Знаете, меня всегда считали не очень везучим, а, в этот раз, и вовсе неприятность буквально свалилась на голову, в прямом смысле этого слова. Вот миг назад всё было хорошо - солнышко светило из-за тучек, ветерок дул такой лёгкий, деревья покачивали ветвями, шелестя нежной листвой, цветочки улыбались из травы, да вдруг прямо в воздухе надо мной возникло свечение, потом явилась некая дыра, или скорее нора, параллельно земле, я замер от страха, а зря, ибо из неё выпало нечто и накрыло меня сверху. Взвыв от ужаса, я начал вырываться, из-под тельца атаковавшего меня создания, но оно само поспешило вскочить, мы отпрыгнули в стороны. Я развернулся, напоследок, чтобы убедиться, что тварюшка не преследует и едва в обморок не рухнул. Я людей, признаться честно, и так не очень люблю, даже в виде закуски, а это… это напоминало человека лишь отчасти. Нет, так-то ничего особенного – голова, две ноги, две руки, тоненькое гибкое тело, белая, как снег, не знавшая загара, кожа, узкая талия, маленькая девичья грудь, свободное воздушное платьице, окутывавшее плоть, подобно облаку, крошечные ладошки и ступни, на последних ещё и туфельки надеты розовые. Увы, на этом схожесть и заканчивалась ибо... у существа не было ни волос на голове, ни лица!!! Да-да, просто гладкая кожа, лишь два отверстия на месте, где должны были располагаться уши, зато имелись маски, штук двенадцать, с разным выражением очаровательного личика, которые «плавали» вокруг черепа.
Не выдержав напряжения, я вновь завопил, вложив в крик, весь переполнявший меня ужас. Почти тот час же маски остановили свой полёт и одна, выражавшая, казалось, всю вселенскую скорбь, сама наделась на то место, где должно было иметься лицо, и приросла.
- О, прошу, милое создание, - незнакомка всхлипнула, - не бойся меня, если бы и пожелала, я ничего плохого сделать не смогу.
И девушка зарыдала так горько, что сердце моё дрогнуло, а страх просто растворился. Разумеется, я не мог не понимать, что плачущие самочки, выпадающие из неведомых нор, могут оказаться кем угодно, в том числе и опасными хищниками, однако, ну вот не мог убежать и бросить несчастную одну, хотя бы не поинтересовавшись, что с ней случилось и в чём причина слёз?
- Простите, - я кашлянул, - это конечно, мягко говоря, не моё дело, но, откуда вы такая прибыли и почему плачете?
- О, помимо того, что ныне моя сущность олицетворяет собой печаль, есть для того причина, - незнакомка судорожно вздохнула, - меня заколдовали и изгнали из дома, причём, ещё и собственный жених – волшебник.
- А, заколдовали, - я вздохнул с явным облегчением, - то есть вы не от рождения походили на оживший ночной кошмар? В смысле, э-э-э, простите, кажется, не то ляпнул. Я имел в виду, что же такого надо было натворить, чтобы заслужить подобное наказание?
- О, поверьте, мой крохотный незнакомец, во всём виновата исключительно глупость Тринадцатой, проклятой Истинной Личности, - девушка покачала головой, - понимаете ли, мы с женихом были обручены ещё до рождения, обычное для аристократов дело, родители надумали объединить два рода. Для нас даже замок построили ровно на границе поместий. Мы вместе воспитывались с мыслью, что станем мужем и женой, ели за одним столом, играли в одни и те же общие игрушки, обучались у одних учителей, даже кроватки стояли рядом. И, похоже, Маркус (мой будущий муж), действительно полюбил меня и только и мечтал о том, как хорошо будем жить, когда поженимся. А Тринадцатая, для неё он был всего лишь другом. Мальчик, который всегда рядом. И вроде всем хорош – высок и строен, с широкими плечами, умён, отважен, благороден, воспитан, умеет красиво говорить и угодить даме, необычайно талантливый чародей, которому пророчат большое будущее, ловок в обращении с любым оружием, на лошади сидит, как влитой, прямо кентавр, бурную реку переплывает лучше любой рыбы, на крепостную стену взлетает как белка. Не смотря на юность лет, успел поучаствовать в нескольких стычках. В общем, идеал во всём, она же мечтала о любви, истинной, романтичной, как в романах пишут. И была совершенно не уверена в своих чувствах. А что, вот так женишься, а на следующий день, или через седмицу, или месяц, или год явится ОН, тот самый единственный, а она, уже замужем и разводы запрещены строжайше, скандал и позор всему роду! А изменять чародею, так же разумно, как дёргать за хвост голодного тигра. Последнее даже безопаснее, рискуешь только умереть, всего лишь. Короче, сегодня устроили большой праздник, жених должен был подарить кольцо, мы встретились как раз перед началом и Маркус опустился на одно колено и со своей неповторимой улыбкой спросил, буду