Алби искоса наблюдала за Саей, машинально вертевшей в тонких пальчиках коммуникатор. Всё утро девушка была как-то странно напряжена и иногда даже не слышала, что к ней обращаются. Алби незаметно покачала головой. Как это было знакомо, знакомо до боли, это беспомощное состояние, в котором только и можно, что сидеть, замерев в одной позе, и плакать без слёз. Но Алби Мирр-Гарт обуревал скепсис. Слишком рано для отправки во Внешний мир, Кайт не пойдёт на такой риск, да и Рифус не допустит подобного самоуправства. Но, видя покрасневшие глаза своей испытуемой, Алби решила всё-таки прояснить для себя, что произошло. В конце концов, люди плачут по самым разнообразным поводам.
— Сая. — Девушка вздрогнула и подняла голову. Губы её дрожали.
— Сая, что случилось? На тебе лица нет.
— Я... Вот. — Сая протянула Алби коммуникатор. На дисплее высвечивалось сообщение: "Сегодня утром едем с Сидом наружу. Когда вернусь, не знаю. Целую, Д."
— Почему?.. — Девушка громко шмыгнула носом. — Я... я не понимаю. Он вчера подорвался, как ужаленный, и уехал сюда, его господин Кайт вызвал срочно. Но он ничего не говорил о Внешнем мире!
Алби нахмурилась. Творилось что-то непонятное. Рифус наверняка в курсе, Кайт не смог бы на свой страх и риск потащить парня за Грань без соответствующего распоряжения, да что там, Сид упёрся бы руками и ногами, но не допустил бы подобной спешки. Лейтенант Сид Кайт был человеком обстоятельным и к своему кураторству подходил со всем тщанием. Значит, капитан приказал форсировать подготовку. Внутри молодой женщины начал медленно сплетаться холодный липкий клубок. Неужели во Внешнем мире произошло что-то непредвиденное? Экспоненциальное увеличение количества этой дряни? Или сумасшедший прион уже перешагнул границу леса и теперь направляется к Ойкумене? У Алби не было ответов, а новости трёхдневной давности она если и смотрела, то уже ничего из того выпуска не помнила. А Гарт пока не обсуждал с ней своё возможное продвижение по службе.
— Он мне ещё видео переслал, — говорила меж тем Сая, водя пальцем по экрану, — с тренировки в тире. Чтобы я посмотрела, чем он там занят. Хотите, покажу?
Алби удивлённо покосилась на девушку. Было видно, что бедняжке просто хочется чем-то занять себя, чтобы отвлечься от тягостных мыслей. Алби вспомнила себя сидящей на подоконнике, когда Пирс изводил салфетки пачками и уговаривал её ехать домой. Сейчас Сая Хоук чувствует то же самое, но изо всех сил старается не подавать виду. Алби подошла поближе.
— Ну покажи. Мне тоже интересно.
Сама она бывала в тире раз в полгода, когда приходилось сдавать очередные нормативы. К исследовательскому отделу инструкторы относились со снисхождением, позволяя иногда промахиваться или долго перезаряжать пистолет. Что же до оперативников и модификантов, то здесь картина отличалась разительно. И теперь Алби могла посмотреть на это.
На экране возник тир, но не тот, в котором Алби два раза в год безуспешно пыталась попасть в мишень с нарисованными кругами. Этот больше походил на укреплённый бункер, обвешанный камерами слежения, всевозможными датчиками и фотоэлементами. Мишеней видно не было. Алби заинтересованно поднесла коммуникатор поближе и смогла разобрать бурчание Сида где-то за пределами видимости.
— Сейчас на скорость. С двух рук.
Несколько секунд ничего не происходило, а потом внезапно непонятно откуда выскочили две мишени в виде человеческих силуэтов. Алби так и не смогла понять, когда её бывший подопечный успел повернуться и нажать на спусковые крючки, она только услышала два синхронных выстрела, эхом раскатившиеся по тиру. Мишени стояли на том месте, где и были, теперь девушка поняла, что падать они и не должны. Но где же пробоины?
Сид Кайт тоже озаботился этим вопросом. Он подошёл к Дору и рявкнул:
— Похмелье? Или не выспался? Или не выспался от похмелья? Парень, я тебя не узнаю. Как ты мог промахнуться по обеим мишеням?
— Я не промахнулся, — спокойно сообщил Дор, — сами посмотрите.
