперёд, зашёл следом за ним в управление колхоза.

               
                Часть 3. Собрание Правления колхоза.

  Через минут пятнадцать все члены Правления колхоза были в сборе. Народ уселся на лавки. Молодые женщины сели вместе. Периодически поглядывая на молодого инструктора они начинали шептаться, а потом громко смеяться, чем привлекали внимание не столь молодого человека, сколь своего председателя. Пётр Алексеевич грозил им пальцем и , как-то странно надувал губы, как будто стараясь что-то им сказать.
  Собралось человек двенадцать. Некоторые не были членами правления, но всё же пришли. Возможно всем было любопытно посмотреть на молодого представителя Советской власти. Последняя вошла молодая девушка, высокая стройная в платье из льна собственной работы расшитое вручную по рукавам и горловине. Тёмно-русые волосы были заплетены в косу, которая была обвита вокруг головы. Несколько прядей волос у висков спадали по обе стороны длинной белоснежной шеи.
  Всё это было так неожиданно на фоне плохо одетой публики, что Костя невольно обратил на неё внимание. Она села немного в стороне и молча слушала, что говорил приезжий.
  Костя стал замечать за собой, что его взгляд постоянно останавливается на девушке с косой.
  Девчата стали переглядываться и поворачиваться в сторону подруги. 
В этот момент Костя тёр себя по затылку и подкручивал маленькие аккуратно подстриженные усики.
Как только собрание закончилось, все вдруг обнаружили, что просидели часов пять. Так незаметно, в дискуссиях прошло время.  Было много вопросов и столько же ответов. За окном было уже темно и Пётр Алексеевич предложил Косте остаться в правлении и не ехать так поздно в город. Но тут подбежали девчата и в один голос закричали. что бы он остановился у них. Они будут рады гостю. Резко раздвинув в стороны подруг на передний план вышла девушка, что сидела молча отдельно от всех.
- Глаша, Глафира, как желаете! - сказала она и подала руку Косте.
- К..к.. Константин Алексеевич, можно просто Костя.
Девчата засмеялись и побежали на выход.
Председатель улыбнулся и сказал: " А, ведь, Глаша одна живёт. Родители два года назад умерли. Сёстры замуж вышли и разъехались. Один брат председательствует в другой деревне. Глаш, Глафира Николаевна, пригласите гостя к себе. У тебя же места хватит!
- Пётр Алексеевич, а прилично ли молодой девушке холостяка к себе с ночёвкой приглашать?
- Во первых не молодой девушке, а члена правления, кандидата в компартию. А приглашаешь не молодого человека, а инспектора, коммуниста. Но, если не хочешь, то пусть он к нам идёт. Как-нибудь разместимся.
- Что это к вам, можно и ко мне. Это же по работе.
Пойдёмте, Константин Алексеевич. Уже поздно. завтра надо рано вставать.
 Глаша решительно взяла молодого человека за руку. Костя попрощался с председателем и, немного смущённый всем происходившим, вышел следом за девушкой.

                Часть 4. Лунный вечер.

