Дмитрий Московский об Алисе Фрейндлих 13 декабря, 2010
Когда говорят пушки, музы молчат. Когда же вступают музы, замолкает все, что способно нести смерть и разрушение. Особенно, когда вступает в незримый бой с тленом и мраком такой трепетный и чуткий артист как Алиса Бруновна Фрейндлих. На ее счету десятки если не сотни сыгранных ролей. В театре и кино. Но и сейчас, спустя 75 лет со дня рождения, этой незыблемой драматической величине есть что сказать. И что показать...
Хожу и думаю одновременно
Звезда. На все времена. Тихая и скромная. И такая вся незвездная, такая вся обыденная, такая вся настоящая, земная и реальная, сотканная из дождя и тумана, улиц и переулков, родных и близких, театра и кино. И пригоршни табака, для максимальной достоверности получаемого образа. С кем бы мы не заговорили об этом удивительном человеке, всякий вспоминает одно: вот, идет Фрейндлих... Не важно, где. По длинному гулкому коридору Большого драматического, или же по Невскому проспекту, никем не узнанная. По киностудии, по их невероятно сложным переходам, от одного павильона к другому, или же по набережной Фонтанки. Без спешки, но и не медля. Идет, идет, идет. И в том каждодневном поступательном движении есть своя правда. Правда жизни. Сама Фрейндлих смеется, когда ловит себя на мысли - мол, все время в движении, все время иду - куда-то и откуда-то. Из дома - в театр, из театра, минуя пару-тройку магазинов, домой. Или же еще куда-нибудь. Маршрутов следования очень много. Смеется, потому, что часто ездит, перемешивая словно старую колоду карт названия городов. И тут уж не обойтись без современных средств транспортировки человека, поездов и самолетов. Но перед взором всегда он, маленький пешеход. Который мерит эту жизнь не быстрыми шагами. "И тут входит Алиса...". С этой коронной фразы начинается любая беседа об этой актрисе. Будь то режиссер Эльдар Рязанов или же актер божьей милостью Евгений Миронов, скромная вахтерша со служебного входа БДТ, или же журналист, которому выпало счастье соприкоснуться с этим великим дарованием современности. С ее приходом будто бы меняется окружающий ландшафт. Когда приходит Алиса, вспоминает Михаил Боярский, весь театр имени Ленсовета наливался каким-то особенным смыслом. Каждый старался быть лучше, вне зависимости, на сцену ему предстоит в тот вечер выйти, или же остаться за кулисами. Режиссер Роман Виктюк обожает Фрейндлих. Она приносит особый дух, размышляет Виктюк, она приносит особый смысл. Когда входит Алиса, неважное отходит на второй план, а смысловое выдвигается на передний. «В ее фигуре, взгляде, голосе, от сердца идущем, читается всегда повесть движения. И страдания, - убежден Роман Виктюк. - Все ее героини несчастны - от рока, так сказать, несчастны. И все они в вечном поиске, в извечном движении. А движение и есть поиск. Вообще, конечно, где же счастливые люди? Счастливых нет. Героини Фрейндлих несут на себе черту неизбывного несчастья. Как говорится в "Эдипе": "Счастлив тот, кто совсем не родился или: поспешил умереть". Симметрия - компромисс крайностей. Симметрия - это классицизм, академизм. Фрейндлих и лицом, и талантом, и душой асимметрична именно потому, что слишком современна. Ее жизнь субъективна, если можно так выразиться, как и игра, всегда окрашенная в цвет личных переживаний. В натуре Фрейндлих - своеобразный, редкий по сочетаниям комок нервов, дарований, огня, человеческих слабостей. И постоянного движения. Без которого я этого человека, эту актрису не вижу, не мыслю...».
Алиса Брунова как будто созвучна с этим тезисом режиссера, она словно рефреном выстраивает мысль о движении. Себя в искусстве. И себя в этой жизни… «Знаете, мне доставляет невероятное удовольствие ходить, - как-то поделилась Алиса Бруновна, поразмышляла вслух. – Будто меришь жизнь шагами. Было дело, не ходила, летала, пыталась жить быстро, ни о чем таком не думая. Шли годы, и теперь каждый шаг, каждая новая улица для меня очередная порция размышлений. Я разбираю прожитый день, когда иду вечером, я выстраиваю роль, когда иду в театр. Я иду и живу. Я мыслю быстро, поэтому и хожу быстро, некогда рассусоливать. Все надо в этой жизни делать быстро. Вдумчиво, но быстро. И я стараюсь следовать этой логике вещей – ходить быстро и думать по ходу быстро…».
Осторожно, двери закрываются!
