Часть 1.
Для железнодорожников и их семей существовал льготный проезд. Один раз в год семья могла поехать в любой угол страны по железной дороге.
Для заслуженных работников железная дорога выделяла места в мягком или купейном вагоне. Отцу разъезжать по гостям было некогда, семью нужно было кормить, и во время отпуска обычно был занят хозяйственными делами. Если и ездили куда,то в Ленинград ,навестить своего тестя -деда Сашу, который жил по очереди у одной из теток .
Но,тут особый случай. Меня в Питер пригласил двоюродный брат, Эдик, лет на десять старше меня. Жил он в центре города с матерью, а отец, дядя Гриша, брат моего отца, погиб во время войны в холодных водах Балтики, командиром торпедного катера. Эдик прислал мне письмо, в котором просил приехать к нему, чтобы пообщаться. Он уже заканчивал школу, и собирается поступать в авиационный институт в другом городе, где-то на Волге, и хотел перед этим повидаться со мной. Я откликнулся.
- Мол, приеду, если родители пустят.
Отец, к которому я обратился с просьбой о билетах, и вообще, чтобы отпустили в Ленинград,ответил как всегда коротко и конкретно:-сьезди,когда доведётся с племянником повидаться... и пообещал похлопотать с билетами и переговорить с матерью.
Поделился я своими соображениями с другом Витькой. Витька Жбан сразу же загорелся желанием тоже поехать в город-герой Ленинград. Так и сказал:
- Хочу посмотреть «Аврору» и военно-морской музей. Там такие корабли,как настоящие ,а полный размер...
Так у нас с Витькой возникла общая задача поехать в Ленинград вместе.
Мать долго сопротивлялась.
- Где жить будешь? У семьи Григория, так звали моего погибшего дядю, комнатушка на Петроградской. Мы как-то с Василием заезжали, еще Григорий жив был, развернуться негде.Куда тебе людей стеснять...
- А тетка Лена, она же одна - возразил я.
- Одна-то, одна, но замуж собиралась. У нее мужчина появился, так в последнем письме и отписала. Не до тебя ей будет. Да еще дедушка Саша, который сам путается, где живет и в какое время. В булочной табак требует, и вообще чудит, ему уже скоро девяносто два стукнет, так что он тебя на экскурсию не отведет и за тобой не приглядит.
- Да, я и сам уже не маленький, найду куда сходить, в кино или в музей. Вот и Витька Жбан собирается поехать. У него, Нинка учится в ФЗО при Кировском заводе, живет в общежитии. Горит, что родственников пускают в общежитие на несколько дней. Там у них специальная комната есть, вроде как гостиная. Только за деньги. Сорок копеек в сутки: чистое белье, горячая вода...Витька у нее остановится, а если что, мы оба к Нинке переберемся. Нам одной кровати на двоих хватит, валетом спасть будем. Потом, Витька уже был в Ленинграде, когда убежал из дома и жил с цыганами. Город он знает хорошо,особенно вокзалы... Так, что мы не потеряемся, мама.
- Еще чего не хватало?! Витька- Витькой, он парень хороший спору нет, но жить вы будете отдельно. Иначе не пущу. Ты у тетки Лены, а он пусть у сестры. Так ему и передай. А еще Шуре скажу, чтобы за вами обоими пргляд был. Город не деревня – рот не открывай. А то разуют, разденут и последние деньги отнимут. Мы с отцом после войны несколько раз к сестрам ездили, такого насмотрелись... Воруют, прямо на ходу подметки рвут...
- Да, ладно мама, сейчас строить коммунизм собираемся: человечек -человеку друг, товарищ и брат.
- Брат-то брат,- с сомнением в голосе ответила мать,но сам не будь дурак!
После долгих переговоров с родителями, нам с Витькой выписали билеты, именно выписали, а не купили, как детям железнодорожников, в плацкартный вагон. Сборы были не долги: мешки за плечи, так как чемоданов в наших домах и отродясь не водилось и родители, наконец-то, посадили нас в поезд Москва-Колязино-Ленинград.
В поезде было душно, накурено, и мы с Витькой, закинув свои мешки под нижнюю полку, полезли наверх, чтобы оттуда с третьей полки, где должны были лежать матрасы и одеяла, любоваться видами мелькающих за окном станциями и деревеньками. На одной из станций объявили обстановку на десять минут, Витька предложил сходить в буфет, и что-нибудь купить вкусненького:- печенья,конфет и конечно же лимонада. От летней жары в вагоне стало совсем невыносимо и горло пересохло и першило от пыли...
- «Неболочи» - прочитал Витька вывеску над зданием вокзала ,когда презжали мимо..
