Глава VII
По одному из бесчисленных коридоров башни Корпорации, шел угрюмый высокий мужчина, крепкого, жилистого телосложения, одетый в черный комбинезон на котором ярко выделялась красная нашивка отдела Z. Того самого отдела, к которому обращались за помощью, когда обычные способы дознания подозреваемых, не имели успеха. Он только что вернулся из служебной командировки с Западного побережья, где лично проводил расследование мятежа, произошедшего не так давно и надо же было такому случиться, что в его отсутствие, здесь возник такой переполох.
Вот уже четверо суток некий подозреваемый в подготовки диверсии против Корпорации, находился в его отделе, а результатов допроса было ноль.
Он остановился у двери с табличкой Z-055B и потянул за ручку. Дверь был закрыта, значит внутри, шел допрос. Приложив ладонь к сканеру и введя дополнительный код доступа, он вошел внутрь. Помещение изнутри было отделано звукоизоляционными материалами, поэтому снаружи никогда не было слышно что происходит внутри.
Приглушенный свет освещал угол рабочего стола за которым спал майор отдела, а в другом углу, в спец-кресле дознания, уронив голову на грудь, сидел мужчина, видимо без чувств, так как совершенно не подавал признаков жизни.
Плетнев, так звали начальника отдела Z, хлопнул за собой дверью и майор проснувшись от звука и увидев перед собой мрачного начальника, вскочил и вытянулся в струнку.
- Спишь?! Да я тебя за саботаж, лично к стенке поставлю! – рявкнул Плетнев.
- Третьи сутки на ногах, товарищ полковник – затараторил бледный майор, - Лично провожу…По всем предписаниям, а эта сволочь все одно мычит, а информации ноль.
- Откуда и кто такой, доложи по порядку – сказал Плетнев, усаживаясь в освободившееся кресло майора. Тот кинулся к сейфу и достав дело, стал читать скудную информацию, которую они смогли собрать на подозреваемого. Плетнев курил сигарету и слушая майора, смотрел на мужчину в другом углу. Он сидел пристегнутый к спец-креслу, тело дряблым мешком клонилось вперед, густая борода и волосы были слипшимися от крови, а руки словно плети висели по бокам.
- Ты случайно не перестарался? – спросил он майора, - Он нужен мне живым.
- Да что с ним будет?! – воскликнул майор, - Здоровый кабан!
- А что у него с руками?
- С руками? – замялся майор. С руками действительно перестарался…Но вы даже не представляете, что это за падла такая, все нервы мне истрепал!
- Я вижу – ответил полковник и взглянул пронзительным взглядом на майора, - Четверо суток, а результатов ноль?
Майор стоял мертвецки бледный, видно было, будто его самого все эти дни пытали.
- Что говорят эксперты с места взрыва?
Майор зажмурил на мгновение глаза, будто что-то вспоминал и затараторил:
- Выводы экспертов такие – в связи с тем, что на месте взрыва не были обнаружены следы взрывчатых веществ, есть основания предполагать, что подозреваемый Бауэр разработал устройство, способное произвести взрыв основанный на принципах резонанса.
- Резонанса? – переспросил Плетнев.
- Группа экспертов собрала с места взрыва все до мельчайших фрагментов и буквально по клочкам восстановила это устройство. Вывод однозначный – испытуемое устройство разрушено волновым, резонансным взрывом, но…
- Что но?
- Но управляющая взрывом аппаратура найдена не была…
- Откуда известно, что она вообще была?
- Эксперты! Они утверждают, что то, что они собрали не могло взорваться само собой, обязательно должно быть генерирующее сигнал устройство. Три раза проводили тщательнейший обыск – ничего.
Плетнев почувствовал, как что-то недоброе, пронырливой крысой прошмыгнуло куда-то вглубь, ускользая от его сознания, а он очень не любил крыс.
- Майор, ты хоть понимаешь, кто попал к тебе в руки?
Майор часто моргал заспанными, слипшимися глазами, не зная что ответить.
- Перед тобой майор, бывший сотрудник передовой лаборатории, по производству новейшего программного обеспечения и оболочек. И этот, оказавшийся изгоем человек, разработал нечто, что способно взорвать все, где только есть компьютерные сети.
Майор молчал.
- Ты болван майор. За четверть века моей службы, интуиция меня никогда не подводила, а сейчас она мне говорит, что если мы его не расколем, то случится, может кое-что посерьезнее бунта на Западном побережье.