Сид подошёл к вырезанным силуэтам, несколько секунд стоял молча, а потом тихо выдохнул: "Чёртов придурок".
Алби увеличила картинку до максимума. У мишеней в виде раскрашенных человеческих фигур были аккуратно прострелены оба зрачка.
— Здорово. — Она отдала Сае коммуникатор. — Правда, впечатляет. И я тебе вот что скажу, Сая Хоук. Думаешь, Дор тебе это прислал для развлечения, чтобы ты на пальбу посмотрела, на игрушки мужские? Вовсе нет. Это чтобы ты понимала, что за себя он постоять сможет, пусть даже и во Внешнем мире. Ты сама видела, как он стреляет. Так что не переживай так. Ничего ему и Сиду Внешний мир не сделает. Не надо плакать. Знаешь, когда капитан поехал туда выяснять, что за аномалия зародилась в этих чащах, я тоже места себе не находила. Так что я тебя прекрасно понимаю. Твой Дор там с Сидом Кайтом, а Сид Кайт один стоит десятерых. Он был во Внешнем мире тридцать восемь раз. Он знает все его уловки. А Дор модифицирован под "М+" и интуитивно понимает мир за Гранью. Так что не бойся и не паникуй раньше времени. А теперь умойся, и будем пытаться в очередной раз найти между тобой, Дором и Китом Триггом что-нибудь общее. Мне позарез нужны новые испытуемые, я не могу постоянно погружать одну тебя. Да и Трей когда-нибудь расстанется со своим "Танатосом".
Сая кивнула и со вздохом направилась к раковине.
* * *
— Готов? — Сид Кайт мрачнел с каждой минутой, перепроверяя запасы и периодически бросая взгляд на "Томагавк". Дор прикрутил к мотоциклу подвесной багажник, куда Сид запихал воду и провизию. Было видно, что лейтенант с трудом сдерживает ярость. Эта "прогулка" во Внешний мир после одного-единственного посещения симулятора выводила Кайта из себя. Он, правда, старался держать себя в руках при подчинённом, в конце концов, Дор Стайн не виноват, что у их с Сидом командира башню рвёт напрочь.
— У погранпоста в Восточном секторе сделаем остановку. Я отправил пограничникам уведомление о нашем переходе, но у них там прогрессирующее слабоумие. Нам, видите ли, надо лично расписаться в их гроссбухе. Идиоты. Сталкеров засечь не могут, наркоманы за "скеем" пачками шляются, зато бюрократии — господин Орс удавился бы от зависти. Ну и заодно передохнём, проведу тебе финальный инструктаж, и вперёд, на штурм нейтральной полосы. Готов?
Дор кивнул, ещё раз сверился с маршрутом, закачал его во встроенный навигатор и надел шлем. Сид с чувством сплюнул на землю, тоже вооружился шлемом и немного неловко уселся позади Дора. Мотоцикл, хоть и выглядел устрашающе, Сиду Кайту оптимизма не добавлял. Хотя сейчас ему ничего не могло добавить оптимизма. Он тащил молодого неопытного парня прямиком в оскаленную пасть Внешнего мира, причём надо было дойти до самых границ аномалии. Сид в красках представил себе простреленные глаза Рифуса Гарта, и ему немного полегчало.
Задумавшись о столь трагичной судьбе командира, Сид чуть не свалился, когда "Томагавк", хрипло взревев, рванул с места. Сид едва успел намертво вцепиться в небольшие рукоятки по бокам, но ощущение перегрузки не давало даже сделать вдох. Тело встречало бешеное сопротивление воздуха, и пару раз Сиду казалось, что его шлем не выдержит напора. Дор, этот сумасшедший, решил сразу показать все возможности своего монстра, и теперь конгломерат удалялся от них с удивительной скоростью. Сид решил, что когда они достигнут Восточного сектора, первым же делом он набьёт Дору Стайну морду.
Но вместо этого, когда мотоцикл остановился у небольшого здания с вышкой посреди серо-жёлтой пыльной равнины, он лишь буркнул:
— Твоё дело молчать. Говорить с этими недоумками буду я. Ты лучше вообще сиди тут и жди.
Дор пожал плечами. Было ясно, как день, что Сиду Кайту вся эта история очень не нравится, и Дор решил не встревать. Он проводил взглядом удаляющуюся фигуру и завертел головой по сторонам.
