11.2. Хозяйка Пуха
11.2.1. Рандеву
— Ну, и сколько ты там как бедный родственник сидеть будешь? — крикнул начавший смещаться вдоль решетки генерал.
«Я скучал! Я грустил!! Я переживал!!!» — пробурчал в голове Пхото «голос» Пуха, похожего сейчас на пяти-шестилетнего пацана, которому папа пообещал прийти пораньше и поиграть, а сам как всегда едва приполз только к концу вечерней сказки, чмокнул и уложил спать. О том, что он поутру рыдал и скулил как маленькая лисичка, лис умолчал.
Хозяин тем временем обогнул угол забора и встал за решетчатым шлюзом на обычном месте их приветственных поласкушек.
— С чего переживал-то? Лешка к тебе заходил? — Пух кивнул. — Чебуреки приносил? — лис кивнул. — Кем от чебуреков пахло? — зверь насупился, но указал носом на Хозяина. — Запах свежий был?
— Пух! — буркнул лис.
— А что это означало? М-м? — Пхото сделал паузу. — Что я жив и рядом, просто не могу прийти!
Лис совсем сник. В общем-то, переживать и, правда, нечего было…
«Ты мне замену нашел!» — рыкнул лис.
— Не пори чушь! — генерал хлопнул ладонью по левой ноге. — Пух!!!
Лис, перестал ломать комедь, кукситься и показывать характер, сорвался с места, выполняя команду, в три прыжка подбежал к Хозяину, уселся в полуметре от разделяющих их решетки на обычном месте, в нетерпении высунув алый язык…
* * *
«Не хрена себя оладушек! — подумала немного пришедшая в себя Лизка, разглядывая упитанного матерого рыжего хищника, по-щенячьи лебезящего перед отцом, тьфу, генералом. — Погорячилась я с “лисенком”. Однако, за двенадцать лет в пути “лисеночек” мог подрасти!»
Пух жестковато зыркнул на «каку серую», рассматривающую его через две решетки шлюза, нарушающую его и Хозяина тет-а-тет.
Лизке стало не по себе.
Было от чего! Даже для лиса-огневки Пух был крупноват. Живого веса в нем было не меньше пуда. Высотой в холке, толщиной лап и размером головы он мог легко потягаться с хаски, а его белоснежные зубы напугали бы и волка. В остальном основные пропорции его соответствовали лисьим. Пушистая, хотя и не полностью отчищенная от туннельной грязи, шуба и шикарный хвостище отливали огнем.
«Опасный красавец!» — подытожила Лизка, перебирая вцепившимися в решетку пальчиками загребущих ручонок, и облизнулась в ожидании вожделенного подарка.
* * *
Пух, пославший к … все выкладки «лисьего дьявола», примчался к Хозяину (Хозяину-Хозяину).
Застыл на месте для встречи своего Владыки. Он ждал, что тот присядет на корточки, протянет сквозь решетку сильные ласковые руки, прихватит его за шкирку и притянет к себе, на пару секунд даря своему лисенку ощущения «щенячьего полета» — детства…
… Но Хозяин не шелохнулся, стоял, вцепившись в прутья решетки. Пух напрягся. А Хозяин ли перед ним? Фигура и габариты, вроде, те… Голос родной. Потянул носом, но что унюхаешь через химзу и намордник? Радовало то, что палка с крюком, прислоненная к стене, располагалась далековато…
— Ближе, Пух, ближе, — услышал лис голос своего повелителя, нехотя придвинулся вплотную к решетке, прорычал:
«Меняем традиции?»
Не говоря ни слова, Хозяин чуть согнул в колене левую ногу, неудобно отставил в сторону прямую правую, крепче вцепился пальцами правой руки в решетку, а левую руку, просунув через ограду, поднес к голове лиса, нежно опустил между ушей, начал почесывать-поглаживать питомца.
«Хозяин! Хозяин-Хозяин! — заурчал Пух, все сомнения улетучились, поднялся на задние лапы, передние оперев на прутья решетки, завилял от кончика носа до кончика хвоста. — Пришел! Наконец-то пришел!!!»
— Ну, дурень рыжий, истосковался? А я как по тебе скучал!