Плетнев закурил новую сигарету.
- Что удалось вытянуть из него на данный момент?
Майор оживился.
- Когда он поступил к нам в отдел, после предварительного дознания, то я протокол хотел выбросить в мусорное ведро, поскольку он был пуст. Тогда им занялся я. Телесные меры не возымели никаких результатов, он орал, стонал, матерился, но ничего толком узнать не удалось. Тогда я применил к нему химические средства и он заговорил… Только все, что удалось узнать, это пара имен его вероятных сообщников – Кира и Тоська.
- Женское имя Кира я слышал – ответил Плетнев, а что это за имя - Тоська?
- Считается, что имя Тося, это уменьшительная форма от - Антонина – ответил Майор, но есть еще предположения, что это может быть и Таисия и Анастасия. Мы перерыли все базы и возможные его связи со времен юношества, но женщин с такими именами не нашли.
- Так может это не настоящие имена? И с чего вы вообще решили, что это сообщницы?
- Под действием спецсредств, он постоянно твердил одну и ту же фразу – «Кира, схема у Тоськи».
Плетнев резко встал, так, что майор вздрогнул.
- Приведи его в чувства, дальше я сам буду вести допрос.
Майор закрыл папку с делом обратно в сейф и взяв в руки прибор электрического стимулятора, ткнул им в плечо задержанного. Не последовало никакой реакции. Он проверил прибор и снова приложил его к плечу Бауэра…Ничего. Майор взял его липкие, густые волосы, поднял голову в верх и ахнул.
- Ах, ты падла, ты сдохнуть решил, скотина?! – заорал он не своим голосом.
Плетнев подскочил к ним, и одного взгляда ему было достаточно, чтобы понять, что все кончено. Лицо было иссиня черным – первый признак смерти при искусственном сердце, которое продолжало качать по телу венозную бурую кровь.
- Я сгною тебя в застенках! – захрипел от ярости Плетнев, поднимая взгляд на майора.
Майор заикаясь, божился, что все делал по регламенту допросов, не нарушая дозы веществ, вводимых допрашиваемому.
- Так чего же он у тебя сдох?! – продолжал орать Плетнев.
- Может инсульт, товарищ полковник? Точно, инсульт! Кто же знал, то?!
- Что теперь делать я тебя спрашиваю?! Неужели кроме двух имен нет больше никаких зацепок, не может быть такой идеальной чистоты, должны же они были хоть где-то наследить?
Майор вдруг схватился за голову – Есть еще кое-что, хотя мы посчитали, это не существенным…
- Говори же!
- Спустя два дня – начал майор, запинаясь - недалеко от дома Бауэра была обнаружена машина. Сначала ее увидел Глаз, но она не останавливаясь и не подъезжая к дому, проехала мимо и скрылась в лесу. Диспетчер, несший вахту у Глаза, посчитал, что это посторонняя машина. Но спустя полтора часа, она была обнаружена бойцом спецгруппы, который делал обход территории. Она стояла метрах в двухстах от дома задержанного, на лесной дороге ведущей к местному озеру. На вопрос бойца, что они тут делают, они представились туристами.
- Кто они?! – рявкнул Плетнев.
- Женщина и мужчина – поправился майор. Боец попросил их покинуть место проведения операции и они уехали.
- И все?! Он даже не выяснил кто они такие?!
Майор почувствовал, что ему светит как минимум разжалование.
- Придурки, идиоты! – орал вне себя полковник, - Это же азы начальной школы! С кем я работаю?!
Переведя немного дыхание, он спросил:
- Боец хоть что-нибудь полезное сказал?
- Единственное, что он запомнил, это модель автомобиля – темно-синий ягуар.
- Проверили?
- Дело в том, что вместе с Глазом над домом Бауэра, мы установили дополнительную проверку на всех въездах в город, сквозь нас ни одна мышь не проскочила бы, не то, что машина. В общем… не въезжала машина этой марки и цвета в город, это точно. Возможно они до сих пор еще где-то за городом.
- Нет, майор, ты точно пойдешь у меня кормить клопов, раз ты такой идиот – холодным тоном произнес Плетнев. Сколько по твоему в городе, темно-синих ягуаров?
Майор встрепенулся – Разрешите действовать?! И поймав взгляд полковника, выскочил за дверь.
Комната допросов погрузилась в глубокую тишину. Плетнев постоял еще пару минут о чем-то думая, а затем набрал на внутреннем коммутаторе номер.
