Никаких духов света, о которых говорил отец, Джахи не увидел.
Сквозь плотные тучи, залепившие небо, не проглядывало даже солнечного лучика, не говоря уже о духах.
Траурная процессия под причитания плакальщиц тянулась за погребальными носилками через весь город к старому склепу. Петляла по узким улочкам, собирая все больше и больше народу, и вот, наконец, вылилась широким потоком в степь и потекла к одинокому кургану. Заморосил дождь и плакальщицы заголосили еще сильнее - не то ли от того, что промокли, не то ли от того, что час расставания с покойным становился все ближе. За серой пеленой дождя курган с каменной плитой на входе показался еще мрачнее и таинственнее.
Джахи вспомнил, как они с братишкой стояли перед этой плитой, рассматривая выдолбленных в камне существ. Полулюди-полуживотные с острыми зубами и когтями, с вываленными языками и яростными глазами внушали страх и не оставляли сомнений – лучше не приближаться к тому, что они охраняют.
В тот день их, как всегда после обеда, уложили спать. Дородная нянька уселась напротив, на низкую кушетку, покрытую ковром. Привалилась к стене, сложив руки на пышной груди, и принялась наблюдать за своими подопечными. Вскоре глаза ее стали слипаться, голова безвольно свесилась, а длинный нос начал выводить тонкие рулады. Братья понимающе переглянулись, поспешно оделись и выскользнули за дверь.
В коридорах стояла тишина – в полуденный зной жизнь затихала, город погружался в сон. Прокравшись на цыпочках в сад, беглецы припустили к найденной накануне дыре в ограде и выбрались на свободу.
Было страшновато, но весело бежать по пустым, извилистым улочкам, прячась от палящего солнца в тени глинобитных стен и заборов. Там, где они кончались и начиналась степь, обнаружилась ровная, широкая дорога, ведущая к странному холму. Хорошо, что идти пришлось недалеко. Добравшись до цели, братья взмокли от жары.
Укрывшись в тени холма, они разглядывали устрашающие картинки и непонятные значки на камне.
- Что там внутри, как ты думаешь, - прошептал Шайни, предусмотрительно прячась за спину брата.
- Не знаю, - отозвался Джахи, инстинктивно отступая назад. Необычный холод, не такой, какой бывает в тени жарким летом, внушал желание развернуться и бежать, что есть силы, обратно в город.
- Ой! Ты наступил мне на ногу!
- Не пищи! Что ты все время пищишь, как девчонка!
Так они ничего и не узнали, только получили взбучку от рассерженного отца.
Хорошо еще, что братья успели добраться до города раньше, чем их обнаружили, и никто не догадался, где они побывали на самом деле. Их все равно наказали, и целые сутки каждый из них просидел в одиночестве. А на другой день Джахи и Шайни подступились с расспросами к няньке:
- Салиха, что там такое, за камнем?
- За каким камнем? – испугалась бедная женщина, которой тоже досталось за их побег.
- За огроооомным! – младший из братьев поднялся на цыпочках, вытянув руки вверх и растопырив пальцы. – Вот таким!
- За городом, там, где холм, - добавил старший.
- Туда нельзя ходить! – обвисшие щеки затряслись от волнения. – Там покоятся мертвые. Их покой охраняют духи. Тот, кто этот покой нарушает, может заболеть и даже умереть!
И вот Шайни умер, а Джахи предстояло спуститься в царство мертвых.
Он с замиранием сердца ступил на каменные ступени. В лицо дохнул могильный холод. Почти такой же он ощутил в детстве, стоя перед склепом.
Их встретила непроницаемая темнота, но шедшие первыми слуги зажигали факелы на стенах, отгоняя мрак все дальше и дальше.
Толпа, а вместе с ней и Джахи, медленно стекала вниз, и вдруг ему почудился шум моря. Он снова раздвоился, как и тогда, когда проклятая старуха влезла в сердце, высматривая его судьбу. Двигался за носилками среди похоронной процессии и одновременно спускался по длинной лестнице к воде. Он даже знал, сколько в ней ступенек – ровно триста. Нос защекотал запах йода и гниющих водорослей.
«Неужели лестница выведет к морю?» – мелькнула абсурдная мысль. Но нет, спуск закончился, и в свете зажженных факелов Джахи увидел огромный зал под высоким куполом.
Никаких духов там, конечно же, не оказалось. Только ряды серых каменных гробов. Их было так много, что Джахи сделалось нехорошо. Он первый раз в жизни отчетливо осознал, что тоже когда-нибудь умрет, и его тело будет покоиться именно тут, в сыром и темном подземелье.