«Ты мне замену нашел!» — тихонько рыкнул ластящейся зверь.
— Какую? Ты ж единственный! За 18 лет даже самочку тебе найти не смогли…
«А это кто?» — Пух ожег Лизку изумрудным взором.
— Это? Новый офицер. Корнет. Мой новый адъютант.
«Вот! Я же говорил! Говорил!» — взвизгнул лис. Лизке стало совсем неуютно, поеживаясь и передергивая плечами, она вскочила с корточек и вытянулась во весь рост.
— Пух! Не выдумывай! Ну, рыжий? — Пхото почесал питомца за ухом. — А я тебе подарки принес!
«Какие подарки?!» — лис навострил нос и уши, вытянулся еще сильнее, хотя, уже и так был подобен тетиве лука.
— Подружку новую понюхать хочешь? — спросил генерал.
— Пух! — утвердительно тявкнул лис и потрусил вдоль решетки в сторону стены.
— Корнет!
— Я! — вытянулась во фрунт Лизка.
— Ко мне!
Лизка подскочила к отцу. Тот перетянул ей левое предплечье жгутом чуть ниже локтя.
— Лиса видишь?
— Угу, — хмыкнула Лизка.
— Отставить хихи! Идешь к нему, там дырка в сетке, дойдешь, разгерметизируешь левый рукав, растянешь манжет, дашь ему сунуть нос между химзой и перчаткой. Нанюхается, застегнешь все обратно! Жгут не снимать! Ясно?
— Так точно!
— Исполняй!
Лизка отправилась в указанном направлении, с каждым шагом ее энтузиазизм куда-то улетучивался, а скорость падала. Узрев же вблизи все зубки позевывающего рыжего плута и заценив размер его ряшки, она совсем оробела. Подносить к такой пасти руки было очень ссыкотно, но назвалась укротителем, лезь в клетку.
Пух просунул нос через прореху в сетке ограды. Потянулся к раскрытому рукаву. Принюхался…
Странно, но ничего кроме запаха Хозяина и его хозяйки он не уловил, не, ну норой их, конечно, пахнуло и станцией.
«А где запах “каки серой”? Я что нюх потерял? — размышлял лис, чуть отстранившись. Снова засунул шнобель под рукав, но поглубже. — О! А этого я еще никогда не нюхал!»
Пух опять отстранился, кумекая. Ненюханое раньше радовало, теперь пугало, но этот запах его заинтересовал, даже поманил, было в нем что-то…
Третий подход. Пух внюхался на полную. Отстранился, погружаясь в думы. Вдруг его ОЗАРИЛО. Лапы ослабели, и его пушистая корма довольно жестко состыковалась с асфальтом. Лис сидел, вращая глазами, пофыркивая…
Лизка тоже вылупилась на нюхача остолбенело.
— Корнет! — как через вату услышала она голос отца. Генерал похлопал по левой руке, девушка, быстро застегнув рукав, было шагнула в его сторону.
— Там стой! — последовал приказ. Застыла на месте.
Пух довершил прикидывание хвоста к носу.
Запах! Запах серой, «какой» ее называть лис уже не мог, ему был знаком… Давненько он его не нюхал. Последний раз он считал его тринадцать лет назад со свитера Хозяина. Две девочки и мальчик, рассортировать их запахи вообще было трудно, сливались, а уж абстрагировать от хозяйского…
Подскочил. Затрусил к Хозяину, в полуметре от которого уселся, буравя взглядом, прошипел:
«Врун?»
— Ты о чем?
«Никакой она не корнет!»
— А кто?
«Дочка!»
— Чья?
«Твоя и твоей хозяйки!»
— С чего взял?
«От нее тобой и твоей хозяйкой пахнет».
— В норе нашей за две недели пропахла… — поддел рыжего эксперта Пхото.
«Вот! Я же говорил! Нашел мне замену! — Пух побурчал с минуту, потом подарил Хозяина взглядом академика, разносящего в пух и прах теорию выскочки-аспиранта. — Ее это запах, ге-не-ти-чес-кий, а не прилипший. И потом я его уже нюхал! Давно! Нюхал! — лис помолчал, а потом присовокупил по секрету. — Я еще третий запашок учуял. Тоже ге-не-ти-чес-кий!»