На ее спектакли не достать билет. Эта коронная, разящая наповал любого театрала, фраза и самой Фрейндлих не дает покоя. Нет билетов, раздумчиво повторяет Алиса Бруновна, ну, что же, значит, еще жива, еще нужна, еще востребована. Тому пример совершенно свежий, совершенно фантастический по масштабу популярности и зрительской любви моно постановка "Оскар и Розовая дама". Еще шумит толкучее фойе театра имени Ленсовета, неспешно собирается счастливый партер избранников судьбы, а уж на подступах к театру слышно робкое: лишнего билетика нет? И в том великий фатум этого артиста, артиста с большой буквы. Быть востребованным до каждого лишнего билетика, до каждого приставного стула. При этом сама Алиса Бруновна "оскароносных" ролей не ищет. Не ищет славы ради славы. Постановщик телесериала о подвигах королевских мушкетеров и примкнувшего к ним Д'Артаньяна Георгий Юнгвальд-Хилькевич вспоминает, когда встал вопрос ребром, кого позвать на роль Анны Австрийской, пошел легкий шепоток - неужто Фрейндлих, вдруг и вправду Фрейндлих, ту самую Фрейндлих позвали и пригласили? Алиса Бруновна прочла сценарий, иронично хмыкнула и переспросила: вы и вправду видите меня в этой роли? Ну, да, как-то неуверенно ответил режиссер, и уж было приготовился к негативному ответу. Еще раз посмотрев на сценарий, будто внутренне что-то взвесив, на режиссера, Фрейндлих улыбнулась: отчего же нет. Королевой так королевой. Кем я только не была в этой бренной жизни, развила мысль Алиса Бруновна, пора примерить и королевскую корону. Минуло 20 лет и встал вопрос о возвращении к невероятно популярной теме королевских мушкетеров. На повестке дня "Тайна королевы Анны. Или мушкетеры 30 лет спустя". Опять Юнгвальд-Хилькевич преисполнен раздумий. С того момента, как вышел первый фильм по книжке Дюма, прошло много времени. Фрейндлих уж давно что называется "мегастар". А фильм, если говорить современным молодежным жаргоном, "заточен" под Фрейндлих. Весь фильм словно планетарная система выстроен вращаться вокруг этого солнца. И что же? "Солнце" сошло со своей привычной орбиты. Встретившись на первичном ознакомлении с материалом, Фрейндлих не удержалась и пошутила: благодаря вам никак не расстанусь с короной Франции. И не рассталась. В прошлом году на экраны страны вышел еще один фильм из жизни всеми любимых персонажей книг Дюма. И там вновь блистала она, королева Франции, лукавая и тщеславная, она, Алиса Френдлих, мудрая и совершенно незвездная. Как заметил режиссер фильма Юнгвальд-Хилькевич, когда произошла их очередная встреча, казалось, в помещение вошла она, та самая Анна, из самого первого фильма о мушкетерах и шпагах, подвесках и доблести. Будто не было тех почти что 30 лет, которые словно пропасть легли между первой экранизацией Дюма и нынешней. Так же легка, также воздушна, так же приветлива и остроумна. Автор этих строк был свидетелем прелюбопытного диалога меж актрисой и журналистом. Коллега по информационному цеху предложил припомнить актрисе самую оригинальную роль из большого послужного списка Фрейндлих. Актриса тут же попросила смилостивиться и немного уменьшить список работ, подлежащих перлюстрации на предмет выбора "самой-самой". Остановились на последних. И нет бы выбрать магнетический "Оскар и Розовая Дама". Нет! Алиса Бруновна вспомнила, как выступила в совершенно несвойственной для себя роли - диктора, который объявляет станции метро. "Мне так понравилось это предложение, я так увлеклась этим материалом, будто мне не станции метро предложили объявлять, а дали некую забавную роль, - искренне и радушно делится пережитым с коллегой великая актриса. И чувствуется, как близко ей все содеянное. И не важно, королевская ли эта роль, "оскароносная", или же такая потешная, в которой всего-то две фразы - Осторожно, двери закрываются. Следующая станция...
О том же и художественный руководитель московского театра "Современник" Галина Волчек: "Прожив большую жизнь в театре, могу засвидетельствовать: Алиса Фрейндлих - абсолютно уникальное явление в современном театре. Наверное, у нее, как у каждого артиста, есть и свои амбиции, но этих амбиций никто никогда не видел и - руку даю на отсечение - не увидит никогда. Она уникальна тем, что даже на йоту не заразилась звездной болезнью. А для этого были все основания, ведь ее любит вся страна.
Скромность Алисы иногда доходит до какой-то патологической формы. Она не только не любить "звездить", как сегодня говорят, но даже не умеет. У Фрейндлих замечательный вкус к человеческим отношениям. Никогда не позволит себе никакой внутренней фальши, снобизма, высокомерия. Как близкая подруга Алисы, я не просто обожаю ее - я перед ней преклоняюсь. Иногда говорят, что она закрытый человек. Но если и закрыта, то не потому, что хитра и лукава, а потому, что ранима и невероятно скромна. Своими проблемами или мыслями не грузит никого и никогда. Не обязательно говорить пространные монологи, чтобы понять друг друга..."