Повсюду его взгляд встречал неприглядную, покрытую редкой полузасохшей травой полустепь-полупустыню, ровную, какую-то однотонную и чрезвычайно унылую. Мелкий песок скрипел у Дора на зубах. "Ну и пустошь. Фигово, наверно, здесь служить, так и рехнуться недолго от однообразия. Зато обзор хороший..." В воздух иногда взмывали поднятые ветром клубки сухих веток. Одежда молодого человека за недолгие пять минут успела покрыться тонким слоем пыли. Восточный сектор был самым непригодным для жизни, но Грань не интересовалась мнением людей, и пограничный пункт был здесь выстроен одновременно со всеми остальными. Поговаривали, что сюда отправляют нести службу любителей повыделываться. Дор не знал, правда это или нет. Он хотел было слезть с мотоцикла и немного прогуляться по жёсткой, выдубленной солнцем земле, но потом передумал. Лейтенант сказать сидеть и не отсвечивать, ни к чему нарываться на конфликт. Дор задумался на пару минут, а потом полез в багажник за комплектом тонких, плотно облегающих перчаток. К визиту во Внешний мир следовало основательно приодеться.
— Что, — коренастый офицер пограничной службы, облачённый в защитный костюм песочного цвета, криво ухмыльнулся, — и до вас кризис дошёл? Всё, кончились внедорожники? Вы ещё на самокате бы приехали. И что вам здесь понадобилось? Мы не фиксировали никаких попыток пересечения. Или у вас, как всегда, свои, — пограничник выделил интонацией это слово, — информаторы?
— В другом месте зубоскалить будете, — Сид вошёл в тесное караульное помещение и с неприятной гримасой втянул чересчур сухой воздух, — а сейчас покажите, где расписаться, и расстанемся по-хорошему. Кто вообще придумал этот бред? Второй раз за семнадцать лет с таким сталкиваюсь.
— Я, что ли, тут бюрократию развожу, — пограничник достал широкий планшет, — распоряжение командующего Берга. Полгода назад сообщили о нововведении. Что теперь ваши оперативники должны отмечаться в списках погранслужбы, если хотят пройти через Грань. Во избежание.
— Во избежание чего? Я здесь все ходы-выходы знаю, в отличие от вас. — Сид был в курсе, что капитан "Красного отдела" и командующий пограничной службой находятся на ножах, но унизительная процедура регистрации вызвала в нём шквал самых разных эмоций. — Мы уж получше всех прочих осведомлены о рисках Внешнего мира и нейтральной полосы. А если я не подпишу?
— Мне дан приказ в таком случае стрелять на поражение, как в обычного нарушителя. — Пограничнику тоже был неприятен этот разговор.
— "На поражение", значит... Не хочу вас расстраивать, но вы даже оружие выхватить не успеете. Если мне, — Сид со злорадным нажимом выделил последнее слово, — придётся стрелять на поражение. В порядке самообороны. Дайте сюда, — он раздражённо выдернул планшет из рук сержанта и пробежался глазами по убористым строчкам. Хмыкнул, сплюнул, быстро поставил подпись и высунулся наружу.
— Стайн, иди сюда. Расписывайся. В том, что ознакомлен с рисками перехода границы и был предупреждён о них дежурным офицером. За твою смерть пограничная служба Ойкумены ответственности не несёт. Как и за твоё успешное возвращение в цивилизованный мир. Граница на замке, верно? — он обернулся к набычившемуся пограничнику. — Мы свободны?
— Свободны, — буркнул тот в ответ, убирая планшет, — как вы только нейтралку собрались форсировать. Без внедорожника.
— Это наши проблемы. Хорошего дня, сержант.
Дор наблюдал, как Сид задумчиво нарезает круги вокруг мотоцикла. Наконец оперативник остановился и перевёл взгляд на своего подопечного.
— Значит так. Сейчас финальный инструктаж. Потом уже поздно будет. Запомни раз и навсегда, что никакой симулятор не воссоздаст Внешний мир целиком и полностью. Всегда найдётся что-то, к чему ты не готов. Тем более, что мы входим со стороны Восточного сектора. В этой части у бригады нет никаких нычек и схронов с пайками и боеприпасами. Так что рассчитываем только на себя и свои силы. Ты! Говоришь шёпотом. Стараешься идти точно вслед за мной. Никакой самодеятельности! Я помню, как ты прошёл "комнату ужасов", но это было один раз. И потом, в симулятор не загружена эта история с прионами. Так что настоящий Внешний мир сейчас довольно сильно отличается от его подобия у нас в подземелье. Про прионы всё помнишь?