  Было уже совсем темно. На небе ярко светила луна. Звёзды алмазной россыпью украшали ночное небо.
  Дом Глафиры Николаевны находился не далеко от управления. 
Постоянно находя разные причины, что бы подольше побыть с Константином и насладиться прелестями красивой лунной ночи, она то запиналась, хватаясь будто бы ненароком за Кости руку, то задевала его своим плечом, говоря, что чуть не запнулась.
  Вначале они шли почти молча. Изредка тишину нарушал девушки нежный смех, тогда она, делая вид, что падает, со смехом говорила: "Ой, упаду!".
  Подойдя к своей калитке, Глафира спросила:
- Константин Алексеевич, что же это Вы всё молчите, да молчите? Неужто сказать нечего.
- А, что рассказывать. Родился в деревне Неверово. То есть по старому - починок Неверово. Это ещё мой прапрадед первый в том месте поселился, дом построил, женился, детей нарожал. Стала разрастаться деревня. Да, что я об этом.
- А, Вы о себе расскажите.
- Ну, если о себе, то, - Костя, прищурившись и лукаво улыбнувшись, продолжил, - холост. Живу в настоящее время в городе. Пока думать о женитьбе некогда. Всё работа и работа.
- Да, что Вы об этом. Мне, как-то всё равно, женат Вы или нет. Я же не из любопытства, а так по-дружески, как коммунист, коммуниста спрашиваю, - Глафира разволновалась, думая, что Костя об этом подумал.
  Девушка остановилась перед порожком, запрокинула голову и кружась, шёпотом проговорила: "Константин Алексеевич, а небо то какое, всё в звёздах и Луна. Вы давно видели такую большую, красивую Луну?"
- Если честно, то давно не было времени смотреть на Луну. Придёшь домой, упадёшь и заснёшь. А рано утром опять на работу. Какая там Луна, звёзды! Спасибо Вам, Глафира Николаевна, за такой чудный вечер.
- Вот мы и пришли. Проходите, только не споткнитесь. Здесь порожек, а дальше лестница. Давайте Вашу руку.  Глафира, нежно взяв руку Кости в свою, второй открыла дверь.
- Сейчас налево, там кухня.
Девушка прошла вперёд. Костя остался в дверях.
Глафира, быстро найдя свечку, - громко сказала: А вот и она, любезная. Сейчас зажгу.  Ну, вот и светло. Вы проходите, Константин Алексеевич, садитесь за стол, я сейчас соображу нам ужин.
Девушка взяла ухват и быстро достала из печи чугунок с ещё тёплой рассыпчатой картошкой.
- Спасибо, Глаша, не стоило так из-за меня суетиться.
- Да, что Вы, Костя, я и сама голодная. А, вот и огурчики солёненькие и капуста квашеная. Хлеб берите. Я сама его пекла. Квас будете или что покрепче? Ой, да, лучше покрепче. Это медовуха, у Авдотьи, соседки брала. У них ульи свои. Может медку ещё, - быстро проговорила, видимо изрядно волнуясь, девушка.
- Да, не волнуйтесь, Глафира Николаевна, спасибо за всё. И так всего много. Вы вот сами кушайте.
- А, что Вы то Глаша, то Глафира Николаевна. Давайте уж по имени и на  ты. Так-то легче общаться. Ну, что за знакомство.
Глафира налив наливки, подняла стаканчик янтарной медовухи.
- Ну, давайте, за знакомство.
  Немного покушав, Глафира, весело спросила: "Ну, как картошка, как огурчики. Это меня моя мама научила. Так никто больше не делает! Костя, правда, пальчики оближешь?"
- Да, уж, вкусно! Ты хорошая хозяйка.
Поужинав, девушка встала и, подойдя к зеркалу, медленно стала распускать косу. Её длинные тёмно-русые волосы волнамиспускались ниже талии.
  Костя посмотрел на неё и подумал: "Хороша ! Статная, крепкая, высокая! Хорошая хозяйка будет для кого-то".
  Глаша подошла к Косте и тихо сказала: " Костя, пойдём, я покажу тебе, где ты будешь спать".
  Она взяла одной рукой свечу, другой руку Кости и повела его в другую комнату. Комната была небольшая. В углу стояла кровать, красиво убранная вышитым покрывалом. Рядом с ней табурет, на котором лежал вязаный коврик из цветных тряпочек.
- Располагайтесь здесь. А я в соседней комнате.
  Костя разделся и лёг. Он чувствовал, как сильно у него стучит сердце, то ли от медовухи, то ли от уюта, который он не чувствовал с тех пор, как уехал из родительского дома. 
Постоянно ворочаясь, он никак не мог заснуть.
Вдруг он ощутил на своём лице нежную руку Глаши. Она, тихим голосом спросила: " Костенька, что с тобой?"
- Всё... всё нормально. Так, что-то не спится. А ты что?
-Что – что?
- Ну, руку, что? - ещё больше смутившись, шёпотом спросил Костя.
- Да, я ничего, я просто.
- А, просто? Рука у Вас, у тебя - очень нежная и тёплая.
- А у тебя лицо колючее, мужественное.
 Она нагнулась сильнее к нему и прошептала: "Спокойной ночи".
 Ощутив её дыхание, прикосновение белой пышной груди, касание её рук, он почувствовал, как сердце его забилось всё сильнее и сильнее.

