ЦЕНЗУРА ПОД МИКРОСКОПОМ *
Надо сказать, что книги я читаю, за редким исключением, только в классическом бумажном варианте. В электронном виде могу читать только короткие рассказы, либо бываю вынужден воспользоваться электронной книгой, когда не могу найти (в т.ч. – в библиотеках) недостающий том серии или часть трилогии. Аудиокниги не слушаю вообще – не идут они у меня почему-то.
Однако буквально на днях решился все-таки попытаться освоить аудиокниги. Дело в том, что иногда приходится делать за компьютером довольно муторную и однообразную работу, и лучше процесс идет, если чем-то себя развлекать через наушники. Настроение было такое, что музыку слушать не хотелось – решил все-таки еще раз попробовать включить аудиокнигу. Причем именно ту, которую перечитываю сейчас в традиционном бумажном формате – Balys Sruoga, «Dievu miskas» ** / Балис Сруога, «Лес богов». Но: если в бумажном виде читаю в русском переводе – аудиокнигу решил слушать на исходном литовском (...а заодно и улучшить знание государственного языка страны пребывания).
Это была преамбула :)
В процессе прослушивания обратил внимания, что местами перевод слегка отличается от исходника. Конкретно вот этот фрагмент у меня вызвал интерес:
Исходная версия:
Dviese nesame sriubos bosa. Gelezini toki. Atrodo ne per didelis, tiktai 50 litru talpos. Bet kad baisiai nepatogu paimti. Gelezine plona rankena baisiai riesa verzia. Lauzia staciai. Degina. Visa ranka is peties traukia. Isklerusios klumpes nesilaiko ant koju. Reikia nuolat knapseti. Knapsedamas susizeidi kojas. Su sukruvintom kojom knapsi dar dazniau. Nuo knapsejimo karstas skystimas ant pliku ranku ir koju taskos... Baisiai sunku ta prakeikta sriuba nesti!
Lydi mus toksai nusipenejes banditas is bloko virsenybes, kalinys, zinoma. Rusas Mitiucha. Lydi ir kolioja. Nunese i vieta, pastateme bosa. Peniukslis Mitiucha tuojau abiem kumsciais man per galva.
- Uz ka? Kodel? Kas negerai padaryta? – klausiu as jo nustebes. Vietoj atsako gaunu dar keleta antausiu.
Lagery klausti negalima. Lagery turi buti psichologas ir pranasas. Turi zinoti, kada kas kokiam banditui i galva sauna. Turi pats numanyti, kas ant seiles uzejo tave lydinciam museikai. Gausi musti, kol suprasi savaime, ko jisai nori.
Русский перевод:
Железный бак с супом. Мы его несем вдвоем. Он небольшой, пятидесятилитровый, но страшно неудобный. Тонкая ручка давит, режет пальцы, жжет. Руку так и выворачивает из плеча. Расхлябанные клумпы не держатся на ногах. Спотыкаешься, разбиваешь ноги. Горячая жидкость брызжет на израненные ноги, на руки... От этого спотыкаешься еще чаще... Ужасно трудно нести проклятущий суп!
Наш провожатый – дородный бандит, представитель власти. Арестант, конечно. Он сопровождает нас и матерится. Мы принесли и поставили на место бак. Боров тотчас обрушил кулаки на мою голову.
- За что? Почему? Чем не угодил?
Ответ я получил в виде дополнительной порции оплеух.
Вопросы в лагере запрещены. В лагере надо быть психологом и пророком, обладать даром предвидения. Надо уметь догадаться, что может взбрести в голову какому-нибудь бандиту, чего хочет душенька всякого головореза, приставленного к тебе. А не знаешь – получай, пока научиться угадывать.
Можете не утруждать себя электронными переводчиками и попытками угадать, в чем несоответствие. Все просто: русский уголовник Митюха в процессе перевода превратился в некого абстрактного бандита без имени и национальности. Видимо, советская цензура решила, что так идеологически правильнее: все русские должны быть исключительно воинами-освободителями, русский узник нацистского концлагеря может быть военнопленным, в крайнем случае – политзаключенным, но никак не носителем зеленого треугольника (т.е. обычным уголовником). И уж тем более не может ударить другого заключенного. Просто вычеркнуть маленькую детальку – имя и национальность – и никто ничего не заметит...
Надо сказать, что «Лес богов» – и без всякой цензуры исключительно «идеологически правильное» произведение. И симпатии к русским автора, учившегося в университетах Москвы и Санкт-Петербурга, прекрасно владевшего русским языком и совершенно не страдавшего русофобией, очевидны. Более того: своим освобождением из концлагеря, в который его отправили немцы, Балис Сруога был обязан именно русским. По тексту книги предельно ясно, что если бы русские танки нагнали колонну заключенных хотя бы на 1 день позже – лежал бы труп автора с пулей в голове около дороги, и документальная повесть его никогда не увидела бы свет.
Почему же Балис Сруога упомянул Митюху и его национальность? – Банально потому, что писал свою книгу по принципу: «Что вижу – о том пою», со всеми именами и прочими деталями, не выкидывая слов из песни. Стоит ли вот так, на уровне цензуры, фрагментарно вымарывать мелкие неполиткорректности? – На мой взгляд, нет. Тем более, что в данном случае незначительное темное пятнышки никак не могут затмить мегатонный свет реальных победителей и освободителей.
Я против цензуры. И вообще, всякое историческое свидетельство убедительнее, если не подвергать его идеологической обработке.
А «Лес богов» тем, кто не читал, очень рекомендую!
20.11.2016, Vilnius
* - Заглавие - грустная пародия на название последней главы обсуждаемого произведения: «Свобода под забором» / «Laisve patvory».
** - На сайте Проза.ру невозможно корректное отображение некоторых литовских букв. Поэтому здесь и далее все буквы с галочками и точками заменены внешне схожими символами латинского алфавита.