— Да, — кивнул Дор, — это быстрораспространяющаяся патогенная субстанция, убивающая всё живое на своём пути. Поражает мозг всех теплокровных и холоднокровных существ. Угнетает все формы флоры включая лихенофлору, кроме одного-единственного вида лишайников. Прионные заболевания неизлечимы до сих пор.
— Капитан приказал довести тебя до границ нынешних владений этого приона. Чтобы ты видел, с чем тебе придётся иметь дело. Понимаешь меня?
Дор понимал, вернее, догадывался. Вряд ли его модифицировали по наивысшему протоколу для того, чтобы отправить ловить сталкеров или ещё не потерявших человеческий облик любителей "скея" и "рубинового рассвета". Ему явно предстояло что-то значительно более серьёзное.
— Я тебя для этого и тренировал, — тихо сказал Сид, приблизив лицо, — для этого вот. Для этих сучьих прионов. Тебе предстоит увидеть их, оценить масштаб угрозы, заодно приноровиться к здешним реалиям. А потом остановить заражение. Так сказал Рифус Гарт. Каким образом ты должен это сделать, я не знаю. Но у капитана уже есть план. Так что вдохни поглубже, сержант Стайн, и постарайся сегодня не налажать. А теперь вперёд. К нейтральной полосе.
Прежде чем сесть за руль, Дор всмотрелся во встречавшую его серую равнину, над которой висели тёмные, свинцовые тучи. В Восточном секторе солнце шпарило нещадно, ослепительным диском сияя на бледном, словно выцветшем небе. Дор ожидал, что слова Сида о его будущем задании и эта стылая долина скорби, которую им предстояло пересечь на запредельной скорости, вызовут в нём волнение и страх, но он не чувствовал ни того, ни другого, словно его обкололи транквилизаторами. Ни волнения, ни дрожи где-то возле желудка, ничего. Он смотрел на расстилающуюся перед ним бескрайнюю пепельную пустошь и не чувствовал ничего. И это "ничего" напугало Дора Стайна сильнее, чем все истории про автопиролиз и смертельные миражи нейтральной полосы.
Он оседлал мотоцикл и обернулся. Лица Сида из-за зеркального стекла шлема ему видно не было, но Дор знал, что это лицо сейчас похоже на страшную угрюмую маску. "Ну, что тянуть кота за яйца. Вперёд".
"Томагавк" сорвался с места, взметнув клубы пыли. Дежурный офицер выскочил из своей подсобки и с изумлением увидел, как хромированная махина взрывает мелкий песок и стремительно уменьшается на глазах. Никакие внедорожники такую скорость развить не могли.
Мотоцикл мчался на полной скорости по абсолютно ровной поверхности, окружённый вихрями взметающегося пепла. Пепел был повсюду, под колёсами, на одежде, пепел запорошил стекло шлема, облепив его сплошной пеленой, и Дор про себя возблагодарил все высшие силы и конструкторов "Томагавка" за встроенный автопилот. Перед его глазами плясали, причудливо изгибаясь и вытягиваясь, странные призрачные фигуры, они тянули к нему руки с необычайно длинными пальцами, норовя схватить за горло. Дор крепче вцепился в руль. Минута... прошла уже минута... ещё столько же, и они с Сидом вырвутся из гибельного пепла, вызывающего яркие и безумные галлюцинации. Он не чувствовал страха, только злость на слишком медленно тянущееся время. Дышать стало трудно, пепел забился под шлем, невыносимо щекоча нос и горло, точно эти страшные полупрозрачные костистые руки из миражей всё-таки добрались до него. Он безотчётно сильнее сжал рычаг скорости, мотоцикл застонал раненым зверем, ушёл в крутой вираж, наклонясь почти параллельно земле, и вдруг всё кончилось.