«Не ошибся? У людей больше двух родителей не бывает! Откуда третий запах? — Пхото не стал озвучивать догадку. Инфа не для дочкиных ушей. От Корбута подарочек? — Ладно, отложим на потом!»
Пух пожал плечами, шмыгнул носом.
— Так ты, морда рыжая, считаешь, что моя дочка не достойна быть твоей подружкой? — наигранно вслух возмутился генерал.
«Почему? — морда лиса удивленно вытянулась, глаза округлились, пасть раскрылась, помолчав, формулирую ответ и ничего не придумав, он наконец "буркнул" — Достойна!»
— Так иди и познакомься должным образом!
Лис оторвал седалище от земли и побежал к девушке. Обосновался перед отверстием в сетке. Приосанился, старательно обтер правую лапу о левую, просунул ее сквозь ограду, уставился на Лизку, не мигая, и тявкнул звонко:
— Пух!
Лизка опешила. Захлопала ресницами удивлено.
— Чего ждешь? — крикнул ей отец. — Пух больше минуты дружбу не предлагает.
Дочь вышла из ступора и страстно сжала белую пушистую лапу.
— Обзовись!
— Лиза! — на этот раз в осадок выпал лис.
Пух аккуратно вытянул лапу из цепких девичьих пальцев, вскочил и ломанулся к хозяину:
«Лиза? Та самая Лиза?» — лис был на измене, подрагивая и порыкивая, ждал ответа Хозяина.
— Та! Та самая! — хохотнул довольный Пхото.
Пух завертелся волчком, заскакал, запухал, повизгивая…
— Что это с ним? — генерал, заглядевшись на танец дикой радости рыжего приемыша, не заметил, как к нему подкралась родная дочь.
— Радуется.
— Чему?
— Кому! Тебе. Знаешь, сколько лет он мечтал тебя понюхать? — Лизка хмыкнула и с нежностью глянула на пушистого плясуна.
— Па!
— Лиска, приказ номер раз никто не отменял!
— Па! — дочь примирительно привалилась, приобнимая, к плечу отца и тихонько фыркнула. Посерьезнела. — Что это было?
— Генетическая экспресс экспертиза.
— Ты Моте поверил? — обижено вспыхнула Лизка.
— Нет, конечно. Но шанс еще раз проверить упускать не хотелось.
— А думать мне, почему запретил?
— Пух мысли, лежащие на поверхности, читать умеет…
— … и передавать? Поэтому мне все время казалось, что вы разговариваете?
— Догада! Только это секрет.
— Почему?
— Потому. Секретное оружие. Представляешь? Никому неведомое беспроводное средство связи, не подлежащее прослушке и дешифровке, и никакой электроники, с радиусом действия до километра, — отец щелкнул дочь по мембране противогаза.
— Обалдеть!
— Вооот! — подмигнул отец. Повернулся к лису. — Пух! Пух!! Пух!!! — только после третьего окрика рыжий очнулся, прервал танец и воззрился на Хозяина. — Мы войдем?
— Пух! Пух! Пух! — затараторил, кивая головой, питомец.
— Лиз, палку мою прихвати, — сказал отец и направился, придерживаясь за решетку, к шлюзу ограды, зазвенел ключами, отпирая калитку, пропустил успевшую принести палку дочь. Прорвавшись за решетки шлюза, они, наконец, оказались в вольере.
Пух, оборвав пляску дикой радости, подбежал и прильнул к Хозяину, встав на задние лапы, передними обхватил левую ногу генерала, заурчал, ласкаясь. Пхото погладил его по голове, взял левой рукой за правую переднюю лапу, кивнул дочери:
— Бери его за левую лапу!
— Зачем?
— Пух — выпендрежник, любит на задних лапах ходить, типа, человеком себя чувствует, — хмыкнул отец.