                Часть 5. Утро.

  Петухи известили начало нового дня своим ку-ка-ре-ку.
Костя повернулся к стенке, закрыл голову подушкой и снова заснул.
  Проснулся он, когда услышал шаги Глаши. Она гладила его по голове и тихонько, приятным голосом шептала: "Костенька, вставай! Пора завтракать!"
  Он резко сел на кровати. Она смотрела на него как-то непривычно, как смотрит на него его мать или даже ещё нежнее.
  Костя встал, оделся  и прошёл в кухню. На столе стояла крынка парного молока и пирог с малиновым вареньем.
- Давай я тебе полью с кувшина. Умывайся", - спокойно и как-то по-родственному, сказала Глаша.
- Спасибо.
  Молча умывшись и поев, он поблагодарил хозяйку за гостеприимство и направился к выходу.
Но тут он увидел в окне несколько любопытных глаз. Это молодые девчата, прилипнув к стеклу, старались разглядеть происходившее в кухне. Встретившись с Костей глазами, они озорно засмеялись и бросились бежать.
- У, любопытные! - громко сказала Глаша, - Теперь по всей деревне растрезвонят.
- Я пошёл? Спасибо за приют, Глафира Николаевна.
- А, что так официально, Костя? Константин Алексеевич? -, и немного подумав, продолжила, - ну конечно, ну, да. Если, будете в наших краях, милости прошу. Всегда рада видеть. Можно у меня остановиться.
- А, как эти? - Костя кивнул головой в сторону окна.
- У меня такая незапятнанная репутация, что немного её запятнать уже давно бы нужно. Я, смеюсь. Конечно, всё сложно. Ну, да ладно, прощайте, Константин Алексеевич. Идите с миром. А если, что, я буду рада новой встречи.
  Костя сдвинул брови и, покачав головой в знак согласия или ещё чего, надев ремень и сапоги, вышел из дома.
  Подходя к калитке, он увидел, что десяток любопытных глаз смотрят на него из всех просветов между досок старого, немного покосившегося забора.
  Как только он вышел, детвора с криками: "Жених и невеста, поехали по тесто...", разбежались во все стороны.
  Константин улыбнулся, погрозил им пальцем и по пошёл в сторону Правления.


                Часть 6. Дорога в деревню Шарово.

-Доброе утро, Константин Алексеевич! Как спалось? Да... Вы завтракали? - громко спросил председатель колхоза Костю. Костя по окуркам на земле понял, что его уже давно ждали.
  Костя поздоровался с  Петром Алексеевичем и ещё двумя мужиками, стоящими рядом с председателем.
- Всё нормально. Я сыт. Глафира Николаевна накормила меня. Спасибо ей и Вам за гостеприимство. Пётр Алексеевич, я должен проехать по всем деревням в вашем районе.
- Недалеко находиться починок,ой простите, деревня Шарово. Матвей, проводи инспектора до деревни, что бы он не заблудился. А потом и по другим деревням. Можно сказать, что я отправляю тебя в командировку. На это время твой начальник Константин Алексеевич.
-Хорошо, Пётр Алексеевич, - сказал Матвёй и почесал свою густую бороду, изображая деловой вид.
-Поезжайте на этой телеге. А коня Вашего, Пётр Алексеевич мы в обиду не дадим. Как вернётесь, сможете его забрать. Ставим его на довольствие в нашем колхозе. Ну, счастливого пути.
  Костя похлопал своего коня, погладил по гриве и повернувшись к председателю, сказал: "Спасибо за всё, Пётр Алексеевич".
 Матвей, взял вожжи  и крикнув: "Ну. рыжая!", - легко запрыгнул в повозку. Константин тоже сел в телегу и они не спеша поехали в сторону леса. Вначале дорога в деревню Шарово пролегала вдоль леса, затем их путь лежал по лесной дороге. Часа через два показались первые два дома.
-Ну. вот и приехали, Константин Алексеевич, - бойко сказал Матвей и снова, по-привычке, погладил свою бороду.

