Книги окружали Алину с раннего детства, их в доме было очень много. Они лежали стопками среди ее игрушек, стояли за стеклом на полках в шкафу, выглядывали из-за пачек журналов и газет в огромных сундуках на чердаках дома и сарая, в темном чулане. Когда в доме книгам не хватало места, их переселяли в сарай, в чулан, на чердаки. В сарае тоже стоял большой шкаф с полками. Некоторые из книг возвращались в дом, их место занимали другие книги. А некоторые так и лежали в сундуках, терпеливо дожидаясь, когда до них дойдет очередь. Многие так и не дождались.
Сначала Алина просто перелистывала их, раскрашивала цветными карандашами картинки в них. Красивых картонных книг с яркими иллюстрациями, тем более книжек – игрушек в ее детстве почти не встречалось. Они выпускались либо в тонких бумажных обложках, либо в картонных, но иллюстрации в тех и других чаще всего были черно – белые. Но как они тянули к себе! Сначала их читала Алине и ее брату Антону мать, порой останавливаясь и запинаясь. В пять лет Алина научилась сама складывать буквы в слова и получила возможность оставаться наедине со своими любимыми героями, когда ей захочется. Этих героев становилось все больше, но новые встречи с теми, кого она уже знала, были особенно радостными.
Конечно, Алина бегала по улицам вместе с другими девчонками и мальчишками, в летнее время целыми днями пропадала на Волге, только и для книг всегда находились минуточки. Антон тоже любил читать, они спорили и даже иногда дрались из-за книг, если оба начинали читать одну и ту же книгу, а каждому хотелось дочитать как можно быстрее. Антон был старше на два года, сильнее, но Алина отличалась редким упрямством, в драках никогда не уступала. Да и не слишком часто они дрались, в общем-то любили друг друга, находили общий язык.
Это были пятидесятые – шестидесятые годы двадцатого века. Жизнь впереди представлялась ясной и безоблачной, с высокой трибуны обещали, что через двадцать лет нынешнее поколение будет жить при коммунизме. А пока надо построить материально – техническую базу коммунизма, вот этим им и предстояло заниматься. Алина мечтала стать писателем, но после некоторых насмешек уже не рисковала говорить о своей мечте вслух. К тому же ей объяснили, что писателю полагается иметь талант, а в том, что он у нее есть, она сильно сомневалась. Но до выбора профессии еще было далеко, пока она училась в школе и продолжала много читать. Для нее чтение не заменяло подготовку к урокам, как у брата, ей удавалось все совмещать. С задачами, письменными заданиями она справлялась, а скучные параграфы учебников учила только тогда, когда знала, что скоро должны спросить. Иногда хватало беглого просмотра на перемене, иногда она подглядывала в учебник, стоя возле парты. Бывало, конечно, что проскакивали «тройки» и даже «двойки», но к концу четверти она все исправляла, итоговые отметки получались хорошие.
С особым интересом Алина читала журнал «Юность», там было столько прекрасных стихов, рассказов, повестей. Каждый новый номер любимого журнала она ждала с нетерпением, сразу с жадностью бралась пролистывать страницы, радуясь публикациям знакомых авторов. Многие стихи этого журнала становились песнями, по повестям и рассказам снимали кинофильмы, ставили спектакли.
Но только вдруг некоторые знакомые фамилии стали исчезать из журнала. Книги, которые рекомендовали для внеклассного чтения, по которым писались сочинения, объявлялись неправильными, позиция автора ошибочной.
Как-то им задали написать сочинение по обществоведению о развитии у людей коммунистического сознания, а Алине вздумалось написать о своем дядюшке, выгнавшем из дома старенькую мать. Как же это совмещается со званием коммуниста? Учительница подошла к ней на перемене и попросила переписать сочинение. Алина переписала так, как требовалось, но неприятный осадок остался.
В девятом классе Алина начала вести дневник. Первые неуверенные строчки, перечитывая которые, хотелось все зачеркнуть и написать: «Какая глупость!» Порой она так и делала, но снова брала тетрадь и описывала все то, что казалось невозможным никому рассказать. Но и держать в себе было еще труднее. Дневник никому не расскажет, нужно только, чтобы никто не знал и не видел эти записи.