Так они и пошли, отец и дочь по краям, а по центру «внук» в костюме лисенка — жутко трогательно, почти как до апокалипсиса, семья, бредущая по аллее новогоднего парка, под ногами и правда похрустывали залетевшие с поверхности снежинки, но вместо деревьев были контейнеры, вместо неба бетонный свод…
Миновав контейнеры, отгораживающие вольер от «прихожей», Пух высвободил передние лапы и уже на всех четырех ловко запрыгнул на стопку покоящихся в углу «гостинной» деревянных поддонов, уже десяток лет служащих площадкой для посиделок, покрутился, обустраиваясь, улегся, ожидая хозяев.
Пхото снял автомат и сумку, повесил их на трубу, приваренную к контейнеру, жестом пригласил дочь избавиться от АКСа. Подошел к поддонам и уселся слева от лиса. Стопка поддонов была высотой около метра, поэтому под ногами сидящего оставалось пространство, генерал помахал больной ногой, помассировал колено, а потом прилег на левый бок.
Пух подполз к Хозяину, запыхтел-заурчал, ласкаясь, приник носом к выпускному клапану противогаза, надеясь уловить отголоски ароматов любимого человека. Пхото погладил любимца по рыжей голове, почесал за ушами, лис доверчиво прильнул к человеку.
— Чего столбом стоишь? Присаживайся! — сказал отец Лизке, которая засмотрелась на пасторальную сценку, указывая на место позади Пуха. Та все еще прибывала во власти вихря охвативших ее чувств и впечатлений от встречи с детской мечтой. Позабыв об «автографе» мамочки, оставленном вчера на ее ягодицах, плюхнулась на доски, но через долю секунды взвилась, шипя от боли.
— Чё? Гвоздя споймала? — хохотнул отец.
— Папа!!!
Дочь одарила его обиженно-испепеляющим взглядом.
— Вроде все повыдергивали или поглубже забили лет дцать назад. На бок ложись, только пушку не забудь на пузо сдвинуть.
Лизка пристроила сначала правое бедро, а потом повалилась на правый бок. Секунду оценивала обстановку, любуясь лисом.
— Па… А Пуха погладить можно?
— Это ты у него и спрашивай. Он тебе лапу подал?
— Да!
— Значит, трогать себя разрешил…
Лизка осторожно занесла руку над ушами зверя, тот не стал ждать, пока она созреет, и сам, чуть приподняв голову, погладился о ее ладонь. Девушка расслабилась и осмелела, начала широкими движениями оглаживать затылок, шею, спину и бока долгожданного рыжего подарка.
— Ты его лучше почеши… Пух у нас известный почесун и попердун.
«Хозяин!» — рыкнул задетый за живое лис.
— Я что напраслину возвожу? — Пух потупился. — Вот! То-то! Ей сие знать должно.
— Па! А Пух чей?
— Де-юре? Твой, то есть того, кто должен был родиться, я же для новорожденного его купил, няньку и друга пушистого младенцу искал… Мама тогда была тобой беременна.
— А де-факто?
— Пух — лис вольный! Сам себе друзей и хозяев выбирает…
— То есть твой?
— Значится… мой, кто б еще его выхаживал…
Лизка начала почесывать довольного зверюгу, тот радостно повизгивать. Двенадцать упущенных лет, кажется, сами собой стерлись большим ластиком… Шестилетняя девочка ласкала лисенка… Детско-щенячье счастье накрыло и лиса, и дочь, и отца. Лизка несколько раз, забывшись, тыкалась противогазом в Пуха, пытаясь чмокнуть ласкучего плута.
Густая шерсть струилась между пальцами, упруго пружинила под ладонью, но перчатки скрадывали всю прелесть тактильных ощущений.
— Па! Можно я его голой рукой поглажу?
— По жопе получишь! А, если мать узнает, то и мне еще нагорит!
— Па!
— Дезактивируешь его и гладь себе…
— Зачем еще его дезактивировать, мне Пух живой и активный больше нравиться!
— Лиза! — чуть разочарованно отец начал увещевать дочь. — Он же фонит! Отмоешь в трех водах и хоть оближи!..
Лизка чуть насупилась, но через мгновение к ней вернулась прежнее игривое настроение.
— Ну, где тебя еще почесать? — мурлыкнула новоиспеченная хозяйка.
«Под мышками», — проурчал лис.