                Часть 7. Деревня Шарово.

  Константин  посмотрел по сторонам и спросил:
- Матвей, простите, не знаю, как по отчеству Вас величать.
- Что Вы барин, Матвей, и Матвей. Ну, если хотите, то Стапаныч.
- Какой я Вам барин. Я - товарищ Константин Неверов.
- Ну, так Вы же начальник. А значит для меня - барин.
- Да не барин я! А товарищ. Ну, если хочешь, то называй меня Константин Алексеевич,- сказал, улыбаясь Костя и смеясь, продолжил, ну ты рассмешил. Барин. Надо же было такое придумать. Я же коммунист. У нас Советская, а значит народная, власть. И помещиков, царей давно уже нет.
- ну, да я по старинке. А так, конечно, товарищ Константин.
- А сколько семей в деревне проживает, знаешь?
- да, как не знать. Я многое знаю. Да, меня в деревне Степаныч кличут. так Вы меня тоже можете так называть.
- Стапаныч, так Степаныч.
- Я, вишь, родом из Черново. Матьери девичья фамилия тоже Чернова. да я дворов в деревне шарово на сегодня тридцать семь, кажись, будет. Мужского населения, где-то восемьдесят или восемьдесят два. вместе с младенцами, а женского больше. Баб всегда больше, за сотню будет. Где-то сто двадцать восемь или сто тридцать.
- Откуда такие познания?
Да ж , перепись была в одна тысяча девятьсот двадцать шестом. Я ж, со счетоводом-переписчиком вместе по сёлам, да деревням ездил. Она на бумажку заносила, а я на ум. У меня, товарищ Константин память не изъедена. Хошь можешь спрашивать. На всё отвечу.
- ну, ты брат, даёшь! А кто основатель деревни знаешь. И кто за старшего здесь?
- Да, как не знать. А за старшего в деревне - Шаров Михаил Никанорович. да, ты вчерась его дочку видел в селе. Красавица. Но в девках пока ходит. Бояться с этой семьёй все связываться. Вишь ли отец еёный - Никанорыч, он в колхоз не пожелал вступать. Единолично живёт. а раньше-то, до революции, их семья большая была, работников много. Они вообще одной семьёй как-то жили. Те же Милютины, Смолины, Шарины. Да, жена Никанорыча Матрона Иудична, в девичестве Миронова, хорошая баба, добрая. Сколько к ним хаживал, всё накормит, да и в дорогу даст. Да вот  и дом ихний. К нему и зайдём на первой.
- Ну. к ним, так к ним,- сказал Константин и, почему то немного смутившись и порозовев от этого, косо взглянул на Степаныча, что бы убедиться, что тот это не заметил.
  Подъехав ко двору, Матвей возгласом Пррр...р, остановил коня,. И сойдя с телеги, крикнул:" Хозяева, есть кто-нибудь?"
  Из дверей выбежала небольшого роста седовласая женщина и громко крикнула: " Это ты, что ли, Степаныч? Давно не было. Проходь. А кто это с тобой?
- Это, Матрона Иудовна, товарищ инспектор, вишь, ездит по деревням, беседу ведёт.
- Так уж, вы заходите в дом, мы гостям, всяко, рады.
- да, знаю я за ваше гостеприимство. Час, идём.
  Они вошли в дом. Матвей, сняв что-то похожее на головной убор, поклонился три раза, крестясь перед иконостасом, что был в переднем углу в комнате, которая служила и кухней и гостиной. У окна стояла длинная лавка и длинный деревянный стол. За столом сидел пожилой седовласый мужик, одетый, как то по старинке.
- Зачем пожаловали, гости дорогие? - сказал хозяин, указывая присесть за стол и продолжил, - Матрона Иудовна, накрой-ка ты нам стол, да дочку Тамару позови в помощницы.
  Матрона быстро сбегала за дочерью. Костя обернулся. Около печки стояла та девушка, которую он вчера увидел в селе Михайловское. Она была в светлом платье, красная лента была вплетена в её густую длинную косу. Белокурые волосы отливали каким-то неестественно золотым светом. Пряди белых локонов спускались по обе стороны нежного, просто белоснежного лица. Лёгкий румянец и синие глаза, подобные синему сапфиру, дополняли красоту и необыкновенное очарование девушки.
- А, и правду, говорят в народе, что дочь твоя, Тамарка, неземной красоты, и кто её глаза  увидит, вовек не забудет.
- А мож и так, да только все боятся этакой красоты. Воздыхателей много, а глядь - никого. Иди ко мне, доченька, познакомься. Это товарищ инспектор, с города к нам приехал.
  Тамара зарделась и опустив длинные чёрные ресницы, через которые украдкой посматривала на молодого гостя, тихо сказала: "Бать, я пойду, у меня дела есть".
- Так уж и есть? Что зарделась? По нраву гость наш пришёлся?
- Что ты Батька такое говоришь? - и с этими словами быстро убежала.
- Ты, Константин Алексеевич, не смотри, что она убежала. Она не дикая какая. Просто, видать, застеснялась.