Брат пробовал писать стихи, читал их Алине. Некоторые его стихи ей нравились, она даже рискнула отправить их в любимый журнал «Юность». Получила коротенький ответ: «Стихи вашего брата искренние, но очень неумелые». И небольшой список статей о сложении стихов, которые рекомендовалось прочитать. Серьезно заниматься стихосложением брат не стал, все так и осталось на уровне юношеского увлечения.
Школьные годы заканчивались, пора определяться с выбором профессии. Идти на филологический факультет и работать учителем в школе? Нет! Работать учителем она не хотела, ее отец преподавал физику, был завучем, потом директором. Тяжелая, нервная работа, надо не только знать свой предмет, но и уметь найти подход к ученикам, держать дисциплину на уроках. Таких способностей в себе она не находила, ей часто было трудно общаться с людьми, с книгами легче. Физика ей тоже нравилась, интересно узнавать, как устроен мир, вот физиком она и станет. Только не в педагогическом институте, а в университете, где физика преподается на более высоком уровне. Но по силам ли ей такой высокий уровень? Первая попытка поступления оказалась неудачной, но она не отступилась, решила поступать еще раз.
Чуть ли не самым трудным стало заставить себя не читать художественную литературу хотя бы во время подготовки к экзаменам. Заставила! Поступила! Трудности на первом курсе возникли при изучении не физики, физику в первом семестре вообще не читали, а математики. Впрочем, как у многих, поступивших на физический факультет. Аналитическая геометрия Алине нравилась, но математический анализ казался искусственным и нелогичным. Ничего похожего на то, что изучали в школе, какие-то непонятные значки, допущения, предположения – как уложить все это в голове? После первой сессии из их группы отчислили шесть человек именно из-за математического анализа. И это были не слабые ученики, многие окончили школу с золотыми и серебряными медалями. Заниматься надо было очень серьезно, надеяться на счастливый билет не приходилось, потому что ответ на билет являлся только началом разговора. Спрашивали по всему курсу и не просто формулировки теорем, а доказательства от начала до конца.
Алина со второго раза, но все-таки сдала этот предмет. Трудность заключалась еще в том, что она жила в общежитии, с соседкой по комнате ей не повезло. Ее подселили к пятикурснице, возможности заниматься в комнате у Алины не было, а заниматься в библиотеке, как делало большинство студентов, она еще не умела. Следующую сессию Алина сдала лучше, потом еще лучше. Она научилась готовиться к семинарам, зачетам, экзаменам в библиотеке. Но здесь ей открылся такой богатый выбор любых книг! Удержаться было невозможно. Она продолжала читать, читала Роллана, Горького, знакомых по «Юности» поэтов. Горький ей открылся совсем с другой, незнакомой по школьным произведениям стороны. Она с огромным интересом читала его пьесы, стихи в прозе. Попадались и новые самобытные авторы. Правда, не любую книгу можно было взять свободно на абонементе. Томик стихов Евтушенко удалось получить на несколько часов в читальном зале далеко не с первой попытки.
Конечно, это увлечение мешало учебе. В физике Алине особенно нравился раздел оптики. Одна из лекций имела такое поэтическое название: «Почему небо голубое, а заря алая». Объяснялось все вполне прозаично, здесь действовали законы преломления и рассеивания солнечных лучей в атмосфере Земли. Но как красиво это звучало! Она сидела над конспектами, разбирая сложные теоремы, а в голове вдруг начинали складываться какие-то стихи, диалоги. На семинарах она могла вдруг, задумавшись, застыть у доски во время решения задачи. Один из преподавателей физики, очень серьезно относившийся к своей работе и оценивающий студентов по своей особой двенадцатибальной системе, сказал ей:
- Вы могли бы учиться только на «отлично», не пойму что вам мешает. То ли недостаток трудоспособности, то ли недостаток любви к физике.
Она ничего не ответила, но подумала, что преподаватель прав, мешает ей и то, и другое.