- Отдел утилизации, - послышалось в динамике.
- Плетнев на связи. Пришлите в Z-055B сотрудников… Пусть уберут тело и вычистят помещение.
- Есть.
Плетнев закрыл дверь и отправился к себе в кабинет. Единственная, оставшаяся зацепка, это был ягуар, хотя нельзя было исключить вариант того, что это действительно были простые туристы. В таком случае нить обрывалась и оставалось ждать либо прокола заговорщиков, либо их удара.
- Опоздал – подумал Плетнев, - самую малость. Он подошел к окну. Город плыл в жарком мареве, но уходящее лето не хотело отпускать его. Элитный район в центре которого находилась башня Корпорации, был как на ладони и Плетнев, любил, взяв бинокль и усевшись в кресло напротив окна, побродить взглядом по улочкам и домам. Рядом с башней, на небольшом отдалении находилось двухэтажное здание операционного центра архива Корпорации. У входа в здание, на парковочной площадке стоял единственный автомобиль, который вряд ли привлек внимание Плетнева, будь он затерян среди других авто. Глубокий темно-синий цвет кузова сиял свежевымытыми боками и крышей на ярком солнце. Из далека было сложно определить марку автомобиля, но заинтересованный Плетнев, достал из ящика стола свой любимый Никон и наведя фокус на место стоянки авто удивленно пропел:
- Ягуар…Темно-синий…Совпадение?…
Машина стояла к нему боком и разглядеть номера не было возможности. Плетнев пошарил взглядом вокруг здания и не обнаружив ничего подозрительного, набрал майора.
- Срочно, зайдите ко мне в кабинет.
А в это время, на втором этаже операционного центра, в одном из хранилищ технической информации, оснащенной доступом в электронный архив Корпорации, мужчина и женщина аккуратно двигали металлические стеллажи и стол.
- Лена, погоди, так не пойдет – сказал запыхавшийся Кирилл Сергеевич, - из прохода видно. Елена Викторовна вышла в проход между стеллажей и взглянула на рабочий стол архивариуса – Действительно видно.
- Давай стол вообще не будем трогать, чтобы не привлечь чье-либо внимание?
Кирилл Сергеевич немного подумав, ответил:
- Что если нам сдвинуть вот эти два стеллажа один относительно другого так, чтобы за этим стеллажом в углу, образовалась ниша?
Елена Викторовна заглянула за стеллаж – А влезет?
- Попробуем…
Они аккуратно подвинули стеллаж, за которым образовалась небольшая ниша. Со стороны прохода, там, где мог появиться нежданный работник центра, это выглядело совершенно естественно.
- Подай мне трость – попросил Кирилл Сергеевич. Вот так…- произнес он, устанавливая ее в самый угол, таким образом, чтобы голова василиска была направлена на полку стеллажа, на которую он установил амплитудно-резонансный анализатор. Полкой ниже, он установил компактный компьютер с программой разработанной Эдиком и соединил их вместе.
- Теперь самое главное – сказал он, обращаясь к Елене Викторовне, - покажи, где здесь сети доступа?
- Вот здесь, гляди, прямо за столом, внутренняя сеть Корпорации, а за телеэкраном, сеть Интернета городского транслятора.
Кирилл Сергеевич соединил их соответствующими кабелями с компьютером и включив в сеть, активизировал все устройство. Компьютер обработал состояние анализатора и вывел на экране, отсутствие сигнала устройства.
- Все готово, - облегченно сказал Кирилл Сергеевич, - осталось только заставить руководство активизировать эту дьявольскую вещицу, а уж дальше, Эдик обещал полный автоматизм процесса.
- То есть, все само произойдет, без нашего участия?
- Именно…На то Эдик и гений, все рассчитал так, чтобы мы были в этот момент далеко от сюда.
- Кира, а если теоретически предположить, что именно сейчас трость начнет излучать сигнал, то все случится мгновенно и мы не успеем, ничего изменить?
- Теоретически, да. Но для этого должна быть причина, а ее пока нет. Вот чем я и собираюсь заняться без промедления, так это стать этой причиной, только тебя отвезу к Родиону и обратно в Корпорацию.
Они еще раз проверили хорошо ли скрыты от чужого взгляда компоненты и убедившись, что найти их не так то просто, направились к выходу.