— Рыжий, я сколько еще толмачить буду? — деланно-сурово рыкнул генерал. — Подключи ее!
Лизка схватилась левой рукой за прошитый внезапной болью затылок.
— Нежнее, морда рыжая! — проворчал Пхото и лениво и мягко шлепнул лиса по носу, тот, извиняясь, облизнулся.
«Я же осторожненько! — где-то внутри головы Лизки, а не в ушах раздался голос отца, она вскинула голову, но тот явно молчал, противогаз на его лице не шелохнулся. — Да я это. Я! — Пух толкнул ее лапой. — Если голос Хозяина не нравится, то могу другой подобрать… Севки или мамы?»
Девушка оторопела. Голос жетонного брательника разбудил загнанные в потайной уголок души тоску и тревогу о друге детства, которого еще числила в женихах. Лис пошмыгал носом:
«Мне Севкин больше нравиться, на голос Хозяина очень похож, но можно отличить. Не возражаешь? Под мышками почеши, пожалуйста!»
Лизка, подтормаживая, начала на автомате чесать перекатившегося на спину и привалившегося к ее груди питомца. Ее правая рука оказалась под головой лиса и чесала рыжие загривок и шею, а левая поскрёбывала белые брюхо и грудь, захватывая и область вокруг основания передних лап.
— Па! А такое бывало? — промычала она и кивнула на Пуха.
— Ну, в фантастике это описывалось многократно… книга «Львы Эльдорадо», например. Фильм еще был «A Boy and His Dog» в переводе «Парень и его пес» или «Я люблю мою собаку».
— А про что?
— О людях и мутантах. В первой льву увеличили объем мозга и подняли его интеллект, и он помогал геологу в походах по чужим планетам. Второй нам еще ближе, постапокалипсис, парень и пес бредут по пустыни, пес-энциклопедист образовывает парня и ищет ему любовниц, оповещает о врагах, а парень его кормит и защищает, — Пух одобрительно закивал мордой.
— Интересно! А чем заканчиваются?
— Лев гибнет, спасая хозяин. Парень скармливает псу свою невесту.
— Нормально! — Лизка выкатила глаза. — Он что ее не любил?
— Сложно все… Антифеминисткий подтекст. Девицу послали заманить парня в бункер, где начали высасывать сперму, правда, она же его и спасла, но наверху они нашли умирающего пса. Парень решил, что пес лучше, ведь он его не предал ни разу, а потом может еще много девиц ему найти. А невеста предала сразу и никогда не сможет найти ему такого же пса, — отец хмыкнул, разглядывая ошарашенную дочь. — Финальная фраза там шикарная: «Она выбрала тебя по своему вкусу, — сострил пес, рыгнул и прибавил, — а вкус у нее был не очень…»
— Фууууу! — Лизка сморщилась. — А с материалистической точки зрения?
— Интеллект многих псовых соответствует детскому, ну малышей двух-трех лет. И ты ж уже поняла, что Пух не совсем лис, а мутант, внук или правнук уцелевших в зоопарке в апокалипсис зверей. Что в его генах намешено?.. Очевидно, что он крупнее обычных лис, а пропорции в основном сохранились, но его голова раза в полтора крупнее, следовательно, мозгов больше, вот и результат, — Пхото ласково похлопал по рыжему лисьему лбу, потом спустил руку и стал трепать его у основания шеи.
Пух урчал и повизгивал от удовольствия. Уже лет двенадцать его не ласкали в три-четыре руки. Он разбросал лапы в стороны, его хвост то пластался по поддону, то дыбился вертикальной трубой… День, начавшийся с одиноких горьких рыданий у сетки ограды, становился самым счастливым в его жизни. Знал бы он, что его Хозяин почти шесть лет назад также сделал самым счастливым самый горький день рождения своей дочери, потерявшей приемных родителей… Человек-Праздник вновь дарил радость своим детям.
А какая у лиса хорошая молодая подружка-хозяйка образовалась! Теперь ее присутствие совсем его не тяготило, а наоборот радовало. Девчонка определенно и конкретно ему нравилась.
«Сон в лапу», — подумал Пух.
