Брачное месиво

               
Петр Евтеев

Б  Р  А  Ч  Н  О  Е    М  Е  С  И  В  О

(Продолжение рассказа "И люди, и звери")


          Утром  она  посмотрела  в  окно.  Там  шел  дождь.
          «Это  не  дождь,  это  издержки  потепления», - подумала  она.  И  так  будет  вечно.
          Да,  но  сейчас  и  вечность  -  не  вечность  в  этом  изуродованном  мире,  когда  в  каждом  живет  ощущение  конца  света».
          Потепление  -  это  одна  из  медленных  фаз  погибели  человечества,  но  не  последняя,  когда  хочется,  чтобы  конец  наступил,  как  можно  скорее.
          Продолжая  писать,  она  слышала  приготовление  завтрака,  и,  когда  Малыш  заглянул  в  ее  комнату, откликнулась, -  Сейчас  приду.
          «Удивительно,  -  подумал  он,  непрерывно  пишет  которые  сутки».
            -    Не  могу  остановиться.  У  тебя  такое  было?
            -    Не  припомню.
            -    А  у  меня  просто  какой-то  взлет  в  сознании,  Будто  кто-то  держит  голову  и  руку,  и заставляет  -  пиши,  пиши.  И  я  пишу.  Впервые  озабочена  спасением  мира,  впервые  жизнь  обрела  смысл,  и  писание  -  это  чудесная  жертвенность,  и  полет  над  просторами  мироздания,  неотделимость  от  него.
И  не  оторваться  от  этого  писательства.
           -     И  о  чем  же  ты  пишешь?
           -     О  войне.  Третьей  мировой.  Недопустимости  ее  и  осознании  ее  неизбежности.
           -     Почему  вы  все  так  боитесь  ее?  Есть  же  и  другие  угрозы,  например,  перенаселенность,  экологические  беды?
           -     Есть,  конечно.  И  они  тоже  грозят  человечеству.  Но  мы,  родившиеся  до  сорок  первого  года,  впитали  все  несчастья,  и  боль  людей,  прошедших  войну,  и,  живших  после  нее.  Все  во  мне  наполнено  протестностью.  Отторжение  ее - у  меня  в  крови.
          Мне  не  забыть  холод  встречного  ветра,  пронизывающего  нас -  маму, и двух  детей, сидящих  на  площадке  возле  паровозной  трубы, привязанных  к  этой трубе,  чтобы  не  упасть.  Так  мы  убегали  от  немцев.
          Помню  стену  разбомбленного  вокзала,  под  которой  прятались  от  дождя,  и  рухнувшую  на  людей,  а  мы,  боясь  этого,  только — только  отошли  от  нее.
          Помню  брата,  что был  меньше  меня,  кричавшего  при  виде  любого  самолета, -  «спасайтесь,  бомбить  будут». 
          И  постоянное  чувство  голода.  Сливочное  масло  я  попробовала  в  четвертом  классе.
          А  сейчас  такая  война  идет  в  Сирии.
          -     И  такая  война  шла  и  идет  в  Ливии,  а  вчера  шла  в  Ираке,  еще раньше -  в  Афганистане,  и,  заметь,  нигде  не  кончается.  А  завтра  будет  где-нибудь в  Африке,  Южной  Америке.  Это  все  звенья  теории  «золотого  миллиарда».
          Он  замолчал.
           -    Что  такое  этот  миллиард,  о  котором  ты  уже  упоминал?
           -     Загляни  в  интернет.  Там  все  расписано  поэлементно:  как  уничтожить  девяносто  процентов  населения  земли,  оставив  в  неприкосновенности  страны ЕС,  США,  Канады,  Австралии,  Японии.
           -     Кем  расписано?
           -     Ведущими  западными  державами  -  от  Англии  -  Тетчер,  от  Америки  -  Олдбридж,  всех  не  перечислишь.
           -     А  Россия?
           -     В  России  оставить  15%  людей  для  обслуживания  железных  дорог,  доменных  печей,  вредных  производств.  Остальные  вымрут  от  управляемого  хаоса  в  науке,  культуре,  образовании,  медицине,  промышленности.  В  странах  Ближнего  востока  они  запустили  этот  управляемый  хаос,  и  уже  имеют  плоды  развала  и  деградации  всего,  чем  они  жили.
           -     И  ты,  вернее,  ваше  поколение,  так  безучастны  к  происходящему?
           -     Наше  безразличие  -  это  тоже  следствие  глобального информационного  воздействия  не  только  на  людей  нашей  страны,  но  и  всего  мира.
           - Все,  довольно.  Мне  нужно  самой  это  прочесть.
          Потом  она  вчитывалась  в  текст  самой  чудовищной  теории,  которая  вот  уже  тридцать  лет  осуществляется  на  практике.
          И  все  эти  годы,  вне  этой  теории,  думалось об этом, но жила  надежда  -  трудности  -  это  временно, это  пройдет,  это  судьба,  это  свыше,  как  непогода  или  ночь  на  дворе  -  пройдет  время  и  засияет  солнце.