- Трость, анализатор, компьютер, тест подключения…- Кирилл Сергеевич вслух перечислил весь алгоритм подключения, вспоминая, не забыл ли он случайно чего-либо. Сеть внутренняя, сеть эфира, вроде все, да?
- Не волнуйся, все подключено!
Они вышли из здания и у самой машины, остановившись еще на какое-то время, разговаривали, не подозревая, что в эту самую минуту за ними наблюдает начальник отдела Z.
- Где-то я его уже видел – прошептал Плетнев, пытаясь подстегнуть свою память, которая редко его подводила. Эта дурацкая шляпа закрывала пол лица лишая возможности полностью разглядеть мужчину стоящего у ягуара.
В этот момент в кабинет вошел майор и отчитавшись о проделанной работе протянул начальнику список владельцев темно-синих ягуаров.
- Полюбуйтесь майор! – Плетнев протянул ему бинокль, и указал куда ему глядеть, а сам стал читать сводку.
- Товарищ полковник – произнес удивленный майор, разглядывая людей у автомобиля, - А не те ли это туристы, которых видел боец?
- Я знаю этого мужчину, - ответил Плетнев, - Никакой он не турист, он известный в городе ученый… О! Вот и он, Рязанцев, точно! – воскликнул Плетнев, найдя в списке владельцев ягуаров его фамилию.
- Это майор, уникальный индивид, по данным официальной статистики, это последний в городе взрослый человек с живым сердцем.
- Не может быть?! – поднял удивленно брови майор, - как же Корпорация допустила такой промах?
- В те годы, когда Рязанцев категорически отказался от пересадки, еще не было таких строгих законов как сейчас, а спустя годы он стал неприкасаемым. С него сдували пылинки до тех пор, пока он не перешел черту.
- И что случилось? – майор смотрел как ягуар тронулся со стоянки.
- Решили мягко отправить его на пенсию, предварительно опробовав на нем одно новое изобретение.
- К чему такие сложности? – искренне удивился майор, - скрутили бы его за неповиновение, под аппарат пересадки и все дела!
- Тебе майор не понять… Лишить человека сердца или даже жизни – проще всего и не составляет никакого труда, а вот сломить его волю, обернуть ее на свою сторону, сделать его адептом своих идей, вот в чем истинный смысл и символ могущества власти.
Не могло руководство отпустить его на «волю» просто так, но и ликвидировать не хотело, так как он мог еще пригодиться в качестве ученого, поэтому и решили под видом подарка вручить ему жалящего василиска.
- А что это?
- Трость с секретом! Как сейчас помню, торжественное собрание руководства по какому-то поводу, где сам генеральный президент награждал Румянцева ценным подарком – «Ты Кира, наше ученое сокровище – говорил он, - Прими в дар эту ценную трость!».
- Кира?! – переспросил майор, поворачиваясь к начальнику.
- Кира, Кира, - ответил Плетнев, - сокращение от Кирилл. И вдруг застыл со странным выражением на лице.
- Майор! – закричал он вдруг, - Кира, это не женское имя подозреваемой сообщницы Бауэра, это Кира Рязанцев, его старый друг! Всех срочно поднять по тревоге, я за пульт управления, приказ диспетчерам отследить местоположение машины и Рязанцева!
Майор выскочил из кабинета, а Плетнев, плюхнувшись в кресло за рабочий стол, активировал сигнал тревоги. На огромном экране напротив стола вспыхнули онлайн-камеры отделов слежения, где майор уже раздавал указания.
- Оператор №3 докладывает. Автомобиль подозреваемого вне поля действия спутника, пассивный маячок не отзывается, навигатор не активен, отследить направление движения невозможно.
- Личные телекоммуникационные устройства, отследить все, что зарегистрировано на Рязанцева – выпалил Плетнев, во встроенный микрофон на столе.
- Оператор №7 докладывает. Все зарегистрированные на гражданина Рязанцева, телекоммуникационные устройства, активны и находятся по адресу проживания отслеживаемого субъекта. Пребывают в статическом состоянии.
- Должна же быть возможность отследить движение машины без санкции на мега-глаз – закричал Плетнев, - У нас нет времени!
- Оператор №2 докладывает. Все возможные электронные устройства способные передавать сигнал о движущемся объекте, находятся по адресу проживания субъекта.
- Майор! – вскричал Плетнев, - Ты не заметил случайно, в руках у Рязанцева была трость?
По ту сторону экрана было видно, как напрягся майор всеми жилами, вытянувшись в струнку, будто от него сейчас зависела судьба целого мира.