— Ясно. Значит, его сородичи или лисята тоже подобные способности могут иметь? — продолжила расспросы Лизка.
— Не факт. Питание, воспитание, круг общения, биологические нюансы… Но образцов-то для экспериментов нету.
— Уникальный! — Лизка игриво надавила лису на нос.
— Пух! — гордо вслух тявкнул лис и продолжил телепатически, — «Ты чеши-чеши. Не отлынивай! Грудку. Пузико».
— Лизенок! Лизенок! Когда будешь его между задних лап чесать, натолкнешься на суприз…
— Па, какой еще суприз?
— Пух — лис?
— Лис!
— Самец?
— А-а!
Сюрприз не заставил себя долго ждать… Мохнатая копия Царь-пушки задрала свой ствол, выцеливая Лизку.
— Да уж. Половозрелый. А лисички у него никогда не было… Собачку ему нашли, так этот стервец ее сожрал.
«Глупая она была…» — буркнул лис.
— А ты умный? Имел шанс лисят заделать… — Пух насупился и отвернулся.
Лизка продолжила его чесать, не упуская из виду наставленный на нее «ствол». Лис, позабыв обо всем, отдался наслаждению, весь извилялся, изурчался… Наконец томно изогнулся…
Лизка ловко поймала на левую перчатку летящую в ее сторону струю белой жидкости.
— Пух! Как это называется? — сурово проворчала хозяйка.
Лис извинительно завилял, потянулся мордой в попытке слизнуть свой грех, но тут же получил шлепок по носу от Хозяина.
— Сколько раз говорить? Не тяни в пасть бяку!
«Это не бяка! Это мои детки!» — заскулил Пух.
— На грязной перчатке!
— Па, а мне-то что с этим делать? — Лизка повертела заляпанную перчатку.
— Обернись! Видишь, труба из стены торчит?.. Под ней миска на лавочке стоит. Иди туда, сдвинь лавочку, под ней педаль, нажмешь — польется вода. Дальше объяснять?
— Не-а!
Лизка сползла с поддона и зашуршала химзой в заданном направлении. Пух перевернулся на живот и, облизываясь, стал старательно отслеживать ее действия.
— Пух! Пух! — позвал Пхото. Лис нехотя обернулся к нему. — Что-нибудь происходило?
«Дождь прекратился. Снег пошел,— пробубнил Пух, подполз поближе, охватил передними лапами кисть левой руки Хозяина, на которую тот опирался, распластался по поддону, водрузил сверху свою морду, прикрыл глаза, обождал пару секунд, стрельнул изумрудом из-под век, а потом заглянул в душу человека. — Ты пришел. Дочку привел».
У Пхото защипало глаза. Он ласково потрепал пухастого приемыша, почесал за навостренным ухом, потискал.
— А что-нибудь особливое?
Пух чуть приподнялся, собрался замотать головой, но вдруг закивал:
«Утром люди вокруг туннеля шарились…»
— Люди?
«Чужаки!»
— Сколько? — лис пожал плечами. Пхото начал выбрасывать пальцы, на шести лис кивнул. — Полдюжины… Пришли или приехали?
«Приехали».
— На колесах или гусеницах?
«Колесах».
— Сколько колесниц и колес? — Пух вопросительно уставился на Хозяина, тот выкинул два пальца, лис кивнул. — Две машины? Теперь колеса…
Пух кивнул на восьми пальцах.
— БТРы или грузовики?
«Люками лязгали и башнями скрипели».
— Думаешь БТР? — лис закивал. — М-да… Здобулы! Что они делали? Просто шлялись или?...
«Шлялись. Зырили. В туннель нос совали».
— Тебя видели? — Пух замотал мордой. — А следы?
«Замело».
— Слава, Богу! Они ничего после себя не оставили?
«Наверху что-то прикопали и в туннель какую-то дрянь бросили…»
— Взрывчаткой не пахнуло? — лис неопределенно помотал головой… Тут Пхото встрепенулся, заозирался… — Лизка! Лизка где?!!
«Мимо не проходила… Найти?!!» — Пух вскочил на лапы.
— Позови! Осторожненько! Скажи: «Лиска, отец зовет!»