          Оказалось,  не  пройдет,  не  засияет.  Что  там  Освенцимы,  что  Катыни?
Здесь  счет  идет  не  на  тысячи,  а  на миллиарды,  приговоренных  к  смерти  бедностью,  бездуховностью,  прозябанием.
          И  почему  молчат  наши  правители?  Потому  что  хотят  остаться  среди  того  миллиарда  как  предатели. 
          Как  же  ты  жила  все  эти  годы?  -  спрашивала  себя, -  в  каком  беспросветьи?
          Жила.  Тогда  мир  освещало  послевоенное  солнце  Победы  добра  над злом.  Ах,  что  тогда?!!  Тогда  люди  в  нашей  стране  впервые  ощутили  состояние  покоя  и  уверенности  в  завтрашнем  дне.  Сплоченность  во  время  войны  против  врага  продолжалась.  В необычайной  сродственности  всех  людей  и  после  войны.  Никто  и  ничто  не  может  объяснить  это  единение.
          На  краткий  миг  люди  были  истинно  равны  и  в  радости,  и  горе  у  нас,  и  за  рубежом.
          Исчезла  хищническая  энергетика  человечества.  Впервые  люди  забыли  давящий  гнет  ее  присутствия.
          Но  это  благоденствие  коснулось  только  стран,  где  прокатилась  война.  Хищническая  составляющая  там,  за  океаном,  была  не  затронута,  больше  того,  получила  свое  развитие.
          Но  ни  гонка  вооружений,  ни  создание  ядерного  оружия  долгие  годы  не  могли  перечеркнуть  радость  Победы.
          Даже  повергнутая  Германия  цвела,  освободившаяся  от  гнета  собственной  хищнической  энергетики.  Это  были  годы  чудесного  благоденствия  и  мира  на  земле. Ты  спрашиваешь,  о  чем  же  я  писала?  Вот  об  этом  я  и  писала. Прослеживала,  как  хищническая энергетика  теряет  свою  силу  во  время войны.  Война  -  это  время  цветения  насилия  и  зла.  И  время самоуничтожения  хищников,  и  очищение  земли  от  их  присутствия.
          Говорят,  зло  порождает  зло.  Но  в  нашем  случае  зло  уничтожает  зло. Конечно,  парадоксально,  но  во  время  войны  гибнут  хищники  от  хищников.    Конечно,  и  миллионы  травоядных,  но,  как  сопутствующие  жертвы.
          Я  уже  сказала  о  двух  первых  фазах  -  войне  и  послевоенном  периоде. К  послевоенной  фазе  можно  добавить  расцвет  и  устремленность  основной  массы  человечества  к  своей  извечной  природе  -  человеколюбию  и  добру.  И,  когда  торжествует  мир,  эта  устремленность  еще  долго   живет  в  сердцах  и  душах  людей,  заполняя  весь  объем  его  чаяний  и  надежд.
          Дети  войны и послевоенные  дети,  познавшие  разруху,  холод  и  голод,  долго,  очень  долго  будут  видеть  в  войне  зло.
          Но  через  тридцать  лет  наступает  следующая  фаза  -  зарождение,  вернее  возрождение    хищнической  сути.  Дети  выросли,  возмужали.  Память  стерта.
          Человеколюбие  достигло  своего  расцвета  и  начинает  катиться  вниз,  превращаясь  в  толерантность  и  человекоугодничество.  Легализируются  однополовые  браки,  маршируют  гей-парады,  расцветает  наркомания,  в  тюремных  камерах  жизнь  протекает  лучше,  чем  на  воле.
          А  еще  через  десять  лет  начинаются  малые  войны,  появляется  эта  теория,  управляемый  хаос  руками  самых  яростных  хищников  стирает  с  лица  земли  Советское  государство.
            За  последние  годы  в  мире  не  создано  ни  одного  произведения  искусства  ни  в  литературе, ни  в  музыке,  ни  в  живописи.  Целый  пласт  духовной  культуры  словно  растворился  в  небытии.  Почему?  Все  потому  же.
          И  уже  в  наше  время  энергетика  войны,  без  оглядки  на  вековечные  духовные  ценности,  внедряется  в  сознание  человечества,  и  тогда  начинаешь  понимать,  почему  на  лицах  и  в  сознании  людей  читается  покорное  принятие  войны,  ее  неизбежности.
             -  Почему?  -  спросил  Малыш,  прервав ее  монолог.
             -  А  потому,  что  в  подсознании  каждого  из  нас  живет  ощущение,  что  мы  не  звери,  а  люди,  что  все,  происходящее  вокруг  нас  на  сознательном  плане  -  это  затянувшаяся  болезнь,  и  она  должна  пройти.  Пусть  ценой  войны,  пусть  ценой  бед  и  катастроф,  но  потом  засияет  Солнце  Победы.  Точно  так  же,  как  после  зимы  обязательно  наступит  лето.  В  атмосфере  бездуховности,  без  сияющей  радости,  жить  невозможно.
              -  И  война  будет  между  всем  миром  и  Россией?