О противоположном поле она старалась не думать, коротко остригла свои густые, длинные волосы, не ходила на танцы в общежитии. Но волосы отросли, а на танцы ее затащили соседки по комнате, когда она училась на третьем курсе. Здесь она познакомилась с парнем с географического факультета и влюбилась в него. Эта любовь оказалась для Алины подлинной катастрофой. Он вдруг женился на девушке с пятого курса механико-математического факультета. Она была на год старше его и на четыре года старше Алины. Он перевелся на третий курс географического факультета с вечернего отделения, отслужив в армии. Алине он казался таким сильным, уверенным. Сама она вечно сомневалась в себе, немалую роль в этом играла неуверенность в правильном выборе профессии. Тем не менее, для нее было очень важно получить специальность, иметь возможность стоять на собственных ногах. Предательство любимого ее просто подкосило, но она нашла в себе силы справиться со своей любовью, продолжать учебу. Верным помощником в этом стал для нее, как обычно, дневник. Никому другому она не могла рассказать о своих чувствах.
А ее любимый через год стал разводиться с изменившей ему женой и не нашел ничего лучшего, как сорвать свою обиду и разочарование на Алине. Она впала в глубокую депрессию, пришлось обращаться к врачам, брать академический отпуск. Университет она чуть не бросила, но в очередной раз собралась с силами и доучилась, получила диплом.
Распределили ее в научно-исследовательский институт. Сначала она работала в теоретической группе, потом ее перевели в другую лабораторию. Там надо было ездить в командировки, участвовать в испытаниях приборов. Ей это оказалось не под силу. От шума сборочного цеха у нее кружилась голова, темнело в глазах, она почти теряла сознание. Тогда ей предложили снова вернуться в теоретическую группу и заняться программированием. Программирование и стало ее профессией. Она решала физические задачи с помощью математических методов, затем не только физические, но и бухгалтерские, хозяйственные – какая разница что считать?
Любовь к чтению никуда не ушла, она все так же много читала, вела дневник и даже пробовала писать рассказы и повести без малейшей надежды на опубликование. Писать так, как ей хотелось, было нельзя, а писать так, как требовала партия и правительство, выполнять социальные заказы, она не хотела сама.
Началась перестройка, вроде бы объявили свободу, можно писать что угодно, но надо было думать совсем о другом: как выжить и поставить на ноги двух своих сыновей, которых она растила без мужа. Та неудачная любовь не прошла даром, создать хорошую семью Алина так и не смогла. Порой ей приходилось высиживать за компьютером по двенадцать часов. Делала все: составляла программы, печатала документы, обучала операторов и бухгалтеров. До головокружения, до боли в глазах, но все равно выкраивая хоть минутку для чтения. И даже набирала на компьютере кое-что из написанного. В этот период она отдала двадцать тетрадок своих дневников одному из членов союза писателей для использования в качестве материала. Просила потом вернуть, но вернуть эти тетради ей так и не удалось. Тот человек умер, тетради то ли выкинули, то ли оставили валяться где-то среди ненужного хлама. Большую ценность они представляли только для Алины, в них ее жизнь, мысли, чувства, любимые цитаты из книг. Все утеряно. Осталась только повесть, которую она писала для старшего сына Сережи, пытаясь рассказать ему о его отце и объяснить, почему у них ничего не сложилось. Повесть так и называлась «Тебе, мой сын», эпиграфом в ней были строчки из стихотворения Вероники Тушновой:
«Мне говорят:
нету такой любви.
Мне говорят:
как все,
так и ты живи!
…
А я никому души
не дам потушить.
А я и живу, как все
когда-нибудь
будут жить!»
На прилавки хлынул поток всевозможной литературы. Можно было купить книги, о которых Алина только слышала, но никогда не видела в продаже. Стоили эти книги довольно дорого, тем не менее, Алине не всегда удавалось справиться с искушением, значительную часть своих с трудом заработанных денег она была готова тратить на приобретение книжных новинок. Когда она поехала с Сережей в областной центр подавать документы в университет, сын удерживал ее за руку возле книжных магазинов: «Тебе туда не надо!» Сыновьям неудержимая тяга матери к чтению явно не передалась. Читал так же много, как Алина, только сын брата.
Брат Алины перестройку не пережил, как и их отец. Они не смогли вписаться в изменившееся общество, стали пить. Сначала покончил с собой отец, а через восемь лет после него брат. Возможно, и Алина ушла бы вслед за ними, но ей надо было заботиться о сыновьях, о сильно постаревшей матери.