ли я его женой? А Истинная Личность взяла да и брякнула: - «Нет, я вас не люблю»! Бедняга чуть в обморок не рухнул, мне его даже жалко стало, таким несчастным выглядел, только и смог выдавить: - «Но, почему»? И тут Тринадцатую совсем «переклинило». А чего она могла сказать человеку, которого любая другая с радостным визгом поволокла к алтарю, рыча на всех других женщин, младше восьмидесяти лет, посмевших приблизиться ближе ста ярдов к такому сокровищу? Судорожно искала она, что сказать и вот тут вспомнила, что лицо жениха чуточку не симметрично, один глаз совсем капельку ниже другого. Разумеется, внешности это не портило, но… в общем, безумица схватилась за этот «недостаток», как за соломинку и ляпнула совсем уже непотребное: - «Да ты лицом не вышел»! И тут же рот закрыла ладонью, ибо поняла, ЧТО сморозила. Надо вам сказать, - Маркус довольно горяч и чувствителен, двоим или троим шутникам, посмевшим намекнуть на его «разные» глаза, проделал несколько дырок в теле, заставив умолкнуть остальных, а тут. Лицо его перекосилось от ярости, глаза метали молнии. Истинная Личность начала что-то лепетать, про чувства, что ещё не встретила свою любовь, да только юноша ещё больше разозлился. Прокричал он несколько слов на языке неведомом, вытянул руку и моё лицо… оно отделилось от головы, превратившись в маску, и упало в ладони волшебника. А вместе с ней, лишилась Тринадцатая свой личности и имени. Однако, Маркус не мог успокоиться, перенёс нас в свою лабораторию, сунул мне бадью с волшебной глиной и предложил сделать точную копию похищенного лица – маски. Сможешь, и чары тут же спадут, нет – извини. Безликая очень старалась, одну за другой вылепила двенадцать масок, которые выражали разные чувства, но, ни одно не оказалось истинным, олицетворяли лишь часть мой сущности и оттого, не могу носить их долго. А пытка продолжалась. Жених отвергнутый заявил, что раз я так хочу отыскать свою истинную любовь, он вышлет меня прочь из поместья, не забыв у всех наших родичей и знакомых стереть память, чтобы никто и не знал, что существовала такая девушка, отправит в края дальние, так что, чтобы вернуться домой, придётся год странствовать. Если отыщу я за это время свою вторую половинку, полюблю его искренне и в том мужчине смогу пробудить чувства, не смотря даже на всё нынешнее уродство, маски сольются в одну и чары спадут. Если же не встретится достойный муж, придётся мне просить прощение у Маркуса, да выйти за него!
- Если только сможешь простить всё, что он с тобой сотворил, - возразил я, - это же чудовищное наказание, я уже не говорю о том, что при тебе ни плаща, ни дорожной одежды.
- Я не вправе «прощать», ибо, всего лишь Первая Маска, по имени Грусть, - девушка всхлипнула, - всё, что могу, оплакивать свою горькую судьбу!
- Пожалуй, одной тебе домой не вернуться, - я вздохнул, - давай провожу, и не смотри, что я размером с человеческий палец. Мы, гномы – духи земли (просьба не путать с цвергами – карликами, те ростом в половину человеческого роста, являются искусными мастерами и доблестными бойцами, а мы, - собиратели сокровищ и могущественные волшебники).
- Волшебники, – оживилась Грусть, - а может, ты сможешь меня расколдовать?
- Прости, пытаться изменить или отменить чужое заклятье необычайно опасно, - я вздохнул, - таких дел могу натворить, потом и сто колдунов не исправят. Зато, умею кое-что иное.
Я вытащил из кошеля знаменитую гномью монетку, подкинул её, произнёс заклинание, и костюм девы мгновенно изменился, превратившись в удобное дорожное зелёное платье, туфельки стали сапогами, появился серый плащ с капюшоном, скрывавшим ужасную голову. Увы, маски продолжали вращаться вокруг головы. Теперь жертва злых чар почти напоминала крестьянку среднего достатка или странствующую паломницу из тех, у кого больше религиозного пыла, чем денег.
- Можно было тебя вернуть домой с помощью монетки, но так от заклятья не избавится, - пояснил я, - вдруг и вправду в дороге встретишь любовь?
- О спасибо – спасибо – спасибо, - Грусть всхлипнула, теперь уж от счастья, - вы так добры, достопочтенный гном, могу я узнать ваше и-и-и-и…
Закончить девушка не успела, ибо маска её отделилась, присоединилась к остальным, а её место заняла другая, не выражавшая вообще никаких чувств, от неё даже веяло холодом.
- Впрочем, меня оно не интересует, - ледяным тоном произнесла безликая и опустилась на траву, - как и всё остальное, оставь меня, маленький дух или оставайся, не важно. Всё не важно.
- Дай угадаю, - я хмыкнул, - ты – «Равнодушие».
- Вторая маска, - подтвердила жертва злых чар, - но и это не имеет, ни малейшего значения.