Да, он слышал древнюю легенду о том, что принадлежит к роду бессмертных, которые живут в одном и том же теле по тысячу лет, а потом перерождаются и помнят предыдущие воплощения. Но ведь он - не помнил! И если Шайни умер так рано, значит и с ним может случиться то же самое! Он почувствовал, что его глаза увлажнились. Мужчине не пристало плакать, но на похоронах, наверное, можно. Джахи воровато огляделся. Никто не обращал на него внимания, все взгляды были устремлены на длинный, белый сверток, исчезающий внутри последнего пристанища, выдолбленного в камне.
Одна только Магия смотрела на мужа, не отрываясь, то ли силясь что-то понять, то ли потерявшись в собственных раздумьях. Он не видел ее только день, а она еще больше истаяла. Словно жизнь, капля за каплей, испарялась из ее тела, и телесная оболочка становилась все тоньше, так что просвечивали вены и выпирали наружу кости.
- Настал момент попросить за душу, которая отправляется в новое путешествие!
Высокий голос жреца заставил вздрогнуть от неожиданности.
- Призовем же духов света, чтобы они помогли благородному Шайни перейти в следующее воплощение!
Ласково и нежно говорил жрец о том, каким прекрасным человеком был погибший, как любил отца и мать, и всякого встреченного на своем пути, и скоро все цветистые восхваления слились в единое неразборчивое бормотание.
Оно не мешало Джахи думать о своем. Долгой ли будет его жизнь или оборвется от злого умысла, от клыков диких зверей или от рук грабителя?
На ум пришли толкования старухи, но все они только путали еще больше. «Где был один покойник - станет двое». Все верно, Шайни, вслед за господином Аджаем покинул этот мир, но ведь проклятая ведьма сказала матери, что видит его живым! Значит, она не его имела в виду? Или - не учителя?
Уже тяжелая каменная плита закрыла то, что осталось от Шайни, и процессия двинулась наверх, оставляя за собой тьму, жадно ползущую по пятам за живыми, покидающими царство мертвых, а Джахи все силился разобраться в себе. Откуда пришло это видение лестницы к морю? Из прошлой жизни или из будущей?
Сидя за поминальным столом, он внимательно рассматривал гостей – а вдруг среди них попадется прорицательница? Тогда он заставит ее сказать всю правду, чего бы это ни стоило! Но госпожа Эш бесследно исчезла. Напрасно он всматривался в старческие лица – ни одно из них не походило на вырезанную из дерева маску цвета шафрана.
- Подойди к матери, ей тяжело, - тихо сказал отец, когда гости со скорбными лицами, один за другим начали покидать траурное застолье. – Скажи ей, как сильно ты ее любишь. Поддержи ее.
Джахи послушался. Подошел к матери, склонил голову. Как трудно говорить о любви. Он даже и не задумывался об этом. Она, видя его бесплодные попытки произнести хоть слово, пожалела сына, поднялась на ноги – сникшая и постаревшая. Обняла, притянула к себе, поцеловала в лоб.
И зарыдала, заголосила, закрывая лицо ладонями. Служанки бережно подхватили ее под руки, увели прочь, а Джахи с тяжелым сердцем отправился к себе.
Лежа в постели, он думал о том, сколько раз ревновал мать к Шайни, когда она прижимала к груди курчавую голову младшего сына и целовала его в затылок. Когда улыбалась ему и сажала на колени. Теперь вся материнская любовь – только старшему брату.
Или нет? Или младший брат так и будет стоять между ними, как это случилось с Магией?
Джахи вспомнил тяжелый взгляд жены. Может, она осознала свою вину? Может быть, хочет покаяться, вымолить его прощение? Все же она ему жена, а он ей – муж. У них впереди долгая дорога жизни. Она станет матерью его детей.
Муж должен заботиться о своей жене. Так, как его отец заботится о матери. Джахи поднялся с кровати и пошел на женскую половину.
В ее опочивальне было темно и тихо, как в склепе, в котором остался лежать бедный Шайни.
- Магия? Ты спишь?
Он прислушался и не услышал ничего, ни малейшего шороха, ни дыхания.
Дошел до кровати, ощупал ее и убедился, что она пуста.
«Где был один покойник, станет двое», - послышалось так явно, будто старуха стояла за спиной.
- Оставь меня в покое, ведьма! – в пустой комнате гневный возглас прозвучал еще глупее.
К чему опять вспоминать про мертвых?! Уже есть два покойника! Хватит!
Рассерженный, Джахи выбежал прочь. Ноги сами вынесли его на улицу, он шел, не разбирая дороги, и размышлял, куда могла подеваться Магия. Быть может, она решила прогуляться перед сном? Он и не заметил, задумавшись, как под ногами захрустела галька, а в лицо дохнуло теплым дыханием моря.
Тучи, весь день кутавшие небо, вдруг разошлись, как занавес на ярмарочной сцене, и в прорехе засияла круглая луна.