Мы соскочили с подножки вагона на деревянный перрон и бегом направились к ближайшему буфету. Но, подступиться к прилавку было невозможно. Там уже стояла огромная очередь. Словно все пассажиры поезда устремились именно в этот буфет. Мы выскочил из буфета и я спросил девочку, которая вела велосипед за руль.
- Скажи, а где можно купить лимонад и печенье без очереди.... Пожалуйста? - добавил Витька.
Это волшебное слово подействовало на девочку магически.
- Да, вот там за углом, продмаг, там все есть и людей никого...
Мы с Витькой рванули в направлении продмага, и действительно в магазине было безлюдно.
- Вам чего мальчики? – спросила продавщица.
- Нам бы лимонаду и печение с конфетами, - ответил я, запыхавшись.
- Какого лимонаду и сколько печения и конфет?
- Две бутылки Крем-сода " и две "Саяны" быстро отреагтровал Витька.
– И печенья, две пачки, вон того, с топленым молоком - уже вмешался в разговор я,и конфет "Школьные"- триста грамм.
Через три-четыре минуты, мы уже стояли у своего вагона, держа в руках лимонад ,печенье и конфеты.
- Где вы это раздобыли, кругом очереди, а вы с покупками? – спросила строгая проводница.
- Места надо знать, - ответил Витька.
- Давай не задавайся, говори толком, а то с третьей полки я вас мигом спущу...
Пришлось объяснить, что, где и как. Проводница только развела руками.
- Столько лет езжу по этому маршруту и ни разу ни о каком продмагазине не слышала.
- У местных нужно спрашивать, они все знают, - бросил я в ответ, поднимаясь в вагон.
В Ленинграде нас никто не встретил: ни моя тетка -Лена, ни Витькина сестра, Нинка.
- Наверное, телеграммы не дошли – сделал я вывод.
– А может и дошли, но на работе - уточнил Витька. – Ладно, не маленькие, сами разберемся. К твоей тетке какой трамвай, ты помнишь? – спросил меня Витька.
- Конечно помню – номер четыре.
- А откуда садиться и в какую сторону ехать знаешь? – продолжал пытать меня Витька.
- Ну да. Выйдешь с вокзала в большие ворота, будет площадь, посредине сквер с кустами и цветами. Левее,-сразу же переход к трамвайным путям, там четверка останавливается. На неё сяду и еду до Васильевского острова, в вогоне у кондуктора спрошу, где выходить - уверенно отвечал я, как заученный урок.
- Ну, вот и порядок, значит, не заблудишься. Я в этих местах лет пять назад с цыганами промышлял, как раз вот в этом самом сквере, - и Витька показал на зеленый островок. – Ну, а я пойду на метро. Мне нужно доехать до остановки «Кировский завод», там я выхожу и сажусь на шестой автобус, выхожу на третьей остановке, на улице Савушкина. А общежитие, где живет Нинка, найти проще простого. Там вывеска большая и все написано. Если ко мне в гости соберешься, езжай, как я тебе сказал, а то заблудишься. Ну, пока.
Они пожали друг-другу руки, и каждый зашагал в свою сторону, Витька к входу в метро, а я к трамвайной остановке.
Лето в городе переносилось хуже, чем в деревне. Асфальт и камни нагревались очень сильно, да еще газы от машин. Было душно и невыносимо жарко. Но, самое удивительное -это люди. Народ не шел, а бежал, словно куда-то опаздывал. Я попытался идти спокойно, таща тяжелый мешок с картошкой и банками с солениями, которые положила мать в качестве подарка, но не тут-то было. Меня толкали и ругались со всех сторон,кто как мог.
- Иди ровно со всеми, - посовнтовала мне пожилая женщина в очках. – А то тебя затолкают. Это город, хочешь, не хочешь, но встраивайся в его ритм – посоветовала сердобольная старушка, лихо, перебирая ножками с костыльком.
Я так и сделал, рванул вместе с толпой, толкаясь локтями. И что удивительно, никто больше не делал мне замечаний. Видимо считали, что раз кто-то сильно спешит, значит ему так надо. Но, вот и моя долгожданная четверка. Потоком меня внесло в трамвай и я скорее по инерции, чем осознанно сел на лавку рядом с кондукторшей. Снял мешок с плеч и поставил его между ног на пол. Кондукторша, суховатая женщина, нажала на кнопку и двери трамвая закрылись.
- Приготовьтесь граждане к оплате за проезд: три копейке за сидячее место и десять копеек за багажное место.
Я нашарил в карманах пятнадцать копеек, и когда кондукторша подошла ко мне, я протянул монету.