Он буквально скатился с мотоцикла, онемевшими руками пытаясь снять шлем. Пальцы не слушались и никак не могли нашарить застёжку крепления. Наконец, чуть не силой разодрав предательский ремешок, Дор скинул покрытый толстым слоем пепла шлем и зажмурился от хлынувшего в лицо света. Он глубоко вдохнул, почувствовав лёгкую кислинку на языке, и несколько секунд только и делал, что дышал, вбирая в лёгкие перенасыщенный кислородом воздух. Его охватило странное возбуждение, по телу будто пробегали сотни крошечных электрических разрядов. Отдышавшись, Дор стал рыскать глазами в поисках Сида Кайта. Тот сидел, привалившись к лежавшему на боку мотоциклу, грудь его тоже вздымалась от глубоких вдохов. Шлем лейтенант успел снять и теперь приглаживал влажные волосы. Вся его одежда была густо обсыпана мелким, как мука, тускло-серым пеплом.
— С прибытием. — Сид заметил Дора и едва сдержал вздох облегчения. — А ты не соврал, паршивец. Минута сорок семь. М-да, хороший у тебя мопед. Как сам?
Дор даже не знал, что ответить. Он прислушивался к своим ощущениям, пытаясь понять, что не так, но пока его беспокоили только затёкшие от колоссального напряжения руки, насмерть вцепившиеся в руль во время штурма долины скорби. Он сделал ещё несколько вдохов, чувствуя, как проясняется в голове. Рифус Гарт был прав: модификанты протокола "М+" чувствовали себя во Внешнем мире как дома. Если не лучше.
— Со мной всё в порядке. Немного наглотался этого пепла, надеюсь, он не ядовит.
— Не ядовит. Глюки были?
— Были, — признался Дор, — но какие-то странные. Не такие, как вы мне рассказывали.
— Вот как? — Сид удивлённо вскинул глаза и всмотрелся в своего напарника. — И что же тебе мерещилось?
— Фигуры. Из пепла. Которые тянули ко мне руки. Да-да, я помню, вы говорили, их все видят. Но я не испытывал страха, только... брезгливость... и злость... даже не на них, а на то, что "Томагавк" еле ползёт... время будто остановилось и это меня бесило... мне не было страшно. Я был слишком зол и боялся только раньше времени уйти в вираж. Но у меня был включён страховочный автопилот.
— Понятно, — протянул Кайт, — интересный ты человек, Дор Стайн. Жертвы автопиролиза тебе не указ. Может, это и к лучшему. Я о своих глюках говорить не буду. Просто поверь, что я тоже успел насмотреться. Так. Теперь надо отдышаться полчасика, мозги проветрить, замаскировать твой мопед на всякий случай, а потом полезем вглубь. Ты осмотрись пока. Тебе сюда теперь часто лазить.
Пока Кайт настраивал передатчик и проверял, как отображается визуализация, Дор настороженно бродил по границе нейтральной полосы и Внешнего мира. Граница была настолько чёткой, что молодой человек не верил глазам. Прямо под его ногами серая, покрытая мягким, как пудра, прахом земля, где теряло свой смысл само понятие "жизнь", переходила в поросшую изумрудно-зелёной травой опушку, на которой яркими пятнами там и сям выделялись хищные цветы, чью трепещущие лепестки постоянно шевелились в поисках беспечных насекомых. Цветы были жёлтые, красные, фиолетовые, они росли поодиночке и источали одуряющий сладкий аромат. Чуть дальше трава переходила в заросли папоротника и каких-то кустов, о которых Дор знал только одно: их шипы проникают сквозь кожу и вытащить их невозможно. А уже совсем вдалеке величественной и неприступной стеной возвышался лес из трёхсотлетних исполинов, лес настолько грандиозный, что у Дора перехватило дыхание. Никакие сны, никакие симуляторы не могли отразить его истинного великолепия. Дору показалось, что он видит настоящее лицо исстрадавшейся планеты, планеты, отринувшей людей и не испытывавшей к ним ни капли интереса. Громада девственных джунглей так разительно отличалась от привычных полупустынных ландшафтов Ойкумены, что Дор вздрогнул от непрошеной мысли. А ведь ему предстоит туда вернуться. На долю секунды эта мысль обожгла его нутро, но он с усилием взял себя в руки. Сая. Дома его ждёт Сая. А во Внешний мир, кажется, ему придётся выдвигаться не раз и не два. Так что всем хватит.