- А вот вам и картошечка горячая, и грибочки солёные, и наливочка на меду настоянная. Кушайте дорогие гости, не по брезгуйте. Тамара, неси мёда, да оладьи гостям. Немного помешкав, Тамара снова зашла в комнату, и взяв из рук матери миску с оладьями и крынку с мёдом, молча подала гостям.
- Нет, хороша, всё ж у тебя дочь, Михайло Никанорыч!, - громко сказал Матвей и погладил свою бороду.
- А ты слюнки не пускай. Не про тебя девица! - резко оборвал его Михаил Никанорович.
- Да. я ж что, я ничто. куда мне за такую красавицу. Я вот сватом могу быть для Константина Алексеевича. если он пожелает.
- А пожелает ли?
- Михаил Никанорович. Я вот по какому вопросу приехал. Я по деревням езжу сейчас, агитацией в колхоз занимаюсь. Я слышал, что Вы не торопитесь в колхоз вступить. А по этой причине, не жалуете государству, скотину. Единолично живёте, по-старинке. А так нельзя, потому, как у нас теперь советская власть и власть требует организовывать колхозы, то есть коллективные хозяйства, во благо родины и всего советского народа. И это решение правительства, партии и самого товарища Сталина. А кто это не приемлет, тот будет считаться единоличником, врагом народа.
- Что!!! Враг народа! Да, Вы понимаете, кому говорите?! Я сам народ! Я вот этими руками, свою землю сам вспахал, сам ухаживал, сам дом построил, сам, своими руками всё, что есть у меня, у моей семьи... Да, Вы понимаете, что никто, никогда ...Я и моя семья!!! Это наша земля, это наш выращенный нами скот!!! И почему я должен кому-то, всё что нажито моей семьёй...всё вынесено на моём горбе...! Я больной старый человек...! А Вы, да как ВЫ можете, вот так!!! И почему я должен всё отдать? Уходите! И больше не приходите к нам! Не вы, не ваши коммуняки, никто! Это мой дом! Моя деревня! Моя семья! И я в ответе за неё!!! Уходите!!! Что бы Вашей ноги в моей деревне не было!
- Зря Вы так, Михаил Никанорович! Я по хорошему приехал! А ВЫ вот так! И сразу выгонять! Не по людски это!
- А это по людски? Что бы меня, всю жизнь на земле проработавшего? Да, во враги народа?!
- Я не говорил, что Вы враг народа! Я только сказал, что кто ослушается решения партии и правительства и самого Сталина...
- да, идите вы со своим Сталином!!! Он, что ли семью мою кормить будет?
  Михаил Никанорович так разозлился, так разволновался, что ему стало плохо.
Матрона Иудовна только и причитала: "Ой, батюшки ! Ой, что же это делается? Ой, родимый! Тамара иди быстрее за знахаркой Агутьей! Скажи отцу за не здоровалось! А Вы, родимые, идите отсюдова по добру по здоровому! Что ж вы делаете, дьяволы, безбожники! Креста на вас нет!"
  Тамара побежала за знахаркой, а Костя и Матвей, понурые вышли вслед из дома.
- Константин Алексеевич, надобно нам уезжать отсюдова. Не время для бесед сейчас. Поехали в следующую деревню. А когда всё уляжется сызнова сюда приедем.
  Костя стоял молча. Он чувствовал свою вину, чувствовал, что как-то, возможно, уж очень резко, не подготовив достаточно, начал вести такой, как оказалось, сложный разговор.
- Товарищ Константин, поехали уж..., - нервно сказал Матвей. Как бы мужики не озлобились! Ещё побьют! Тогда совсем плохо всё кончится.
Да, да, поехали!
  Выйдя из калитки следом за Матвеем, Костя столкнулся с Тамарой.
- Тамара, извините, что так получилось! Я не хотел обидеть Вашего отца, да и Вас тоже. Я сам из крестьян. Все мои родные тоже крестьяне. Мне ли не понять...
- Не надо, Константин Алексеевич! Сейчас не надо. Вы позже, потом приезжайте. Отец хороший, он простит Вас! Я постараюсь его уговорить! Я через Матвея Вам весточку пошлю, когда приезжать. Хорошо Матвей?
-Да я что?! Конечно, можно и через меня.
- А сейчас уезжайте!
  Она посмотрела на него так жалобно, так трогательно, что у Кости мурашки по коже пошли. Глаза Тамары были полны слёз. И от этого они светились ещё сильнее.
  Неожиданно Костя взял Тамару за руки и сказал: " Вы, вы только не плачьте! Я приеду! Вы только сообщите, когда. А пока прощайте!
  Он аккуратно, нежно вытер слезинку со щеки Тамары. Девушка ахнула и покраснев от волнения, побежала в дом. Знахарка Агутья доплелась к этому времени до калитки. Посмотрев на Костю, она сказала:" Не приезжай больше сюда! Она принесёт тебе горе и раннюю смерть!"
  От её слов у Кости, да и у Матвея похолодело внутри. Было такое чувство, что сама смерть постучалась в их окно.
  Сгорбленная старая знахарка, опираясь на толстую клюку, так как больные слабые ноги еле передвигались, переступила через порог калитки и медленно потащила своё тело к дому. Через минуты три она скрылась за скрипучей дверью.