Младшего сына Валерия Алина родила поздно, разница в возрасте между братьями составляла двенадцать лет. Когда Валерий окончил школу, Алина была уже пенсионеркой, но надо было продолжать работать, чтобы дать возможность сыну получить специальность. Сережа в это время уже окончил университет, работал, был женат, имел дочку.
Валерию доучиться не удалось. На него несколько раз нападали, отбирали телефон, последнее нападение закончилось ножевой дракой. Валерий был ранен, а парень, нападавший на него, погиб. Алине с помощью адвоката и денег удалось доказать, что здесь была чистая самооборона. Уголовное дело, заведенное на Валерия, было закрыто, но из университета его отчислили из-за образовавшихся «хвостов». Теперь Алине надо было работать, чтобы выплатить долги, в которые она влезла, защищая сына. А на программы ей уже смотреть не хотелось, и изучать все новое и новое, без чего невозможна работа программиста, тоже не хотелось. К тому же стала подводить память: внесла изменения в одном месте, в другом забыла, вылезают досадные ошибки. Хорошо, если программа просто не работает, хуже, когда работает, но дает неверные результаты. Все чаще Алина чувствовала себя школьницей, не выучившей урок – вот сейчас тебя спросят, а ты не знаешь, что ответить.
Наконец-то, Алина расплатилась с долгами и поспешила уволиться. Мать стала совсем беспомощной, Валерий работает, у Сережи родился еще ребенок – сын, домашних дел хватает. Но и для чтения книг появилось больше времени. Без компьютера она тоже уже не может, купила домашний компьютер, подключилась к интернету. Валерий помогает, у него память очень хорошая, соображает быстро.
Алина зашла на сайт «Одноклассники», и вдруг там отыскались не только школьные друзья, но и те, с кем работала в разные годы на разных предприятиях, далекие родственники. Не дальние, а именно далекие, живущие в других городах. Именно здесь Алина решилась опубликовать свой автобиографический роман, в который превратилась первоначально написанная для Сережи повесть. Выкладывала небольшими кусками, в тех размерах, в которых позволял редактор сайта. Получилось долго, хотела уже бросить, но ее попросили продолжать. Один из друзей порекомендовал ей разместить произведение полностью на сайте проза.ру.
Когда начинала писать, Алина пыталась изменять имена и фамилии, но вскоре отказалась от этого. Боялась запутаться, да и не поворачивался язык называть Славу Николаем, Алешу Андреем, Галю Светланой и так далее. Она оставила подлинные имена и фамилии, хотя и страшновато, не всем можно высказывать свое мнение в глаза, могут обидеться, оскорбиться. Правда, многих из тех, о ком она пишет, уже нет в живых, а у многих нет компьютеров, не увидят. Испугалась все-таки, закрыла свою страницу, потом снова открыла. Опубликовала еще пару рассказиков и вдруг получила предложение участвовать в конкурсе «Писатель года». Но за участие нужно платить. Алина посмотрела, сколько стоит публикация ее романа и пришла в ужас: таких денег у нее нет, и никогда не будет. Зато рассказы можно опубликовать, на это денег хватит. С каким чувством Алина держала в первый раз в руках книжку, в которой были напечатаны ее рассказы! Она дарила книжки друзьям, родственникам, отнесла один томик в библиотеку.
В конкурсе «Писатель года» Алина участвовала еще два раза. Никаких призовых мест не получала, премии всего три, но зато присылали книжки с ее произведениями и произведениями других авторов «прозы». А после третьей публикации Алина получила предложение вступить в Российский союз писателей. Раздумывала недолго – ведь это же мечта всей ее жизни! Сфотографировала себя сама для оформления билет, крайне неудачно, надо сказать, но очень уж торопилась. Заплатила вступительный взнос, заполнила анкету. И вот, наконец, долгожданный билет у нее в руках! Счастью не было предела, готова была хвалиться перед каждым встречным – поперечным, хотя вроде бы раньше хвастовство было ей несвойственно.
Потом восторг несколько поубавился, никаких преимуществ, облегчения в материальном плане ей новое положение не давало. За публикации также надо было платить, своих издательств в их городе не было, на поездки куда-то тоже нужны деньги. Но Алина продолжала писать, публиковать, влезала в долги, расплачивалась, снова влезала. Писать, писать, писать! Наконец-то! Вот только времени на это у нее осталось совсем немного.