— Впечатляешься? — Сид подкрался настолько неслышно, что Дор дёрнулся, непроизвольно замахнувшись. Кайт перехватил его руку и с довольным видом сообщил:
— Всё-таки меня ещё рано совсем уж сбрасывать со счетов. Хоть разок, но подловил тебя. Будь всегда начеку, парень. Это раньше на окраине было безопасно, потому что зверьё не любит нейтральную полосу и старается держаться в глубине леса. Сейчас всё наоборот. Всё живое бежит к рубежам, спасаясь от этой заразы. Мы когда с Нортом ездили сюда за лишайником для "Танатоса", то столько всякой здешней нечисти перестреляли, что чуть не извели весь боезапас.
— Звери нападали? — уточнил Дор.
— Некоторые нападали. Некоторых мы из жалости добивали. Такая агония... самый ярый пацифист взял бы ствол и упокоил этих несчастных. Всё одно они были безумны. Кидались друг на друга, на папоротники, морды до костей обугливались, а они всё равно рвались... даже с вытекшими глазами... один штырёк на моих глазах вцепился зубами волку в ногу. Волк его перекусил, конечно, да только где это видано? Прион отнимает даже звериный разум, Дор Стайн. Он губит без разбора. Так что никогда не позволяй застать себя здесь врасплох. На границе будут звери, в глубине — эта муть. Хрен редьки не слаще. Ну что, закидывай ветками свой "Бумеранг" и вперёд. У нас всего три дня.
* * *
Гарт решил не вызывать Рида Гейла к себе в кабинет, а самому навестить исследовательский корпус и заслушать доклад сержанта на его рабочем месте. Гейл учёный, и любые вызовы "на ковёр" приводили его в полубеспомощное состояние, в котором похожий на хорька сержант начинал блеять что-то невразумительное. Гарт вызвал Пирса Трея и направился в лабораторию в дальнем конце коридора.
— Руководитель "Танатоса" сообщил, что вы произвели расчёты по активации антидота. Я вас слушаю.
Рид Гейл почувствовал неприятный холодок между лопаток, и его лицо стало ещё больше напоминать мордочку хорька. Чувствуя себя в лаборатории как рыба в воде, он совершенно терялся при докладах командиру. Если Пирс Трей был трижды доктором наук, изъяснялся понятным Гейлу языком и вообще был чрезвычайно интеллигентен, то капитан с неподвижными глазами и голосом, больше похожим на карканье, вызывал у сержанта неосознанную оторопь. Рид прокашлялся и начал:
— По всем расчётам сериновая протеаза из лишайника с мутацией в одном аминокислотном положении...
— Гейл, — негромко перебил его капитан, — про аминокислотные положения будете Пирсу Трею рассказывать, он хотя бы понимает значение этих слов. Я вас спрашиваю про активацию. Извольте докладывать по существу.
— Так точно, — вздрогнул Рид Гейл, — антидот возможно доставить во Внешний мир только в клетках живого человека. Оптимальная масса тела... м-м-м... носителя... семьдесят-семьдесят два килограмма. Концентрация антидота не менее девяноста пяти процентов в массовом отношении. Вводится путём одновременных инъекций в клетки носителя. Вот, прошу вас, здесь у меня таблица... нужно вколоть вот такой объём...
— Солидно, — Гарт изучал более-менее понятный график зависимости поражающей способности энзима от его объёма, — вы проделали большую работу. Сколько сможет прожить носитель после инъекции?
— Если это здоровый человек... три дня я гарантирую. Правда, с каждым часом ему будет становиться всё хуже. Протеаза начнёт растворять его собственные белки. Это начнётся не сразу, потому что данный фермент имеет весьма узкую специализацию, а именно инактивирует прион...
— Семьдесят килограмм. Три дня. Так, понятно. Прошу, продолжайте, я вас слушаю.
— Для разлёта поражающего элемента в радиусе одной мили, что, согласно всем расчётам и экстраполяциям, успешно запустит цепную реакцию энзима с прионом, необходимо... — Гейл осёкся и замолчал, глядя в пол. В глаза Рифусу Гарту он вообще старался не смотреть никогда.
— Что именно необходимо? — Гарт видел, что доклад сержанту даётся всё с большим трудом. Тот даже вспотел и бесцветные волосы прилипли ко лбу.
— Необходим взрыв изнутри. Не "пояс смерти" и не граната в руке. Необходимо, чтобы взрывчатка находилась внутри носителя и... — Гейл мучительно сглотнул, представив себе эту картину, — и разорвала его на мелкие ошмётки, раскидав их в радиусе мили. Мощность взрывчатки вот такая, — он ткнул пальцем в очередной график, — это самый надёжный вариант. В случае применения взрыва изнутри энзим сразу получает необходимые давление и температуру и начинает реагировать с прионом незамедлительно...