- У вас одно багажное место?
- Одно - ответил я.
Она протянула два билетика, один черный за три копейки, и красный – за десять копеек и две копейки сдачи.
- Вы куда едете, молодой человек? – поинтересовалась кондукторша.
Я сперва не понял, кого это она назвала молодым человеком? Оглянулся по сторонам.
- Мальчик, это я вас спрашиваю, - улыбнулась строгая кондукторша.
- Ааа, мне на Васильевский Остров, на Уральскую,17.
- Понятно, ехать далеко. Вы пересядьте на заднее сиденье, оно сейчас освободилось. Там легче будет, а здесь в центре столпотворение начнется, кто входит, кто выходит, – посоветовала кондукторша.
Я подхватил свой мешок и быстро перебазировался на заднюю лавку, где действительно народа было поменьше, но одно неудобство – очень сильно трясло, особенно, на стыках рельс и на стрелках, там, где нужно было сильно повернуть в ту или другую сторону. От духоты, от постоянного болтания вагона, у меня закружилась голова, и меня стало сильно тошнить. Чтобы не вырвало, я при каждой остановке высовывал голову в открытую дверь и дышал свежим воздухом,высунув язык как у собаки. С дребезжанием трамвай проехал по Невскому проспекту, свернул на Васильевский Остров и вот она -Уральская улица, моя улица. Кондукторша громко объявила:
- Уральская,17- молодой человек, вам выходить.
И я, едва таща тяжелый мешок, с трудом вышел из вагона, шатаясь из стороны в сторону, побрел вдоль трамвайной линии по тротуару. Свежий воздух, дувший с залива, привел меня в чувство. Я остановился около огромных стеклянных дверей, над которыми большими буквами была написано«Бумажная фабрика имени Горького». И я понял, что попал по назначению. Зашел за стеклянную тяжелую дверь и остановился около огромных железный «крест на крест» сваренных вертушек. Женщина, сидевшая на вахте, строго спросила:
- Ты кого ищешь мальчик?
- Тётю Лену – ответил я.
- Фамилия-то, какая у нее?
- Александрова – твердо ответил я.
- А это ,Елена Александровна, вон на «Доске Почета» ее портрет? Посмотри, узнаешь?
Я подошел к большому стенду, где висели Передовики производства. И среди них я сразу же узнал свою тетку Лену.
- Она – сказал я.
- Сейчас посмотрю, когда ее смена. Она полистала толстенную книгу, потом позвонила по телефону.
Через несколько минут спустя, прямо в комбинезоне, в берете на голове, появилась тетя Лена.
- Да, ты, как снег на голову, - обнимая меня, сказал тетка. – Чего же мне не сообщили, что едешь?
- Мы телеграмму подавали, - в оправдание сказал я.
- Ну, да, ладно приехал, значит, молодец, совсем большой вырос. Сейчас я не могу, моя смена через три часа заканчивается, у нас дисциплина строгая. Так что вот тебе ключ от квартиры, иди, открой сам двери и приляг на диванчике, устал с дороги. А я приду, приготовлю что-нибудь на ужин и мы с тобой обо всем поговорим.
- А где же дедушка Саша? – спросил я.
- Дедушка Саша съехал к другой тете- Серафиме. Живет пока у нее. Так что в комнате ты будешь один. В буфете найдешь печенье, конфеты, попей чайку.
- Ладно, тетя Лена, а все понял.
- А что это у тебя в мешке-то?
- Подарки для тебя и дедушке Саше.
- Да твой мешок неподъемный, куда с такой тяжестью ребенка отправили, - заругалась, было, тетка Лена. Оставь его здесь на вахте, а я пойду домой, заберу.
Я согласно закивал головой, по правде сказать, я устал от этого мешка больше, чем от всей поездки.
- Значит, выходишь из проходной, рядом стоит шестиэтажный дом, он почти вплотную подходит к фабрике, зайдешь во двор и второй подъезд наш. Поднимаешься на шестой этаж, слева квартира 27, это и будет наша квартира. Ключ от входной двери, вот этот побольше, с двумя борозками. Ну, а поменьше, от комнаты, в которой я живу, комната номер три. Ты, когда войдешь в коридор, третья дверь справа, по ходу прямо- кухня, а там рядом туалет. Понял!
Я уверенно ответил:
- Понял!
- Ну и хорошо! Вот ключи и шагай, жди меня дома.
Я взял ключи, засунул их в карман брюк и свободный от мешка, налегке вышел из дверей фабрики.-А молодец я-сам нашел тётку,похвалил я себя и весело пошагал к дому.