- Боюсь ошибиться товарищ полковник, точно могу сказать, что в руках у него что-то было, но была ли это трость или что еще, не могу утверждать.
- Запеленговать его через трость мы не можем – обращался Плетнев к майору, как бы рассуждая с ним, - но это наша последняя возможность остановить машину.
- Каким образом? - спросил майор.
- Если предположить, что она рядом с ним в машине, то активировав ее, мы можем спровоцировать легкий сердечный приступ и он сам остановит машину.
- Что для этого нужно?
- Набирай код доступа отдела Y. Вводи – j8k5Ww43S
На сенсорном экране компьютера Плетнева появилось окно подтверждения приказа. Он приложил ладонь и сканер моргнув, отправил заявку.
- Ждем ответа отдела Y и вылетаем на поиски машины – приказал Плетнев, - Ты майор готовь группу и вертолет.
За железным стеллажом операционного центра Архива, вспыхнул зеленый светодиод анализатора и компьютер подтвердив наличие сигнала, включил программу модуляции.
Плетнев подошел к окну и бросил взгляд на пустую стояку, на которой только что находился ключ к разгадке.
- Как-то ловко ускользают они от нас – подумал Плетнев, - не к добру это. Зачем он сюда приезжал? Что ему нужно было в Архиве? Доступа к секретной информации у него все равно нет, а в открытых базах какой прок?
И вдруг он понял! Рязанцеву нужна была сама сеть Корпорации. Как они собирались взломать защиту, было уже не важно.
- Нужно срочно обыскать операционный центр – подумал Плетнев и кинулся к монитору.
Но было уже поздно. Огромная башня загудела как иерихонская труба и задрожала всеми своими стальными жилами каркаса. Мебель заходила ходуном как при землетрясении и на пол посыпались документы и аппаратура.
Последнее, что успел подумать Плетнев, это то, что единственная ошибка Корпорации обернулась для нее страшным возмездием.
Машина Рязанцева отъехала от башни уже довольно далеко, но когда раздалось гудение, весь город ощутил низкочастотную дрожь земли. Кирилл Сергеевич остановил машину и они вышли, не понимая, что происходит. Удивленные прохожие смотрели в сторону башни, откуда доносился нарастающий гул. И вдруг вершина башни, там где был главный транслятор эфира, взорвалась сотрясая ближайшие районы и во все стороны полетели огромные куски бетона и металла, круша под собой стоящие рядом с башней здания элитного квартала.
- Что случилось Кира?! – воскликнула Елена Викторовна, в ужасе прижавшись к Кирилл Сергеевичу.
Стеклянная оболочка башни взорвалась пришедшей волной второго взрыва и небо вокруг, вспыхнуло огнем пожара. Спустя мгновение, где-то под землей, на большой глубине, там где была святая святых Корпорации, произошел третий взрыв. Словно мощным толчком землетрясения тряхнуло город. Посыпались стекла в окнах домов, кто-то, не удержавшись на ногах, упал на мостовую. А башня оседала вниз, словно исчезая в бездне. Гигантское пыльное облако поднялось над правительственным кварталом, скрыв финальную сцену падения колосса. Еще некоторое время был слышен грохот и гул и в один миг, все стихло.
Гробовая тишина повисла над городом и люди в немом ужасе глядели на оседающее облако пыли, пораженные произошедшим.
А Кирилл Сергеевич пребывал в потрясенном состоянии от того, что если бы они задержались в Архиве еще хотя бы на десять минут, то были бы сейчас похоронены под грудой бетонных обломков.
- Твое чисто теоретическое предположение, похоже стало явью и огромное счастье для нас, что мы не оказались там – произнес Кирилл Сергеевич повернувшись к Елене Викторовне.
- Это случайность? – спросила она, глядя на него широко раскрытыми, голубыми глазами.
- Не знаю Лена…Что-то пошло не по плану и что действительно произошло, нам теперь не узнать никогда. Знаю только, что судьба нас опередила, но хоть и неожиданно, но…
Мы победили, Лена…
- Мы победили? – спросила Елена Викторовна, не совсем веря, произошедшему только что. Так внезапно рухнул этот колосс…И теперь будет новая жизнь?
- Обязательно будет. Теперь подрастающее поколение само решит, как им жить.
Они сели в машину и поехали к Родиону Аркадьевичу, поделиться внезапной радостью победы.