 Продолжение следует.

                Глава 8. Обком КПСС. Две подруги.
            
                Глава 9. Сеновал.
         
                Глава 10. Глафира.
 
                Глава 11. Бракосочетание.

                Глава 12. Повышение.

                Глава 13. Предательство.

                Глава 14. Репрессии.

                Глава 15. Рождение сына.

                Глава 16. Арест тестя.

                Глава 17. Допрос.

                Глава 18. Подвал.

                Глава 19. Рождение второго сына.

                Глава 20. Скитание.

                Глава 21. Забвение.

                Глава 22. Прощание.

                Послесловие.

               
Решение о коллективизации было принято на XV съезде ВКП(б) в 1927 году. Проводилась в СССР в 1928—1937 годах; основной этап 1929—1930 гг. — сплошная коллективизация.

События рассказа основаны на документальных материалах. Фамилии, имена главных героев настоящие.

Шаров Михаил Николаевич
Родился в 1885 г., Кировская обл., Тужинский р-н, д. Шарово, Михайловский с/с; русский; колхозник.. Проживал: Кировская обл., Тужинский р-н, д. Шарово, Михайловский с/с.
Приговорен: особая тройка при УНКВД по Кировской обл. 7 декабря 1937 г., обв.: по ст. 58 п. 10 УК РСФСР.
Приговор: 10 лет лишения свободы. Реабилитирован 31 мая 1989 г.
Источник: Книга памяти Кировской обл.

На фотографии жена Неверова Константина Алексеевича - Неверова (Шарова) Тамара Михайловна, 1956г. К сожалению ни одной фотографии Неверова Константина Алексеевича не сохранилось.

27.11.2016