Анна Савельевна, худенькая и симпатичная медсестра, работала в маленькой уездной больнице и была яркой и сноровистой, полной прыти и предприимчивости девушкой, стремившейся к успешной жизни, деньгам и заманчивым перспективам. Как-то раз вечером в её дежурство в отделение поступил один уже не молодой, одинокий и тяжело больной мужчина с короткими слегка вьющимися волосами и осунувшимся измученным лицом. Последний оказался учредителем одной весьма крупной мебельной фабрики и владельцем большого каменного особняка с окнами на набережную. Дама смекнула, что запросто может стать обладательницей последнего, и в момент составила свой коварный план, решив, что будет обхаживать героя, завлекая в любовные сети, а потом устроит фиктивный брак и, дождавшись смерти супруга, окажется полноправной хозяйкой его роскошного имущества. На утро девушка уселась рядом с больным и ласковым, пленяющим голосом начала с ним непринуждённый разговор. Мужчина робко смотрел на неё, улыбался и охотно рассказывал о своей судьбе и положении. Так тянулись день за днём, герой постепенно привязывался к Анне Савельевне, чего она и добивалась, и был совершенно открыт и доверчив. После выписки, дама предложила побыть сиделкой, а мужчина, сперва застеснявшись и даже несколько покраснев, потом таки согласился. Вскоре девушка обустроилась в доме последнего и стала проводить там почти всё свободное время. В один из вечеров она предложила расписаться, а мужчина, ни о чём не подозревая, с радостью согласился. Через пару недель брак состоялся, и дама стала дожидаться кончины своего благоверного. Дни постепенно сменяли друг друга, а герой всё оставался жив и даже сохранял прежнее самочувствие. "Да что же ты не помрёшь то никак! Сколько же мне ещё с тобой мучиться." - вздыхала порою Анна Савельевна в отсутствии мужа, утомившись затянувшимся ожиданием. Супруг же, полный нежности и заботы, часами любовался своей избранницей, подносил ей еду и напитки и всецело жил её ставшим столь дорогим сердцу образом. А Анна Савельевна в свою очередь жила образом Константина Ивановича, успешного молодого юриста с насмешливым взглядом и роскошной шевелюрой, за которым она упорно ухаживала в свободное от мужа время и отчасти ради расположения которого и решила разбогатеть за счёт своей авантюры с браком. Их встречи, ставшие теперь более редкими, начали постепенно холодеть. Он безучастно смотрел на неё, часто подкалывал и всячески проявлял своё полное безразличие. На одном из таких свиданий Константин Иванович сухо сообщил, что у него есть другая, и предложил расстаться без прощания и дальнейшего общения. Анна Савельевна разрыдалась и убитая горем вышла прочь. Никому не нужная, кроме своего больного супруга, одинокая на работе среди двуличных подруг, полная боли и досады она шла по занесённой снегом мостовой меж уныло тлеющих фонарей, разрываясь от обречённости и обиды. Холодный ветер дул ей в лицо, леденя и поднимая ворот пальто. Вдали гулко громыхал трамвай, удручающим стоном раздаваясь меж грузных запорошенных фасадов. Было невыносимо тяжко и безмерно грустно. Анна Савельевна вдруг поняла, что единственный, кто дорожит ею, кто искренне любит её и желает ей счастья, это её умирающий муж. Она ускорила шаг и, придя домой, бросилась в объятия супруга, рыдая и крепко обнимая последнего. "Мне так хорошо с тобой. Так хорошо." - повторяла она, громко плача и понимая насколько подлой и мелочной она была ещё несколько часов назад. Успокоившись и успокоив разволновавшегося мужа, Анна Савельевна озвучила своё твёрдое желание родить от него. Они долго разговаривали в тот вечер и заснули лишь только под утро. С того дня дама изменилась, став жить исключительно супругом и проклиная себя за прежние планы. Вскоре она забеременела.
Время медленно тянулось к весне, морозы слабели, погода хорошела, а вот бедный муж Анны Савельевны всё плошал и плошал. Девушка носила ему лучшие лекарства, не отходила от его постели и была невероятно ласкова и добра, однако болезнь неумолимо брала своё. В один из вечеров он поднялся попить воды, но вдруг закашлял, стал задыхаться и рухнул на пол. Анна Савельевна тут же бросилась к нему, начав оказывать первую помощь, несмотря на которую супруг медленно холодел, постепенно лишаясь ещё недавно теплившейся в нём жизни и покидая свою возлюбленную . "Живи! Умоляю, живи! Живи!" - в беспамятстве повторяла она, перейдя на крик и заметавшись по комнате. Но то было уже бессмысленно.
Недолгое и сперва неоценённое счастье закончилось.