По темной воде прошла серебристая рябь, а из темноты вырос Верблюжий горб. На самой его вершине замерла маленькая фигурка и прежде, чем Джахи смог разглядеть, мужчина то был или женщина, ребенок или старик, она камнем слетела вниз.
И тут же подул влажный ветер, сбивая в кучу облака, лунный свет погас, море пропало, а очертания скалы растаяли во мгле.
Джахи таращился во тьму и силился понять – на самом деле, кто-то спрыгнул со скалы или это опять было видением, как в тот раз, когда мать пригласила его для гадания?
Все так же мерно плескались волны и ничего, ровным счетом ничего не изменилось в окружающем мире.
«Должно быть, я просто устал и засыпаю на ходу», - пожал плечами Джахи, и побрел обратно.
Он хотел зайти к Магии, но передумал.
«Может быть, я уже сплю, и мне все это снится? – подумал он. – Быть может, мне просто нужно проснуться». С тем и отправился к себе и, не раздевшись, рухнул на кровать.
Наступило утро, и принесло с собой пробуждение, как о том и мечталось. Джахи потянулся и подергал за шнур звонка.
Набежали служанки с чистыми одеждами, с позолоченными кувшинами для омовения, с благовониями и украшениями.
Все шло обычным распорядком, и солнце, наконец, вышло к размокшему от дождя миру, обласкало его и подсушило. В раскрытое окно струился прогретый воздух и на душе у Джахи потеплело. Жизнь шла своим чередом, ночной кошмар развеялся и забылся.
Правда, за столом не оказалось ни матери, ни Магии. Джахи вспомнил о ночном визите на женскую половину и забеспокоился.
- Что случилось? Где моя мать и где моя жена? – спросил он у отца.
- Твоя мать не встает с постели, силы совсем оставили ее… должно быть, Магия тоже тяжело переживает смерть Шайни. Не тревожься, о них позаботятся. Ими займется придворный лекарь. Ешь и пей, Джахи, и после обеда как следует отдохни, потому что завтра на рассвете тебя ожидает долгая дорога.
- Куда ты отправляешь меня? – новость привела в замешательство.
- Это не я отправляю тебя. Это Бессмертные призывают тебя. Сегодня утром пришел гонец – через две луны тебе предстоит узнать все тайны нашего рода. Я дам тебе верблюдов и верных слуг, гонец проводит тебя туда, где состоится посвящение. Если бы твой брат был жив, он бы отправился вместе с тобой.
- Что за посвящение, отец?
- Это очень древний ритуал. Представь, что младенец, который сосет грудь матери, помнит себя тысячелетним старцем. Не кажется ли тебе, что это было бы противно природе?
- Пожалуй, да, - согласился Джахи.
- Всему свое время. Птенец, только вылупившийся из яйца, не способен летать, а новорожденный львенок не может рвать клыками добычу. Прости, я не хотел причинить тебе боль, - сказал отец, заметив, как при упоминании льва омрачилось лицо сына. - Мне тоже жаль Бубу и отца нашей маленькой Магии… так вот, наступает время, когда человеческое дитя вырастает, из мальчика превращается в мужчину, и тогда ему открывают врата к знанию. Этот опыт ошеломит тебя, Джахи. Ты вспомнишь все свои предыдущие жизни. Ты поймешь многое из того, что сейчас для тебя окутано тайной.
- Что, например?
- Например, почему ты полюбил Магию. Мы очень часто встречаем тех, кто уже шел рядом с нами в предыдущих жизнях. Она могла быть твоей сестрой, женой, подругой или даже матерью. Может быть, ты узнаешь, почему так рано погиб Шайни. Может, тебе откроется эта тайна. Я заглянул в свою память, но не нашел ответа. Внешность меняется и меняются имена. Я не узнал его.
Джахи так разволновался, что забыл про еду. Хотел ли он знать свое прошлое? А если оно таит в себе что-то страшное?
Отец, который пытливо всматривался в лицо сына, словно прочитав его мысли, нахмурился:
- Бессмертие — это тяжелая ноша. Не каждому она по плечу. Это удел избранных, сильных духом и телом. Сильный дух поддержит тебя, поможет выстоять, когда накатит шквал воспоминаний. Сильное тело позволит тебе оставаться в этом воплощении тысячу лет. Но это не просто, очень непросто. Ты обо всем узнаешь на посвящении. Если ты не чувствуешь в себе достаточно силы, чтобы принять этот вызов, ты можешь отказаться от обряда.
- И что тогда?
- Тогда ты проживешь обычную жизнь. Умрешь, как и все смертные, в свой срок и навсегда забудешь все, что с тобой случилось.
- Но я не хочу! – воскликнул Джахи. – Я не хочу умирать! Я хочу жить вечно!
- Тогда тебе придется набраться решимости и отринуть все сомнения. Успокой свое сердце и приступай к обеду. Тебе понадобятся силы. Много сил.