Родион Аркадьевич пребывал в жутком состоянии психофизиологического диссонанса, когда взволнованные и возбужденные мысли не находили соответствующего отклика в искусственном сердце. Он сразу же догадался, что что-то пошло не по плану, когда увидел то, что видел практически весь город. Не имея возможности связаться с друзьями, он ходил по квартире, сбивая диссонанс таблетками. Мысль о том, что он может потерять единственных, дорогих ему людей, билась в сознании как колокольный набат.
В первые минуты как рухнула башня, его охватило глубокое чувство раскаяния и облегчения, за все, что он делах на благо Корпорации и во вред людям. Он знал, что будут жертвы, без этого вряд ли можно было обрушить систему, но его не терзали муки совести, ведь когда-нибудь змея должна была начать сама пожирать свой хвост и сколько бы она принесла с собой жертв, никто не знает. Но сегодня она вдруг разом лишилась своей головы. Легкое прозрение коснулось его сознания, говоря ему, что пока человек жив, никогда не поздно стать на другую сторону. И тут Родион Аркадьевич на какое-то время забыл обо всем, что случилось, поскольку его мысли всецело поглотило ясное понимание того, что все его многолетние изыскания, научные труды и разработки, рухнули в одночасье вместе с башней Корпорации, поскольку он на самом себе, испытал в этот момент нечто такое, что действовало вопреки его теории. Вопреки тому, что он был носителем искусственного сердца как и все остальные люди в городе, он осознал, что истинная воля и право выбора, сокрыта не только в сердце человека, но есть еще что-то более таинственное и глубинное, что он упустил в своих поисках. Вопреки собственному безволию, лишенному всякой пассионарности, его волю зажег другой человек, его друг, который зародил в его сознании сомнения в смысле существующего бытия. Доколе можно унижать людей, где граница обезличивания и расчеловечивания? Зачем калечить естество, стерильностью дьявольской морали и почему он стал такой важной деталью в этой машине?
А мораль у дьявола хитра и изворотлива, она дает людям благо и мир, спокойствие и сытость, но забирает намного более ценное – сердца и души. И когда Родион Аркадьевич проникся глубиной истинно происходящего, в его душе зародился протест. Он тогда еще не мог понять, что в тот же самый миг стал на другую сторону, что мысль, обращенная к добру и справедливости, это мысль обращенная к Богу.
Растопчите человека, уничтожьте его тело, но если в нем еще жива мысль, вы не властны над ним.
Родион Аркадьевич вдруг понял, где допустил свою главную ошибку. Человек насильно лишенный сердца, не лишался истинной свободы воли, по причине вопиющей несправедливости, которую Бог не мог допустить. Но в тоже время удивительно было то, что наличие живого сердца еще не давало человеку ни силы духа, ни возможности принятия волевых решений, если оно всецело было привязано к этому миру, к страстям и комфорту. То чем оно было наполнено, было причиной поступков человека. А вот где зарождалась самая первая мысль, склоняющая человека в ту или иную сторону, явилась теперь для него прозрением великой тайны.
В человеке как в объекте познания, открылась вдруг бездна тайных сил и целая непознанная вселенная. Словно и не было этих 30 лет трудов и поисков и опять как и раньше, Родион Аркадьевич оказался пред тайной божественного творения, бессильным студентом.
Если бы любому другому ученому, сказали, что все труды его жизни пали прахом, он вероятно умер бы в тот же час, но не в случае с Родионом Аркадьевичем. Словно сбросив с себя старую кожу, освобожденный от власти долгого порока, он окрыленный прозрением, чувствовал, что вошел в новую эпоху человеческого бытия, что он знает нечто такое, что стоит всех наук этого мира.
В этот момент раздался звонок и в распахнутую им дверь вошли его друзья, здоровые и невредимые и он кинулся к ним в объятья.
- Все кончено Кира! Теперь будет другая жизнь!
- Что с тобой Родя?
- Мне нужно тебе рассказать, что-то очень важное, но позже, не сейчас, - возбужденный Родион Аркадьевич вел себя как-то странно для человека, сердце которого отмеряло ровно 72 удара в минуту.
- Родя, ты как в молодости, еще до операции, такой же заводной! – удивлялся Кирилл Сергеевич, глядя на друга.
- Потом Кира, потом…Давайте друзья выпьем за нашу победу!
Он открыл бутылку красного вина и разлив его по бокалам, произнес – За новую жизнь!
- За новое поколение с живыми сердцами!