Любая женщина - актриса и при случае не упустит шанса сыграть свою роль в спектакле под названием "Жизнь". Но судьба, как непредсказуемый режиссёр, одним потакает в выборе роли, а других... Стелла решила провести эксперимент - сыграть роль безумно любящей и приносящей себя в жертву мужчине. И что с этого выйдет?Впрочем об этом попозже.
Стояло запоздалое лето. В белом сарафане шла Стелла по одной из центральных улиц города "Ен". Ей в лицо соблазнительно смотрела поздняя черешня. Она сорвала созревшую пару. "Сейчас всё начнётся,"- подумала Стелла, смакуя ягодку. И, словно время остановилось. Земля пестрела маргаритками. От предвкушения у неё заблестели глаза.
- Девушка! Можно я Вас угощу ягодами и фруктами?
Стелла обернулась на голос. Не успела подумать, как пред ней, откуда не возьмись, появился воображаемый ею случайный прохожий для сценария задуманного эксперимента. Он улыбнулся ей и пригласил в гости. "Ну что, трофей на крючке! Шанс неплохой!"- ликовала душа. Стелла была уверена, что всё, как она и задумала,
непременно сбудется.
Его большой дом был запущенным. Рядом с беседкой, увитой плющом, росла огромная шелковица. Пронизывающие крону солнечные лучи светились необычным изумрудным светом. Звучала музыка на канале радио "Ен-Романтика". Стелла заглянула в его глаза, прочитав в них щенячий восторг. Не выдержав синей бездонности её взгляда, он прервал молчание.
- Меня зовут Никита. И я живу один. Работаю. Извини за неблагоустроенное логово.
Весь двор был усыпан персиками и алычой. Стелла окинула взглядом неубранный двор, попросила у него корзину. Приятно беседуя, они собрали урожай. Высокая и статная, она выглядела гораздо моложе своих 34 лет. Никите же было под 50, и внешне он походил на большого и неуклюжего медведя, у которого жилище, под стать внешности, напоминало берлогу. Как выяснилось позже, убеждённый холостяк, он жил с женой врозь долгих 15 лет и вёл жизнь Дон-Жуана. Ни одна женщина не задерживалась надолго в его доме: вечные застолья, шашлыки, жаркое, изысканное вино, но, а женщины были как бы приложением к беззаботному времяпрепровождению. Со Стеллой всё изменилось. Он стал проводить всё своё свободное время с ней в парках, на пляже, на открытой приморской танцплощадке. В такт медленной музыке они кружились в объятьях друг друга. Стелла сделала его быт уютным, а жилище - ухоженным. Она проявляла свои незаурядные кулинарные способности. Варила вкусное варенье, пекла пышные пироги с фруктовой начинкой, готовила борщи и овощные салаты. Он уже давно отвык от блюд настоящей домашней кухни. Стелла, согласно эксперименту, всю себя без остатка посвящала ему, заботилась о нём, массировала его тело, уставшее от работы. Старалась быть привлекательной для него. Её кожа с бронзовым загаром источало энергию солнца и моря. В тёмно-синих глазах Стеллы сияли рассыпанные серебристые искорки. Однажды Никита, скупой на эпитеты, не выдержал и назвал её Богиней красоты. Сама того не замечая, она, постепенно вжилась в роль безумно влюблённой, посвящая ему самое драгоценное- всё своё время и настроение. И ждала от него - взаимности. В этот век Нелюбви Стелла пыталась экспериментально разбудить Любовь. Она хотела, чтобы Никита, в конце-концов, поверил в возможность воскрешения века Любви Возвышенной и, Стелла мечтала стать её первооткрывательницей. Именно для этого она и закабалила себя добровольно. Работала на Никиту с утра до ночи и, при этом, тратила все свои сбережения. Неужели ей не удастся разбудить в нём хоть капельку чувства? Но, вопреки ожиданиям, Никита становился с ней всё более холодным, и в быту ленивым. Чем дальше он выказывал своё равнодушие, тем больше пробуждалось желание Стеллы завоевать его сердце. Ничто не останавливало её продолжить игру в "Настоящую Любовь",- ни храп, ни доходящее до цинизма похотливое отношение, лишённое