              -  Не  совсем  так,  но  близко  к  этому.  Со  странами  «золотого  миллиарда».
              -  Но  почему  Россия?  Почему  одна  против  всех?
              -  У  нас  такое  предопределение,  такая  судьба,  такая  ноша.  На  ее  территории  изначально  не  было  людей — хищников,  или  были  в  неизмеримо  малом  количестве,  нежели  в  других  странах. И  ее  роль  -  борьба  со  злом,  исповедовать  добро,  нести  свет  мира  всему  человечеству.  Свет  предстоящей  Победы.  «Мы  как  послушные  холопы  держали  щит  меж  двух  враждебных  рас  -  монголов  и  Европы», -  писал  А.  Блок  в  «Скифах»  еще  во  время  первой  мировой.  И  этим  спасительным  щитом  она  была  всегда.
               -  Но  весь  мир  твердит  -  Россия  -  империя  зла.
               -  Естественно,  на  воре  шапка  горит.  Им  нужна  жертва,  им  необходимо  выплеснуть  накопленную  хищническую  суть. Больше  того,  нужно  преодолеть  застой,  ощущение  собственной  неполноценности,  которая  накопилась  за  послевоенные  годы,  нужно,  наконец,  самореализоваться,  во  что  бы  то  ни  стало.  А  если этого  не  наступит,  Америке  конец,  она  придет  к  самоуничтожению.
              -  Но  почему?
              -  Застой,  погубивший  нашу  страну,  длился  два  десятка  лет,  их  застой  длится  двести.  Беспрецедентно!  Ни  одного  всплеска  насилия  за  эти  годы!  Они  бы  рухнули  давно,  но  так  необходимую  нестабильность  привнесло  негритянское  население,  которое  еще  более  агрессивно,  нежели  белое.    Хотя  тот  континент  населяют  самые  отчаянные  и  агрессивные,  но  и  белые,  и  черные  прокисли  в  своей  бездеятельности  и  неподвижности.
Да,  хищники,  да,  самые  отъявленные,  но  они  ни  разу  не   ощутили  боль  войны,  ни  разу  не  почувствовали  ярость  раненого  зверя.  Как  все  в  неподвижности  теряет  силу,  так  и  они  не  способны  к  ведению  войны.  Ее  не  будет.
              -  Ты  -  как  провидица.  Слава  Богу.  Войны  не  будет.
            -  Меня  мучит  сомнение  в  своей  правоте.  Но  согревает  надежда,  а  вдруг  я  права.
             -  А  скажи,  низвержение  нашего  государства,  наш  застой  и  возврат  к  капитализму,  разве  не  следствие  заполнения  хищнической  сутью  сердец  русских  людей?  Наше  брачное  месиво  неотличимо  от  западного.  Посмотри,  как  все  устремились  к  обогащению.
            -  Внешне  это  выглядит  так.  Но  русский  народ  справится  с  этой  напастью.  Переварит,  и  вновь  поднимет  духовную  составляющую.  Да,  нас  не  любят,  от  нас  исходит  будто  бы  угроза,  но  мы  свое  экономическое  развитие,  государственность  строим  не  на  зверствах  капитализма,  а  на  непонятной  им  духовности.  Мы  все  время  находимся  в  поиске,  за  сто  лет  пережили  и  капитализм,  и  социализм,  и  строительство  коммунизма,  и  снова  вернулись  к  звериной  сущности  капитализма.  Ищем  оптимум,  стараемся  сохранить  фундаментальные  ценности,  и  все  время  в  обновлении.  Подсознательно  они  чувствуют  свою  ущербность,  как  любой  хищник  перед  слоном.  Вот  потому  они  и  объединяются  в  военные  блоки.
        Она  замолчала.
          -  Ну,  расскажи  еще  чего-нибудь,  ты  никогда  так  глубинно  не  освещала  ни  одну  из  проблем.
          - Устала…-  тихо произнесла  она. Каждый человек имеет право что либо сказать, проблема в том, что человечество не знает самого фундаментального – кто мы, что мы, куда устремлены.
Люди ли мы в извечном понимании, или пришельцы, заселившие эту планету,
или чувствительная биомасса, вобравшая в себя программу неземного разума.
Вот в чем вопрос. Сами ли мы творцы поступков и действий, или работаем под водительством того же разума, - не знаю. И никто не знает.
Но время неведения, надеюсь, подходит к концу.
       Она надолго умолкла.
         - Я жила, как в тумане или во сне. Взяв ручку в руки, почувствовала, что открыла дверь в другое, осмысленное измерение. И слова, и мысли, словно ждали чистого листа бумаги. Меня, повторяю,  мучает сомнение в своей правоте или неправоте, но эти сомнения легки, как дуновение ветра – сегодня таков поток мышления, завтра придет осмысление других реалий, и этот поток станет совершенно другим.
И, может быть, принесет ответ на вопрос – кто ты, кто я, кто мы…
               
17 ноября 2016 года.