— Ну вы и звери, учёные, — не сдержался Гарт, — я вроде знаю толк в усиленных мерах воздействия, но вот взрывчатку глотать... Хотя я понимаю ход ваших мыслей. Это самый последний и полный расчёт?
— Так точно, господин капитан. Здесь перечислены все характеристики, необходимые для успешной реакции.
Рифус Гарт долго смотрел на бледного сержанта-исследователя. Профессор пока так и не оправился от сердечного приступа и не мог слышать этот разговор. А то бы ещё один разрыв сердца получил. Наконец капитан, обменявшись взглядом с руководителем "Танатоса", произнёс:
— Это действительно большая работа, сержант Гейл. Работа, требующая самоотречения. Признаюсь, я впечатлён. Проблему прионов не могли решить столетиями. Ваш способ, безусловно, экстравагантный, зато уже сразу понятно, что действенный. Мы воплотим вашу схему в жизнь и ликвидируем угрозу из Внешнего мира. А уж после всего этого можно будет заняться поиском более мирной победы над прионными белками и теми болезнями, которые они вызывают. В конце рабочего дня зайдите в секретариат и распишитесь в приказе о присвоении вам лейтенантского звания. Поздравляю вас. И передайте мои наилучшие пожелания профессору Бранту. Мы все искренне переживаем за его здоровье.
— Служу отечеству, — прошептал Гейл. Он испытывал подозрительно мало радости от собственного повышения и страстно желал, чтобы капитан и Трей убрались из его лаборатории. Риду Гейлу безумно, до одури хотелось побыть одному.
— Хорёк действительно поработал на славу, я считаю, он заслужил своё звание. Но и проблем этот юноша подкинул немало. — Рифус Гарт свои размышления решил продолжить во внутреннем дворике, на свежем воздухе в окружении пышных клумб. Пирсу ничего не оставалось, как последовать туда же. — Взрыв изнутри... расчёты расчётами, а я вовсе не уверен, что такое оружие у нас найдётся. Так, ладно, это моя забота. Пирс! Проследи, чтобы Тригга откормили до семидесяти килограмм и чтобы он мог самостоятельно перемещаться. Стайн его не повезёт во Внешний мир в инвалидном кресле. Что вообще с его состоянием?
— После согласия на... эвтаназию его просто не узнать. — Пирс встал со скамейки и начал описывать круги вокруг клумбы. — Звучит парадоксально, но стоило ему добиться права на смерть, как его жизненные показатели уверенно поползли вверх. Последнее переливание прошло успешно. Я сменил стимулятор, чтобы его организм "забыл" об отрицательной динамике. Я не удивлюсь, если вскоре он действительно сможет стоять на ногах.
— У тебя месяц, — жёстко сказал Гарт, — через тридцать дней мне предстоит докладывать канцлеру об операции во Внешнем мире и докладывать максимально подробно. К этому моменту всё должно быть подготовлено: Тригг, фермент, определён состав участников броска во Внешний мир, получена самая последняя визуализация и тэ дэ и тэ пэ. Потому что к канцлеру пойду не я один.
— Не понял, — Трей удивлённо обернулся, — а кто ещё? И зачем?
— Пойдёшь ты, как руководитель научных разработок, Алби, как ответственная за навигацию, мои "киборги", как непосредственные исполнители. Мне ещё предстоит определить командующего операцией, и это тоже головная боль,
— Разве командующий не ты?
— Бригадой да. Но не операцией. Там кому-то придётся принимать решения на месте.
— А в чём проблема? — Пирс обескураженно посмотрел на старого товарища. — У тебя есть Кайт, пусть он и рулит. Он же, в конце концов, дрессирует Стайна для этого броска.
— То-то и оно, что дрессирует. Ладно, все эти проблемы разрешимы в ближайшем будущем. Твоё дело румяный и весёлый Кит Тригг, идущий на смерть с песней на губах и радостью в сердце.
— Дурдом, — вздохнул Трей, — форменный дурдом. Я всё понял, могу идти?
Гарт кивком отпустил подчинённого и задумчиво откинулся на спинку скамейки. А потом вынул коммуникатор и набрал один почти никому не известный номер.
Продолжение: http://www.proza.ru/2016/11/27/2302