- Что, так и будешь здесь сидеть, уставившись вперёд, – поинтересовался я, - домой больше не хочется?
- Разве имеет значения, дома я или нет, сижу или иду? – девушка передёрнула плечами, - всё едино.
- А если тебе всё равно, так поднимай свою тощую попку и пошли, - я топнул ногой.
- Зачем? – поинтересовалась безликая.
- Потому что я так хочу! – рявкнул я.
- А разве это имеет значение? – Равнодушие хмыкнула.
- Господи, я уже начинаю понимать Маркуса, – взвыл я, - ты, воистину, умеешь вывести из терпения кого угодно! Как котёнок неразумный – тыкаешь лицом в миску с молоком, а он ещё сопротивляется.
Я вытащил вторую монетку, подкинул её, прошептал заклинание, девушка тот час же подскочила, как осой ужаленная, протянула мне ладонь, на которую взобрался, и посадила на плечо, а после решительно зашагала вперёд.
- Что происходит? – спросила безликая.
- Заставил тебя идти домой, - пояснил я, сверкнув на спутницу глазами.
- Мне, конечно, наплевать, но, вообще-то, нам строго в противоположном направлении идти надо, - пояснила Равнодушие, - Тринадцатая, оставшаяся в замке жениха, зовёт меня, я чувствую её постоянно. Однако, наша планета, как известно, круглая, можно вернуться и с другой стороны, затратив чуть больше времени. Даже если придётся шагать всю жизнь, мне всё равно.
- А вот мне – нет, - возразил я, - пардон, как говорят французы, ошибочка вышла. Разворачивайся и топай назад.
Девушка послушно повернула. Заклятье можно было бы снять, да только Равнодушная могла вытворить всё, что угодно, даже остановиться или тащиться еле – еле.
- Да, из-за смена личности, мы так и не успели познакомиться, - опомнился я, - я – Холиус. Младший помощник третьего архивариуса. Фиксирую все события, происходящие в лесу вне нашей норы, так сказать.
- И что, никто не удивится и не огорчишься, когда вот так возьмёшь и исчезнешь? – спросила Вторая.
- Да нет, - я махнул рукой, - я, знаешь ли, сирота, никому, по большому счёту, не нужен. Так, пристроили к делу, чтобы не зря свои шишки ел. Уйду, только спасибо скажут.
- В смысле, «хлеб»? – уточнила моя спутница.
- Откуда в лесу, в гномьих норах взяться хлебу? – я постучал пальцем по лбу, - а если бы и появился, каким-то чудом, никто не дал его какому-то столетнему юнцу, нищему приживалу.
- У которого имеется целый кошель волшебных монет, - хмыкнула безликая.
- Так мы же сами их и делаем, - возразил я, - и собственной магической силой заряжаем. Эти денежки только выглядят золотыми, пока их энергия наполняет, а после превращаются обратно в кусочки коры, камешки и прочий сор. Любой гном способен изготовить монетку чуть ли не с рождения. Так же как кроты умеют рыть землю, птицы летать, а зайцы – бегать. Одежду я себе сам наколдовал, и синий колпачок и зелёные курточку и штанишки, и даже белые чулки с коричневыми сапожками.
И вот отправились мы дальше. Надо сказать, что я пока ещё ни разу далеко не удалялся от родных нор. Отчего надумал отправиться в путешествие? На самом деле, мне давно уже надоело быть приживалом, которому об этом напоминают по сто раз на дню, сколько ни трудишься, никакой благодарности! Только вот куда пойти малютке, вроде меня? Мир огромен и полон опасностей, того и гляди съедят или наступят. А тут вроде как повод - помощь несчастной жертве, отчего бы и не рискнуть? А там глядишь, если повезёт, отыщется дом, где мне рады будут. Гномьих нор много, ни в одной, так в другой приживусь. Мои сородичи любят интересные истории и очень ценят хороших рассказчиков, а в дороге чего только не увидишь, кого только не встретишь!
Общаться с Равнодушной было необычайно тяжело, она задавала вопросы просто из вежливости или из скуки, не знаю, и выслушивала ответы в пол уха, иногда просто пропускала мимо ушей. Всё одно, что с камнем беседовать, поэтому, я быстро замолчал, поудобнее устроившись на плечике и тут уловил что-то, нет, не звук, просто странное ощущение, как будто рядом присутствовал ещё кто-то, бестелесный призрак, или ещё какая магическая сила. Впрочем, я не был уверен, что это не от безликой магией тянет. Я отрыл, было, рот, чтобы предупредить спутницу, да только зашуршали кусты вдруг и из них показался какой-то тип, огромного роста, волосатый, с жуткой зверской физиономией, в грязной латанной – перелатанной одежде, которая ему была явно мала, в руках дубина, за поясом нож острый, как есть разбойник. От неожиданности, я сразу потерял дар речи, а тут ещё, маска Равнодушной отделилась, улетела, а на её место встала иная, весело улыбающаяся.