всякой романтики. Никита громко разговаривал во сне и, однажды, вечером, из его бессвязного бормотания она узнала о том, что давно стала для него обузой: "Сезон отдыхающих, столько возможностей для смены знакомств, а "эта" уже полмесяца как застряла", - услышала она его "откровения" во сне. Стеллу пронзила острая боль. Невыносимая, пульсирующая и преследующая ежеминутно. Стелла осторожно встала, оделась, собираясь уйти, по-английски. Но вдруг он проснулся и не сразу сообразил, что она собирается сделать. А когда понял- в первый момент, словно по инерции, не захотел её отпускать. Она вполне устраивала его как хозяйка, хотя он совершенно её не любил и, даже не уважал. Он окинул взглядом, словно новую картину из всего интерьера его комнат, до неузнаваемости выхолощенную и собранную в той последовательности, которая образует идиллию быта. Ему стало страшно возвращаться к прежнему безобразию, в котором он влачил, совсем недавно, своё пустое, жалкое существование. При мысли, что он сам никогда не сможет создать такого доброго уюта вокруг себя, Никита вознегодовал. На чаше весов были свобода и пресловутый комфорт вперемежку с уютом. Но ещё страшнее оказалось для него почувствовать свою зависимость на бытовом уровне от этой женщины. Отчего и вспыхнуло некое презрение к самому себе, двойственные чувства одолевали с нарастающей амплитудой. Он выбрал свободу. Разбитая и униженная, Стелла направилась в душ, чтобы смыть с себя позор поражения. Холодная струя воды словно омывала её тело и душу, унося с собой боль, превратившую игру в реальность. Она вспоминала свои обиды. Как-то он солгал ей, скрыв своё настоящее имя. Случайно брошенный взгляд на небрежно валявшийся документ, открыл ей глаза на то, что Никита на самом деле - Александр Яковлевич из ближнего зарубежья - города Харькова. Уже тогда она поняла, что он не планировал с ней серьёзных отношений. Но простила его, не подавая виду, что знает правду, и продолжила свой эксперимент, всё ещё одержимая идеей "беззаветной любви". Вода стекала по волосам, шее, рукам, точёному стану, смывая и унося с собой боль, грязь, негатив, успокаивая и остужая обожжённую душу. И лишь её негромкое звучание нарушало звенящую тишину. Вдруг Стелла вздрогнула, замерла и напряглась. Громом грянул стук калитки, и она услышала торопливые шаги Никиты, который едва не сорвал дверцу летнего душа с петель. В ушах прозвучал его крик:
- Стелла!На сборы тебе три минуты! Приехала моя жена.-
Хотя никакой жены и в помине не оказалось (ведь он закоренелый холостяк!).
Не успела она удивиться, как Никита схватил её одежду и... она оказалась за воротами. За ней с шумом закрылась калитка.
Стелла шла по той же центральной улице города "Ен", где они когда-то встретились и познакомились. А её белый сарафан, помятый и мокрый, был почему-то выпачкан в глине. Она уже ничего не чувствовала, не видела и не слышала. Её словно и вовсе не было. Не было тех пёстрых маргариток, соблазнительной спелой черешни уже на высохшем чёрством дереве. А город, словно пылал в огненном зареве заката. Лишь пепел видела Стелла вокруг.
Вот какую роль уготовил непредсказуемый режиссёр по имени "Судьба" женщине, которая решила провести эксперимент над мужчиной. В мареве пылающего солнца Стелла, словно погрузилась во всепоглощающий огонь. Её белое платьице тёмным силуэтом осветилось в последний раз. Город "Ен", в котором она, как непутёвый исследователь, решила поиграть с огнём своих чувств, превратился в город Нелюбви, вернее, дотла сожжённый город Нелюбви. А конец означает начало новому. И нам остаётся лишь верить, что очень скоро в этом самом городе Ен вернётся Век Любви, а вместе с ним, обожжённая авантюрой эксперимента, душа Стеллы, непременно, обретёт мощные светлые крылья воскресших истинных чувств.
Написано в июле 2004
(Иллюстрация Татьяны Зеленченко "Крылья")